Антология поэзии серебряного века

 
 
 
Серебряный век — образное название периода в истории русской поэзии, относящегося к концу XIX — началу XX века.  Никогда, ни до, ни после, русская культура не достигала таких высот новаторства, такого разнообразия школ и направлений, такого масштаба литературного эксперимента.

Антология русской литературы серебряного века раскрывает характеристику основных идейно-художественных направлений, которые оставили свой поэтический след.
Поэзия развивалась и становилась на фоне крушения народничества, революционных бурь, Гражданской войны и  пролетарского Октября.

Жизнь, наполненная бесконечностью чувств, раздумий,  миром бытия, задавала новые вопросы и проблемы. В глобальных ситуациях страны и её перемен, появились различные поэтические течения.

Почти сразу появилось новое литературное направление, как «Символи;зм» — это одно из крупнейших течений в искусстве,  характеризуется   стремлением к новаторству, использованием символики, недосказанности, намёков, таинственных и загадочных образов.
Русский символизм зарождался в годы крушения народничества и широкого распространения пессимистических настроений.  Хронологические рамки русского символизма — 1890-е годы — 1910 год.

  Поэты-символисты первого поколения: Валерий Брюсов, Константин Бельмонт, Дмитрий Мережковский, Зинаида Гиппиус, Федор Сологуб и др. Поэты-символисты второго поколения: Александр Блок, Андрей Белый, Вячеслав Иванов и др.

ДМИТРИЙ МЕРЕЖКОВСКИЙ

 ЧАСЫ

 Не наслаждение, не мука,
Не вдохновение страстей,
Удел живых — тупая скука,
Пустое бремя лишних дней.
Я не ропщу и не страдаю,
Я к одиночеству привык:
Часы, часы, я понимаю
 Ваш утомительный язык.
На жизнь смотрю я хладнокровно,
Где нет друзей и нет врагов.
И бьется сердце ровно, ровно,
Как сердце мертвое часов.
 

КОНСТАНТИН БЕЛЬМОНТ

 ЧЕЛН ТОМЛЕНИЯ

 Вечер. Взморье. Вздохи ветра.
Величавый возглас волн.
Близко буря. В берег бьется
 Чуждый чарам черный челн.
Чуждый чистым чарам счастья,
Челн томленья, челн тревог,
Бросил берег, бьется с бурей,
Ищет светлых снов чертог.
Мчится взморьем, мчится морем,
Отдаваясь воле волн.
Месяц матовый взирает,
Месяц горькой грусти полн.
Умер вечер. Ночь чернеет.
Ропщет море. Мрак растет.
Челн томленья тьмой охвачен.
Буря воет в бездне вод.
 


АЛЕКСАНДР БЛОК

 РУСЬ

 Ты и во сне необычайна.
Твоей одежды не коснусь.
Дремлю — и за дремотой тайна,
И в тайне — ты почиешь, Русь.

Русь, опоясана реками
 И дебрями окружена,
С болотами и журавлями,
И с мутным взором колдуна,

Где разноликие народы
 Из края в край, из дола в дол
 Ведут ночные хороводы
 Под заревом горящих сел.

Где ведуны с ворожеями
 Чаруют злаки на полях
 И ведьмы тешатся с чертями
 В дорожных снеговых столбах.

Где буйно заметает вьюга
 До крыши — утлое жилье,
И девушка на злого друга
 Под снегом точит лезвее.

Где все пути и все распутья
 Живой клюкой измождены,
И вихрь, свистящий в голых прутьях,
Поет преданья старины…

Так — я узнал в моей дремоте
 Страны родимой нищету,
И в лоскутах ее лохмотий
 Души скрываю наготу.

Тропу печальную, ночную
 Я до погоста протоптал,
И там, на кладбище ночуя,
Подолгу песни распевал.

И сам не понял, не измерил,
Кому я песни посвятил,
В какого бога страстно верил,
Какую девушку любил.

