В небольшом рыбацком селе жили супруги Федот и Марфа с детьми – Ильёй и Аннушкой. Мать и дочь хлопотали по дому, а отец с сыном у местных рыбаков скупали рыбу и торговали в городе. Возвращались с хозяйской утварью да одеждой и продавали односельчанам. Неплохо зарабатывали, потому и жила семья не в простой хибаре, а в высоких хоромах. Как-то брат говорит сестре:
— Надоело мне, Аннушка, богатство наживать – никакой радости. Слышал я, на горе «Огненной» есть огонь негаснущий. Взглянешь на него и вмиг счастье обретёшь.
Попрощался, сел в лодку и вышел в открытое море. Больше Илью никто не видел. Аннушка каждое утро поднималась на крутой утёс и подолгу всматривалась в морскую даль, надеясь увидеть родного брата. Однажды встретила там старушку и удивилась, как смогла забраться на такую высоту, а она тянет сухонькую руку и молит:
— Дочка, подай, Христа ради.
Растерялась девушка, не зная, что подать. Сняла с шеи бусы из скатного жемчуга – подарок отца, и протянула. Лишь коснулась нищенка ожерелья, как сильный вихрь вырвал из рук и швырнул в буйные волны. Те поглотили бусы и унесли в пучину моря.
— Ах, бабушка, не получилось у меня дать милостыню.
— Самая большая милостыня – это твоя доброта. Не печалься, милая, утешься вот этим серебряным колечком.
Аннушка взяла колечко, а оно такое маленькое, что впору лишь на мизинец пришлось. Поблагодарила старушку и побежала домой. Лишь перешагнула порог, как отец сразу заприметил, что бус-то нет. Сказала ему всю правду. Возмутился Федот:
— Я добро наживаю, а ты его разбазариваешь!
В наказание запер дочь в светлице, чтоб впредь неповадно было. Томится девушка у окна, слушая крики чаек да шум прибоя. Одна лишь забава – колечко серебреное. Сняла с левого мизинца, надела на другой мизинец, и тут возникла перед ней знакомая старушка.
— Бабушка, как ты оказалась здесь? Дверь-то заперта.
— А ты колечко перекинула, вот я и явилась.
Поняла Аннушка, что колечко-то не простое, а волшебное. Обняла загадочную гостью, жалуясь на своё одиночество:
— Бабушка, сижу я тут одна-одинёшенька, не с кем даже слово молвить. Был у меня брат Илья, да и тот сгинул в море.
— Не печалься, милая, вернётся твой Илья. Посмотри лучше в окно, Демьян-мореход причалил уже к берегу. Знать, кончилось твоё заточение.
Хотела девушка спросить, кто такой Демьян-мореход, но старушка растворилась белым облачком. Подбежала к окну, а с корабля ладный молодец по сходням ступает. Парчовый кафтан жемчугами переливается, русые кудри по ветру развеваются. Поднял голову, оглядываясь по сторонам, и смелым взором скользнул по терему. Вспыхнули весёлым огнём его чистые очи и опалили нежное сердце Аннушки.
А к мореходу рыбаки спешат покачивающейся походкой, желая пообщаться, да босоногая ребятня сбегается на корабль полюбоваться. Явился и Федот. Расталкивая толпу локтями, пробрался вперёд да поинтересовался важным голосом, из каких краёв нежданный гость пожаловал. Раскланялся тот в пояс, как полагается, всему честному народу и громко произнёс:
— Мир вам, люди добрые. Прибыл я из страны далёкой северной, а кличут меня Демьян-мореход.
Народ сплотился кольцом, о заморских странах разговор повёл, но Фома не дал поговорить. Взял учтиво Демьяна под локоток и под недовольный гул людской в свой терем увёл. Бессловесная жена Марфа выставила на стол пироги сладкие, разносолы всякие, икру зернистую, рыбу наилучшую. Хозяин щедро потчует, в глаза морехода заглядывает, елейным голосом выпытывает:
— Долго ли по морям, любезный гость, ты хаживал, да где бывал и что видел там?
— Да почитай, лет семь как по морям хожу, — отвечает тот по-простецки. — Бывал в краях, где ясно солнышко просыпается. Бывал и там, где оно спать ложиться. Видал: и горы высокие, и пустыни знойные, и зверей диких, и птиц дивных, и туземцев чёрных, как сажей вымазанных.
— Занятно сказываешь, Демьян-мореход. А чем промышлял в тех краях?
