Рассказ
– Сидор?! – воскликнул Андрей останавливаясь. – Лёха, ты?!
Проходящий мимо здоровенный парень, также затормозил и замер как вкопанный.
– Самойлов?! – пораженно донеслось сзади, – Андрюха?!
– Ну а кто же ещё! – повернулся и раскрыл объятия, Андрей, – ну здравствуй, хрен мордастый! Вона как и когда довелось свидеться! А ведь ты клялся и божился, что на гражданке встретимся! Семь лет уж прошло, со службы нашей северной!
– Ой Дрон, да шел бы ты лесом! – могуче обнял Андрея его армейский друг, Алексей Викторович Сидоренко, по кличке Сидор.
Земляк и прекрасный человек, всегда стоящий рядом, когда им приходилось отбиваться от воинственных абреков и прочих, ненавидящих москвичей, сослуживцев, – вот кто бы вякал, а? Можно подумать, я тебе свои координаты не оставлял? Не стыдно, а? Товарищ старший сержант?
– Конечно стыдно! – потупил взор Самойлов, – да я конечно тоже не эталон поведения, да и сам понимаешь, гражданская жизнь, она штука такая! Сильно засасывает поначалу в свои мразотные объятия! Да и девки распутные опять же...
– Девки это да! – немедленно согласился с Андреем, Сидоренко, – я тебе сейчас такого понарасскажу, закачаешься! Пошли ко мне в машину! В один шикарный кабак поедем! Я угощаю!
– Ну чтож пошли, синицына ты ягодица!
Двое бывших морпехов, подошли к новенькой, цвета бирюзовый металлик, «Ауди-80».
– Хороший у тебя аппарат! – уважительно произнёс Самойлов, – дорогущая наверное тачка?
– Ну да! – самодовольно ухмыльнулся Сидор, отключая сигнализацию, – немерено бабла отвалил! А с другой стороны, нахрена ещё бабки нужны, если их не на колымаги, да не на тёлок тратить? Сегодня мы живы, а завтра, кто знает, как оно обернётся? Садись!
– Ну может ты и прав... – хмыкнул Андрей, забираясь в уютный, ещё теплый салон.
Машина резво с пробуксовкой вырулила на улицу Декабристов и обдав снежной жижей замёрзших прохожих, быстро понеслась в сторону Алтуфьевского моста.
Эта знаменательная встреча, произошла в Москве, в декабре 1998 года, возле одного из оптовых рынков, расположенных рядом с метро Отрадное.
Пока ехали, Сидоренко не умолкал ни на секунду. Не давая вставить Андрею хоть слово, он без устали травил байки, анекдоты и разные небылицы.
Слушая его, Самойлов отчаянно пытался понять, а кем же стал его армейский друг на гражданке? Судя по крутой машине и дорогому прикиду, он либо бизнесмен, либо отъявленный бандюган. А то может и продажный мент. Поди пойми. Нынешняя жизнь вон как всё перекрутила и покорёжила...
Медленно угасал короткий, зимний день.
Они вошли в довольно приличный ресторан, на окраине микрорайона Медведково. Народу было мало. Уж больно дорогим было это место.
Алексей подошел к барной стойке, где заказал два бокала тёмного Гиннеса и вазочку чищенных фисташек.
– Ну и чем ты Андрюха по жизни занимаешься? – сказал он когда им принесли пиво и орешки, – дальше по медицине пошёл, али ещё куда воткнулся?
– По ней родимой! – сделал приличный глоток бархатистого Гиннеса, Самойлов, – я после армейки, в военно-медицинскую академию, на хирургический факультет поступил. С отличием окончил. Пока учился, три раза в Чечне побывал. Практику в полевых условиях прошел. Я ведь как академию закончил, на Север вернулся. Зацепило меня наше Заполярье. В данный момент я в Североморске, в военном госпитале служу. Старший лейтенант медицинской службы. Женился на мурманчанке. Сын у нас, три года... Сейчас вот в отпуск в Москву к матери приехали.
– Гляди как тебя растаращило! – Сидоренко щелкнул пальцами, застывшему невдалеке официанту, – эй Антошка, бегом сюда!
