ПОЗДНИЕ ЧУВСТВА
Рассказ
Обозреватель районной газеты «Степной простор» Игорь Ефимович Абакумов после длительного лечения возвратился, наконец/, на работу в редакцию. Его оперировали в областной больнице. Удалили желчный пузырь. Свою болезнь он основательно запустил. Поэтому его отсутствие на работе в редакции затянулось.
Игорь Ефимович шел на работу с большим желанием и охотой. Он соскучился по своим коллегам, по кабинету, в котором проработал уже более двадцати лет. Даже по стенам в редакции соскучился. За многие годы работы он вжился и врос всем своим существом во все, что связано с районной газетой.
Находиться днями в своей холостяцкой квартире ему давно наскучило. Когда он был еще вполне здоровым, все свое время проводил на работе. Ни с кем на своей улице близкого знакомства не завел. Но сблизиться с живущими на своей улице как-то не получилось.
И многие жители улицы привыкли к тому, что их отношения с Игорем Ефимовичем дальше «Здравствуйте» или «До свидания» не заходили. Так что теперь, когда Абакумов, будучи на бюллетени, обменивался с соседями этими краткими знаками внимания, никто с Игорем Ефимовичем обстоятельно заговорить не стремился. Да и он с людьми, которые ограничивали свое к нему внимание лишь кивком головы, затевать разговор стеснялся.
Игорь Ефимович за время своего безделья по случаю болезни заметил одну особенность. Многих, с кем он раньше на своей улице здоровался, ему на глаза почему-то не попадались. Начал у соседей спрашивать, куда эти люди подевались? Оказалось, что их уже похоронили. В их квартирах теперь живут молодые семьи. Они к пожилому Игорю Ефимовичу вообще никакого интереса не проявляли.
Вот почему Абакумова так потянуло в редакцию. Там все знакомые. Неподдельное, а настоящее душевное внимание к нему проявят. И расскажут кучу новостей, которые у них накопились за его долгое отсутствие.
Игорь Ефимович пришел в редакцию ровно к девяти часам. Как он и ожидал, все уже были на своих рабочих местах. Он начал свой обход с обозревателей. Они в кабинетах сидели по двое. Абакумов заходил к ним, и обозреватели расцветали в улыбках. Спрашивали, зашел ли проведать, или ему, наконец, закрыл бюллетень? В каждом кабинете проявили к нему душевность. Но газетная работа не дает времени на праздную болтовню. Спрашивали по делу. Потом извинялись и говорили, что новости расскажут потом. А сейчас ответственный секретарь с нетерпением ждет от них строки.
Обойдя всех сотрудников, он зашел к главному редактору Михаилу Михайловичу Нетесову. Но тот уделил ему буквально несколько минут. Извинился, что больше с ним задержаться не может. Его ждет глава администрации района Александр Евгеньевич Грушин. В его кабинет нельзя приходить с опозданием.
Игорь Ефимович в свою очередь извинился, что зашел в неурочное время. Он покинул редакторский кабинет и пошел, наконец, к себе. Там он неожиданно для себя обнаружил молодую женщину. Она работала на его компьютере. Абакумов поздоровался. Женщина прекратила набирать текст и повернулась к вошедшему:
– Вы ко мне?
Игорь Ефимович неуверенно улыбнулся. Потом произнес:
– Да я, вроде бы, к себе. Только вижу, мое место занято?
Женщина тоже немного растерялась. Она нагнула голову к столу. О чем-то, видать, задумалась. Потом спросила:
– А вы случайно не Игорь ли Ефимович?
– Да. Он самый.
– Тогда прошу прощения. Меня, когда брали на работу, поселили в кабинете, в котором когда-то, в давние времена работала машинистка редакции. Когда еще тексты печатали на машинке. Вы, конечно, помните те времена. Но там тесно. И я временно попросилась в ваш кабинет. Михал Михалыч разрешил. Сейчас соберу свои бумаги и уйду к себе.
Игорь Ефимович решил умерить ее рвение к освобождению его кабинета:
– Да не спешите вы, ради Бога. Давайте сначала познакомимся. Я ведь о вас – ни сном, ни духом. Откуда вы к нам пришли? Где и кем до нас работали? И, самое главное, я не знаю, как вас зовут. Мне же вам представлять больше нет смысла. Вы меня уже назвали и без моего представления.
