Приказ на его ликвидацию был получен командиром "Зенита" только за 4 часа до штурма). Кстати, "Зенит" шёл на штурм первым, за ним группа "Гром". "Мусбат" состоял из 4 рот. Первая рота получила на вооружение БМП-1 (4 единицы), вторая и третья БТР-60пб, четвертая рота была ротой вооружения, она имела в своем составе взвод АГСМ-17 из 4-х единиц (только появились в войсках), взвод реактивных пехотных огнемётов «Рысь» и взвод сапёров. Отряд имел тыловые подразделения: взводы автомобильного и материального обеспечения, связи, дополнительно батальону был придан взвод ЗСУ «Шилка» (4 единицы). К каждой роте был прикреплен переводчик. Однако, учитывая национальный состав, их услуги почти не требовались. Все таджики, половина узбеков и часть туркменов знали фарси – один из основных языков Афганистана. Курьёз вышел только с вакансией офицера-зенитчика, найти такого специалиста нужной национальности не удалось и на эту должность определили темноволосого русского капитана В. Паутова. Когда он молчал, то не выделялся в общей массе. «Мусбат» должен был блокировать 1-й и 3-й танковый батальоны афганцев, охраняющих дворец президента, давая тем самым возможность основной штурмующей группе прорваться к Тадж-Беку и захватить объект. Сразу отметим, что бойцы "мусбата" в бою действовали героически. Их потери составили семь убитых и десятки раненых, из них 35 чел. тяжело. Особо отличилась группа из 5 чел., которая пришла на помощь спецназовцам КГБ в самый критический момент (хотя во дворец бойцам "мусбата" изначально входить не требовалось).
Эту группу возглавил командир 1-го взвода 1-й роты лейтенант Рустам Ходжа Турсункулов. Захват объекта "Дуб" назначили на пятницу, поскольку в этот день боеготовность афганских войск ослабевала: личный состав отпускали домой помыться и отдохнуть. 26 декабря советники при личной охране Амина – сотрудники 9-го управления КГБ СССР – смогли провести разведчиков-диверсантов во дворец, где они всё внимательно осмотрели, после чего ген. Дроздов составил поэтажный план Тадж-Бека. Офицеры «Грома» и «Зенита» М. Романов, Я. Семенов, В. Федосеев и Ж. Мазаев провели рекогносцировку местности и разведку огневых точек, расположенных на ближайших высотах. Неподалеку от дворца на возвышении находился ресторан, где обычно собирались высшие офицеры афганской армии. Под предлогом того, что советским офицерам якобы требуется заказать места для встречи Нового года, спецназовцы побывали в ресторане, откуда Тадж-Бек был виден как на ладони. В середине дня они ещё раз обошли позиции батальона, довели до офицеров детали плана операции и порядок действий. Командир "мусбата" майор Халбаев, командиры спецгрупп М. Романов и Я. Семенов поставили боевые задачи своим командирам подразделений и подгрупп, организовали подготовку к штурму. В это время Хафизулла Амин находился в эйфории: наконец-то ему удалось добиться заветной цели – советские войска вошли в Афганистан. Днём 27 декабря он устроил в роскошном дворце своей резиденции пышный обед, на который были приглашены ближайшие соратники - члены Политбюро, министры.
Некоторые были с женами – им накрыли на женской половине. Формальным поводом для встречи стало возвращение из Москвы секретаря ЦК НДПА Панджшери. Но у Амина имелась ещё одна существенная причина пригласить к себе гостей. Ему не терпелось показать свою новую резиденцию после ремонта, похвастать роскошью представительских помещений и личных покоев. Панджшери заверил Амина: советское руководство удовлетворено изложенной им версией смерти Тараки и сменой лидера страны. СССР окажет ДРА военную помощь. Днём ожидалось выступление генсека по афганскому телевидению. На съёмки во дворец Тадж-Бек были собраны высшие военные чины и начальники политорганов. Пригласив гостей перед трапезой на большую террасу, примыкающую к его рабочему кабинету, Амин демонстрировал окружающий пейзаж. На холме вокруг дворца были разбиты цветники, высажены сосны, а на соседней высотке сооружён в стиле модерн ресторан с бассейном для будущих весёлых пикников. В недостроенных казармах неподалеку располагались гвардейцы и другие воинские подразделения, виднелись врытые в землю танки. А со стороны фасада, дворец охранялся советским спецназом. – Крепостных стен, как в резиденции Арк, здесь нет, – пояснил Амин. – Но зато безопасность гарантируется несколькими кольцами охраны. Муха не пролетит. Потом сели за стол. Обед проходил в лёгкой и непринуждённой обстановке. Тон задавал сам радушный хозяин. Когда Панджшери, сославшись на предписание врачей следовать строгой диете, отказался от мясного супа, Амин дружески пошутил: «Наверное, в Москве тебя избаловали кремлёвской кухней».