Зализанный, неприятный хлыщ с неуловимым взглядом, быстро подскочил к их столику.
– Да Алексей Викторович?
– Так, ноль семь Смирновки и томатный сок! – произнес вальяжно развалившийся в мягком кресле, Сидоренко, – потом, две порции каре барашка под гранатовым соусом, бутеры с чёрной икрой, соленья, грибы, балыки и осетрину! Всё, давай в темпе!
– Сей момент Алексей Викторович! – состроил почтительную гримасу, противный официант, – водочку и сок с закусками я вам сейчас принесу, а вот жаркое придется немного подождать!
– Ты ещё здесь?! – рыкнул на Антошку, Алексей, – давай живо тащи жратву, клоун!
Тот молча испарился.
– Лихо ты с ним! – усмехнулся Самойлов, – Не крутовато ли? Да Лёх, давай без обид, но стол пополам. Ты вон сколько всего назаказывал! Мне неудобно, так что...
– Неудобно трусы через голову надевать! – засмеялся Сидоренко, – Харю резинкой прищемить может! Уймись старлей, я же сказал, Я УГОЩАЮ! И всё! Тему закрыли! А почему я с этим мурлом так общаюсь? Дык с этими шлюхами в мужском обличье, только так и надо! Терпеть их не могу!
Спустя минуту халдей вернулся с полным подносом. Быстро расставив на столе закуски и спиртное с соком, он резво убежал в сторону кухни.
– Да и хрен с ними, – набулькал водки в хрустальные рюмки, Андрей, – расскажи лучше о себе. Сам то чем занимался после армии и где сейчас работаешь?
Алексей посмурнел и упёр глаза в изобильно накрытый стол.
– Я то... – вяло замямлил он, – я по разному... В общем ввязался в нехорошую историю после дембеля. Отлупил я сильно одного торгаша, а он взял и заяву в ментовскую накатал. Подмазал где надо. Ну меня и посадили на два года. Вышел, с братвой связался. Добрые люди В Н-скую группировку к авторитету Фролу направили. Начал расти там. До бригадира поднялся. А потом лютый косяк упорол. Не спрашивай какой, всё равно не скажу. Думал либо закопают, либо выгонят. Да Фрол человеком оказался, не погубил...Но и наказал отменно!
Сидоренко поднял на Самойлова тоскливый взор.
– В общем я умывальников начальник и мочалок командир! Хозяин блин районной проститутошной! Главным сутенёром меня там Фрол поставил! А ведь это позорная по воровским понятиям, должность. Но выбора у меня не было и нет. За свой проступок, я должен год этим презренным занятием заниматься. Три месяца осталось! В общем если всё нормально будет, обратно в бригаду возьмут!
– Вот это номер! – застыл с наколотым на вилку белым грибом, Андрей, – как же тебя так угораздило то?
– Да всё из за нрава моего дурного и буйного! – тряхнул стриженной под короткий ежик головой, Сидоренко, – Ты кстати как? Бабёнку бесплатно не желаешь? У меня шлюшеньки отменные! Все как на подбор, хохлушки-красавицы!
– Не спасибо Лёх, – улыбнулся Самойлов поднимая рюмку, – я противник подобного досуга. Жену знаешь ли люблю! Ну давай за встречу!
– Ну как знаешь! Ладно, давай братуха! Я дико рад тебя видеть!
Они чокнулись, выпили.
Ледяная водка горячим шаром провалилась в голодный желудок Андрея.
– Ух! Хороша! – Сидоренко сунул в рот кусок осетрины, – А помнишь как мы с тобой против чеченов выступили?
– А то, конечно помню! Шикарная драка была!
Выпивая и закусывая, они погрузились в ностальгические, армейские воспоминания. Вспомнили ставший родным, заполярный посёлок «Спутник». 61-ю отдельную бригаду морской пехоты...Да много чего ещё вспомнили...
Через полчаса халдей, принес исходящее волшебными ароматами, жаркое из каре барашка.
Подав изысканный деликатес, он хотел тут же убежать, но был остановлен изрядно захмелевшим Алексеем. Сидоренко достал из пухлого бумажника пятьдесят долларов и сунул их в потную ладонь официанта.
