У Петровича случилось несчастье. Неожиданно возвращаясь с прогулки, в арке дома упал кобель русской псовой борзой Гога, и за несколько секунд пса не стало, Гоге не было и шести лет. Инсульт. Вообще, у Петровича было четыре борзых – пожилая пара Прохор с Царевной и их дети – сука Пуля и кобель Петергофф.
Петрович гулял на собачьей площадке, на нём не было лица. Рядом с ним жался престарелый Прохор, Пуля с Царевной самозабвенно носились друг за другом. Петрович мрачно смотрел на старого Прохора, у которого от долгого стояния на месте тряслись лапы.
- Прохор! Нужно дойти до магазина! Дойдешь? Или тоже откинешься…
Жизнь, увы, продолжалась. Лайка Казан давно не гулял с борзыми, а так как главного соперника Гоги не стало, мы рискнули зайти с ним на собачью площадку.
Надо было видеть встречу двух престарелых врагов. Прохор и Казан ровесники и по молодости неоднократно выясняли отношения в хороших потасовках. В последствии количество борзых увеличилось, сначала появилась Царевна – жена Прохора, потом они нарожали детей и перевес в драках остался за борзюками.
Прохор, находящийся в старческой прострации, унюхав лаечный дух, растопырил лапы пошире и нагнул голову. Спина седая, глаза слезятся, лапы трясутся, с брылей свесилась тягучая слюна, тем не менее старый борзой пытался грозно посмотреть на не менее старую лайку.
Казан встал против Прохора, поднял холку дыбом, опустил низко голову, свесил хвост поленом, стараясь удержаться на лапах, подрагивающих от дряхлости и напряжения. В ответ на вызывающе-катарактный взгляд Прохора, Казан зажёг зелёные огоньки, представляя Прохора заживо погребенном. Прохор сделал пару шагов назад, беря разгон для русского «Атас», намереваясь хорошенько наподдать ханты-мансийскому комику.
Оба зарычали, но, горловые звуки старых кобелей были едва слышны. Собачники замерли - сцепятся старики или нет. Но старики отрычавшись устали. Оба. Старость, ведь это когда на отдых требуется больше времени, чем на то, чтобы устать.
Первым, не сводя взгляда с борзого, присел Казан. Чего надрываться-то, Прохор не убежит. Прохор тоже сел. Казан лег: «Мне и отсюда тебя видно.» Прохор тоже прилег.
Усмехнувшийся Петрович подошёл к ветерану собачьих бегов, вытер Прохору носовым платочком повисшую слюну, протёр ему слезящиеся глаза.
- Отрыщь, Прохор. Отвоевался. Иди на солнышке кости погрей.
- Казаша! Здорово старикан! Давно тебя не видел. – Протянул кусок печенья. - Ну, что старики-разбойники! Дожили. Драться-то, нет силёнок?
Казан быстро схрумкал угощение и лёг рядом с Петровичем, прилёг и Прохор. Оба старика старательно делали вид, что не видят друг друга в упор.
А нам вспомнилась давняя история, связанная с Прохором. Лет пять назад гуляла у нас на площадке одна младая дева с дворняжкой, и как водится у собачников, чтобы брать консультации по дрессировке, питанию, послушанию, да и просто общаться, дева записывала телефоны товарищей по прогулкам в записную книжку. А записывала она не имена хозяев, а клички собак. Примерно так: Казан 165-84-57. Прохор 911-84-23 и так далее.
Через некоторое время за девушкой стал активно ухаживать юноша, вскоре он переехал к ней жить. Однажды, когда девушки не было дома, будущий жених наткнулся на записную книжку, решил посмотреть контакты. Долго листал. Наткнулся на имя «Прохор», тут же набрал номер, грозно спросил.
- Алло. Прохора позовите!
Жена Петровича чуть со стула не упала, но собралась с духом и ответила.
- Прохора дома нет, он гуляет.
- С кем?
- С Петровичем.
Давно мы так дружно не смеялись. Юноша тот потом приходил на Прохора посмотреть, да вкусняшки ему приносил.