В этом обществе приторного веселья она была капелькой алкоголя, ради пьянящего эффекта которого я осушал коктейль вечера. Чужие разговоры липли ко мне как мухи. Я отмахивался от них, потому что они сбивали её тишину. В мраке компании она была подсвечена нежно-голубым светом экрана мобильного телефона, в который она уткнулась лишь бы не взаимодействовать ни с кем из окружавших.
Назойливой цикадой стрекотала музыка. Пауки в углах плели паутину сплетен. Комары звенели стаканами и хоботками-трубочками посасывали красное вино. Несколько гусениц объедались закусками и мечтали к ближайшему лету превратиться в стройных бабочек.
Я смотрел на неё. Только на неё. Она была цветком в этом инсектарии скуки и обыденности. Из глубины груди поднялось сердце, победно ударяя в барабаны жизни. О, этот звук, он мне знаком! Он заглушает всё. Но когда он звучит, то ничего иного слышать и не хочется. Я направился сквозь тьму голосов и тел к её одинокому свету.
«Я жду своего парня», – сказала она и бросила взгляд мне за спину. Я обернулся и увидел большого навозного жука, в компании таких же как он перекатывавшего серо-коричневый шар глупых шуток, разговоров о работе и новинках кино.
О, как неразумно было лететь на её свет! Барабаны жизни замолкли, и сердце, цепляясь за рёбра, с грохотом полетело вниз. Сердце всегда падает плашмя и разбивается, как бы ты ни стелил место предполагаемого падения соломой разума.
О, этот цветок, как он прекрасен! Но что я могу дать ему кроме своего восхищения? Какая питательная среда в моём назойливом полёте вокруг её света?
Я вернулся на место и закурил сигарету, чтобы горячим дымом выжечь из груди иллюзии вечера. Они поднялись над головой бесформенным белым потоком и растворились навсегда.