— Торговал я пушниной да воском пчелиным, а скупал восточные пряности, дорогие сукна, нежные шелка, красивые ковры да камни-самоцветы.
Как услышал Фома, сколь у того добра, велел дочку позвать. Глядишь, гостю приглянется да зятем станет. Спустилась Аннушка из светлицы и встала тихо в уголочке. Талия осиная, глаза, что море синее, а щёчки пылают, словно зорька алая.
— Знакомься, Демьян, это дочь моя – Аннушка! Воспитана матерью в любви, а мною в строгости. Умеет серебром вышивать и жемчугами украшать, пироги сладкие печь да песни ласковые петь.
От похвал отца дочка засмущалась и стыдливо очи опустила. Купец сразу понял – эта девушка дорогого стоит. Достал из кармана резную шкатулку из слоновой кости и подал ей в руки. Приняла красавица с низким поклоном и открыла шкатулку, а в ней серебреный браслет лежит, алмазами увенчанный. Надела на руку лебединую и залилась светом горница от улыбки девичьей да камней драгоценных. Восхитился Демьян: в скольких краях бывал, а красу такую нигде не встречал! Все богатства отдал бы ради милой Аннушки. Медлить не стал – посватался.
Федот довольно руки потирает, такого зятя иметь почётно и выгодно. Разговор сразу о свадьбе повели, да невеста прервала их скорую беседу:
— Ради бога, прости, родной батюшка, за дерзость и вольные слова. Прости меня и ты, Демьян-мореход. Обращаюсь без всякого злого умысла, а лишь с чистым сердцем. Коль хочешь, чтоб женой твоей стала, отыщи моего брата Илью, который отправился на гору «Огненную» за негаснущим огнём.
Не ожидал Фома такой дерзости, едва гнев сдержал:
— Аннушка, негоже дорогого гостя прямо с порога в дальний путь отправлять! Пусть недельку-другую на мягких перинах отоспится, пирогами насытится, а потом сядем рядком, да обсудим ладком.
А Демьян вскочил из-за стола, лицо его задышало великой отвагой да доблестью:
— Чем на перинах валяться да пирогами объедаться, лучше доброе дело совершу! Да и любопытно мне, где гора эта «Огненная» и что за огонь такой негаснущий, ради которого дома родные покидают.
Отправился купец в неизведанные дали. Долго блуждал в полной неизвестности, бороздя моря в бесплодных поисках. Кончалась пресная вода и пища, но жених не падал духом. Глядя на туман, раздумывал, куда направиться ещё. Серая дымка рассеялась и открыла взору заснеженные горы. В центре их стояла величественная гора, объятая сияющим огнём. Сомнений нет – это то, что он долго искал!
Направил паруса в сторону её, но почернело вдруг светлое небо и начался шторм. Неистовый ураган с небывалой силой обрушился на судно и словно щепку с волны на волну перекидывал. Приплыла акула огромная, ударила в борт и чуть не перевернула корабль, но бывалый мореход не дрогнул, не испугался. Ухватился за мачту сосновую, чтоб не смыло в бездну солёную, и воззвал зычным голосом:
— О, Владыка бескрайнего морюшка, что же силой немереной хвастаешь, да стращаешь акулой зубастою, не пускаешь к горе меня «Огненной»!
В ответ на мощный зов молодца яркие лучи солнца разрезали чёрное небо, озарив бушующее море. Исчезли тучи лохматые да присмирела акула зубастая. Улеглись и волны крутые, ибо сам Владыка явился в златой раковине и уважил морехода царским присутствием. Юные сирены с чарующими глазами и длинными зелёными волосами закружили вокруг корабля. Повелитель морей окинул купца синим взором и сказал булькающим голосом:
— Вижу, Демьян, что плывёшь ты к «Огненной» горе, но прежде хорошенько подумай. До тебя многие смельчаки пытались взойти на неё, да исчезли безвозвратно. Зачем напрасно судьбу испытывать, не лучше ли домой возвратиться?
— Не пугай меня, Царь, не раз уж пуганный! Скажи лучше, не видел ли ты Илью, брата Аннушки?
— Как не видеть, проплывал тут на лодочке. Только не советую я следовать за ним. Глянь, какие у меня дивные служанки, выбирай любую и наслаждайся жизнью.
— Нет, Владыка, даже не уговаривай. Коли обещал невесте своей найти её брата, то слово купеческое не нарушу. Так что пропусти меня по-людски по-хорошему!
