ЭПИЗОД I. АКТИВАЦИЯ
«Каждый последний день года у вас будет новый ход в игре, который соответствует коду. Ход можно делать, только если все члены группы живы», - Ник ненавидел это сообщение.
Теперь надо генерировать код. Группа snowmen ожила зелёными точками, посыпались приветы и проклятия.
Прошла вводная чёрно-белая минута эмоций, и пурпурно сверкнул автопризыв «приём вариантов».
Стас прислал «месть», - вечно он ставит всех на тремор. Да ещё первым успел.
Сам Ник уже подготовил «риск».
Бендер выдал тривиальное «шутка».
Влад скатился в «урок».
Мурзик вырвал себе «пас» ещё год назад.
Ершов удивил интеллектуальным – «послание».
Ной заточил как обычно – «измена».
Каждый нажал розоватую опцию «кинуть шар», - цифры промелькнули, слились, сложились в 5.
Теперь осталось разложить на плюсы и минусы, а здесь воля добрая. Итак, три добровольных плюса и четыре минуса.
А значит, место действия «мести» - прошлое.
Напряжение душило чат молчанием. Без удивления и без рефлексии. Так общается страх.
Год 2020-й был тяжёл и тесен, да и 2019-й играли уже на грани фола. А потом Влад выжил. Понесло беса в Мексику, в такой-то год. Ник не мог поверить, что они все дошли. Шанс на продление. Продление существования.
«Столько лет мы не знаем реальности, не помним уже реальности», - вдохнул в себя смиренное отчаяние Ник.
Чат молчал.
Вина лежала на всех.
Кнопка обратного отсчёта раскраснелась, свела всех к нулю и обречённости, и перепрыгнула в статус «ход активирован».
ЭПИЗОД II. МЕСТЬ
Код «месть -5». Все зажмурились в ожидании света. Хлопок. Action.
Ник стоит на виртчат - доске, а значит действовать ему, он - Исполнитель.
Исполнитель не выбирает, но выбирается чётким алгоритмом, и исполнитель не всегда совпадает с автором запроса. «Всё как в жизни», - отравил себя едкой мыслью Ник.
Он боялся интуиции Стаса, его пресловутого шестого чувства. И всё в очередной раз выстрелило, - и страх, и чувство, и Стас.
«Я не умею мстить, зачем мне, зачем я», - и ещё миллион вопросов налётом саранчи сошлись в чёрную массу, закрутились воронкой и спустились чёрной дырой в точку назначения «круг 1-й: ход в 31.12.2015. 15:20:12».
Ник стоял на белой клетке. Время выполнения, как обычно, 19 секунд. Он толкнул чёрную дверь и шагнул.
Ребята сидели за круглым столом, пили коктейли, кальяны курили, пели и ели. Знать не знали, в какой карусели, через секунд так пятнадцать, но уже попали-застряли, в неглиже, воздушно и с грехами на душе, семь, не двенадцать, не апостолов, послушно, по счетам и счёту отдадут души.
«Всё, пошла кроличья нора, считалка дня, мать мать мать мать её», - Ник пытался заткнуть мозг и уши, не потерять секунды, не войти в гипноз, не стать абстракцией.
Он пронёсся саранчой, телом и временем, в форме воронки, пронёсся желанием закончить счёт, пронёсся к столу. На круг и адову считалку уже ушло 15 секунд. На выбор, кому отомстить не оставалось времени.
Ошибкой было выбрать «риск», риск диссонирует со страхом, и рискует провалом миссии в воронку сожалений. Но Нику так опостылело проходить круги, он больше не верил, а значит сам создал воронку незавершённости.
Саранча толкнула чёрную дверь, вышла на белую клетку, и вошла Ником в чат.
«Дата входа 31.12.2020 время входа 20:20:31».
ЭПИЗОД III. РИСК
«ИУДА», - кричал капслоком Влад, он же Воланд, - так крестили его родители.
Стас подмигнул.
Некрещёный Остап, он же наш Бендер, выдал: «Ну, сдохнем все теперь».
Мурзик отчаянно кинул в чат имидж голой бабы в красно-предновогодней накидке.
Ной, (кто он по паспорту не знал никто), молчал.
Ершов лишь ляпнул эмодзи в виде летучей мыши, которая интерактивно превращалась в нечто, напоминающее картинку-тест у психиатра.
Ник саранчой впечатался в последнюю картинку, и непроизвольно нажал кнопку-генератор кода. Все вынуждены были виртуально заткнуться, активировать процесс и получить код «риск +15».
Воланд шёл по пустому Риму 31-го декабря 2035-го.
«Цифра 35 выходит за время суток. А значит время опасно размажется», - только и успел проанализировать Влад, и встретился с яростно-красным взглядом Ника.
