Дождь все продолжался. Даже здесь, в пещере, слышны были страшные раскаты грома. Инга с нетерпением ждала, когда они стихнут, и эта гроза закончится. Ведь тогда можно будет уйти отсюда. Ей очень хотелось отправиться на поиски выхода, тем более, что, поговорив со странным гномом, она больше не сомневалась – Творец Иллюзий существует! Скрытный гном не захотел, правда, сказать, где он живет. Ну, и ладно, она и сама его отыщет. Приняв решение, девушка почувствовала себя спокойнее и принялась ждать.
Прошло довольно много времени, прежде чем гном, который, казалось, был так глубоко погружен в работу, что совершенно позабыл о гостье, вдруг остановился, задумавшись о чем-то, взял со стола алмаз и протянул Инге. Девушка машинально взяла его, но с камнем ничего не произошло. Он не вспыхнул, не стал сверкающим, а оставался все таким же тусклым и безжизненным. Инга грустно усмехнулась:
- Видишь, мой дар пропал. - объявила она гному.
Честно говоря, ей было все равно, засверкает камень или нет, и для нее оставалось загадкой, почему гнома это так волнует. Ничего не говоря, Вудо положил в ее ладонь рядом с алмазом бриллиант. Это был камень, который он отшлифовал. Тотчас ладонь озарилась ослепительным светом, и великолепно обработанные грани засверкали в лучах факелов.
- Ничего не понимаю... - задумчиво произнес гном, - Отшлифованные камни сверкают, а с простыми кристаллами ничего не происходит. Чудеса! - он забрал бриллиант и уселся рядом с Ингой.
- Почему ты так веришь в Творца Иллюзий? - спросил он.
- Это не очень-то тебя касается. - отозвалась Инга воинственно.
- Не хочешь, не говори. – гном был настроен миролюбиво и не принял ее вызов. - До тебя уже многие пытались найти его. Даже я не отказался бы отыскать путь к нему когда-то. Я ведь не всегда был гномом и жил в этой пещере.
- А как ты сюда попал? - в Инге опять проснулось присущее ей любопытство. Гном, не смотря на свою резкость, не был злым, и Инга это почувствовала.
Вудо долго смотрел на огни факелов, а потом начал говорить.
- Когда-то, очень давно, я жил среди людей. В то время я любил человеческое общество больше, чем драгоценные камни. Я был ювелиром, гордился своей работой и боготворил ее. Работая, я чувствовал себя настоящим творцом прекрасного, на свете не было человека счастливее меня.
Только все мое счастье испарилось, когда я понял, что никакие, даже самые ослепительные из созданных мною украшений, не изменяют внутреннюю природу людей - алчную, лживую, жаждущую власти и богатства. Им не нужна была красота, которую я создавал, их волновало только то, сколько стоят мои украшения. Для них они были возможностью стать еще богаче, подчинить себе остальных, вызывая повсюду зависть и уважение.
Я видел, как за право обладания драгоценными камнями, люди грызутся друг с другом, не останавливаясь ни перед чем. От меня же требовалось только одно - работать как можно больше. Ведь чем больше я работал, тем огромнее становилось чье-то богатство и власть.
Я понял, что своим трудом только помогаю проявиться всем низменным качествам человеческой души, делаю внутреннюю природу людей хуже и хуже.
Как мог я работать после этого? Тщетно пытался я объяснить людям, что не для удовлетворения низменной природы человека служат драгоценности, а для того, чтобы показать нам, что наша внутренняя суть может быть такой же чистой и ослепительно сверкающей, как в драгоценных камнях. Наши внутренние качества могут быть подобны рубинам, изумрудам, бриллиантам. Даже еще совершеннее и прекраснее, если люди будут стремиться изменить себя к лучшему.
Но разве кто-нибудь послушал меня? Теперь, когда я не работал, я стал им не нужен. Только одно твердили они, что я помешался на своих камнях и, как старый гном, трясусь над ними вместо того, чтобы отдать их людям. А я отвечал, что лучше быть гномом, потому что мир камней чище и лучше, чем мир людей. Но люди в ответ обзывали меня выжившим из ума дураком и смеялись надо мной.
Так и случилось, что я не мог больше выносить человеческое общество и жить среди людей. Работа всегда была смыслом моей жизни, но работать для людей я больше не мог. А без своей работы я не мог жить. Оставался только один выход – умереть. Но и умереть я не мог, потому что слишком любил жизнь. Это был замкнутый круг, по которому я бежал и бежал, не в силах остановиться, утрачивая интерес ко всему, влача жалкое существование. Я все больше опускался и уже почти походил на того безумца, за которого меня принимали окружающие. Жить в таком внутреннем состоянии стало невыносимо, и однажды вечером я решил: либо умру, либо найду выход. Приняв такое решение, я, впервые за многие дни, спокойно уснул. А когда проснулся, обнаружил, что все вокруг изменилось.