Живую душу укачала,
Русь, на своих просторах ты,
И вот — она не запятнала
 Первоначальной чистоты.

Дремлю — и за дремотой тайна,
И в тайне почивает Русь.
Она и в снах необычайна,
Ее одежды не коснусь.


АКМЕИЗМ(от греч. аcme – "высшая степень чего-либо, расцвет, вершина, острие") – течение русского модернизма, сформировавшееся в 1910-е годы.  Акмеисты провозглашали материальность, предметность тематики и образов, точность слова, в то время как символисты прибегали в текстах к недосказанности и загадочности.
Основоположниками были Н. Гумилев и С. Городецкий, к ним примыкали также О. Мандельштам, В. Нарбут, М. Зенкевич, Н. Оцуп, А. Ахматова – провозглашали необходимость частичного отказа от некоторых заветов «традиционного» символизма. 

ОСИП МАНДЕЛЬШТАМ – поистине считается одним из самых великих поэтов ХХ века.

  Я вернулся в мой город, знакомый до слез,
До прожилок, до детских припухлых желез.

Ты вернулся сюда, так глотай же скорей
 Рыбий жир ленинградских речных фонарей,

Узнавай же скорее декабрьский денек,
Где к зловещему дегтю подмешан желток.

Петербург! я еще не хочу умирать!
У тебя телефонов моих номера.

Петербург! У меня еще есть адреса,
По которым найду мертвецов голоса.

Я на лестнице черной живу, и в висок
 Ударяет мне вырванный с мясом звонок,

И всю ночь напролет жду гостей дорогих,
Шевеля кандалами цепочек дверных.


НИКОЛАЙ ГУМИЛЁВ

 ПАМЯТЬ

 Только змеи сбрасывают кожи,
Чтоб душа старела и росла.
Мы, увы, со змеями не схожи,
Мы меняем души, не тела.

Память, ты рукою великанши
 Жизнь ведешь, как под уздцы коня,
Ты расскажешь мне о тех, что раньше
 В этом теле жили до меня.

Самый первый: некрасив и тонок,
Полюбивший только сумрак рощ,
Лист опавший, колдовской ребенок,
Словом останавливавший дождь.

Дерево да рыжая собака -
Вот кого он взял себе в друзья,
Память, память, ты не сыщешь знака,
Не уверишь мир, что то был я.

И второй... Любил он ветер с юга,
В каждом шуме слышал звоны лир,
Говорил, что жизнь - его подруга,
Коврик под его ногами - мир.

Он совсем не нравится мне, это
 Он хотел стать богом и царем,
Он повесил вывеску поэта
 Над дверьми в мой молчаливый дом.

Я люблю избранника свободы,
Мореплавателя и стрелка,
Ах, ему так звонко пели воды
 И завидовали облака.

Высока была его палатка,
Мулы были резвы и сильны,
Как вино, впивал он воздух сладкий
 Белому неведомой страны.

Память, ты слабее год от году,
Тот ли это или кто другой
 Променял веселую свободу
 На священный долгожданный бой.

Знал он муки голода и жажды,
Сон тревожный, бесконечный путь,
Но святой Георгий тронул дважды
 Пулею не тронутую грудь.

Я - угрюмый и упрямый зодчий
 Храма, восстающего во мгле,
Я возревновал о славе Отчей,
Как на небесах, и на земле.

Сердце будет пламенем палимо
 Вплоть до дня, когда взойдут, ясны,
Стены Нового Иерусалима
 На полях моей родной страны.

И тогда повеет ветер странный -
И прольется с неба страшный свет,
Это Млечный Путь расцвел нежданно
 Садом ослепительных планет.

Предо мной предстанет, мне неведом,
Путник, скрыв лицо; но все пойму,
Видя льва, стремящегося следом,
И орла, летящего к нему.

Крикну я... но разве кто поможет,
Чтоб моя душа не умерла?
Только змеи сбрасывают кожи,
Мы меняем души, не тела.