Все громко засмеялись. Хозяин дома торжествующе обвёл взором присутствующих: – Советские дивизии уже на пути сюда. Я вам всегда говорил, что великий сосед не оставит нас в беде. Всё идет прекрасно. Я постоянно связываюсь по телефону с товарищем Громыко, и мы сообща обсуждаем вопрос, как лучше сформулировать для мира информацию об оказании нам советской военной помощи. – Да, товарищ Амин, – вспомнил Панджшери. – Руководство ЦК КПСС просило передать вам братский коммунистический привет и заверить в том, что оно высоко ценит ваш вклад в дело революции. – Я обязательно отмечу это в своём обращении к афганскому народу, которое сегодня вечером прозвучит в эфире, – пообещал Амин. – Кстати, телевизионщики уже здесь? – Ждут, когда вы освободитесь, – пояснил Джандад. – Они внизу, на первом этаже. С ними начальник политуправления Экбаль. Считалось, что в своём обращении к народу Амин объяснит причины появления в Афганистане советских войск, в частности, громко заявит о том, что они пришли по просьбе руководства ДРА для защиты целостности и суверенитета страны перед лицом внешней агрессии. После плова перешли в соседний зал, где был накрыт чай. Некоторые гости, сославшись на срочные дела, уехали в город. И тут случилось необъяснимое. Почти одновременно все почувствовали себя плохо: их одолевала чудовищная, неведомая никому раньше сонливость. Министр финансов Мисак обеспокоено спросил Амина: – Может быть, еда была плохая? Или что-то в неё подсыпали? – Не волнуйся, – ответил Амин. – И повар, и диетологи у меня советские.
Они проверяют каждое блюдо, прежде чем подать его к столу. Мисак только пожал плечами и, держась за стены, поспешил наружу, на свежий воздух. Погода была морозная, выпал снег, там ему стало немного легче. Он сел в поджидавший его автомобиль, поехал в свое министерство. Там опустился в кресло и тут же впал в глубокое забытье. Внутри дворца тем временем происходило что-то необычное. Гости Амина падали на диваны или прямо на ковер и буквально отключались. Некоторых разбирал безостановочный истерический смех. Напуганная охрана бросилась к телефонам, вызывать докторов из советского посольства и Центрального военного госпиталя. Странная болезнь в одночасье поразила всех, кроме Панджшери, который с удивлением взирал на своих соратников. Амин не был исключением: его охранники, поддерживая обмякшее тело генсека, помогли добраться до кушетки, и хозяин дворца мгновенно провалился в глубокий сон. Кажется, на этот раз «повар» не сплоховал. Спецсредство, подмешанное в суп, оказало именно то действие, на которое рассчитывали. Правда, и теперь не обошлось без досадных накладок. Во-первых, яд подействовал сразу, а не к вечеру, когда намечался захват дворца. Во-вторых, планировавшие операцию люди не предусмотрели такого «пустяка», как вмешательство врачей, в том числе советских, а они незамедлительно прибыли в резиденцию спасать руководителя партии и государства. С ними был начальник Центрального госпиталя ген. Валайят Хабиби, его заместитель, 2 советских военврача, 2 доктора из посольства, медсестры – такие силы были мобилизованы в Тадж-Бек.
Посольских врачей отправил лично посол Табеев, до сих пор пребывавший в неведении относительно начавшейся спецоперации. Наши врачи определили сразу: массовое отравление. Некоторых гостей пришлось срочно эвакуировать в госпиталь. Кому-то делали промывание желудка прямо там, во дворце. Конечно, самое большое внимании врачи уделили Х. Амину. Он лежал раздетый до трусов, с отвисшей челюстью и закатившимися глазами. Полковники Кузнеченков и Алексеев, не задумываясь, что нарушают чьи-то планы, приступили к спасению главы «дружественной СССР страны». Сначала вставили на место челюсть, затем восстановили дыхание. Отнесли его в ванную комнату, вымыли и стали делать промывание желудка, форсированный диурез… Когда челюсть перестала опадать и пошла моча, врачи поняли, что Амина удалось спасти. Дополнительно ему поставили капельницы. Майор Джандад распорядился немедленно задержать весь персонал, отвечавший за приготовление и подачу блюд к президентскому столу, а продукты и напитки отправить на экспертизу. Задержали всех афганцев, но «повар» Михаил Талыбов (ст. офицер 8-го отдела Управления "С" КГБ СССР) и советские специалисты-диетологи успели заблаговременно покинуть дворец. Очнувшись через несколько часов, Хафизулла Амин открыл глаза и удивленно спросил у врачей: «Почему это случилось в моем доме? Кто это сделал?» Ответом было молчание. Однако тишина оказалась недолгой. Ровно в 19.30, когда за окнами уже сгустилась зимняя тьма, несколько страшных взрывов потрясли стены дворца.
Продолжение следует в части 15 http://proza.ru/2021/05/03/1476