Та, которая стала для меня полноценной Первой Любовью -то есть, к которой не только я сам стал испытывать самые сильные чувства, но и она полноценно разделила их со мной - недолго оставалась для меня Самой-Самой.
Этому не способствовали ни ее поведение, когда она слишком быстро сошла с возведенного мной пьедестала на грешную землю, ни информация о ее похождениях до встречи со мной, которой щедро делились через моего друга ее ближайшие подруги.
(Не зря говорили те, с которыми я делился планами описать свои любовные похождениями в издании своих Love Stories, что она быстрее и не хуже меня сделает это.)
Но основной причиной смены кумира была, как чаще всего это бывает, «другая любовь, что, за собой повела».
Поселок, который находился рядом с нашей спортбазой, был настоящим цветником невест, которые постоянно заглядывали в наш дом отдыха, в который был свободный доступ, на танцы или посмотреть кино.
В один из дней, когда ко мне вернулась уверенность в себе, несколько утерянная из-за нулевой стрижки, которую сделали мне во время прохождения «Курса молодого бойца», я и встретил ту, которая произвела решительную замену в моем сердце.
Это была та, о встрече с которой я подспудно мечтал до этого всю свою, правда недолгую, жизнь. Во всяком случае, совпадала внешне. В ней было удивительное сочетание роскошного стана, прямо-таки, зрелой женщины и чисто детского взгляда невинного ребенка.
И вся обстановка нашей первой встречи соответствовала созданию атмосферы для возникновения настоящей, возвышенной любви, о которой я пока мог лишь мечтать и читать в классических романах…
Была зима. Падал легкий снег и пушистые снежинки медленно ложились на ее длинные ресницы, на разрумянившиеся под легким морозцем щечки, на выбившиеся из-под вязаной шапочки кудряшки.
И заговорили мы с ней, будто век были знакомы. О фильме, о котором она только слышала и пришла сюда посмотреть. Разговор наш скользил по темам, которые нам обоим были интересны. И точки зрения совпадали. Правда, об этих темах говорилось в популярных тогда журналах, я незаметно поймал ее на этом, но это только добавило уважения к ней – начитанная, интересуется животрепещущим…
И надо же!...Этот мой, уже некстати, завязавшийся роман с воспитательницей детсада, с не совсем красивыми, компрометирующими меня деталями…И «мы в ответе за тех, кого мы приручили…» А вдруг эти, ненужные теперь подробности, дойдут до внимания этой, моей новой возлюбленной?! Тесен здешний мир…
Нет, с прежним надо кончать! Быстро, решительно и бесповоротно! Тем более, что вовремя подвернулись весенние тренировочные сборы на Юге – а за месяц, считал я, все, может быть, само собой - там рассосется, а здесь я предстану с подчищенной, незапятнанной репутацией при удаленных ненужных подробностях…
Так оно и должно было случиться, но…В преддверии важных соревнований, где я должен был подтвердить надежды, которые на меня возлагались – выполнить норматив мастера спорта и стать призером предстоящего чемпионата - а моя, вновь обретенная, как я считал, суженая должна была сдать экзаменационную сессию в своем сложном мединституте – времени для наших новых встреч практически не оставалось. Ей было не до кино, а других точек пересечения у нас еще не завелось. Да и телефона взять у нее я пока не решился.
Этот спортивный сезон у меня складывался как нельзя удачно. Мастером спорта я стал на выезде, на всесоюзных соревнованиях. Теперь оставалось побороться за победу на чемпионате Москвы и…я поброжу вечерком возле ее дома в поселке. Не сегодня-завтра выйдешь мне навстречу. Как-нибудь, да встречу!
Но случилось это неизбежное еще проще (но и ярче!), чем я ожидал. Я выступал через неделю после своего киевского триумфа, что для десятиборья слишком короткий интервал и реально не успел восстановиться. К четвертому виду я настолько провалил предыдущие, что всерьез подумывал о завершении выступления.
И когда я безо всякого азарта собирался выйти в сектор прыжков в высоту, вдруг с трибуны услышал: «Кокка, а посмотри, кто к нам пришел?» Подняв глаза, я увидел на скамейке между двумя моими молодыми «секундантами», которые не были допущены на эти «взрослые» соревнования, свою «тургеневскую девушку»…
Через планку, которую в предыдущей попытке сбил, я перелетел с огромным запасом. И дальше я совсем не был похож на того размагниченного увальня, который еще не отошел от соревнований недельной давности. В этом секторе я установил свой личный рекорд и на таком же взводе пошел выступать дальше.