— Пропущу, коль сторгуемся. Здесь часто кто-нибудь, да и проплывает. Бедных не трогаю, а с богатых дань беру.
— Я за ценой не постою! Червонным золотом заплатить могу.
— Этого добра у меня на дне морском с лихвой хватает с затонувших кораблей. Мне же другое от тебя надобно. Отдай алый кушак с золотыми кистями, что мать в дорогу вышила, и плыви себе дальше.
Не хотел купец расставаться с дорогим оберегом, а что поделаешь. Владыка забрал кушак да исчез в морских глубинах, а Демьян повёл корабль к горе «Огненной», что держала на плечах хмурые тучи. Частые молнии рвали тучи на клочки сверкающими вилами, охватывая вершину всплесками огня, и оттого гора казалась неприступною.
Причалил мореход к берегу и, не страшась ярого пламени, начал взбираться по крутому склону. Кругом же ни осинки, ни травинки, ни цветочка лазоревого. Здесь не росла трава, не обитали звери, не пели птицы. Лишь огромный мокрецкий дуб стоял на самой крутой вершине без единого листика и утопал толстыми ветвями в грозовой туче, а корни его как гремучие змеи расползались клубками по голой земле.
Вдруг молнии перестали стрелы метать, тучи громыхать и ветер стих, ибо явилась Дева прекрасная. Высокая корона её сверкала алмазами, тяжёлое ожерелье блистало каменьями, а многочисленные браслеты горели золотом.
— Добро пожаловать, Демьян-мореход! Вижу, ты хочешь найти Илью – брата Аннушки. Увы, не пришло ещё время его видеть.
— Ну, а ежели я щедро вознагражу тебя золотом, скажешь, где он?
Дева рассмеялась так, что смех её многократным эхом прокатился по горам:
— А-ха-ха! Зачем, купец, мне жалкие твои монеты, коли я владею всеми богатствами вокруг?
— Прости, Хозяйка гор, что сразу не распознал величие твоё.
— Не в обиде я, мореход. Отдохни пока здесь и даже не пытайся найти Илью. Как ночь настанет, он сам явится сюда. А я пока по горам пройдусь: непослушные ручейки в реки направлю, золотые жилы от алчных людишек глубже в землю упрячу и потерявшихся зверушек в родные норки верну. Ты же смотри, руками ничего не трогай, на голос не отзывайся и ничему не удивляйся.
Дева исчезла, а Демьян прилёг устало на землю и забылся крепким сном. Разбудил его сильный ветер, что завыл точно сотня волков, нагоняя тучи. Сверкнули молнии и разверзлось небо проливным дождём, а мореходу тепло и сухо. Дивясь такому чуду, купец дотронулся до прозрачного купола над собой, а тот лопнул словно мыльный пузырь, и ливень пролился на голову. Побежал он к мокрецкому дубу под толстые ветви прятаться и вдруг слышит:
— Демьян-мореход, выручи меня!
— Кто ты? Почему я тебя не вижу?
— Илья я. Родной брат Аннушки. Заточила меня Хозяйка горы в дупло, чтоб не мог я найти огонь её негаснущий. Выручи, друг! Пробку выкрути из дупла!
Мореход со всей богатырской мощью крутанул пробку, и та пулей выстрелила, повалив спасителя наземь. Следом выскочил рыжий бесёнок и давай приплясывать:
— Ай, да купец, ай, да молодец! Не зря говорят, что на дураках весь свет держится.
Бесёнок хлопнул в ладоши – появился гроб хрустальный, хлопнул другой раз – оказался Демьян внутри гроба. Бьётся о стекло, а выйти не может:
— Эй, выпусти меня! Я же выручил тебя из плена! Где твоя благодарность?
— А разве это не благодарность, что я не убил тебя, а живым оставил?
Топнул бесёнок кривой ножкой и закружил юлой, да с такой силой, что образовалась глубокая яма. Наполнилась яма дождевой водой и стала глубоким озером. Нахлынула на берег огромная волна, подхватила гроб, унесла на дно и водой припечатала. Тут и Хозяйка вернулась – ветер сразу стих, молнии перестали сверкать, а непрерывный дождь воду лить. Дупло же пустотой зияет. Рыжего бесёнка нигде нет, а мореход лежит в гробу на дне прозрачного озера и стыдливо глаза от Девы прячет.
— Не послушался меня, Демьян. Теперь осталось тебе лишь на чудо надеяться.
