Утро началось ни свет ни заря.
Кирилл вскочил с походной кровати, растолкал Ратибора, сунул ему свёрток с одеждой, рванул ножом заднюю стенку палатки:
— Бери нэрмварка, беги к сибурам и уводи всех в лес, быстро! — рыкнул он и ринулся в противоположную сторону.
Одевался княжич на ходу, даже валенки натягивал уже возле сибуров. Лагерь горел, кроме своих по нему сновали ещё какие-то люди в незнакомых одеждах, огромные, с когтистыми руками больше похожими на лапы, рычащие Ратибор таких раньше не встречал. А рядом с ним стояла рыжеволосая любимица Кирилла, смотрела огромными глазами на пылающий лагерь, кусала губы и ничего вокруг не замечала.
— Что стоишь, руки заломила? — грозно спросил княжич. — Давай, собирай животных, садись на своего, надо всех в лес увести, — по-деловому распоряжался мальчик. — Ну! — дёрнул он девушку за рукав.
Ася как загипнотизированная вглядывалась в охваченную огнём палатку, ей было по-настоящему страшно. Не за себя, за Кирилла. Так страшно, как не было даже тогда, когда она сбегала из дома или пряталась от жестокого разгневанного отца. Там, среди огня, был Кирилл и убийцы, что пришли в лагерь под утро, слава богу, дозор их вовремя заметил и поднял тревогу, а то не стоять бы сейчас тут Асунег в добром здравии.
— Да не стой же ты гузыней*, двигайся!!! — зашипел Ратибор. Кричать он опасался, чтобы не привлекать ненужного внимания. — Пошли, если со мной или с сибурами что случится, Кирилл с тебя, дурёхи, шкуру спустит и не посмотрит, что в любимицах ходишь, слышишь?
Имя Кирилла Андреевича подействовало как заклинание и вывело девушку из транса. Она поняла, чего от неё хочет юный княжич, и, уже не мешкая, собрала оставшихся сибуров под уздцы, оседлала своего Барууна и помчалась вслед за Ратибором к лесу.
От лагеря отъехали достаточно далеко, погони не было, но на душе скребли кошки. Чаща леса звала и затягивала, кружила омутом, слышался вой и хруст веток. Утро ещё не наступило, и тревога витала в воздухе. Ехали молча.
Вдруг из-за ближайшего сугроба показалась огромная волчья голова с горящими красным огнём глазами, затем ещё одна, и ещё. Волков становилось всё больше, за два десятка уже.
Ратибор и Асунег остановились.
— Что будем делать? — спросил мальчик.
— Н-н-не знаю, — заикаясь то ли от страха, то ли от холода произнесла Ася.
— Они нас окружают, если сейчас не рванём, уже не выберемся.
А хищники расходились на две стороны, большие, крепкие, злые и голодные…
— Асунег, ты же берендейка! Тебя ж учили, любую животину приручить можешь!
— Этих не могу, — почти плача, пробормотала девушка, — они заговорённые, видишь, как глаза светятся? Не в себе они-и-и-и, — завыла девка.
— Ах, ты ж… Ася! Сибуры же целые леса перепрыгивать могут! Только я не умею ими так командовать, а ты? Ты должна! — кричал уже в полный голос мальчишка.
Анунег задумалась.
— Я только своего Барууна так тренировала, а тут их десять. Можно попробовать…
— Давай быстрее, волки круг сжимают, торопись!
— Не дёргай меня, мне надо настроиться!
— Ася-я-я-я, поторопись! А я Кириллу расскажу, какая ты храбрая, давай быстрее, пожалуйста!!!
— Нэрмварка своего крепко держи, не потеряй! — Асунег прикрыла глаза… — Сыгыта-а-а-а-а-а-а-а, хо-о-о-о-оме-е-е-э-э-эй, кы-ы-ы-ыр-гы-ы-ы-ы-ы-ы-ра-а-а-а-а-а-а-а-а!