– Так! Отдай бармену, пусть музон заведет! Сначала пусть поставит мою любимую «Суп с папурелой», а дальше всё как всегда, лирику всякую западную! Джорджа Майкла там, Ричарда Маркса, Фильку Коллинза! Ну ты в курсе! Давай Антошка бегом!
Ощерив рот в желтозубой улыбке, официант-Антошка, быстро рванул к барной стойке.
– Суп с папурелой? – удивленно изогнул бровь Самойлов, вновь наполняя рюмки, – это что же за песня то такая?
– Уууу брат! – нетрезво засмеялся Алексей, – это всем песням песня! Щас всё поймёшь!
Из скрытых мощных колонок, полилась приятная, саксофонная мелодия, а потом хрипловатый голос мулатки Шаде Аду, запел о похождениях некоего, безудержного ловеласа и отъявленного казановы, отжигавшего с красивыми дамами, от Чикаго, до Лос Анджелеса.
No need to ask
He's a smooth operator
Smooth operator
Пропела прекрасная, смуглая женщина.
К ней тут же присоединился Сидоренко:
Суп с папурелай, суууууууп с папуреллаааай!!!
Вдохновенно прогорланил он.
Наконец понявший КАКУЮ песню имел ввиду его друг, Самойлов громко захохотал и принялся медленно сползать под стол.
– Ты чего Андрюха?! – удивленно уставился на него прекративший орать, Алексей, – чииииво ржешь то?
– Лёх! Прости но это не суп с папурелой! – прорыдал Андрей выбираясь из под стола.
– Нда?! – пьяно-задумчиво произнес Сидоренко, – а что же эээтаа таагда?!
– Ладно пгоди, давай сначала выпьем! – прилично поддатый Самойлов поднял рюмку и вытер зарёванную физиономию.
– Ага! Давай! – Алексей насадил на вилку ломтик ветчины. – С наступающим Новым годом, братуха!
Они выпили и закусили сочным ягненком.
– Шикарная мать её барашка! – зажмурился от удовольствия, жующий Самойлов, – никогда такой вкуснятины не пробовал!
– Да фиг с ней с барашкой! Ты лучше скажи чего там не так с пап, пааап, паппурелой!?
– Лёх ты чего серьёзно?! – Андрей взял бутерброд с черной икрой, – ты действительно думаешь, что Smooth operator, переводится с английского как «Суп с папурелой»?!
– А чего? Разве не так?! – разлил по рюмкам остатки спиртного, осоловелый Алексей, – а впрочем хрен его знает! Я вообще то немецкий язык учил!
Самойлов пару раз попытался наколоть на вилку маринованный маслёнок, но гадкий гриб коварно ускользал.
– Ну там несколько трактовок есть, – сдался наконец он, – например: само обаяние, Дон Жуан, серцеед. Ну или Дамский угодник, в конце концов!
– Ух тыыыы здоровоооо! – улыбнулся Сидоренко чокаясь с Андреем, – а я то всегда думал, что это за папурела такая? И какой из неё суп может быть? Вкусный или не очень?
– Ну наверное такой же, как из суслятины третьей свежести! – усмехнулся Андрей, отловив наконец паскудный маслёнок, – ладно хрен с ней с папурелой, а ты помнишь как мы группу «Лось Анджелось» организовали?!
Он выпил и закусил упирающимся грибом.
– У завклуба, прапора Сазонова барабан, саксофон и гитару выпросили! Ты тогда на гитаре лабал, я на барабане, а матроса Алиева мы на трубе играть заставили! Кавер на Джо Дассена «Братва» супер вышел! (В оригинале: А toi – За тебя, прим. автора). Несчастный Джо! Он наверное в гробу крутился безостановочно, когда мы это исполняли!
Красавицу Шаде меж тем сменил, сладкоголосый Джордж Майкл, с балладой «One More Try».
– Погоди! – вдруг насупился Сидоренко, – это что ж получается, что и Депеш Мод в 1981 году, не про Огурцы пели? Ну в песне Айс Машин, они же «огурцыыы, огурцыыыы» горланили? Нет?
