Глава 7
Клуб "Абрикос"
Так проходил день за днём, пока не пришло время связаться с ди-джеем клуба «Абрикос». Как и было условлено, я пришёл на встречу вечером в полный людьми клуб. Музыка (если можно назвать её музыкой) била по ушам, только и слышны удары барабанов, лучи света прыгали и мигали, воздействуя на глаза. Всё моё состояние стало опьяняющим. Парни и девушки прыгали, визжали. Я пробирался вперёд, расталкивая их локтями. Мой вид пугал многих, от меня старались отвернуться, шагнуть в сторону... А одна прямо повисла на шее: «Дай я тебя поцелую мой ариец». Я отпихнул её со словами: «Позже».
Наконец я добрался до ди-джея, он от удивления аж приподнял брови и выключил музыку.
- Ты к чему в таком прикиде? – спросил он.
- Так все ходят, - ответил я.
Но зал стал гудеть, и мы собрали на себя все взоры; но ди-джей не растерялся:
- Сейчас нацист Ганц прокрутит вам три ленты... пулемётной очереди.
Весь клуб так и покатился от хохота – это развеселило всех. Даже вышибалы, которые приближались ко мне, остановились. Ди-джей включил музыку, жестом отогнал вышибал и обратился ко мне:
- Покрутись здесь с часок; я как закончу пойдём вместе домой. С тобой, пожалуй, безопаснее, - сказал он и заулыбался во весь рот.
«До какой же степени это место мерзкое», - подумал я, ибо не видел хуже.
- Ганц, ну хотя бы одну ленту, - хихикали девушки.
Такое зло на меня напало, накатил к горлу ком, что чувствовал себя истинным спасителем арийской нации (вошёл в роль) и желал по-настоящему всех их поставить к стенке и расстрелять.
- Ты обещал, - повисла опять та же полуголая девушка, - помнишь, ты сказал: «Позже»…
- Позже, - это значит никогда, - отмахнулся я.
- Может тебе травки дать? – не успокаивалась она, - или тело?
- Мне от тебя ничего не надо, - вспыхнул я.
- А вот горячиться не надо, - сказал ди-джей, хлопая взади по плечу ладонью, - пошли, я освободился… сменщик пришёл.
Мы шли по пустой улице, связной рассказывал опять какие-то анекдоты, но я его не слушал. Я думал, как можно жить как они.
- Ты загрузился? – спросил Юстос, видя мрачное моё лицо, - бывает… К такому не сразу привыкаешь – постепенно.
- Наверное, я бы так не смог, - ответил я, - это не моё…
- Моё, не моё, - заворчал Юстос, - у нас такого нет.
Если Родина приказала, то значит моё и точка. Надо уметь перевоплощаться мгновенно. Понимаю, мы не артисты, чтобы работать по системе Станиславского. Ты представь, вот я решил прийти к тебе в гости и оденусь ярко, как будто собрался на Майями Бич… Как встретят меня твои друзья? И правильно сделают, что дадут пинка под зад. А ты сегодня в каком виде ко мне пришёл? В виде фашиста! И куда?!. К либералам пацифистам. Я, конечно, смягчил обстановку, но дело могло бы принять совершенно другой оборот. Это тебе урок на всю жизнь. Ты должен стать хамелеоном: окрашиваться под обстановку. У тебя кроме этого есть другие проблемы?
- Никаких, - беззаботно ответил я.
- Деньги нужны? – спросил Юстос, остановившись.
- А куда их тратить? – ответил я вопросом.
- Деньги – это сила! Деньги – это власть! Мало ты о н х, видать, знаешь. Без денег здесь, брат, никуда… В капитализме без денег не жизнь, а помойка.
- У меня нет капитализма, - возразил я, - у нас национал-социализм.
- Только не надо говорить «у нас», не у нас, а у них – это во-первых, а во-вторых, не принимай лозунги фашистов близко к сердцу. Тебе же через две недели отправляться в Англию… Или ты забыл?
- Почему же, помню.
- Хорошо, что помнишь, потому что мы пришли. Ну, раз пришли, то анекдот на ночь: «Сидят две вороны на сучке и наблюдают, как парни карабкаются на Берлинскую стену. – «Упадет», - говорит первая ворона. «Не упадет», - говорит вторая. Парень срывается и падает. «Вот, накаркала», - говорит вторая ворона. «Служу Советскому Союзу», - отвечает первая ворона».
Спокойной ночи, Ганц.