Как она сюда попала? Она объяснила, что ее пригласил посмотреть на его выступление сокурсник, но я не видел в протоколах обозначения членов студенческого спортивного общества кроме тех, которых я знал. Да и не отходила она ни к кому от моих младших товарищей, с которыми через меня она познакомилась в Новогорске.
Я не знаю, через какие каналы выделялся у меня адреналин, но она действовала на меня покруче анаболиков. Я полностью забыл об усталости, летал, порхал над дорожкой, прыгал везде выше головы и, в конечном итоге, едва не достал чемпиона, явного лидера, а остальных, как у нас говорят, просто «порвал».
После первого дня соревнований мы все вместе (с моими ассистентами) сходили в кино в нашем доме отдыха, где и познакомились когда-то. Фильм был скучный, но я не мог оторваться взглядом от нее, может быть и потому. Но я вел себя в темном зале, как и потом, в сумеречной роще, через которую я ее провожал домой, как и положено молодому человеку из приличного общества.
На второй, заключительный вид соревнований, я снова увидел ее на трибуне в том же окружении. Она терпеливо досидела до конца, присутствовала при моем награждении…Но тут я допустил роковую ошибку. Мне виделось, что мы уже, как бы, помолвленные, я считал ее небесным созданием…И потому не рискнул пригласить ее на свадьбу к другу, считая, что тамошние друзья, тем более отмечавшие это событие уже второй день, окажутся слишком грубыми, приземленными для нее.
Я до сих пор упрекаю себя за ошибочный выбор. Конечно, те друзья были, действительно, простоватыми и со спиртным достаточно перебрали за 2 дня, но так «легли карты». Эти события – чемпионат Москвы и намеченная за три месяца до того свадьба, совпали день в день. Жених, спортсмен – даже отказался от выступления в наших соревнованиях, раз так совпало. Но я не мог отказаться от присутствия там – слишком много он успел сделать для меня, да и от друзей отказов не принимают и он меня настоятельно просил…
Но свою девушку (как я ее уже считал) я обидел неприглашением серьезно. Она два дня сидела на солнцепеке, на малоудобных для этого, жестких скамейках, считая нас уже парой, как вдруг я, со словами: «Ребята тебя проводят, вам в одну сторону. А у меня возникли дела – ты уж прости!» дал ей повод отыграть обиду. Да так, как я даже не мог предугадать.
Но дальше у меня дела развертывались не по самому лучшему сценарию. Встретили меня на квартире у друга, где разворачивалось застолье, восторженными криками: «Пришел-таки!» (Я тут уже пожалел, что пришел один – компания выглядела…ничего).
За столом, на почетном месте сидели жених, девушка в фате и…наша динамовская спортсменка, от женитьбы на которой я, оказывается, друга отговаривал. Когда перед тем, как пригласить меня, еще весной, он спросил: «Что ты думаешь о вашей динамовке Лиде?» я, еще не зная о том , что они уже женихаются, брякнул: «А, дура – за мной бегает!» Он промолчал, но теперь оказалось, что она – его жена, а девушка в фате просто ее примеряла, жалуясь на то, что ее замуж не берут.
Осознав свой конфуз, я постарался утопить его в вине (здесь – в водке), тем более, что тосты с моим приходом зазвучали с новой силой и отказываться или хотя бы пропускать через один, у меня не хватило духа. Сначала, полный двухсотграммовый бокал – штрафной. Второй - «За молодых!» Потом - «За жениха!», «За невесту!» Потом – за их детей, за родителей. «А ты вчера почему не был? Выступал? Мастера сделал? – За Кокку мастера!» (еще один.)
Не знаю, удержала бы меня моя девушка от чрезмерных возлияний, или свалился я бы ей под ноги после полутора литра водки, как сейчас, когда попытался изобразить сложнейшее «па» твиста. И что бы она потом делала в незнакомой, разгоряченной компании в центре Москвы, в часе езды до своего дома с перепившим кавалером на руках?! Она приняла другой путь…
А я, после двухдневного напряженного выступления, не отошедший от такого же, недельной давности, потерявший почти 5 килограммов веса – спасибо, что живой после 7-8 фужеров водки…Когда банкет подошел к концу и гости приготовились расходиться, выяснилось, что я не транспортабелен. Гостеприимные хозяева не решились отправить меня такого восвояси и предоставили мне место для ночевки в своем доме, рядом с брачным ложем. А было в той квартире всего 2 комнаты – одна для родителей, другая теперь – для молодых. И, значит, для меня.
