Сколько из-за этих бутылок наших солдат погибло. Старшина привезёт человек на сто, а наших-то всего ничего осталось. Пей сколько хочешь - досытечка. Зашли мы в Германию - вступили - там вообще. Раз было: зашли в дом, а там на столе всё: вино, ветчина, мясо...
Я не пью и всё больше на такое налегаю. Дам немцам попробовать и ем. А то сколько потравились и всё равно ведь пили.
А потом нас оставили сторожить снаряды. Пушки дальше уехали, а нас оставили. Со мной ещё двое было.
А рядом с нами оставили ещё одних. Они сразу начали пить. Ну, мои тоже запоглядывали, говорят: "Иван, выпить надо!" Ну я вижу: они загорелись, как срать хочут - всё равно напьются: что делать? Говорю: "Давай, тогда снаряды спрячем сперва".
Ну ладно, стаскали мы ящики в окоп, брезентом закрыли да закидали сверху землёй. Окопы-то рыть не нужно - немецкие остались. В окопах немецких закидали, мои начали пить. А те кричат, песни поют, костёр большой разожгли.
А мы сидим. Начал дремать. Слышу: кто-то идёт - немцы! - немецкий разговор. Они между собой разговаривают по-своему. Фронт-то там дальше. А эти со стороны двигались или к своим шли - отставшие или прорвались где-то.
Мои:"Счас мы выскочим!" Автоматы у них. "Ну-ка сидите! А то я вас сейчас пристрелю!" Вижу: их больше взвода идёт. Я трезвый - соображаю по своему: с пьяными уже не повоюешь, постреляют нас, как котят! А те уж напелись, уснули. А костёр горит.
Немцы подошли к ним и колоть их начали. Я своим: "Лежите! Пристрелю!"
А немцы подожгли снаряды. Как начало рваться - нас землёй засыпало...
Мне потом за это орден дали: снаряды сохранил.
И сколько ещё всего было - из-за вина.