Ржаво-красно текли дождевые потоки, текли по мостовой из древних, неидеально поюзанных каменных кубиков.
Ник стоял на ступенях.
San Giovanni in Literano, Scala Santa - красной голограммой высветил Воланду дождь.
Ник мок, с огромным нарисованным объёмным крестом в руках.
Лай собаки. Бежит и чернеет. Подбежала и прижалась к Владу, точнее к его красному плащу.
- Кто Исполнитель? - крикнул сквозь дождь Воланд.
- Посмотри на свой костюм, ты же Понтий, - пропел Ник.
- А ты Jesus Christ Superstar, что ли? Так кто Исполнитель?
- Это время растеклось, поэтому всё спуталось.
- Последуем логике и науке в целом. У нас есть 35 часов как минимум.
- Ага, уточняю, дано 35 часов 20 минут 19 секунд. Только, как это время будет течь.
- Ладно, рискнём. Выход вижу один: пойдём тебя судить. Ты же сам это выбрал.
- Разрывом всех оков, по лестнице Пилата идёшь к своей Голгофе, не зная чей же счёт, и
кто трубит парадом, идёшь назад в утробу, не чувствуя шагов..., - ритмом смирялся, мерил
и усмирял время круга второго Ник.
ЭПИЗОД IV. ШУТКА
- Давай, проходи. Крест у двери поставь, - голосом шоумена театрально выдал Стас.
- Мы что застряли? – Ник сглотнул комок волнения.
- Не удивляйся, ты же судим, поэтому ход был сделан без тебя, да и баланс голосов оставил
нас в том же времени и месте. Ну и код, по ходу, «шутка», - по-доброму вмешался Мурзик.
Доброте котяры Ник не доверял никогда, но сейчас в инфо-мессадже Мурзика, казалось, и правда не было подвоха.
- Двигай, присаживайся, - идеолог «шутки» сегодня казался довольным.
- Остап, - официально ответил Ник, - ты – сволочь.
Ник знал и применял все бальзамы, необходимые душе Остапа. Бендер ушёл в астрал радости.
- А здесь на пьяце, где одни паяцы, мы влились в «Greco», так выпьем кофе, - уже завыл
Ершов.
Ной сидел Гоголем в красном бархатном кресле, на круглом мраморном столике стояли идеально дорогие, идеально маленькие чашки с идеально ароматным espresso.
- Тебе платят по пять гоголевских, или по тридцать библейских? - не удержал в себе Ник
злость, отвращение и ярость.
- О Боги-люди-звери, убийца меня пытается обвинить в шпионаже всех времен и народов -
Ной сиял удовольствием от своего словесного выстрела.
- Сегодня все в форме настолько, что не могу догадаться, кто же исполняет «шутку», - злом
выдал Ник.
- Да не паникуй, Николай! Напоминаю, я приготовил «послание», со временем разберёмся,
- Ершов растягивал слова, продлевая момент радости от зависания в писательском кафе.
Мечтал. Думал и о Байроне, и о войне, и о женщинах, вдыхал через запах кофе историю
и истории. Слушал шелест своего блокнота, записывал.
От барной стойки откололся образ Воланда, протягивая чек за семь чашек по пять.
- Есть шанс выпрыгнуть из времени 35-го. Воронка открывается.
- Моисеюшка, - елейно обратился к Ершову Бендер, - заканчивай скрипеть скрижалями,
выходим.
Ершов вздрогнул от ненавистного своего имени. Почти сдался. Но собрался и собрал саранчой образы всех бывавших здесь иллюминатов от пера, загрузил их в блокнот, а значит всё исполнил.
ЭПИЗОД V. УРОК
Открывает блокнот зарисовка амулета. Мари ухмыляется своему первому наброску, листает до рецепта гуакамоле.
Мари охлаждает руки в чаше с обеззараживающими каплями, достаёт из чаши авокадо, берет большой нож, тонко срезает зеленую оболочку и руками освобождает и мнёт мякоть.
- Косточку не выбрасывай, там же написано, - Воланд рад ее вздрагиванию, счастливому и
испуганному.
- Прости, я не улетела, отменили рейс.
- Мне нельзя здесь быть. Я припёрся, как идиот, а у тебя гуакамоле ...
Мурзик ждал за дверью, преданно ждал. Он всегда ждал. Всех. Везде. Бесконечно. Вечный друг, страж, защитник, спаситель, спасатель. Мурзик плакал. Мурзик хотел быть хитрым, хотел быть слабым, хотел быть трусом. Мурзик хотел быть нормальным. «Бедный, бедный Йося», - жалел он себя. Больше пожалеть Мурзика было некому. Вечных друзей не жалеют.