– Чиииво!?? – вновь захохотал и пополз под стол, Андрей, – Какие ещё нахрен ОГУРЦЫ Лёха?! – произнес он из под столешницы, – Они The darkroom scene, пели! ДаркрумсцИн! Что означает «происшествие в фотолаборатории»! Эх ты! Самка ты бешеного корнишона!
– Да ну тебя в жопу! – расстроенно надулся Алексей, – А ну вылазь из под скатииирти паразит! Всё настроение угробил! Давай выпьииим!!! Антошка! Ещё водки!!! И пива! Гролш тащи! Ящик!
Не дожидаясь пока Самойлов вновь материализуется в кресле, он сцапал ополовиненный бокал с тёмным Гиннесом и чокнувшись с опустевшей бутылкой Смирновки, опрокинул остатки пива в рот.
Но испить спиртного в этом гостеприимном ресторане, в тот зимний вечер, им больше не довелось. События произошедшие дальше, резко изменили характер и ход дружеской встречи.
В полупустой кабак зашли трое затянутых в чёрную кожу, бородатых, молодых кавказцев. По хозяйски оглядев зал, один из них что то тихо сказал в зашипевшую рацию.
Зорко озираясь по сторонам, они напряженно застыли возле входа.
Спустя полминуты, в зал вошел ещё один солидный, усатый горец, лет сорока. Увидев мирно расслабляющихся Сидоренко и Самойлова, он тут же направился к их столику.
– О! Братва-грузинцы пожаловали! – заметив пришедших, растянул губы в улыбке, Алексей, – Здравствуй Гурам! Здравствуй дорогой!
Сидоренко поднялся из за стола и раскрыл широкие объятия. Они обнялись и похлопали друг друга по спинам.
– Вах! Привет Сидар! – улыбнулся Гурам, снял кожаное пальто и бросил его на пустующий соседний столик, – Нэ наврал значит Вова Труха! Он час назад мима этат кабак праезжал, тэбя в акнэ увидэл и мне пазваныл!
Он взял стул и поздоровавшись за руку с Андреем, присел за их стол. Тут же немедленно нарисовался халдей Антошка.
– Чего изволите-с, Гурам Васильевич? – изогнулся он в почтительном полупоклоне.
– Бакал Киндзмараули и вэтка синий винаград принэси! Да! И бармэн скажи, чтобы пидарас выключил и пэсня Кузьмин про ката паставыл!
– Простите, а разве у Владимира Кузьмина есть песня про кота? – состоил сложную гримасу, официант, – вы ничего не путаете, Гурам Васильевич?
– Эээээ! Ты как был идиот, Антошка, так им и асталса! – усмехнулся грузин, – Кто нэ знает пэсня про кота? «Ката мэня ты позовёоооошшшь»! Понял наконец дурака кусок?!
– Понял! – пискнул халдей и резво рванул к барной стойке.
«Блииииин!» мысленно угорел Самойлов, «Ещё один знаток музыкальной словесности!»
Из колонок тут же полился древний медляк, Владимира Кузьмина, «Запевала дождь».
– Кароч, Алёщщя! Валить тэбе срочно нада! – меж тем обратился к Сидоренко, резко посерьезневший Гурам, – И чем дальше от Москвы, тэм лучше! Пахом которому ты бабла задолжал, заказал тэбя! И раз Вова Труха срисавал твой партрэт, то я думаю и Пахому это балшого труда нэ саставит! Времени я думаю у тэбя савсэм мала! Ты минэ в своё время жизнь спас, я тэбе этот долг возвращаю! Бэги Алёщщка! Бэги дарагой!
– Вот тебе и суп с папурелой! – побледнел как смерть, на глазах трезвеющий Сидоренко, – Спасибо Гурам! Век тебе этого не забуду!
Он достал из бумажника щедрую стопку стодолларовых купюр, швырнул их веером на стол и резко встал с кресла.
– Пока Гурам! Бывай Андрюха, может свидимся ещё когда!
– Погоди, я с тобой! – сказал Андрей, хмель в голове которого, тоже начинал слегка рассеиваться.
