рассказ сто шестьдесят четвёртый
Когда воротимся мы в Портленд,
клянусь... сама взбегу на плаху,
но только в Портленд воротиться
нам не придётся никогда!
Три потери в эти тяжкие пандемийские времена.
Трое родных и близких людей просто исчезли из жизни,
вырваны куски из сердца. Как сказала бы моя бабушка:
не изволь беспокоиться, душа моя, они всего лишь
на вшивость проверку не прошли.
Так - то оно так, но первая, трагичная потеря
полгода переживалась. Срок скажу вам, братцы, немалый.
Рана дерзкая и шибко глубокая: её ни йодом не залить,
ни суровой ниткой не заштопать. Это было, как удар
ножом в спину. Знаете, что самое страшное?
Действительно страшно - осознание того, что всё,
во что ты верила - это абсолютная чушь.
Но не нужно быть важным, а важно быть нужным!
Это - то мы порой и не понимаем. Почему - то
плакала, слабость наверное. Но... Бойся
слёз обиженного тобой Человека, ведь он
будет просить меня о помощи и я помогу!
(кажется так во Всевышней канцелярии).
Мысленно просила прощения, а ведь
прощение просит не тот, кто виноват,
а тот, кто действительно дорожит
отношениями.
Вторая потеря просто просочилась,
как песок сквозь пальцы.
Был Человек и... - нет! Что с третьей потерей?
Нет, ну конечно, меня наказывали и не раз:
за доброту, за беспечность, за амбициозность,
за излишнюю доверчивость и за...
Да всего не перечесть, за что меня только
не наказывали! И, каждый раз, давала
себе слово, что вот - это в последний раз!,
что больше никогда в жизни, что больше
ни за что не попадусь на этот крючок.
И с завидным постоянством в очередной
раз - опять. Но всё больнее и больнее.
И почему - то бабушкины наставления
уходили на второй план, и верилось
в лучшее, что на сей раз это:
"мой человек". Мой! И начинала дарить
всё лучшее, дышать одним воздухом
и так далее, по списку. Вывод?
Во всех своих бедах виновата сама.
"Со временем всё забудется: мысли, обрывки фраз
в череде новых лиц, событий и быстротечных дней.
В этой жизни мы умираем столько раз,
Сколько теряем дорогих нам людей".