Как наутро, уже ближе к полудню, мне рассказывал новобрачный, я вдрызг испортил им первую брачную ночь. Только они собирались приступить к исполнению любовного акта, как я вставал на этот шумок с положенного мне матраса и решительно направлялся к их дивану. И так неоднократно. Зачем я это делал, чего хотел – объяснить я не мог, потому что не произнес до утра ни одного слова, а глаза вообще ничего не выражали…
На тренировке я появился лишь на третий день после происходящего. Встретил меня при входе тренер одного из обиженных мной десятиборца. Вглядевшись в меня, он произнес сакраментальную фразу: «Это тебя и погубит!» - «Что?» попытался выяснить я. Он лишь обреченно махнул рукой.
Ребята из моей группы встретили меня более восторженно. «Ну и видок у тебя! – прикинул Андрей. – С перепоя?!» А Виктор обрадованно загнусил:
- «А ты знаешь кто Таню со стадиона провожал? И почему Толика-дурачка сегодня нет? Тебя боится, он же ее домой к себе повел. Он мне звонил, признавался!»
- «Да она сама Толика попросила проводить ее!» - вступился за Толика Андрей.
На мою снова заболевшую голову будто свалился бетонный потолок. «Вот так нашел суженную! Хорошо, что сразу – «проверка на дорогах»! Но как она могла – с Толиком-дурачком! С ним же сразу все ясно - и в школе после восьмого класса учиться не мог, и белый билет от службы в армии получил! И так, в общении, просто дурак?!»
Она сразу перестала существовать для меня. Ладно бы, с Виктором – нам было по 20 лет, с Татьяной – ровесники. Даже с Андреем я бы понял – тот хоть умница, успевал и учиться в автодорожном институте, и спортом под мастера в 17 лет заниматься. Но с этим, клиническим дураком, который, к тому же тоже, на 3 года ее моложе?! Видно тоже…не от мира сего!
Я на Толика даже обижаться не стал. «Дурак дурака видит издалека!» Мне-то это зачем?! Да найдем мы себе бабу покраще!
2 года я на нее не смотрел, не здоровался, хотя сталкивался с ней довольно часто – рядом жили. С ним она через несколько дней окончательно рассталась – поняла очевидное. Много позже я, разговаривая с ней об этом, слышал от нее: «Если бы к его красоте да еще бы хоть чуточку ума !,,,» А он еще с годами расцвел, заматерел, на античную скульптуру смахивал…но ее назад уже не тянуло. Хоть он болтался рядом, подъезжал к ее дому на мотоцикле, позже признался, что искал стрихнин по аптекам, хотел отравиться у ее порога.
Я все-таки ее понял, когда поймал себя на том, что подбираю себе глупеньких красоток – ведь не мозги собираюсь им еть! Но и имел я их недолго, глупость имеет свойство быстро надоедать.
А на какой почве они с Толиком выравнивали свои уровни? Через много лет, когда я взял его в охрану, которой я командовал, он как-то под вечер стал исповедоваться мне…
Вот уровень их отношений:
«Когда я ее в тот первый раз привел ее со стадиона к себе домой, она мне все позволяла – и блузку снять, и юбку задрать. Только в трусы не разрешала залазить, целка она, вроде. А красивая она была, в тех – красных, кружевных…
Мне, когда около моего дома в палисадник залезли, я ее щупаю, а сам себе дрочу – тоже не дала. Нас еще менты загребли в потемках – направили фонарь, настоящий прожектор – пришлось червонец им отдать, на который в кафе собирался сходить…»
Я к тому времени сто раз перегорел к ней и к россказням Толика уже не ревновал. Любопытно было только сравнить ощущения и воспоминания. Красные трусики помню, когда она побежала в ванную подмыться, а вернулась опять же в них, хотя я ждал ее полностью раздетую. То, что она свою девственность мужу отдала – в 25 лет – она мне тоже рассказывала. А до этого, пять лет – с ним, значит, и со мной… «Динамо» крутила, как у нас говорили…