Женщина улыбнулась и назвала себя:
– Я Татьяна Бондарева. Приехала с дочкой сюда с Урала. Была там замужем. Но разошлась. Не получилось у нас нормальной семейной жизни. Тут у меня из родственников осталась только бабушка. Она считает себя еще крепкой. Но годами уже старая. Осталась совсем одна. А жить одна не привыкла. Вот и позвала меня к себе. Приехала сюда с дочкой. А работы нигде не нашлось. Я экономист по образованию. Но по специальности места тут не нашлось. Вот и попала к вам в редакцию. Правда, газетчик из меня – ну совсем никакой.
И Таня пожаловалась Игорю Ефимовичу, что на рабочем месте она не успевает написать свой материал. Сидит корпеет в бабушкином доме ночами. Как только стала работать в редакции, постоянно не высыпается. Дочка стала обижаться. На нее времени у матери совсем не остается.
Таня собрала свои бумаги и пошла в свой тесный кабинет.
Первые два дня Игорь Ефимович не написал ни строчки. Он выяснял в коллективе, на что настраивать себя. Какая наиболее востребованная сейчас тематика. Кто из сотрудников, из какого хозяйства сейчас пишет свою статью. Это чтобы не попасть впросак. Позвонишь куда-нибудь, а там уже побывал кто-нибудь из редакционных. А приглашенный Игорем Ефимовичем его информатор об этом может и не знать. Будешь зазря только воду в ступе толочь.
На второй день созвонился со своими знакомыми в хозяйствах. Просил их собрать для него сведения по нужным ему темам. Большую часть своей газетной жизни Игорь Ефимович проработал в «Степном просторе» заведующим сельхозтделом. Теперь в районных газетах уже несколько лет таких должностей нет. Все стали обозревателями. Есть только главный редактор, да еще ответственый секретарь. Вот и он, Игорь Ефимович, давно пребывает в должности обозревателя. Ужа успел привыкнуть к такому положению.
Сразу после выходы на работу он вспомнил о своей привычке после обеда пить кофе. Вот и на этот раз он сварил себе кружку своего любимого напитка. И тут к нему в кабинет зашла Таня Бондарева. Она сразу заметила кружку с кофе и извинилась:
– Вы меня уж простите, Игорь Ефимович. Если бы знала, что у вас обед, я бы повременила со своим приходом. Я от вас не все свои бумаги забрала.
И потом добавила:
– У вас так вкусно пахнет.
Игорь Ефимович поинтересовался:
– Вам нравится?
Таня засмущалась. Но все-таки созналась:
– Да. Я дома люблю побаловаться кофе.
– Тогда немедленно за своей кружкой. И меня лишней не имеется.
Лицо Бондаревой засветилось улыбкой:
– Правда?
– Правда. Из меня шутник плохой.
Таня быстро вышла из кабинета и тут же вернулась. Игорь Ефимович налил кофе в ее кружку. Им как раз в каждой кружке получилось до краев. Таня глотнула из своей и сказала:
– Вкусно.
Игорь Ефимович ответил на похвалу:
– Ну, вот. Хоть в чем-то сумел отличиться.
Потом они, молча, мелкими глоточками пили горячий кофе. Игорь Ефимович пил напиток без сахара. Тане он предложил посахарить. Но она отказалась. Сказала, что она во рту себе погорчит.
Когда кофепитие закончилось, Абакумов сказал:
– Знаете, Таня, если вы такая же, как я, кофеманка. Приглашаю вас в свою компанию, Мне не будет скучно в одиночестве.
– Вы это серьезно?
– Серьезней некуда. Мне очень приятно пить кофе в компании такой симпатичной молодой женщины.
– С большим удовольствием принимаю ваше предложение.
С этого дня Игорь Ефимович стал заботиться не только о покупке натурального кофе, но и сахара. Таня только в первый раз отказалась от него. Потом в своей чашке кофе сахарила основательно. Игорь Ефимович кофе покупал в зернах. Дома молол его. Готовил только суточную их дозу, чтобы кофе не терял своих качеств.
Так у пожилого мужчины и молодой женщины, несмотря на большую разницу в возрасте, возникли крепкие дружеские отношения. Таня довольно быстро перестала стесняться. Она вела себя естественно. Довольно быстро стала относиться к Игорю Ефимовичу, словно они были в крепкой дружбе давным-давно.
