-1-
В пятничный полдень, 15 ноября 1930 года, председатель колхоза «Путь к коммунизму» Самодуровского сельсовета Иван Полещук, худощавый рябой мужичок в косоворотке и рваном полупальто, встретив по дороге в правление настоятеля местного храма отца Владимира, сказал с усмешкой:
-На ловца и зверь бежит.
И, убрав с лица усмешку, продолжил с вызовом, словно не просил, а делал одолжение:
-Дай пару-тройку скамеек. У нас вечером собрание.
Отец Владимир, разгладив ладонью широкую русую бороду, отрицательно покачал головой:
-Не дам, Иван. Прошлый раз на них площадные слова повырезали.
Полещук сдвинул засаленный картуз на затылок.
-Не дашь?.. Тогда я запрещу женам колхозников петь в церковном хоре.
-Ладно, твоя взяла, - признал поражение отец Владимир.
А председатель пообещал, коротко моргая:
-Скоро мы твое заведение прикроем. И лавки обобществим.
«Вот господь казнь египетскую послал», - сокрушённо вздохнул про себя отец Владимир.
-2-
Собрание началось поздно вечером в избе-читальне при свете керосиновых ламп. После доклада Полещука по итогам года слово взял председатель сельсовета Головач, высокий усатый брюнет в линялой застиранной гимнастёрке.
Вынув изо рта папиросу и осторожно притушив её пальцем, он в очень простых и доступных выражениях разъяснил, какое огромное значение имеет коллективизация сельского хозяйства как для страны в целом, так и для их родной Самодуровки в частности, где, впрочем, единоличники пока ещё составляют значительный процент.
-Но это явление временное. Единоличников мы искореним, а кулаков ликвидируем, - скрипнув железным зубом, заверил председатель сельсовета и, хлопнув себя по правому боку, где во время гражданской у него висел маузер, продолжил: – А сейчас отметим наших передовиков. За ударную работу бригадир полеводческой бригады Стадник Мария премируется двумя пудами зерна.
И жестом подозвал смуглую женщину в цветастом платке, сидевшую на первой скамье.
-Бригада Стадник Марии провела весенний сев за 6 рабочих дней, уборку урожая за 15. Средняя урожайность зерновых – 7 центнеров с гектара. Хороший результат! Вот твой мешок, Маня, забирай.
Под разрозненные аплодисменты бригадирша потащила мешок к выходу.
-За отличную работу на ферме Молочкова Вера награждается двумя пудами картошки. У неё в группе семь коров, три нетели и бык-производитель. За девять месяцев она надоила от стада 4000 литров молока.
Головач стал искать глазами поощряемую, но не нашёл.
-Где Вера? – спросил он.
-На вечерней дойке, - ответил кто-то.
-Василий Васильевич, - обратился Головач к секретарю партячейки Пустопорожнему, - доставишь Верке картошку.
-Прямо сейчас?
-Зачем сейчас, после собрания. Кстати, товарищи, наш секретарь за большую общественную работу тоже премируется. Райком ВКП (б) поручил мне вручить ему книгу Владимира Ильича Ленина…
Председатель сельсовета извлёк из брезентового портфеля потрёпанную брошюру и прочитал название:
-«Пролетарская революция и ренегат Каутский»*.
-Гад кто? – спросил лохматый мужик в распахнутой поддёвке.
-Каутский, - ответил Головач, ещё раз взглянув на обложку книги.
-Из немцев, должно, будет энтот Гадский? – полюбопытствовал известный своей тугоухостью старик Софрон, в тулупе и валенках устроившийся возле тёплой печки в дальнем углу избы.
-Кажись, из них, - уклончиво произнёс Головач, который о существовании Каутского узнал два дня назад, получая в райкоме книжку.
-Вся беда от немчуры, - высказался конюх Петр Хомутов, потерявший на империалистической руку.
-Слишком много они о себе понимают, - вставили из задних рядов.
-Не все немцы плохие, - заметил Головач, но дальше развивать тему не стал.
Зато её развил дотошный старик Софрон, поинтересовавшись:
-А какие хорошие?
-Ну, в первый черёд - Карл Маркс и Фридрих Энгельс, потом - классово близкие нам - беднейшие и неимущие, - ответил Головач. – В странах капитала за счёт их труда богатеи жируют, карманы набивают. А у нас, где с частной собственностью покончено, беднейшим – почёт и всякое уважение. Они – опора государства рабочих и крестьян. И в работе беднейшие справнее остальных. Разве не так?.. А почему, спрашивается?
-Почему? – откашлявшись, отозвался старик Софрон.
-Потому как с малолетства трудятся от зари до зари. Возьмём, к примеру, Маню Стадник, бригадира полеводов. Кем она была при старом режиме? Забитой подёнщицей, горбатившейся за нищенскую плату то на одного хозяина, то на другого, не имевшей земли никогда. С пятью детьми на руках, мужем-инвалидом на шее и гнилой избой, завалившейся на бок. О дырявой крыше я уже молчу. Вот кем она была. А кем стала? Активисткой и ударницей, которая не боится брать на себя высокие обязательства. А теперь область, - Головач многозначительно поднял указательный палец вверх, - выдвигает её делегатом на VI Всесоюзный съезд Советов, который пройдёт в Москве в марте следующего года.
Колхозная масса зашевелилась, загудела. Все растрогались, взволновались, всем хотелось высказаться, и все заговорили разом.
-До марта ещё дожить надо.
-Далеко пойдёт наша Маня…
-Повезло, не даром отец с матерью растили…
-Прославит Самодуровку на весь «сэсэсэр»…
-Самого товарища Сталина увидит, а то и поздоровкается с ним.
-Ищите нового бригадира, не вернётся Маня оттудова.
-Ну, будет языками чесать! – сказал строго Головач, прерывая анархию, и народ стих как по команде. – Тут такое дело… В районе принято решение доверить Марии Стадник руководство Самодуровским сельским советом.
Наступило могильное молчание. Все сидели неподвижно, переваривая услышанное. Потом опять начался галдёж.
-Как сельсоветом? Есть же председатель! – полетело из задних рядов.
-Нешто она дело понимает?
-Нам новых не надо, Головач нас устраивает.
-От добра добра не ищут.
-Да у неё материно молоко на губах не обсохло.
-Нужно, чтоб человек был основательный, а не кто попало.
-Тихо! – вяло поморщившись, сказал Головач. - Хватит чепуховину разводить. Всё уже решено. Беднейшим сейчас зелёная улица. Маня будет председателем, и точка. Когда вернётся из Москвы, выберете её единогласно. Всем понятно? А мы с Василием Васильевичем до марта подучим её читать и писать, подтянем по политической части…
На этом собрание закончилось, лампы потушили, скамьи понесли в церковь. Бабы быстро разошлись; мужики ещё какое-то время стояли возле избы-читальни, говорили, кричали и спорили на промозглом ноябрьском ветру, а потом тоже отправились по домам.
********************************************
*«Пролетарская революция и ренегат Каутский» - работа В. И. Ленина, в которой он ведёт заочную полемику с одним из лидеров 2-го Интернационала К. Каутским.