Первый блин комом. Глава 5. В охотничьи угодья

               
     Влад наивно думал, пройдёт он медкомиссию и бегом обратно.  А его ещё направили к более компетентным специалистам для подтверждения диагноза, при котором в мирное время к призыву не подлежат.  Словом бюрократическая машина закрутилась не спеша, и военный билет парень получил на руки только в последних числах октября, поэтому в населённом пункте Шантальская он вновь появился лишь первого ноября.
     Река подёрнулась ледком, и все охотники находились в своих угодьях, так как сезон на добычу пушнины начался десять дней назад.  И даже управляющий Шантальского участка госпромхоза проводил свой отпуск в лесу далеко от села.  В конторе находилась лишь кладовщица.  Да ещё оказалось, что в деревне остался и охотник, к которому Влада собирались определить в ученики.  Парень навестил его и поинтересовался, когда и как они будут попадать на закреплённый за ними участок.  На что мужчина ответил, что приболел он немного,  поэтому далеко от дома охотиться не пойдёт, ему и рядом с деревней места хватит.
     Неделю, пока лёд был тонок, молодой охотник ходил с собакой по лесу рядом с населённым пунктом.  За это время он добыл чуть больше десятка рябчиков, да несколько белок.  Когда ледок на реке возле деревни намёрз около десяти сантиметров толщины, Влад настроился идти к своему участку.
    Купив в магазине беговые лыжи, он изготовил из них более-менее подходящие нарты или сани, ну это уж кто как назовёт.  Вещей и продуктов набралось много, за центнер точно как по объёму, так и по весу.  К тому же по глупости и неопытности парень брал в дорогу кое-что можно сказать и ненужное. Зачем, например, брать с собой тяжеленный ящик, сколоченный из толстых досок, положив в него капканы, когда их можно и в мешке увезти или просто связав между собой проволокой или верёвочкой.  Ещё много других похожих ляпов получалось у юноши, впустую увеличивая вес груза.
     Да и вообще разумные люди в дорогу выходят с утра, Влад же готов был покинуть деревню лишь часам к четырём вечера и тут же, не откладывая старт до рассвета, перекинув лямку через плечо, отправился в путь.  Правда, ему удалось сдвинуть сани с места, только расшевелив их, попинав полозья.  Где-то через часок, минуя очередной поворот русла, парень увидел впереди на середине реки огромную полынью, лишь у берегов просматривался лед шириной метров по двадцать.  После увиденного путник решил, что ему безопаснее будет двигаться вблизи одного из берегов.
     Когда полынья осталась позади, вокруг начала сгущаться темнота.  Он как раз продвигался в это время вдоль относительно пологого берега.  Тут Влад и решил ночь провести, выбрав взглядом вроде бы подходящее для ночлега место недалеко от кромки реки.  Пока было ещё довольно светло, он заготовил сушняка и развёл костёр.  Парень собирался ночевать здесь и даже пробовал подремать у огня.  Но, во-первых, тот быстро съедал подложенную ему пищу, и приходилось постоянно его подкармливать, подкидывая новых дровишек.  Да и луна взошла, довольно прилично освещая всё вокруг.  Тогда и подумал Влад:
     - Какая разница, днём или ночью передвигаться по реке, если неплохая видимость есть, явно не заблужусь.  А коль устану, то в любое время остановлюсь и костёр разведу.
     Он вскипятил воды и, заварив крепкого чайку, плотно подзаправился, чтобы потом дольше не останавливаться, и веселее было сани тянуть.  При лунном свете река далеко просматривалась словно «как на ладони», и молодой охотник хорошо мог оценить взглядом встретившиеся по пути ещё три-четыре полыньи.  Под утро парень остановился на короткий отдых, разжёг огонь на берегу, заварив в котелке чаю, поел и немного, с часок, подремал.
     Слава Богу, он с детства ездил на ночные рыбалки, большей частью за налимами весной и осенью, сначала с отцом, а лет с четырнадцати нередко и один.  Там и научился находиться в состояние дремоты, поверхностного сна.  Кажется, спишь, но сознание настороже, где-то звук посторонний появится или костёр перестаёт пригревать, тут же открываешь глаза и осматриваешься или подбрасываешь дрова в затухающие угли.  Иначе можешь или заболеть от переохлаждения, а зимой и умудриться замёрзнуть до смерти у потухшего кострища.
     Парень вновь вышел в путь, когда заря над горизонтом заниматься стала.  Место дальше по реке почти с километр протяжённостью смотрелось как-то вообще гниловато.  Полыньи, как таковой, не было, но почти по всей ширине русла, очевидно тонкий ледок перемежался с небольшими продольными полосами полой воды.  Поэтому Влад двигался на данном участке пути у самой кромки берега.  Когда же он это место миновал, впереди показалась полоса загородки, протянувшейся почти через всю реку, лишь у обоих берегов виднелись чистые от кольев, но так же и ото льда, протоки. 
     Однажды, довольно давно, один рыбак надумал здесь кольями реку перекрыть, единожды сделать работу и дальше каждый год без особого труда зимой и летом рыбу тоннами ловить.  Рыбы, похоже,  даже вначале много не поймал, а реку испортил на долгие годы.
     С той стороны русла, где передвигался путник, лёд отсутствовал в промоине вдоль берега на расстоянии около сотни метров.  И если перетаскивать вещи и сани по резко приподнятой неровной суше, поросшей высокой травой слегка присыпанной снежком, миновать протоку  будет довольно трудоёмко и неудобно.  На другой же стороне реки незамёрзшая протока всего-то метров двадцать длинной прослеживается, а берег там хоть и крутой обрыв, но у кромки воды просматривалась не широкая пологая глинистая полоска, по которой, возможно,  было бы удобнее перенести вещи.  Только крепок ли здесь лёд для перехода к противоположному берегу.