– Куда со мной?! – рявкнул на него Сидоренко, – ты чего глухой?! Меня замочить могут в любой момент! Под раздачу попасть хочешь?!
– Рот закрой, товарищ старший матрос! – прорычал в ответ Самойлов, – мы морпехи если ты забыл! Да и я не кисейная барышня! Горячие точки не по телевизору видел! Пошли!
– Эх, хорощщий у тэбя друг, Сидор! – улыбнулся Гурам, которому реактивный Антошка принес фужер рубинового вина и вазу со спелым, сизым виноградом, – такие сэйчас на вэс золота! Давайте, удачи вам пацаны!
Алексей и Андрей быстро оделись и вышли на заметаемую сильным снегом, пустынную улицу. Они почти добрались до «Ауди», когда из за угла ближней девятиэтажки, раздались негромкие хлопки.
Готовые к подобному друзья нырнули за спасительный кузов машины.
Послышались глухие удары пуль о металл.
Нажав на брелок сигнализации, Алексей рванул заднюю дверь, пошарил по полу и вытащил из под старого ватника, автомат Калашникова. Знаменитую «Ксюху», АКС-74У. Он передернул затвор и принялся посылать скупые очереди в сторону затаившихся за насыпанными дворниками сугробами, убийц.
– Есть ещё ствол?! – крикнул Андрей, переворачиваясь на спину.
Присев, Сидоренко выдернул из за спины, дремавший за ремнём пистолет ТТ и молча кинул его Самойлову.
– О! Це дило! – обрадовался тот ловя смертоносную игрушку на лету, – ну всё! Держитесь пидорасы!
Теперь они уже вдвоем повели прицельный огонь, по залёгшим в снегу трём киллерам.
Результат не заставил себя долго ждать. Спустя несколько минут, уличный бой был окончен.
Отряхивая снег, друзья вышли из за изрядно побитой пулями «Ауди».
В недалёком сугробе оплывали кровью, два трупа. Третий убийца был тяжело ранен в правую сторону груди. Корчащийся от дикой боли киллер хрипел и елозил по быстро краснеющему снегу.
Он был в сознании.
– Аааа! Старый знакомый! – сплюнул в его сторону, Алексей, – Привет Левша! А это у нас кто?! Так Грыжа и Костлявый! Подручные Пахома! Ну что, доигрались падлы?
Он поднял валяющиеся рядом с бездыханными телами, стволы с глушителями.
И в этот момент еле живой Левша вытащил из под себя руку с пистолетом и быстро направил его на повернувшегося к нему боком, Сидора.
Выстрелить он не успел. Бдительный Самойлов опередил его на долю секунды. Вошедшая в лоб пуля, навсегда упокоила неугомонного бандита.
– Твою ж маааать! – резко повернулся на звук выстрела, Алексей, – вот жеж блин! Теряю нюх! Спасибо братишка! Ты мне жизнь спас!
– Ладно Лёха всё потом! – резко бросил в ответ Андрей, выдёргивая из мёртвой руки Левши, пистолет, – валить нужно срочно отсюда! Печёнкой чую, что бздительные сограждане уже ментов вызвали!
– И то верно! – спохватился Сидоренко, забрасывая на заднее сидение машины «Ксюху» и стволы киллеров, – Давай Дрон, марш в машину!
Андрей швырнул туда же ствол Левши и обежав «Ауди» сел на переднее сиденье.
Алексей заскочил за руль и завёл двигатель. Спустя секунду израненный но все же пригодный к езде автомобиль, рванул с места и скрылся в сонных дворах, заснеженного Медведкова.
Сидоренко решил пробираться в Алтуфьево через Свиблово, Отрадное и Бибирево. Идти по трассе напрямую или через МКАД было опасно. Наверняка доблестная Московская милиция уже объявила план «Перехват» и пасла их на ключевых магистралях столицы.
– Ну теперь то, давай колись Лёха! – сказал морщащийся из за ощутимой боли, Андрей, – из за чего ты, а заодно и я в такой весёлый блудняк влетели?
Он провел ладонью по рукаву черной, кожаной куртки. Рука была в крови.