Низкие вибрирующие звуки раскатились яблоками по снегу, протаяли до земли, разбудили силу древнего волшебства и старый лес застонал, заскрипел, отвечая мощным эхом песне юной девы.
Сибуры как один взвились и рванули над лесом, и вцепился Ратибор в гриву длинную, чёрную, и прижал к холке сибура своего нэрмварка, и держал, пока животные не встали как вкопанные.
Огляделись, волков рядом не было.
— Где мы?
Асунег пожала плечами, куда их вынесли волшебные сибуры, она не знала.
— Ноливарик, ты можешь показать, где Наставник? — в том, что Кирилл жив, Ратибор не сомневался ни секунды.
Нэрмварк заерзал, спрыгнул с колен мальчика и вприпрыжку направился в сторону белого поля.
А из-за леса ему на встречу вышел отряд, Ратибор узнал Наставника и рванул навстречу друзьям. Асунег не отставала, в голове и сердце билась одна мысль: «Кирилл жив!»
Ася, ничего не видя и не слыша вокруг, так неслась к Кириллу, что княжич оказался позади, хотя и пытался её обогнать. Остановив Барууна у ног дипломата, Асунег соскользнула с животного прямо ему в руки и с рыданиями повисла на шее. Кирилл Андреевич даже слегка опешил от столь бурного проявления чувств, но так как девушка ему нравилась, то инстинкты взяли верх, Кир зарылся носом в её волосы, обнял, погладил по голове и шёпотом спросил:
— Испугалась, маленькая?
Асунег тихонько всхлипнула.
Ратибор стоял рядом и с изумлением наблюдал всю сцену. Дипломат, наставник, его Кирилл Андреевич, так забылся, что стоит при нём, при княжиче, и обнимается с какой-то девицей, обалдеть!
А Кириллу и Асе всё казалось таким правильным, что смущаться они перестали, правда и обниматься тоже, Кирилл вспомнил, что он командир и утешать юных дев ему не по статусу.
Все наобнимались, друг на друга насмотрелись, герои похвастались ранами: Усыня, Горыня и Дубыня — перевязанными руками и ногами, Ослабля красовался с огромным фингалом, Пересвет — забинтованной головой. Колыван, как и ожидалось, отделался парой синяков, знахарю разбили губу. Кириллу досталось по плечу, ранены были все,
но все остались живы, несмотря на то, что нападавших было раза в два больше.
Расселись по сибурам и отправились дальше. Асунег теперь ехала на своём Барууне по левую руку консула, а Ратибор, как обычно, по правую, и оба пытались с Кириллом разговор вести. Наставник с полчаса ехал, вертя головой то вправо, то влево, но когда на одной из ухабин, сибур запнулся и Кирилл только чудом удержался в седле, ему это надоело, и он велел Ратибору и Асунег ехать впереди на два корпуса сибура, чтобы оба перед глазами были и разговорами его не отвлекали.
Ратибор рассердился, первым пришпорил сибура и выехал вперёд, к нему присоединилась Ася, и мальчик прошипел:
— Если что, Кирилл всё равно меня первым спасать будет, ясно?!
— Ага, а я ему в этом помогу, договорились? — поняла Асунег ревностные чувства мальчишки.
А Кирилл ехал и думу думал, странное было нападение, охотники точно знали, где находится лагерь, значит, следили и следили давно. Но это точно не сёстры, сёстры действуют тоньше и следов не оставляют, а если и оставляют, то исключительно магические, и то их далеко не каждый заметить может. А ведь дома на кольце тоже не всё гладко. Консервативный чертог Рыси не в восторге от нововведений и сближения с Землёй. Чертог Змеи вообще вечные соперники, да и чертог Волка в последнее время бурлит, а нападавшие были волками. Кто-то пытается их подставить и чужими руками победу ковать. Надо, пожалуй, Ставру весточку подать, пусть присмотрится к злейшим «друзьям».
Стоянки сократили, чтобы не задерживаться надолго в одном месте. До города оставалось три дня пути.