Коллежский советник Бирюлов появился на пороге начальственного кабинета еще до того, как находившееся там Васильчиков и Адашев успели удивиться новости, объявленной секретарем.
Он выглядел усталым и осунувшимся. Сюртук его был помят, но глаза блестели задорно и весело. «Что с Вами и где Вы были?!» Васильчиков подскочил к коллежскому советнику, будто желая убедиться, что перед ним не фантом. Тот поднял руки и проговорил устало, но довольно: «Все поведаю, господа. Ничего не утаю. Но сначала…позвольте чашку чая. В горле все пересохло».
Консул позвонил в колокольчик и спустя несколько минут лакей принес всем троим горячего чаю. Отпив глоток, коллежский советник с наслаждением откинулся на спинку кресла. «Позвольте начну по порядку» - сказал он. «Как вам известно, вчера утром мне пришлось срочно отлучиться в город». «Даже не предупредив меня» - укоризненно вставил Васильчиков. «На Вас, Михаил Павлович, это не похоже».
Бирюлов сокрушено кивнул седой головой: «Виноват, Алексей Дмитриевич! Вы еще не встали, а будить Вас мне не хотелось. Поначалу дело показалось мне пустяковым. Дело в том, что накануне я получил письмо от некой особы, пожелавшей сохранить инкогнито. Она просила меня о конфиденциальной встрече в заведении «Кафехаузен», что на на Блюменштрассе (Цветочная улица – прим. автора). Обещала сообщить нечто важное о Мандте. Кофейня эта, как Вам известно, находится в самом центре города. Там всегда людно. Поэтому я и не подозревал ничего худого. Однако все случилось иначе. В кафе эта дама – она назвалась фройлян Сабиной Нойманн, но вероятно это имя является вымышленным - опоила меня какой-то отравой. Наверное, сумела подсыпать какого-нибудь дурману в кофе. Ума не приложу как это ей удалось…» Бирюлов задумался и добавил с сомнением: «Разве что, когда я отвернулся, чтобы позвать официанта. Но какова бестия!» Он покачал головой не то с осуждением, не то с восхищением.
«А кто такая эта Нойманн?» - вернул своего советника в нужное русло консул. «И, согласитесь, весьма странно, чтобы дама или девица сама назначала рандеву мужчине. Неужели Вас это не удивило?» - Васильчиков смотрел на своего подчиненного с явным недоумением. Бирюлов согласно покаялся: «Ваша правда, князь, удивило. Но эта Сабина назвалась служанкой Мандта и уверяла, что желает отомстить тому за какую-то якобы нанесенную ей обиду. Я подумал, что встреча в людном кафе не представляет для меня решительно никакой опасности, но как видите, я жестоко ошибся. Однако, позвольте, господа, мне продолжить».
«Да-да, конечно, продолжайте» - кивнул посланник, « и пожалуйста со всеми подробностями». «Так вот-с, когда я предложил этой бестии кофе, она согласилась и отвернулся, чтобы кликнуть официанта. Буквально на секунду, но ей и этого оказалось достаточным. Затем я предложил этой Сабине сообщить мне о деле, которое привело ее сюда. Она сказала, что располагает важными бумагами, которыми хозяин якобы очень дорожит. Она сказала, что готова передать их мне за умеренную плату. Я согласился, и мы условились встретиться на этом же месте в два часа после полудня. Затем она отпила кофе из своей чашки. Я также выпил свой напиток и спустя минуту впал в полное беспамятство. Не помню кто и как увел меня из кафе, но очнулся я уже в незнакомом доме, в комнате без окон, где и провел в одиночестве весь оставшийся день. Лишь однажды в комнату вошел некий субъект такой свирепой наружности, что я решил, что живым мне ни за что оттуда не выбраться. Вероятно, это и был хозяин дома. Он ничего мне не сказал, лишь ухмыльнулся и вышел. За дверью я услышал его голос, велевший слугам хорошенько меня стеречь. Поскольку говорил он на английском