– Тебя чего зацепило? – встревоженно посмотрел на Самойлова, Алексей, – Куда? Сильно?
– Ерунда! В трицепс, по касательной!
Андрей порылся в бардачке, отыскал початую пачку спиртовых салфеток, вытащил половину и плотно прижал их к разодранному пулей, рукаву.
– Итак рассказывай! – произнес он, откидываясь на спинку сиденья, – во что ты дурилка картонная влип?
– Да чего тут особенно рассказывать... – смущенно промямлил Сидоренко, включая магнитолу.
В салон «Ауди» ворвался хриплый голос Юрия Шевчука из группы ДДТ, пытавшегося понять, что же такое осень.
– Игрок я! Патологический. – сказал Алексей, – Как то братва, бабло за месяц, с моих подконтрольных точек собрала и в наш офис привезла. А я тогда бухой был. Решил в казино денег поднять. Ну взял я значит баул с лавэ и в казино Пахома поехал. Просадил я в общем все свои и Фроловы бабки. И ещё сто штук грина Пахому должен остался. Вот и весь сказ!
– Ну ты и мудак! – скривился Андрей, – ты чем вообще думал, а?
– Да жопой я думал! – огрызнулся Сидоренко, – говорю же! Игроман я! А эта штука пожалуй пострашней алкоголизма и наркомании будет! Тебя перевязать бы надо! В больничку по хорошему нужно ехать!
– Не надо! – вновь поморщился Самойлов, – рана не глубокая, да и кровь почти остановилась. В общем Лёх, домой мне сейчас нельзя! Ольга моя вторым беременна, на шестом месяце. Нельзя её волновать.
– А я и не собирался тебя домой везти! – сказал Сидоренко крутя ручку магнитолы,
Из динамиков донесся истошный вопль солиста группы Scooter, вопрошавшего слушателя, почем же всё таки за рыбу деньги.
– Сейчас поедем в мой бордель! – Алексей затормозил и остановился недалеко от моста через незамерзающую зимой, Яузу, – Там мои шлюшеньки твою руку обработают и перевяжут. Потом ко мне поедем, оттуда жене позвонишь, наврёшь чего нибудь с три короба, и дня через два, домой вернешься! Ключи я тебе оставлю. Мне как ты знаешь линять из города нужно! Фрола только предупредить надо!
– Хорошо, давай так!
Сидоренко вышел из машины и достал с заднего сиденья пистолеты киллеров. Заодно положил на пол и укрыл ватником, верную «Ксюху».
Спустя минуту чёрные воды реки, поглотили оружие неудачливых убийц.
– Ну вот как то так! – сказал Сидоренко садясь за руль и отряхивая испачканные нагаром ладони, – надо было их утопить, а то не дай Бог, детишки или пацаны какие взрослые подобрали!
– Это правильно! – произнес Самойлов, – о людях всегда думать нужно! Поехали?
– Ага, едем! – Сидоренко нажал на педаль газа, развернулся на пустынной ночной дороге и не спеша поехал в сторону Заповедной улицы.
– А знаешь что Андрюха! – тоскливо молвил Алексей, когда орущий из динамиков Scooter, сменила идиотская песенка Бобби МакФеррина, «Don’t Worry, Be Happy», – завидую я тебе если честно! Правильной жизнью ты живёшь! Семья вон, жена, второго ждёте... А у меня что? Кровь, грязь, разборки да шалавы мои!
–Да ладно, Лёх, были бы желание и сила воли! – достал из бардачка бутылку колы, Андрей. Он свинтил крышку и сделал большой глоток. – когда всё это есть, то и непутевую жизнь, можно об колено сломать!
– Боюсь поздно мне уже чего то менять! – скривился Алексей, – Мне бы сейчас живому остаться! Блин и угодил же я в суп с папурелой!
И тут словно в подтверждение его слов, диджей на радио, поставил песню Шаде.
Столь любимую Сидоренко, Smooth operator!
Усталый Самойлов тихо засмеялся.
– Не ну ты посмотри на них! – также захохотал Алексей, набирая скорость, – слышат они меня что ли?!
No need to ask
He's a smooth operator
Smooth operator