Иерусалимский синдром

С тех пор, как шасси лайнера авиакомпании Ростов-Дон коснулись посадочной полосы аэропорта "Давид Бен - Гурион" прошло не более двух часов, а в пору было уже "упаковывать" не распакованные чемоданы. Главная цель поездки столкнулась с неожиданным препятствием, казавшимся совершенно непреодолимым. (А казалось, что я всё предусмотрел и был готов ко всему, давно "уговорил" себя и взял в руки). Нам помогали наши многочисленные друзья, которых я невольно втянул в решение моей личной проблемы. Однако, каждый их новый звонок не добавлял оптимизма. Через несколько минут, когда исчез последний луч и без того слабой надежды, мой двоюродный брат сказал мне и своей жене: "Собирайтесь, поедем к Западной стене" (Стене плача). От автостоянки до Стены мы шли минут десять. За это время перед моим мысленным взором пронеслась вся моя не слишком праведная жизнь. Ретроградный анализ не был утешительным, и червячок сомнения проснулся в дремлющем сердце. Но, в такие минуты и мы - убеждённые атеисты, изменяем своей слепоглухонемой вере. Жена моего двоюродного брата надела косынку и подошла к Стене справа, вместе с другими женщинами, а мы, надели наши кипы, и подошли с левой стороны. Поскольку, я не знал ни одной молитвы, то и молился, как мог. Внезапно, я понял, (точнее ощутил), что тут, прямо за Стеной живёт Нечто. Слезы, которых мои глаза не знали несколько последних десятилетий, навернулись сами - они пришли, откуда - то изнутри, и сделали меня на очень небольшое, но строго определённое время совершенно незрячим. Поэтому, я не помню, в какую щель вставляли мои дрожащие пальцы коряво написанную записку. До стоянки шли молча. Я вынужден был надеть очки с тёмными стёклами, поскольку ронять слёзы прилюдно, мужику, перешедшему экватор, пусть даже и неправедной жизни, по меньшей мере, неудобно. Пожалуй, впервые в жизни не сумел справиться с эмоциями, уговорить себя - аргументы, которые в других условиях могли оказаться вескими, один за другим рассыпались под натиском императивного: "Не лги себе!". Мой двоюродный брат обнял меня, как когда-то, давно - давно, в детстве, и тихим, не вполне уверенным голосом сказал, - "Ты должен научиться жить с этим". Мы не успели отъехать и пятидесяти метров от того места в старом городе, где он оставил машину, когда тягостно нависшую тишину разорвал звонок, единственный звонок, которого я ожидал почти полтора десятилетия. Проблема разрешилась сама собой - Бог услышал нашу молитву и совершил то, что, мы величаем чудом. Потом разное было, много всего. Но каждый раз, когда из окна автомобиля, я видел Стены старого города, "счастливая" способность уговорить себя, тонула в невесть откуда рождавшихся слёзах, комом подступавших к самому горлу.