     Он только сейчас успел миновать опасный участок, а в неполных двух сотнях метров по ходу движения не только виднелись две полые протоки у берегов, но и чернеющая местами вода у самой загородки.   Влад, взяв топор, направился налегке к другой стороне реки, проверяя через каждые несколько метров толщину льда.  Ширина русла тут доходила до сотни метров.  Как оказалось, толщина ледяного панциря позволяла ему пересечь водоём в этом месте.
     У другого берега, передвигаясь с санями, он держал в руке топор и периодически проверял прочность ледяного покрова.  Как только дальше идти стало небезопасно, парень, остановив сани, осторожно начал переносить с них поклажу, минуя чистую воду по узкой мерзлой полоске суши.  Потом дело дошло для переправы и самой повозки.  Повезло мужичку, что не соскользнул в полую воду.
     А за его переправой с тревожным любопытством наблюдали двое рыбаков.  Они собирались перегородить неширокий приток реки, который и начинался-то совсем близко от своего устья, вытекая из большого озера, и думали поставить там ловушку для рыбы, по местному «камку».
     - Ох, однако, сейчас бултыхнётся, кого и куда это там несёт, - промолвил один, наблюдая, как приближается к протоке путник.
     - Ну, здесь у самого берега наверно не утонет, но в ледяной воде прилично накупается, хотя всё может быть, нынче воды много, - чуть погодя заговорил второй мужчина, а ещё через несколько минут, увидев, что груз перекочевал на крепкий лёд и вновь укладывается на сани, с облегчением добавил, - смотри-ка ты, перебрался.
      Чуть позже к ним подошёл и виновник их беседы.  Взаимно поздоровались.
     - А мы думаем, кто это нырять собрался? – пошутил один из рыбаков, узнав молодого охотника вместе с которым в сентябре невод тянули.
     Из короткого разговора Влад уяснил, что до речки Войтья как раз уже половину пути прошёл и ещё впереди двадцать километров ходу осталось.  Правда там, в придачу, ему по самой речке немалое расстояние миновать придётся.  Пожелав рыбакам удачи, парень отравился дальше.  До нужного притока, полыней по реке больше не наблюдалось.
     Влад помнил, что через километр – полтора от устья будет развилка, где сходятся русла речек Малой Войтьи и Большой Войтьи и там необходимо поворачивать налево.  Вот вроде показалось довольно широкое ответвление, и путник свернул по нему, но что такое, через сотню метров русло окончилось, и он уперся толи в луг, толи в болото.  Пришлось  ему вновь вернуться обратно, а до слияния речек оказалось ещё метров двести пути.  К охотничьей избушке парень подошёл часа в четыре вечера.  Выходит дорога у него длилась роно сутки.
     Чуть больше полумесяца бродил Влад по тайге, осваиваясь понемногу с местностью.  Как не странно, рябчики и особенно глухари на каждом дереве почему-то не сидели.  Поэтому мясного приварка к постным лепёшкам, напечённым из привезённой муки, появлялось слишком мало.  Рыбные консервы быстро закончились, сахару для чая тоже осталось чуть-чуть.  Не рассчитал парень, с завозом продуктов, опыта-то нет никакого.  Да к тому же повозка и так под завязку была загружена, ещё немного добавить поклажи, и могла бы развалиться ненароком в дороге конструкция, кабы он умудрился вдруг её с места стронуть.
     Запас муки конечно большой оставался, всё-таки почти целый мешок привёз, но не «болтушку» же из неё заваривать.  Вот и решил парень вновь сходить до деревни.  В обратный путь сани были намного легче, но с полцентнера вещей всё равно, пожалуй, набралось.
     Полыньи за прошедшее время затянуло льдом и присыпало снежком.  Поэтому Влад смело спрямлял дорогу, пересекая реку с мыса на мыс, за что чуть и не поплатился.  Уже километрах в десяти от деревни, сокращая как обычно путь, он шёл почти на середине реки, когда ему показалось вдруг, что под ногами вроде бы как слегка хрустнуло.  Сбросив с плеч лямки от саней, он подошёл к повозке и, взяв из неё топор, вернулся к тому месту, где только что стоял.  Несильный удар, и лезвие сходу пробило лёд.  Что-то путника сразу холодный пот прошиб.  Он даже не стал тут же в сторону берега поворачивать, а, развернув сани на месте, сначала вернулся обратно по следу метров на двадцать, лишь потом, проверив топором толщину льда до береговой линии, направился туда.  Больше до деревни он от неё не удалялся.
     На следующий день после возвращения в населённый пункт, Влад посетил контору, надеясь, взяв аванс и закупив запас продуктов оправиться в обратный путь.  Но оказалось, что начальник всё ещё находится на охоте, а без его разрешения аванс не выдадут.
    Вскоре Александр Иванович вышел из лесу, и, узнав о намерениях парня вновь идти на участок, да посмотрев количество и качество добытой молодым охотником пушнины, заявил тому.  Что не видит смысла отправляться Владу на участок «за тридевять земель»,  ведь столько добычи он и возле деревни в радиусе десяти километров насобирает, зато каждую ночь дома спать будет.  Всё равно скоро собак «завалит»* и морозы сильные начнутся.
    А в голове у него мысли были, наверно более чёткие: «Не дай Бог, если что-нибудь случится с пареньком там, на охотничьем участке, опыта-то никакого.  Где его тогда потом искать придётся?   Неприятностей в дальнейшем точно не оберёшься.  Пусть лучше здесь рядом, на виду находится».

*Собак завалит – так в просторечье говорят, когда в лесу появляется много снега, и собакам становится тяжело работать на охоте.