РУССКИЙ ФУТУРИЗМ — одно из направлений русского авангарда; термин, используемый для обозначения группы российских поэтов, писателей и художников, перенявших положения манифеста Томмазо Филиппо Маринетти: бунтарство, анархичность мировоззрения.  Это течение претендовало на построение нового искусства — «искусства будущего», выступая под лозунгом нигилистического отрицания всего предшествующего художественного опыта. Начало 20 века в России - очень яркий и страшный период в истории нашей страны. Это время бессмертных идей и ярких личностей, громких лозунгов и светлых надежд на будущее. Поэты-футуристы – это настоящие бунтари, которые бросали вызов обществу и государству. Самые известные из них:
Б. Пастернак, В. Хлебников, И. Северянин, В Маяковский, А. Аксенов.

ВЛАДИМИР МАЯКОВСКИЙ

 ПОСЛУШАЙТЕ!

Ведь, если звезды зажигают —
значит — это кому-нибудь нужно?
Значит — кто-то хочет, чтобы они были?
Значит — кто-то называет эти плевочки

 жемчужиной?
И, надрываясь
 в метелях полуденной пыли,
врывается к богу,
боится, что опоздал,
плачет,
целует ему жилистую руку,
просит —
чтоб обязательно была звезда! —
клянется —
не перенесет эту беззвездную муку!
А после
 ходит тревожный,
но спокойный наружно.
Говорит кому-то:
«Ведь теперь тебе ничего?
Не страшно?
Да?!»
Послушайте!
Ведь, если звезды
 зажигают —
значит — это кому-нибудь нужно?
Значит — это необходимо,
чтобы каждый вечер
 над крышами.


БОРИС ПАСТЕРНАК

 БЫТЬ ЗНАМЕНИТЫМ НЕКРАСИВО

 Быть знаменитым некрасиво.
Не это подымает ввысь.
Не надо заводить архива,
Над рукописями трястись.

Цель творчества — самоотдача,
А не шумиха, не успех.
Позорно, ничего не знача,
Быть притчей на устах у всех.

Но надо жить без самозванства,
Так жить, чтобы в конце концов
 Привлечь к себе любовь пространства,
Услышать будущего зов.

И надо оставлять пробелы
 В судьбе, а не среди бумаг,
Места и главы жизни целой
 Отчеркивая на полях.

И окунаться в неизвестность,
И прятать в ней свои шаги,
Как прячется в тумане местность,
Когда в ней не видать ни зги.

Другие по живому следу
 Пройдут твой путь за пядью пядь,
Но пораженья от победы
 Ты сам не должен отличать.

И должен ни единой долькой
 Не отступаться от лица,
Но быть живым, живым и только,
Живым и только до конца.


НОВОКРЕСТЬЯНСКАЯ ПОЭЗИЯ– это течение поэтов, вышедших из народной среды. Они опирались на фольклорную традицию и литературную традицию XIX века (Некрасов, Кольцов, Никитин, Суриков). Основные мотивы – жизнь деревни, природы, родство жизни деревни с жизнью природы.   К «новокрестьянским» поэтам традиционно относят Николая Клюева, Сергея Есенина, Сергея Клычкова, Александра Ширяевца и другие. 


СЕРГЕЙ ЕСЕНИН

 РАЗБУДИ МЕНЯ ЗАВТРА РАНО

 Разбуди меня завтра рано,
О моя терпеливая мать!
Я пойду за дорожным курганом
 Дорогого гостя встречать.
Я сегодня увидел в пуще
 След широких колес на лугу.
Треплет ветер под облачной кущей
 Золотую его дугу.
На рассвете он завтра промчится,
Шапку-месяц пригнув под кустом,
И игриво взмахнет кобылица
 Над равниною красным хвостом.
Разбуди меня завтра рано,
Засвети в нашей горнице свет.
Говорят, что я скоро стану
 Знаменитый русский поэт.
Воспою я тебя и гостя,
Нашу печь, петуха и кров…
И на песни мои прольется
 Молоко твоих рыжих коров.


