Я смотрела на вас, на ошибку, мою, гениальную.
В столбик множила чувства на бесперспективный ноль.
Отмечала зарубками штормы десятибалльные,
Заласкавшие душу, как гальку, в крупный помол.
В этих тоннах воды я искала хоть каплю истины,
Но до нитки промокла от мОроси вашей лжи.
Я освоила с вами навыки эквилибристики,
И танцую горячую сальсу по краю во ржи.
Где-то там, на краю этой «взлётки», а может быть пропасти,
Где вплетаются косами в жёлтую рожь васильки,
Время снова теряет параметры бешеной скорости,
Рвётся из непрерывности в точки, дефисы, штрихи.
Звёзды, вроде бы, падают сами, а может вселенная
Их мерцающий свет светляками прячет в траву.
Там песочное время отмерит кукушка настенная.
Звёзды, падшие, ровно пришьются по краю, по шву,
Вдоль бездонной, но всё-таки ровной взлётно-посадочной…
Чтобы стало чуть меньше, не полностью сыгранных пьес,
Чтоб и мне не сорваться в ущелье ни камнем, ни градиной,
Когда ангел бескрылый в ладошку мне сунет пенс.
Вот и я на Монмартре, когда-нибудь, в брюхо футлярное
Вам со всей своей нежностью щедрую милость подам,
Чтоб отведать смогли вы высокую моле-кулярную
Кухню с собственных взбитых и вспененных внутренних драм…