За долгие годы работы в районной печати Игорь Ефимович привык к определенной осторожности своих суждений о практике руководства средствами периодической печати со стороны областных органов. Раньше при советской власти при обкоме партии был сектор печати. Теперь при областной администрации функционирует управление по взаимодействию со СМИ.
По названию вроде бы и не командует периодической печатью области эта контора при губернаторе. А взаимодействует. На самом же деле это настоящий руководящий орган с довольно крепкими полномочиями. В разговоре со своей новой подругой Игорь Ефимович стал вполне откровенен в своих суждениях. Это самое управление поставило дело так, что каждый номер районной газеты перед его подписанием в печать высылается туда, в управление по взаимодействию. И лишь после цензурирования и подписания ими, можно его отдавать в печать. Причем это управление работает очень жестко. Порой отдельные материалы приходится полностью переписывать. Это приводит его, Игоря Ефимовича, в полное уныние.
Да, в годы Советской власти в области была цензура. Но что это была за цезура? В ее штате состоял руководитель облита. Так эта контора тогда называлась. У руководителя был один инспектор. Вот и вся контора. Когда на областных совещаниях журналистов эти представители выступали, их слушали напоказ невнимательно. Из зала раздавались довольно оскорбительные замечания. Цензоры и сами чувствовали, что их работа крайне неприятная людям творческим. Они в своих выступлениях часто напоминали, что их требования очень ограничены.
Нередко обллитовцы приводили, что они обнаруживали в периодической печати в области. Над этими примерами можно было только посмеяться.
В газете «Степной простор» как-то написали, что подкормка посевов озимых в тогдашних колхозах проводилась с самолетов. Самолет садился на местный аэродром. Цензор напоминал, что в районе никакого аэродрома никогда не было. И в ближайшее время его открытие не наблюдается. Есть просто взлетная площадка. Об этом и следует информировать читателя. А не раздувать из взлетной площадки несуществующий аэродром. Зачем давать ложную информацию иностранной разведке? Вот и все карательные меры тогдашней цензуры.
Игорь Ефимович сокрушенно спрашивал свою подругу: «А что теперь? Руководитель управления областного правительства по связи со средствами массовой информации в свое время прошел подготовку в США. Там ему вдолбили в голову, что настоящий журналист в своем материале не должен делать никакой собственной оценки освещаемым им событиям. Он может лишь сухо и отстраненно изложить их. И все. Оценку пусть делает читатель этих материалов.
– Ну и как это понимать? – спрашивал Абакумов свою собеседницу. – Я всю свою жизнь проработал в районной газете. И с меня тогда требовали, чтобы я делал эту самую оценку. Иначе моя писанина ничего не стоила. Теперь же мои материалы идут на подпись нашего теперь уже главного редактора основательно урезанными. Иногда материал приходится переписывать. Говорят, что все материалы районных газетчиков таким образом цензурируют до пятидесяти дам. И они очень строги в своих требованиях. Только по мне, нынешние газеты от такой строгости стали сухими, протокольными. Такое читать просто противно.
Все это Таня внимательно слушала. И с Игорем Ефимовичем охотно соглашалась. Ей тоже приходилось переделывать свои опусы по таким же требованиям.
Настал день, когда в редакции выдавали заработную плату. Таня уже давно приходила в кабинет Игоря Ефимовича по утрам поздороваться с ним. На этот раз она вся светилась, словно приготовила для своего пожилого друга какой-то сюрприз. Так оно и было. В конце дня она зашла к нему со своей изящной сумочкой, которая была туго раздутой от чего-то в ней хранящегося, и сказала:
– Я прошу вас, Игорь Ефимович, сегодня немножко задержаться.
Он ответил:
– Хорошо. Только я сгораю от нетерпения, что у нас предвидится?
Таня таинственно улыбнулась и сказала:
– Сейчас узнаете.
Она застелила часть письменного стола листами бумаги и стала на них выкладывать содержимое своей сумочки. Это была бутылка сухого вина, пачки печенья и конфет. Абакумов с удивлением на нее посмотрел и поинтересовался:
– По какому поводу?
– По поводу нашей с вами дружбы. По поводу моей к вам все возрастающей привязанности. И, наконец, по поводу того, что я просто хочу с вами выпить.