Воланд вышел из себя и хлопнул дверью. Оскалился, хватил за плечи друга, стал вытрясать из него Мурзика.
- Мы мироздание спасаем, идиот! Что за рефлексия, посмотри на себя! - он припечатал
Мурзика к стеклянной двери, распечатывая его изображение.
- Нелюдь ты, - брякнул Мурзик, обнял друга.
Йося любил Влада, жалел его за отчаянные попытки бороться с вечным добром Ника, с добром беспощадным, холодным, строгим.
Круг 4-й закончился в чате молчанием. Код «урок -1» вляпался в 2019-й.
«Блокнот теперь у Мари», - исполнительно резюмировал Йося Мурзиков.
Мария приготовила гуакамоле, косточку окунула остриём в центр – теперь блюдо целый день не потеряет цвет и свежесть. А в этом дне Мария на Вечность.
Блокнот. Из него выглядывала закладка-амулет, амулет с кодами, амулет, который она искала в Коацакоалькосе вечный день каждый год.
Мария истерично завыла, опустила руку в гуакамоле, вытащила косточку и запустила остриём в окно, - стая мошек как саранча разлетелась кляксой в стороны, клякса стала зелёной, стала похожа на Нечто.
Мария окунула руку в дезинфицирующий раствор, вытерла о полотенце с цветами и Фридой, схватила телефон.
«Mi puedo invitar un taxi a plaza Quadrum, cincuenta tres».
ЭПИЗОД VI. СНЫ
Круг 5-й вышел на код «пас», Иосиф заслужил его только что, а точнее год назад.
Как долго, как томно и тонко текла цифровая нирвана мгновения, - все ожидали пропуск хода и пропуск активного участия. Все ожидали запуск опции «Сны», - и вот исполнилось и понеслось.
«Здесь можно делать всё, здесь не будет последствий. Здесь только страхи и желания. Здесь нет даже понятия «здесь». Нет ничего, в месте, где есть всё, - а значит есть только твоё «Я», а значит будем все вместе», - думали все или кто-то.
Ворота открылись. Статная фигура пожилого хипстера, опираясь на зонт-трость, скрипела снегом. Бежево-коричневая элегантность выдавала в хипстере австрийца.
«Будем лепить и идентифицировать снеговиков», - объявил хозяин. Ему предстоял долгий анализ этой когорты то ли спасителей, то ли основателей, то ли эпилептиков, то ли апокалиптиков.
Воланд быстро слепил с помощью Иосифа два снеговика, нарек одного собой, а другого Николаем, и переставил им головы.
Иосиф Мурзиков лепил Марию, лепил из остатков снега от двух шедевров Воланда.
Ной слепил собаку или черт знает кого, и назвал творение Иосифом.
Остап лепил Моисея. Моисей лепил Остапа.
Мария плыла по снегу как по облаку, в руках была красная нить с амулетом. Подплыла к снеговику с именем «Николай». Мари спрыгнула с облака в какую-то муку и отчаянно начала выцарапывать остриём амулета несуществующие ноги снеговика. Красная нить змеёй валялась в снегу.
Николай старался думать, но во сне возможно только бояться, желать и чувствовать боль. У Ника болела нога. Он похромал в дом.
В гостиной какой-то псих с усами рисовал камин, но получались часы, и время стекало.
За круглым столом сидели креативщики.
- Слепите Ноя, пожалуйста, - обратился Ник к Писателям.
- Он не персонаж, а просто непростой человек. Иди сам лепи, ты же суперстар. Вон иди
крест свой тащи, налепи снег. Возьми Сальвадора, он спасёт. У него и лебеди в слонов
превращаются, - ответил писатель.
- Herr Гёте, Вы уж повремените с призывами. Звёздам надо помогать светить, а то сгорят на
работе, - философски заметил его соотечественник, - Надо, так слепим.
ЭПИЗОД VII. ПОСЛАНИЕ
Ответственный креативщик слепил Ноя, быстрым росчерком пера поставил точку. На Снеговике с именем Ной стояла маленькая как насекомое клякса-подпись создателя – Nietzsche.
«Всем нужно вознаграждение, признание, лавры, - всё вместе или что-то из», - Моисей уже запустил лайфхак, заявленный как «послание», - всем, и тем топ-менеджерам за круглым столом, и психам, и психиатрам, и добрым, и самаритянам, и данайцам, - всем».
Последний день вечного года, бесконечность выбора и сон закончились. Группа товарищей стояла посреди ничего. На границе с разочарованием.
- Это что баг? Где мы? Когда? Сколько у нас времени? Где седьмой? –перебивали они друг
друга.
