Михаил Иванович Дубовой (1908-1995), доктор медицинских наук, профессор, и.о. заведующего кафедрой дерматологии и венерологии Львовского медицинского университета, уроженец села Кукезов Львовской области. Закончил медицинский факультет Львовского университета (сегодня Львовского университета имени Ивана Франко) в 1933 году, а в 1940 году после вхождения Западной Украины в состав СССР был арестован и как многие интеллигенты Львовщины был сослан на 5 лет в лагеря Сибири. В 1941 году случилось чудо. Михаил Иванович, как бывший гражданин Польши, был амнистирован и выслан в Узбекистан. В родной город он вернулся только в 1945 году и был принят на работу во Львовский медицинский институт на кафедру дерматологии и венерологии. Защитил кандидатскую, а в 1970 году - докторскую диссертацию.
Случилось так, что Михаил Иванович проводил исследования по докторской диссертации, а я – кандидатской диссертации на кафедре биохимии Львовского мединститута. Я выполнял свою работу в привилегированных условиях, так как официально был аспирантом кафедры. А Михаил Иванович трудился полулегально, упросив заведующего профессора Богдана Антоновича Собчука выделить ему комнатку в подвале, в которой после работы в клинике с четырех часов приступал собственно к исследованиям, продолжавшимся 25 лет!
Научной идеей, которая занимала его все эти годы, природа угрей, болезни, которой страдают и безуспешно лечатся молодые девушки и парни. По его мнению, в основе болезни лежит дисбаланс половых гормонов, выделяющихся с кожным потом и содержащихся в волосах больного. Стриженные волосы он собирал в парикмахерских города. Для того, чтобы поточнее определить содержание гормонов в волосах и поте пациентов он перепробовал десятки существующих методов и модификаций. Исследования он продолжал бы и дальше, но только что назначенный ректор института профессор М.В.Даниленко стал вызывать «засидевшихся» над докторскими диссертациями опытных клиницистов, давал им времени полгода для завершения работы, угрожая увольнением. Так, благодаря настойчивости ректора, Михаил Иванович стал доктором наук.
Михаил Иванович казался вечно погруженным в известной только ему заботу. Сняв шляпу, здороваясь, он уже забывал ее одеть до прихода в клинику или в лабораторию. Михаил Иванович был самым авторитетным в городе дерматологом, и его часто приглашали на консультацию к больным на дом. Когда по телефону ему сообщали адрес больного, Михаил Иванович, прикинув расстояние (он никогда не пользовался общественным транспортом, а машины у него не было), сообщал через сколько минут или часов прибудет к пациенту.
По словам студентов (можно ли им верить?), лекции он читал глухим, тихим голосом. Я, к большому сожалению, студентом его лекций не слышал, но был на защите его докторской диссертации, когда он тихо и невыразительно читал текст своего выступления. Поражала его манера изложения. Вместо принятой формы: «Мы исследовали», «Мы обнаружили» и т.п.», - он говорил: «Я проверил такой-то факт и выяснил то-то».
Следующий случай характеризует его как выдающегося клинициста. Ко мне обратилась бабушка, которая привела на консультацию внучку 9 лет. У ребенка в локтевом изгибе правой руки были грубые рубцы, не позволявшие полностью разогнуть руку и уродующие красивую детскую кожу. В пятилетнем возрасте девочка была осмотрена Михаилом Ивановичем, который установил у нее ЛОКАЛЬНУЮ форму склеродермии и предложил дождаться завершения роста девочки, после чего выполнить пластическую операцию с высечением рубцовой ткани. Любящая бабушка решила показать ребенка более опытному специалисту и обратилась к профессору Н.Г.Гусевой, работавшей в Институте ревматизма АН СССР в Москве. Н.Г.Гусева в то время закончила докторскую диссертацию по СИСТЕМНОЙ склеродермии, собрав 450 случаев такой болезни со всего Советского Союза. Та категорически заявила, что у девочки системная склеродермия и назначила лечение преднизолоном (гормоном). При повторном обращении к Михаил Иванович первичного диагноза не изменил, а я после необходимых исследований у ребенка диагноз профессора М.И.Дубового подтвердил. К сожалению, в это время Михаил Иванович уже умер.
Каково же было мое удивление, когда я узнал, каким активным путещественником был Михаил Иванович. Каждое лето он отправлялся на Дальний Восток, Камчатку или Крайний Север страны. Его любознательность, готовность отправиться в очередной маршрут, сочетавшиеся с «затворничеством» в лаборатории, клинической работой, свидетельствуют о незаурядной личности профессора Михаила Ивановича Дубового. Мне остается только пожалеть о выпадавшем редко, случайном общении с гениальным человеком.