А ночью Аннушке снится, будто лежит её Демьян в хрустальном гробу. Над ним через толщу воды тусклое солнце блином дрожит. Говорит печально мореход, глядя на расплывчатое солнце: «Ох, не гулять мне по родимой сторонушке, не ходить по морям бескрайним, не жениться на красавице Аннушке!» Проснулась девушка, а на руке серебряный браслет, подарок жениха, весь почернел. Заныло сердечко от предчувствия беды и скорбная тень легла на лик невесты. Перекинула колечко с левого на правый мизинец и когда явилась старушка, кинулась со слезами:
— Чую беду я, бабушка! Видела во сне Демьяна в гробу на дне глубокого озера.
— Всё, что видела, красавица – чистая правда.
— Кто же его в гроб-то замуровал?
— Это рыжий бесёнок таким образом развлекается. У него и не такое бывает. Носится он по ночной горе тенью незримой, а как увидит одинокого странника, ищущий негаснущий огонь, обернётся рыжим огоньком и скачет, таинственно мигая. Увлечёт по тропке нехоженой к самому краю обрыва, затем толкает в море. Сколько душ людских загубил и не счесть.
— Бабушка, а ведь туда отправился и мой брат Илья? Я даже не ведаю, жив ли он?
— Жив, благодаря молитвам родимой матушки. Днём отдыхает, питаясь лишь пойманной рыбой да кислыми плодами, что растут на деревьях у подножья горы, а ночью ищет негаснущий огонь. Там много таких. Как сумерки наступают, все отправляются поодиночке на поиски, ибо каждый о себе лишь печётся, желая первым добыть огонь и счастье обрести. А того не ведают, что бесёнку это на руку.
Ещё горше заплакала Аннушка, а старушка успокаивает:
— Чем слезами обливаться, спеши жениха выручать, заодно и брата родного увидишь.
— А как я море одолею?
— Так я помогу тебе.
Старушка легонько хлопнула ладонью по спине и у девушки появились мощные крылья. Понесли они быстрее ветра к горе «Огненной». Лишь коснулись девичьи ноги горной вершины, крылья пропали. Видит, стоит под дождём тоскливо дуб в объятиях грозовой тучи, что сверкает яркими молниями. Внезапно стихло всё, и явилась перед ней прекрасная Дева в величественной короне и златых украшениях с каменьями. Блеск её драгоценностей освещал тёмную ночь. Аннушка поняла, что перед ней Хозяйка гор, поклонилась в пояс и сказала кротко:
— О, могущественная Дева, не суди меня строго. Не по своей я воле явилась сюда, а лихая беда привела. Подскажи мне, как выручить из хрустального плена суженного моего да брата родимого домой вернуть.
— Это зависит только от тебя. Ежели победишь бесёнка, который здесь обитает, то сможешь выручить жениха и родного брата найдёшь. Но будь осторожна. Бесёнок хоть и мал с виду, а силу имеет огромную. Куда не ступит его нога, там трава не растёт, природа чахнет, птицы замертво падают, да звери гибнут. Однажды я подловила бесёнка и запечатала в дупле в наказание, но сегодня он вновь сумел выбраться.
— Как же мне одолеть его?
— Аннушка, я начерчу на земле чудодейственный кружочек, а ты садись рядом и песню пой. Услышит бесёнок голос твой, обернётся огоньком и запляшет. Как окажется за чертой, выйти из круга уже не сможет. А ты возьми туфельку и ударяй по огню, пока совсем не потухнет, но делай это без злобы и со смирением, ибо гнев и жестокость делает его только сильнее, а любовь – беспомощным.
Дева скрылась, а Аннушка села возле невидимого круга и запела:
— Вышел месяц тёмной ноченькой,
Заблистал над тихой реченькой,
Раскидал по небу звёздочки,
Заглянул в сердечко девичье …
Её нежный чарующий голос достиг ушей бесёнка. Замерцал весёлым светлячком и запрыгал навстречу, предвкушая, как заманит невинную душу на крутой обрыв и сбросит в пучину. Илья тоже услышал голос сестры и подумал, что чудится ему, но решил проверить. Отправился в сторону знакомой песни и видит, как Аннушка по огоньку ударяет туфелькой, а тот рассыпается искрами, постепенно затухая. Задрожала гора и мелкие камни с вершины попадали в море. Тяжкий стон послышался из чудесного кружочка, что поглотил бесовский огонь без остатка.
Илья подбежал к сестре, в отчаянии крича:
— Аннушка, что ты наделала?