НИКОЛАЙ КЛЮЕВ

 НАБУХ, ОТТАЯЛ ЛЁД НА РЕЧКЕ

 Набух, оттаял лед на речке,
Стал пегим, ржаво-золотым,
В кустах затеплилися свечки,
И засинел кадильный дым.

Березки — бледные белички,
Потупясь, выстроились в ряд.
Я голоску веснянки-птички,
Как материнской ласке, рад.
 
Природы радостный причастник,
На облака молюся я,
На мне ино;ческий подрясник
 И монастырская скуфья.

Обету строгому неверен,
Ушел я в поле к лознякам,
Чтоб поглядеть, как мир безмерен,
Как луч скользит по облакам,

Как пробудившиеся речки
 Бурлят на талых валунах,
И невидимка теплит свечки
 В нагих, дымящихся кустах.

 
ПОЭТЫ НЕ СВЯЗАННЫН С ОПРЕДЕЛЁННЫМ ТЕЧЕНИЕМ

 К ним относятся М. Волошин, С Черный, М. Цветаева, В. Ходасевич и другие.
От поэтов Серебряного века М. А. Волошин отличался, пожалуй, наибольшей художественной амплитудой. В его творчестве сошлись  стили и жанры строгие по форме, сонеты,  громоздкие произведения,  архисложные философские поэмы, и страстная гражданская лирика.   Он вошел в историю литературы как «гений места».

МАКСИМИЛИАН ВОЛОШИН

 Как мне близок и понятен
 Этот мир – зеленый, синий,
Мир живых, прозрачных пятен
 И упругих, гибких линий.

Мир стряхнул покров туманов.
Четкий воздух свеж и чист.
На больших стволах каштанов
 Ярко вспыхнул бледный лист.

Небо целый день моргает
(Прыснет дождик, брызнет луч),
Развивает и свивает
 Свой покров из сизых туч.

И сквозь дымчатые щели
 Потускневшего окна
 Бледно пишет акварели
 Эта бледная весна.

           ***

Я ждал страданья столько лет
 Всей цельностью несознанного счастья.
И боль пришла, как тихий синий свет,
И обвила вкруг сердца, как запястье.

Желанный луч с собой принес
 Такие жгучие, мучительные ласки.
Сквозь влажную лучистость слез
 По миру разлились невиданные краски.

И сердце стало из стекла,
И в нем так тонко пела рана:
«О, боль, когда бы ни пришла,
Всегда приходит слишком рано».


МАРИНА ЦВЕТАЕВА

 Мне нравится, что Вы больны не мной,
Мне нравится, что я больна не Вами,
Что никогда тяжелый шар земной
 Не уплывет под нашими ногами.
Мне нравится, что можно быть смешной
 Распущенной-и не играть словами,
И не краснеть удушливой волной,
Слегка соприкоснувшись рукавами.
Мне нравится еще, что Вы при мне
 Спокойно обнимаете другую,
Не прочите мне в адовом огне
 Гореть за то, что я не Вас целую.
Что имя нежное мое, мой нежный, не
 Упоминаете ни днем ни ночью — всуе...
Что никогда в церковной тишине
 Не пропоют над нами: аллилуйя!
Спасибо Вам и сердцем и рукой
 За то, что Вы меня — не зная сами! —
Так любите: за мой ночной покой,
За редкость встреч закатными часами,
За наши не-гулянья под луной,
За солнце не у нас на головами,
За то, что Вы больны — увы! — не мной,
За то, что я больна — увы! — не Вами.

Поэзия начала века – сложнейшее явление русской культуры. Творческая практика настоящих больших поэтов была всегда  неизмерима шире групповых манифестов и деклараций. Всё лучшее из опыта поэтов стало достоянием нашей страны.