Паниковали все, даже верный враг Воланд - он был поражён создателем Ноя.
«Они ничего не поняли о конце, и никто не заметил, как пропал Стас», - сознание Ника взрывалось вопросом, а не проиграет ли он. А ведь Ник огласил себя святым, светочем знаний, и играл, как будто веселился со святочными персонажами.
- Стаса нет. Нет простого человека. Вы о нём не позаботились, не слепили. Но если мы
играем, значит он жив, - заявил Ник.
Тумблер кляцнул. Софиты зажглись. Сцена готова.
- Вы носитесь по времени и пространству, вы верите в миссию. Миссии нет. Есть мы как
идея, идея есть в нас, - декламировал и декларировал Ник, - мир потому и пластиковый,
что вокруг пусто, пусто и дико. Без мишуры и масок всегда будет последний день года.
Всегда будет точка.
- Вы с Моисеюшкой накурились в песках? Бред. Ладно мы, а все эти гоголи и булгаковы,
они что, тоже воображаемые? И книг их не было? - орал Ной.
- Ты не распинайся, не твоя это прерогатива. Творцы тоже мотали на себя мишуру, маски
примеряли, - проявлялись, и лайки наматывали, - Нику нравился этот сериальный
драматический монолог.
«Да и тема переключена не плохо. С грехом или без, я – истина», - делал свой выбор и снова входил в роль Ник. Он встряхнул длинными волосами и гордо поднял голову. Настроился. «Глаза его слегка мутные, наверное, от подступивших слёз», - намечал он то, что подумают другие. «Ты уж определись, Спаситель ты или Дед Мороз. Хотя, это всего лишь ники, но одна и та же роль», - убеждал себя Ник.
ЭПИЗОД VIII. ИЗМЕНА
Игра продолжалась, как запрограммировал Ник. Осталось справиться с последним кодом, кодом от Ноя, кодом «измена». Перемещений не будет, позиция "0" - простой человек исчез.
Главная сцена. Ник в Апогее. Появляется Мария, обнимает сына, шепчет по-гречески: "И у тебя есть пята".
Сцена заполняется атомами.
- Как прекрасно звучит язык, где человек или персона, это «атом», - умиротворяющим
голосом вплетается в сцену Ной, - А как тебе, Ник-Спаситель, звучится в голове Воланда?
Ни дать ни взять - близнецы!
Глаза Марии краснеют, амулет с кодами вонзает свой конус в сжатую злостью и страхом ладонь.
На сцену громким эхом бьёт об основы капля крови.
- Ну же, Исполняй свой финал, - Ной начинает хлопать. Моисей, Остап и Иосиф аккуратно
и негромко подхватывают инициативу.
- Мать твою, Madonna Santa! Ах ты саранча, ах ты сверхчеловек, переделанный под
Апокалипсис, молчи! А то, глядишь, и потопа не будет: ненароком высохнет всё, или на
Марс переедем, - театрально усмехается Ною Воланд.
- Мотор. Дубль N, - хитро и ободряюще выдал Бендер.
- Жизнь - театр, - зачитал из своей шпаргалки Моисей.
Бедный Иосиф не знал, что и делать. Роль у него была маленькая - стоять и не знать.
У Ника болели и пятка, и голова, поэтому роль стала удаваться лучше, - с проживанием, по Станиславскому.
"Истина ли я?" - начал Ник финальную речь.
ЭПИЗОД IX. ИГРА
Мир расширялся, время сжималось, рамки вставали на свои места. Порядок малыми сценами постепенно возвращался в мировой digitalтеатр.
«Сегодня в нашем анонсе вы посмотрели тестовую версию игры. Вы можете построить свою команду SNOWMEN.net и побороться за приз по спасению мира» - пролетали рекламные пиксели и лепились на окна.
Большая часть мира сидела на карантине и играла в новую игру. Ставки были высоки. Но реальность уже не обращала внимания на ставки.
Большой приз разыгрывался в Новый Год. И новый победитель становился новым Спасителем, создавал своих Пророков и Персонажей.
Когда-то кто-то создал саранчовую болезнь и карантин, кто-то - игру и театр. Группа Создателей или разные группы. Но получился неплохой баланс сил. А может баланс в том, что сила одна и в одном.
Стас размышлял обо всём этом, и строил планы. Планы о том, что он должен со всем разобраться.
Стас научился входить и выходить из процесса, меняя ход игры. Он был уверен, что игра - это новая реальность, новый мир. Симуляция же - мир настоящий.
Стас проанализировал все работы Создателей, и почти нашёл того, кто создал Создателей.
Он уже был в пути.
Окна спали, прикрывшись гирляндами, смотрели свои сны.
Занавес.