языке, я сразу понял в чьих руках оказался и это, должен сказать, не прибавило мне оптимизма. Признаться, господа, я уже не чаял выпутаться из этой передряги, но мне помог случай. Среди слуг этого мерзавца оказался один малый по имени Питер Брохман - бывший истопник нашего консульства. Вы, князь, не можете помнить его, поскольку это случилось еще при прежнем консуле – Бахметьеве. Так вот этот Питер - немец по отцу и британец по матери. Добрый и работящий человек. В свое время я выручил его деньгами. У него тогда хворала жена и ей требовались какие-то дорогостоящие снадобья. По причине болезни супруги он и уволился с нашей службы. Не знаю каким ветром его занесло к своему нынешнему хозяину, но Питер сразу меня узнал и напомнил мне о себе, заявив, что помнит добро. Этот бывший истопник и впрямь оказался благодарным человеком. Хозяин поручил ему время от времени проверять что со мной происходит – возможно опасался, что я не доживу до утра. Этим мы и воспользовались. Ночью, Питер отпер дверь моего узилища и вывел меня за ворота дома. Сам этот дом расположен в лесу, но Питер указал мне дорогу, ведущую в город. Я шел по ней всю ночь и лишь сейчас добрался к вам. Хорошо еще, что злодеи не выпотрошили моих карманов и я смог взять извозчика на окраине Штутгарта…».
«Михаил Павлович,» - перебил его Адашев, «а где расположен этот дом? Хотя бы приблизительно» «Уверенно могу утверждать лишь то, что он расположен в лесу» - ответил советник. «К нему из Штутгарта ведет дорога, идущая на восток. Это я определил по восходу солнца, которое как известно встает на востоке. Рассвет застал меня в пути как раз на этой дороге. Сам дом довольно большой, в два этажа, с башенками по бокам. Стены кирпичные, вероятно красного кирпича. Вот, пожалуй, и все, что я помню». «А что говорит этот Питер? Кто его новый хозяин?» - продолжал свои расспросы ротмистр. Коллежский советник опять задумался: «Ничего определенного. Лишь поторапливал меня, приговаривая: «Скорей, пока мистер Джошуа не проснулся!» «Джошуа?» - ухватился за ниточку Адашев и тут же обратился к обоим дипломатам: «Кто это? Вы прежде слышали где-нибудь это имя?» Васильчиков лишь пожал плечами, а Бирюлов ответил не раздумывая: «Никогда не видел и не слышал о подобном человеке».
«Что ж господа, давайте подведем итоги тому, что нам известно» - предложил жандарм. «Англичане охотятся за протоколом Грубера. Им известно кто я и они дважды пытались меня убить. Когда им не удалось это сделать в первый раз, они выкрали Михаила Павловича, вероятно, чтобы потом шантажировать меня, требуя отдать им бумаги Мандта…» «Но это возмутительно!» - надул щеки Васильчиков. «Я немедленно поставлю в известность Его Превосходительство господина посла…». «И безусловно правильно поступите» - в свою очередь прервал его Адашев. «Однако вопрос в другом: что нам делать дальше?» «Лично я намерен сейчас же сесть за составление депеши послу. Думаю, что нам надо привлечь все силы. Баталия с британцами предстоит нешуточная». Бирюлов пожал плечами: «Полагаю, что мне следует обратиться в полицию с заявлением о похищении. Пускай местные власти озаботятся поиском злоумышленников». «Ну а я» - Адашев поднялся со стула, «тоже направлюсь к господину полицмейстеру и заявлю о покушении на убийство. Лучше это сделать до того, как меня пригласят в полицию». «Я с Вами» - заявил советник, также поднимаясь с кресла. «Вдвоем нам будет веселее. Да и заявление двух человек всегда звучит весомее, чем одного». Наметив план действий, они договорились с консулом встретиться вечером в миссии, чтобы обсудить соделанное. Но последующие события приняли совсем иной, чем они полагали, оборот.