— И поделом ему, ибо не огонь это негаснущий, а рыжий бесёнок, который всё живое лишь уничтожал в округе. Теперь ничто не помешает природе возродиться.
В подтверждении слов её, сразу появилась свежая трава, распустили бутоны цветы, а мокрецкий дуб покрылся зелёными листьями. На ветвях запели птицы, а между корней забегали зверушки. Всколыхнулось озеро. Волны одна с другой сошлись и подняли хрустальный гроб. Закачался тот, как детская люлька, на гребне волны и скатился к берегу. Крышка открылась, и Демьян-мореход освободился от прозрачного плена. Обнялись жених с невестой, не веря счастью своему.
Затем Аннушка подошла к изнеможённому поисками брату:
— Илья, пора домой возвращаться.
— Нет, сестра, пока не найду негаснущий огонь, домой не вернусь.
— А может, и нет его?
— Я знаю точно, что есть, но не каждому дано его увидеть.
Сестра не стала перечить брату, а взяла своё чудесное серебреное колечко и перекинула с мизинца на мизинец. Перед ними незамедлительно появилась старушка.
— Бабушка, скажи нам, где хранится негаснущий огонь?
Старушка ничего не ответила, а лишь загадочно улыбнулась. Вдруг сухонькое тело её окутало белоснежное облачко. Когда же оно рассеялось – перед ними стояла уже величественная Дева. На небе воссиял рассвет и заиграла радуга цветами. Хозяйка гор взлетела по красочной дуге к солнцу. Коснулась огненного светила и соскользнула по лучу на землю. В её ладонях зиждилось пламя нескончаемой любви. Все трое невольно потянулись к свету. Дева дунула на язычки огня и светящиеся волны побежали навстречу молодым людям, наполняя душу чистой радостью. Илья спросил:
— О, Хозяйка гор, чем заплатить нам за столь бесценный дар?
— Дорогие мои, лучшая плата для меня – это ваша радость. Я довольна, что в ваших сердцах зажёгся свет негаснущего огня. Знайте и помните, кто озарён чудесным светом, тот становится маяком для людей. Поэтому храните бережно его, тогда вы сможете дарить свой свет, как это делает зажженная свеча.
Попрощавшись с Хозяйкой гор, они отступили от берега под оживлённые крики чаек. Белые паруса на мачте затрепетали на ветру и понесли в родимую сторонку, но путь им вскоре преградил морской Владыка. Восседая в золотой раковине, как на троне, громко провозгласил:
— Приветствую героев, которым выпала столь редкая удача. По такому случаю извольте принять то, что принадлежит вам по праву.
Подплыли три сирены. Одна из них протянула Демьяну кушак с золотыми кистями, вышитый родной матушкой для сына. Подпоясал купец-мореход свой парчовый кафтан и почувствовал защиту и любовь материнскую. Другая сирена поднесла Аннушке жемчужные бусы, которые та дала как милостыню старушке, но они скатились в море. Надела девушка бусы на шею и почувствовала защиту и любовь отцовскую. Третья сирена вручила Илье крепкий посох из морёного дуба с золотым набалдашником, что тысячу лет пролежал на дне среди морских звёзд, ожидая своего часа. Царь с улыбкой обратился к герою, воздев указательный палец к небу:
— Дорогой Илья, этот посох твой по праву, ибо предначертано тебе нести по миру свет негаснущего огня.
Юноша взял чудесный посох, о котором и мечтать не мог, и вмиг почувствовал защиту да любовь родной землицы-матушки.
Поблагодарили они Владыку и отправились дальше. Корабль, гонимый попутным ветром, быстро достиг желанного берега, где их дружно встречало всё село. Герои сошли на землю и низко поклонились народу. Радостный Фома выбежал вперёд, нетерпеливо спрашивая сына:
— Илья, нашёл ли ты негаснущий огонь?
А тот протянул ладони к людям и в центре их сразу же вспыхнул огонёк, что светом коснулся каждого присутствующего и счастьем наполнил сердца. С той поры добрая слава пошла о жителях этого села. Рыбаки гостеприимно открывали двери хижин всем друзьям и даже незнакомым. Теперь они праздники дружно отмечали в общем кругу.
Молчаливая Марфа превратилась в весёлую и словоохотливую хозяйку. Даже Федот стал не тот, за выгодой не гоняется, больше для других старается. Демьян-мореход и Аннушка повенчались да зажили как два верных лебедя и на радость всем детишек нарожали. А брат Илья отправился с чудесным посохом по всему миру бродить, свет любви и добра дарить.