Игорь Ефимович расплылся в улыбке:
– Ну, что же, причины вполне уважительные.
Он взял бутылку вина и начал ее открывать. И подумал, что давно уже в связи со своей болезнью и хирургической операцией не баловал себя спиртным. А тут отказать, вроде бы, и неудобно. Придется оскоромиться. У Игоря Ефимовича не сразу получилось с откупоркой бутылки вина. Но он все-таки справился. Налил в чашки, из которых они каждый день пили кофе, и произнес тост:
– За нашу крепкую дружбу. Я этому очень рад и очень дорожу нашей привязанностью друг к другу. Рад и тем счастлив.
И тут Таню словно прорвало на слова благодарности Игорю Ефимовичу за щедрую оказываемую ей помощь. Он слушал все это и все более удивлялся. По его представлению, в редакции оказывать ее было делом обычным. Все это делают и никто никому за это безмерной похвалы не высказывает. За что же его благодарить? Танина дочка Эльвира в следующем году должна пойти в школу. По новым правилам школьной учебы ей надо предварительно пройти подготовку в детском саду. Но детский сад в их скромном городишке был сильно переполнен. Новый начали строить. Да что-то дело застопорилось. Игорь Ефимович сходил к заведующей детским садиком и долго ее уговаривал. Заведующая ссылалась на то, что у нее детей столько, что нарушаются все санитарные нормы. Но Абакумов стоял на своем. Сказал, что не выйдет из кабинета заведующей до той поры, пока не получит положительное решение. Даже ночевать тут останется. Заведующая на эти слова расхохоталась. Сказала, что была бы веселая картинка. И, наконец, дала свое согласие. Теперь Танина Эля стала посещать детский сад.
Ну, так что ж, что Игорь Ефимович тогда проявил настойчивость? Сколько раз в журналистской работе так приходилось поступать. Это дело уже давно привычное и не заслуживает такой похвалы в его адрес.
Теперь вот Таня уже толкует о купленной Эле шикарной школьной форме. Сейчас форма в школе, как говорят, вовсе не обязательна. Но Таня очень хотела своей дочери именно форму. Игорь Ефимович давно поддерживал связь с руководителем торговой организации по продаже промтоваров. Тут дело решилось совсем легко. Абакумов позвонил. Руководитель, сказал, что есть у них кое-что в загашнике. И пригласил Игоря Ефимовича в свою контору с нужным размером и соответствующей суммой денег.
Мать приводила Элю к нему и в его кабинете обряжала дочку в школьную форму. Игорь Ефимович вынужден был согласиться, что Эля в ней выглядела очень привлекательно. Форма сидела на ней тютелька в тютельку. Словно сшита была по индивидуальному заказу.
Безудержные, на взгляд Игоря Ефимовича, похвалы в его адрес он слушал в большом смущении. Не привык к таким обильным похвалам. Да и некому его было хвалить при его долгой холостяцкой жизни. А при его случайных связях со случайными женщинами дело до похвалы в такой степени не доходило.
Они выпили еще. И Таня перешла к редакционным делам. Она стала благодарить Абакумова за его помощь в журналистской работе. Таня, когда добывала материал для газеты, фактов набирала достаточно. Но как с ними распорядиться, по ее словам, не всегда получалось. И тогда Таня обращалась за помощью к Игорю Ефимовичу. По ее мнению, помощь от ее нового друга и бесценного помощника очень облегчала ее творческие муки.
Его неловкость в этой сложном положении дошла до предела. И Игорь Ефимович взмолился:
– Ну, Таня! Дорогой ты мой человек. Ну, хватит меня так расхваливать. Иначе у меня отрастут крылья, как у ангела и я воспарю до небес.
Таня запротестовала:
– Вы этого заслуживаете. Такого ко мне отношения я в своей жизни ни от кого не испытывала.
И вдруг она близко придвинулась к Игорю Ефимовичу и крепко его поцеловала. Его начала бить мелкая дрожь. Он онемел. А крепко прижавшаяся к нему Таня нежно произнесла:
– Я в вас, кажется, крепко влюбились. Судите меня за это, как хотите. Но это именно так. И я с собой ничего поделать не могу.
