Размышления карандаша

Ирина Баренбойм
Очень приятно познакомиться, я – Карандаш. Все, что я умею делать, это рисовать или писать, пожалуй, в этом мое главное предназначение. Мне доступны любые картины, буквы, важно только, в чьи руки я попаду.
Было в моей долгой жизни много самых разных историй и приключений. Начну с имени: «ка-ран-даш». Оно уже стало привычным, и люди, которые пользуются мной, порой не задумываются о корнях его происхождения.
С древних времен у людей возникла потребность каким-то образом фиксировать свои мысли. Например, моей сестренке-авторучке приписывают прародиной Древний Египет. Фараон Тутанхамон пользовался заостренной трубочкой, которую наполняли жидкостью темного цвета, похожей на чернила. Эта жидкость медленно стекала по волокнам стебля и на заостренном конце трубочки накапливалась. А когда фараон что-то писал, то на папирусе оставалась четкая тонкая линия. Эту трубочку нашли в его гробнице.
В Древних Афинах в 508 г. до н.э. был введен очень интересный обычай – остракизм. Его применяли, когда хотели изгнать гражданина из государства, чтобы избежать захвата власти. Каждый гражданин в собрании писал на принесенном с собой черепке (остракон) имя человека, которого, по его мнению, следовало изгнать из государства.
 
Художники – очень интересные люди, чем они только не пытались рисовать. Вот, например, начиная с XIII века они пользовались еще одним моим предком – тонкой серебряной проволокой, они ее припаивали к ручке или хранили в специальном футляре. Такой инструмент требовал от них очень высокого уровня мастерства, потому что стереть написанное им уже было невозможно. Таким серебряным карандашом рисовали Дюрер, Вай Эйк, Ботичелли.
История собственно карандаша начнется только с 14 в. Еще один мой прародитель – «итальянский карандаш», - это стержень из глинистого черного сланца. Позже его стали изготавливать из порошка жжёной кости, который скрепляли растительным маслом. Рисунок получался очень насыщенным и интенсивным. Интересно то, что и сейчас художники иногда используют серебряные, свинцовые и итальянские карандаши. Они это делают, когда хотят добиться определенного эффекта.
Рисовали и древесным углем, но не как в древности, вытаскивая из костра обгорелые головешки, а специально обрабатывали в печи ивовые палочки.
Мое имя относят к тюркскому karadas – «черный камень» и турецкому karatas – «черный сланец».
Уже в 17 в. меня назвали «парижским карандашом» (соус) и делали меня из смеси белой глины и черной сажи. Таким я очень понравился не только художникам, потому что давал добротный черный след на бумаге и меньше ее царапал.
А вот за так называемый нюрнбергский карандаш мне немного стыдно. Немцы догадались смешать графитный порошок с серой и клеем, но стержень получался не очень высокого качества. Мало того, так еще в деревянный корпус вначале и в конце вставляли кусочки чистого графита, а иногда внутренность вообще оставляли пустой. Поэтому мой собрат – нюрнбергский карандаш не пользовался особой репутацией.
В конце 18 в. французский ученый Николя Жак Контэ придумал тот самый карандаш, которым сейчас вы пользуетесь. Он разработал рецептуру смешивания графита с глиной и как производить из этих материалов высококачественные стержни. Тогда же нас разделили по степени твердости:  Н – твердый, В – мягкий, НВ – средней твердости.
И еще одно замечательное событие в моей биографии: тот же 18 век, его окончание, чешский фабрикант Й.Гартмут положил начало целому карандашному производству знаменитого KOH-I-NOOR.
Сначала мы были круглые, и чтобы не скатывались с наклонных поверхностей, уже в конце 19 в. граф Лотар фон Фаберкастл придумал шестигранную форму моего корпуса.
И в конце моих размышлений о том, в чьи руки попадаешь. Мной можно написать любую брань, ложь, бумага – она все стерпит, но можно написать красивые стихи о любви, мире, природе. Это сродни примеру с ножом. Если он попадет в руки грабителя, вора, то им можно убить, но тот же нож, попадая в руки хирурга, спасает чью-то жизнь.
Так же и словом, которое я оставляю на бумаге, можно либо убить, либо воодушевить и поддержать.
С почтением и трепетом, ваш верный Карандаш, в надежде на правильное использование.