Нахождение в боли – сила или слабость человека?
Состояния, ранжирующиеся от внутренней грызущей тревоги до сильной ломки и агонии – это такие аспекты опыта, от которых в здравом уме и трезвой памяти бежит любой человек…
Рай в известных религиях – это место, где нет боли: нет того, что ее причиняет, и нет того, что должно ее выносить, пропуская через себя. Нет причинятеля и нет принимателя…
Слаб ли ты от того, что позволяешь боли терзать себя, не найдя, чем переключить, загасить, выдавить ее, вспоминая знаменитое «клин клином»? Или силен от того, что способен жить в ней, задыхаясь, порой выпадая из реальности, с невероятным усилием удерживая раскалывающееся тело или сознание?
Есть боль, которую наш мозг вроде бы способен обработать: когда есть какой-то видимый предел испытаний, черта, за которой что-то решится, развяжется. Это может быть операция, судебное разбирательство, какие-то несправедливые обвинения, конфликт…
Есть боль, возможность окончания которой мы принимаем на веру: время лечит… Возможно, это развод, насилие, смерть близкого… Да, иногда жизнь берет свое и вовлекает нас в новые водовороты, очищая или замещая эту энергию раскола. Иногда она просто уходит вглубь и периодически тихо ноет где-то под лопаткой.
Но бывает такая боль, которая просто живет рядом с тобой. Большой фигурой она стоит между тобой и вселенной, и разрешить это напряжение не способен ни сам человек, ни какой другой посредник. Это боль-взыскание, боль-спрос, боль-испытание и боль-сила. Это боль-требование, которая не дает о себе забыть, и чтобы ты ни делал, она будет невидимым камертоном звучать на заднем фоне всего происходящего.
Это напряжение всегда экзистенциально и касается сути тотальных основ твоего мироздания. Ты видишь это напряжение за какими-то локальными событиями, но упираешься не в них, а в то, что звучит где-то высоко-высоко над ними. Наверное, именно это в свое время прозвучало фразой «Боже Мой, Боже Мой! для чего Ты Меня оставил?» (Мф. 27:46), сказанной Иисусом из Назарета на кресте.
Это немой крик «Зачем я?», «Почему я?», «Для чего всё это?», «Для чего всё это ТАК?»… Это вопросы, которые ты бросаешь в лицо – чему? Пространству, времени, законам чистой математики? Это вопрос о чем? О желании ответа, объяснения, утешения, снисхождения, милосердия?
Кто-то скажет, что наши тела и души не способны выносить длительные сильные чувства во времени – как счастья, так и боли. Но оставьте это мнение тем, чья энергия истончается раньше, чем кончаются эти переживания. Да, к боли можно привыкнуть, начать игнорировать ее, глушить чем-то. Не смотреть ей в глаза, закрыться, уйти с линии противостояния…
Боль = напряжение? Пик сил и чувств человека, который вскрывает в нем неведомые дотоле глубины и нечеловеческие силы?
Боль разрушает нас как личность или рассказывает нам о себе тем способом, на который мы никогда не согласимся в обычной жизни?
Это однозначный крах как неспособность решить внутренний конфликт или испытание, которое дается только исключительно сильным? Тем, кто способен быть в ней, не сползая на колени? Или сползать, но все равно смотреть в неё?
Тот же назаритянин возгласил в одной точке пространства и времени громким голосом: «Отче! в руки Твои предаю дух Мой!». И, сие сказав, испустил дух (Лк. 23:46). Сдача великой боли – суть того же акта? Мать-боль, в руки Твои предаю дух Мой! Этого ли она ищет? Есть ли это акт трансформации и внутреннего очищения? Может, смирение, идущее не от слабости, а от силы, и есть та возгонка, тот огонь, что превращает свинец в золото?
Зигзагом корежатся ткани и смыслы...
Где тонко, там рвется,
где рвется, там кровь...
И стены песчаного замка, как мысли,
сползают с опор... размываются вновь...
Изломанной маской песок покрывая,
удары, как волны,
стук сердца, как зов...
Распахнуто настежь пространство без рая,
отпущены птицы...
и взорван засов...
Отпето все прошлое...
Прошлому - с Богом...
Иное пространство, иной бег часов...
И строгая мера ложится зароком
на то, что дано...
для того, кто готов...