Я, уже ученица и воспитанница средней школы - интерната, спешу в библиотеку, поскольку именно туда доставлялась предназначенная нам почта.
Я знала, что уж сегодня-то в день моего пятнадцатилетия меня там наверняка ждёт нечто приятное и радостное.
И я не ошиблась!
К радости моей наш библиотекарь Валентина Кронидовна, (женщина своеобразная, в годах, в совершенно невыразильной, блеклой какой-то одежде, но увлеченная своей профессией и обладавшая удивительно притягательной энергией), вручила мне целых три конверта.
- Объединили ли уже ваш класс с 9-м "Б"? - спрашивает библиотекарь.
-Нееет. Вообще даже ничего не слышала.
- Скоро уже, там всего 15 учащихся осталось.
Я в недоумении... 9-Б ? Там учатся местные, два года назад их перевели из детского дома.
Но в данный момент я занята письмами.
- Здорово! От мамы из Германии, от
её сёстры, в прошлом году вышедшей замуж и живущей уже в Ленинграде и... от... Светы Титовой!
Был теплый , солнечный день, уроки закончились. Мне нужно было переодеться в спальном корпусе , - обед по расписанию уже через полчаса.
Но мне было не до обеда!
Тороплюсь вскрыть конверты...
Восхитительно красивая открытка от мамочки и письмо....
- С днём рождения, дочка!
Как жаль, что ты сегодня не с нами, но не унывай, к Новому Году приедет в отпуск папочка...
И дальше сплошь назидания и наставления...
И в конце:
"Светочка! Если тебе там не нравится, трудно, может вернёшься к бабушке в Горький?
Но, ты же знаешь, что в Горький не было распределения для учащихся из советских школ в ГДР.
И там конечно есть родственники, правда дальние, потому и выбрали из всех остальных мест именно это.
Смотри. Если плохо... ".
Я задумалась... Нет, мне было пока неплохо.
Нас всего девятнадцать в классе, все дети военнослужащих. Преподавательский состав замечательный, требовательный, пожалуй, сверх требовательный.
- Светлана, обед же! Смотри, голодной останешься, - голос моей одноклассницы, (она сегодня дежурит в стволовой и освобождена от уроков), возвращает меня к действительности.
Быстро-быстро поднимаюсь со скамейки, бегу в спальный корпус для девочек, переодеваюсь в любимое клетчатое платье с юбкой в складочку, ведь день рождения же, и скорей в столовую.
Уже 14.20 . До 17-и часов, до начала самоподготовки, я свободна.
Собственно, деться было некуда, но и оставаться в спальной в столь знаменательный лишь для меня день желания не было, и я с радостью принимаю приглашение Аллы Батозской. Мы идем к её маме, которая вчера только приехала ради дочери из ГДР и снимала комнату неподалёку .
Дорога заняла не более пятнадцати минут, но я конечно же успела ознакомить свою подружку со всеми последними новостями из писем.
- Представь! У моей ленинградской тети Сони родилась дочь.
- Ничего себе, такая разница в возрасте ! Да ты ей больше в тётки годишься, а не в сёстры...
- Да? Но всё-таки ...
- Всё-таки, все -таки. Мы уже пришли.
Поистине "Восславим женщину -мать!". Как замечательно, как уютно было нам здесь, в этой крохотной комнатке за накрытым белой скатертью столом и угощением без затей.
- Мам, - обратилась Аллочка к матери после краткого и обстоятельного обмена новостями, - Знаешь, а у Светланы сегодня "день варенья"?
- Вот как! Поздравляю тебя, Светочка!
Пусть все твои мечты станут реальностью.
И вот ещё что.Не оставляйте занятия музыкой. Это так важно и так замечательно!
Замешкавшись на мгновение, она вдруг поднялась и вышла, но уже буквально через пару минут вернулась с вазочкой , в которой красовалось целое ассорти самых разных пирожных.
Эклеры, Бизе, бисквитные пирожные источали такой аромат, что в одно мгновеннье мы с подружкой, забыв о мире реальном, оказались в чудодейственном мире ванильно - кремовых запахов.
- Вот, девочки, сегодня купила в кондитерской. Свежайшие!
Как знала, что праздник у нас .
Ешьте. Там,( имея в виду Германию), такой вкуснятины нет.
Истинная правда! Советское мороженое, пирожные, кексы с изюмом, разнообразные виды выпечки имели вкус до сей поры не превзойдённый.
Как не хотелось нам покидать домашнюю атмосферу этой крохотной комнаты, пусть даже съёмной, но время самоподготовки - 17 часов приближалось.
- А знаешь, - совсем тихонько, почти шёпотом, сообщила мне Аллочка, предварительно обернувшись и помахав маме рукой, едва мы чуть отдалились от дома.
- Знаешь.., ведь у мамы сердце справа?
- Как это... справа, - переспросила я в недоумении подругу.
- Так, у всех слева, а у неё справа
Я вдруг вспомнила, что на подоконнике заметила флакончики с сердечными каплями.
И эта тридцатипятилетняя женщина, замечательная, милая, пореодолевает такое расстояние, оставляя там в ГДР мужа и сына - школьника, едет к дочери на несколько дней, чтобы здесь создать ей тот home, ту домашнюю атмосферу
которая так необходима всякому человеку.А уж девочке - подростку...!
К положенному времени, 17-и часам, как это делалось ежедневно, все мои одноклассники заняли места за партами. За учительским столом, как обычно, находилась наш воспитатель Александра Фёдоровна.
Нет, ни она, ни наш классный руководитель не поздравили меня,- лень было заглянуть в конец классного журнала.
Я начала с математики. Разбиралась с теорией и обращалась к практике. Особенно увлекала меня тема тригонометрических тождества и уравнений.
Довольно быстро справилась с доказательством трёх тождеств,
но вот четвёртое оказалось крепким орешком.
- Валер! - обращаюсь к однокласснику за соседней партой, - Четвёртое тождество .., с чего начать?
- Я делил нa косинус квадрат обе части...
- Эврика! Мысленно делаю то же самое и... вижу весь алгоритм доказательства.
Да, в плане взаимопомощи с совместным выполнением домашних заданий было явно легче и лучше, чем дома.
С письменными заданиями справляюсь за час с небольшим. А стихотворение выхожу учить в коридор. Ещё тот коридор, - с цветами, белыми салфеточками, зеркалом
- трельяжем и паркетным полом.
Сейчас, почти вечернее время, и здесь не было никого. Это давало возможность уединиться: постоять у окна, посмотреться в зеркало, немного покрутиться перед ним, рассматривая своё отражение в разных ракурсах.
Что я удовольствием и сделала после двадцати минут зубрежки.
- Вот она я, уже пятнадцатилетняя Светлана, - комментировала я происходящее.
Манипулируя подвижными боковыми фрагментами зеркала, рассмотрела себя самым основательным образом.
- Девочка..., просто девочка... Как-то я и не повзрослела с прошлого года.
Светлые мягкие волосы в отца, (характер мягкий), слегка вьющиеся, заплетенны в косу.
Не нравлюсь себе, - грустная.., грустная... Ну уж нет! Сегодня у меня праздник!
Делаю несколько балетных "па" и кружусь, кружусь...!
Юбка моего клетчатого серо - голубого
платья раскрывается колокольчиком, и ... вдруг становиться едва заметным мелко-мелко гофрированной кружевной край моей нежно-голубой нижней юбки, которую мамочка привезла мне летом.
Ну, она была значительно скромнее той белоснежно - кружевной, о которой я мечтала там, в Горьком, в бабушкином саду.
Но это была последняя мода того времени, времени моей юности, моего взросления.