Игорь Ефимович, наконец, заговорил:
– Милая ты моя подруга. Я же тебе в отцы гожусь. Ты хорошо подумай. Взвесь все на трезвую голову. И ты поймешь, что я для тебя не пара. Ты еще молода. И в своей жизни встретишь молодого мужчину, с которым у вас сложится крепкая и дружная семья.
Таня вся как-то съежилась и потерянно произнесла:
– Но меня очень к вам тянет. И умом, и сердцем это чувствую.
Абакумов только развел руками:
– Ну что ж. Поживем – увидим. Пусть жизнь покажет, кто из нас прав в оценке наших отношений.
Редакционное здание еще в советское время было построено в два этажа. На первом располагалась контора типографии, на втором – редакционные работники. Потом в типографии отпала необходимость. Газету стали печатать в областной типографии. Кабинеты первого этажа арендовали три торговые точки. Работали они до двадцати одного часа. Вход в здание до этого времени оставался свободным. И Игорь Ефимович мог оставаться с Таней еще долго. Но он, от греха подальше, заторопился. Предложил Тане расходиться по домам. Он проводил свою подругу до поворота в ее переулок, а сам направился пешком на свою холостяцкую квартиру.
После той их выпивки по случаю получения зарплаты Таня по утрам стала заходить к Игорю Ефимовичу в кабинет, и он изливал свои чувства в ласковом и нежном поцелуе. Молодая его подруга возвращалась в свой кабинет успокоенная и счастливая.
Издавна день 14 января в народе принято называть старым новым годом. По смыслу вроде глупо. Но вот вошло в привычку и укоренилось на долгие годы. Именно в этот день Таня Бондарева появилась на свет. К этому событию Игорь Ефимович заранее подготовился. Купил французские духи имениннице и коробку шоколадных конфет ее дочери Эльвире. Он рассчитывал вручить подарки своей подруге в редакции. В коллективе была давняя традиция дни рождения отмечать в коллективе. Но сама именинница повернула все иначе. За день до своего дня рождения утром после традиционного поцелуя она сказала Абакумову:
– Игорь Ефимович. Мы с бабушкой приглашаем вам к нам домой на день моего рождения. И не вздумайте отказываться. Дело это окончательно решенное. Так что вам не следует отказываться. Иначе мы на вас серьезно обидимся.
Он понял, что отказ его вызовет настойчивость своей подруги. Она в конечном итоге добьется своего. И согласился:
– Твоя взяла. Что-то я стал замечать, что в последнее время все чаще именно так получается. Хотелось поздравить тебя, когда мы вдвоем. Но раз вы с бабушкой все решили – мне деваться некуда.
Тринадцатого числа сразу после работы они пошли в дом бабушки Марии Ивановны. Дом ее оказался по планировке стандартным для городка, который не многими чертами отличается от обычного, сельского. Но все в нем было очень уютно обставлено и содержалось в отменной чистоте.
Стол уже был уставлен снедью. В его середине красовалась бутылка шампанского и две бутылки водки. Как только Игорь Ефимович с Таней зашли в зал, их встретила приветливой улыбкой бабушка Мария Ивановна и почему-то настороженно серьезная Эльвира. Для начала перекинулись незначительными фразами. О стоящей на улице погоде, о короновирусе, ценах на продукты. На местном рынке они неизменно растут.
Потом бабушка Мария Ивановна пригласила всех за стол. Она попросила Игоря Ефимовича заняться сугубо мужским делом: открыть бутылки спиртного. Он сделал это аккуратно и без особой затяжки во времени. Игорь Ефимович наполнил рюмки и произнес свой тост. Заранее он его не готовил и сказал то, что пришло на ум уже за столом. И тут же вручил имениннице и ее дочке подарки. После первой выпитой рюмки закусили. Потом Абакумов предложил следующий тост. И после него выпили по рюмке.
Игоря Ефимовича немного смущал неприветливый вид дочки Тани Эльвиры. Но спрашивать, что ее вывело из себя, он не решился. За столом завязался разговор. Он получился дружелюбным и благожелательным. И Игорь Ефимович был рад, что именины проходят душевно, по-домашнему, без соблюдения этикетных правил.
Они сидели уже больше часа за столом. Но не ощущали течение времени. Разговор шел простой, благожелательный и душевный. И вдруг Эльвира обратилась к матери:
– Мама! А что дядя Игорь будет моим новым папой?
