Памяти труженицы тыла времён ВОВ Анны Мироновны Копыловой
"За тобой пришел я, Нюра, собирайся,— прямо с порога заговорил бригадир.— Сама понимаешь, больше некем заменить мне мужиков. А землица не ждёт, пора озимый хлебушек сеять".
Тихая, худенькая, небольшого росточка Аня безропотно засеменила за солидной фигурой начальника.
Мать жалостливым взглядом проводила восемнадцатилетнюю младшую дочку, выросшую без отца. Три месяца едва исполнилось малышке, когда тот ушёл из жизни, а кроме неё в семье оставалось ещё пятеро. И ничего-то хорошего не видела мать с детьми, а уж Анечке досталось больше всех. Вспомнив всё, мать смахнула набежавшие слёзы.
...Вместо школы восьмилетней Анютке пришлось нянчить двойняшек старшей сестры. Уже подросли племяннички, но навалившаяся болезнь разом унесла их жизни. Вскоре Бог послал сестре вторую пару ребятишек, и вновь понадобились маленькие ручонки Аннушки. Но когда в этой семье появились близнецы и в третий раз, четырнадцатилетняя Аня проявила характер и предпочла заботе о них работу в колхозе. А в шестнадцать её неокрепшие девичьи плечи уже познали всю тяжесть торфяных разработок...
...Всю неблизкую дорогу от дома до тракторного отряда бригадир шёл молча. Аня же в мыслях перебирала детали недавнего зловещего дня — 22 июня 1941 года. До конца же этот ужас начала войны она осознала лишь тогда, когда материнский горький крик заглушал прощальные слова её сыновей и первенца - внука, уходивших на фронт. Но тогда ещё никто не знал, что из троих назад суждено будет вернуться лишь одному.
...Из раздумий Анну вывел доброжелательный басок бригадира.
— Вот, Нюра, принимай хозяйство, — и взмахом руки он указал на малосильный "Универсал". И тут же стал разъяснять девушке нехитрый механизм работы этого тракторка.
Сроки сева поджимали, и обучение молодых трактористок свелось всего лишь к трём дням. На четвертый их всех ожидал земельный клин, предназначенный под посев озимой ржи.
Крепко вцепившись в руль дрожащими руками, ещё такими неловкими, неспособными к мужицкому делу, Аня проложила свою первую борозду. По прямой ехала, не петляла, а при развороте, растерявшись, закрутила проклятую "баранку" во все стороны. Подростки — пацаны - прицепщики, стоявшие сзади, успели отскочить. А Анна, утирая рукавом и пот, и слёзы, катившиеся градом, кое-как вывела машину на исходную позицию...
...День шёл за днём, приходил навык, а начавшиеся крепкие морозы и снег прикрыли огрехи начинающей трактористки. Теперь ей и подругам предстоял ремонт техники в мастерских МТС.
Жила Анна далеко и ей ежедневно приходилось намерять немалые километры в оба конца. И упаси Бог вовремя не поспеть к началу рабочего дня — так стоял тогда вопрос.
Слезу вызывают последствия опоздания, с которыми однажды столкнулась Анна с подругами. Завывавший колючий ветер, подхватывая валившийся хлопьями снег, переметал дорогу, забивал в рукава засалившихся фуфаек, болтавшихся на худых плечах, под растрепавшиеся платки девчонок, торопившихся к восьми утра на "вахту". Две минуты девятого показывали стрелки часов, когда запыхавшиеся, продрогшие работницы забежали за порог мастерской. Настежь приказал директор открыть с обеих сторон ворота и провинившихся поставил на сквозняк. Около двух часов прошло, пока не зашёл случайно с другого объекта знатный механизатор, оставшийся в колхозе "по брони". Возмущённый до предела, он незамедлительно вступился за девчат... Не высказать, сколько пришлось перетерпеть трактористкам от тогдашнего директора, чиновника, распоясавшегося донельзя. Мелкий человек, но был у власти и использовал её, как считал нужным в те суровые времена.
...Руки, колени опухали, трескались от мороза в ледяных помещениях, где трудились девчонки, и где только в полночь директор лично отмечал присутствие всех на рабочем месте. Зачастую запчастей не было, и согнувшись от холода, стучали по полу старенькой обувкой, не греющей окоченевшие полубосые ноги бедные работницы, не смея ослушаться руководителя, следившего за исполнением графика. Сам же он при этом сидел в валеночках в тёплом кабинете. То ли дисциплину таким образом поддерживал директор, то ли свою власть хотел показать — поди, разберись теперь по прошествии более полувека.
В сорок третьем, едва сошёл паводок, каширскую бригаду трактористок перебросили на запрудские поля. До глубокой осени они и там всё так же трудились, не покладая рук — от зари и до зари. Умаявшись за день, валившиеся с ног, спешили на коротенький отдых в передвижную будку, предназначавшуюся для ночлега. Так уставали, что как только тело принимало горизонтальное положение, сон моментально брал верх над нестерпимым зудом, вызываемым кишащими всюду паразитами.
Что же касается питания, то оно в основном сводилось к просяному хлебу да овсяному киселю. Три сезона такой кочевой жизнью прожила и Анна. Но что поделаешь— война есть война.
...Отстояли, победили проклятых фашистов, и в этом немалая заслуга и тружеников тыла.
Окончилась война, но Анна продолжала бороздить колхозные поля на своём "Универсальчике" вплоть до 1947 года. Потом "переквалифицировалась"— набрала группу коров. Но в сорок девятом тяжёлая болезнь приковала мать к постели, и Анна вынуждена была оставить своих бурёнок и перейти в огородную бригаду. Посадка овощей, Рытьё когатов, сбор урожая требовали также немало сил и времени. К тому же Аня давно уже жили с матерью вдвоём, и вся мужская работа по дому лежала на дочери.
В начале пятидесятых со срочной службы вернулся соседский парень — Иван Копылов. Приглянулась ему работящая, скромная Анна, и решил он, что лучшей жены ему не сыскать. Наконец-то женское счастье улыбнулось и Нюре.
Четверых сыновей и две дочери достойными людьми воспитали Анна Мироновна и Иван Платонович Копыловы.
Все дети давно живут своими семьями — кто в Каширском, кто в Воронеже, но о своих родителях не забывают, постоянно навещают, помогают по хозяйству.
В наши дни не часто встретишь сноху со свекровью, нашедших между собой общий язык. Удивительно, но факт: со своими четырьмя снохами баба Нюра ладит превосходно. А одна из них, моя знакомая, Зоя, будучи в роли невестки более десяти лет, с таким неподдельным искренним теплом отзывается о своей второй матери, что можно только позавидовать. И свою первую дочурку она без колебаний назвала Анной. В честь бабушки.
...Побывав с Зоей в гостях у Анны Мироновны, я убедилась, насколько удивительна и обаятельна эта милая, ласковая, добрейшей души женщина. На протяжении всей нашей встречи она не только Зою, но и меня то и дело называла по-матерински нежно— дочкой.
Я же, в свою очередь, была рада знакомству с Анной Мироновной, тому, что смогла рассказать о труженице тыла военных лет, многодетной матери и просто как о хорошем человеке.
Фотоколлаж автора.