У Тани от удивления вытянулось лицо:
– Эля! Что ты такое говоришь? Дядя Игорь пришел, чтобы поздравить меня с днем рождения. Мы с ним вместе работаем. И он мне на работе очень много помогает.
– Мама! Но он тебе очень нравится?
– Эля! Дядя Игорь ко мне очень хорошо относится. И он мне действительно очень нравится. Он очень добрый хороший человек. Не то, что был твой отец. Ты же помнишь, у нас редко случался такой день, когда мы обходились без ругани.
Бабушка Мария Ивановна тоже чувствовала себя очень неуютно. Она попыталась урезонить правнучку:
– Эля! Тебе еще рано в такие дела вникать. Иди к своим игрушкам.
Но девочка осталась за столом:
– Но у меня уже есть папа. И его люблю. Он приедет сюда и заберет меня отсюда. А дядя Игорь такой старый.
Таня вскипела:
– Эля! Немедленно отправляйся на кухню. Какая умная нашлась. Лезешь во взрослые разговоры.
Девочка встала из-за стола и послушно отправилась на кухню. Взрослые остались за столом и изо всех сил старались восстановить прежний теплый и непринужденный разговор. И у Игоря Ефимовича вдруг вспыхнуло непреодолимое желание поскорее уйти из этого такого уютного и приветливого дома. Подарок Тане он уже вручил. Больше ему делать тут нечего. И он стал извиняться, что у него есть некоторые неотложные дела. Что его уже ждут. У него назначена встреча. Абакумов понимал, что он несет откровенную чушь. Но ничего с собой поделать не мог.
Женщины тоже переживали всю неловкость положения. Поэтому не настаивали, чтобы посидеть еще за праздничным столом. Обе многословно извинялись за девочку. Говорили, что кто-то ее надоумил. Сама бы она до такой мысли не додумалась.
Этой ночью Игорь Ефимович Абакумов не спал ни минуты. Он впервые за свою долгую жизнь судил себя суровым и беспощадным судом. Он впервые явственно осознал, что жизнь прожита зря. И все потому, что жил в реальной жизни, а судил о ней по канонам классики мировой литературы. В ней преобладала любовь чистая, сильная, облогораживающая и делающая человека добрым, отзывчивым и благородным.
Это о положительных героях литературы. Отрицательные литературные представители и в своих личных отношениях с женщинами выглядят неприглядно. Но, как в эту ночь Игорь Ефимович вдруг открыл для себя, жизнь – это реальность человеческого существования на земле, а литература – плод человеческого творческого мышления. И писатели находили не в самой жизни, а в своем воображении в любви людей друг к другу много возвышенного и благородного.
Но Игорь Ефимович знал многие супружеские пары, которые не возносились в своих чувствах до небес. Они жили обычной повседневной жизнью. И глаза их, когда глядели друг на друга, были обычными, а не сияющими от небывалых чувств. А он всю свою жизнь мечтал о такой возвышенной любви. Но первый его брак оказался неудачным. И он поставил перед собой цель: если уж в другой раз жениться, то по высокой и благородной любви. Но в эту ночь он впервые сделал для себя суровый и беспощадный вывод. Если и есть высокая любовь на земле, достается она немногим. Остальные не витают в облаках. Их тянет друг к другу. Они живут в большом уважении и заботливости друг о друге. И большего они, возможно, и не желают. А он все ждал. И не дождался.
У Танюшки хоть и нет теперь мужа, с которым у нее так не заладилось. Зато есть дочка. А ему, видно, доживать свой век в полном одиночестве.
Думал он в эту ночь и о Тане. Что греха таить, его очень тянет к этой молодой женщине. Но по своему жизненному опыту он знал: такие вспышки чувств к человеку, который гораздо моложе по возрасту от тебя, очень часто заканчиваются разочарованием, неверностью и разводом. А если не разводом, то постоянными скандалами на почве ревности.
Игорь Ефимович не был уверен в силе чувств к нему Тани Бондаревой. Он держал себя в осторожности и не переступал через черту. Ему все казалось, что женщина к нему повнимательнее приглядится. Увидит, что он обычный мужик. Только гораздо старше ее. Человек не ее времени. И все ее вспышки чувств к нему постепенно испарятся в пространстве.
Это он понимал умом. А сердцем его все-таки тянуло к этой женщине.