Я лежал на белоснежном песке. В ночном небе светила Луна и миллиарды сверкающих звезд рассыпались надо мной. Вначале я, решив, что умер, обрадовался. Но потом с грустью понял, что жив, и, вспомнив обещание, данное самому себе, отправился на поиски выхода, которого так жаждал.
Начал я с того, что встал на ноги и огляделся. Луна почему-то давала так много света, что я прекрасно мог видеть все вокруг. Повсюду, куда бы я не повернулся, на многие мили вперед, простирался морской песок. А на нем везде стояли перламутровые морские раковины, такие огромные, что я казался среди них жалким лилипутом. Раковины шумели, совсем как настоящее море шумит, и когда я закрывал глаза, то сразу представлялась безбрежная морская гладь, ласковые волны, набегающие на песок, их нежный шелест, легкое дыхание ветра. Я даже почувствовал запах моря, вкус соли на губах, услышал крики чаек. Казалось, стоит мне открыть глаза, и передо мной, стоящем на морском берегу, раскинется суровая и непостижимо прекрасная морская стихия. Увы, правда была в том, что море, которое я слышал, давно высохло, и от него остался лишь белоснежный песок, да эти удивительные раковины, полные памяти о давно умершем океане. Много раз закрывал я глаза и открывал их вновь. Тщетно. Безбрежный океан существовал лишь в моем воображении, а моей встрепенувшейся на мгновение ожившей душе, надо было вновь возвращаться к жестокой реальности.
Долго брел я по песку, сам не зная куда, до тех пор, пока какой-то нежный звук не коснулся моих ушей. Послышалась мелодия - тонкая и проникновенно чувственная. Она каким-то чудом пробиралась в мое омертвевшее сердце, и оно открывалось ей навстречу. Я пошел в ту сторону, откуда доносился звук, и увидел, что на одной из раковин сидит эльф и играет на свирели, с улыбкой глядя на Луну и звезды. Я остановился и стал слушать. А он все играл и играл, и казалось, совсем не замечал меня. Но на самом деле он заметил, потому что вдруг перестал играть, поднял на меня глаза и улыбнулся, а потом вдруг протянул мне свою свирель.
- Возьми, она мне больше не нужна, я уже научился играть, - приветливо сказал он.
Будто зачарованный я взял свирель в руки и увидел, что это простая тростниковая палочка. С удивлением взглянул я на эльфа, который молча указал рукой на вход в соседнюю раковину, напротив которой он сидел. Вход был черным, но живым, что-то вибрировало в нем.
- Если не боишься, ступай туда. Творец Иллюзий, которого ты сможешь отыскать там, поможет тебе исполнить самое заветное желание. Но в начале научись играть на свирели, что я дал тебе. - проговорил эльф, взмахнул крыльями и улетел.
Ошарашенный, я застыл в недоумении. Как можно научиться играть на простой тростниковой палочке? Куда ведет этот вход, и кто такой Творец Иллюзий? Вначале вопросы вихрем проносились у меня в голове. Только недолго. Вскоре накатило привычное безразличие, и все смолкло.
Конечно, я не поверил ни в какого Творца Иллюзий, но, и возвращаться назад в реальность не мог и не хотел. Единственное, чего бы мне хотелось – научиться играть ту волшебную мелодию, которую только что услышал. Я покрепче сжал тростниковую палочку и шагнул внутрь черного входа в раковине. Когда-то я дал себе слово найти выход. Теперь, решив, что я его нашел, спокойно принял неизбежное, которое было для меня долгожданным решением.
Вихрь подхватил меня и понес в черноту, а потом опустил на землю. Так я оказался здесь, среди гор. Нашел эту пещеру с камнями, закрыл дверь, чтобы никто не тревожил меня, потому что я не хотел никогда выходить отсюда. Стал работать и пытался научиться играть на тростниковой палочке, которую эльф подарил мне.
Я так и не сумел научиться играть на ней, но пока пытался, то очень много думал и смог кое-что понять. И хоть эльф сказал мне, где я могу найти Творца Иллюзий, я не хотел больше его искать. Ведь никто не в силах исполнить желание человека кроме него самого. Только сам человек, если захочет, способен изменить себя, а когда он изменится, его желание, если было чистым и сильным, исполнится само собой. Самое сложное и трудное это понять, что внутренне измениться и есть самое важное, еще тяжелее захотеть измениться, а потом реально себя изменить. Я понял, что люди могут только сами избавиться от своей алчной природы, когда увидят себя со стороны и станут сами себе противны так сильно, что больше не смогут с ней жить. Но увидят ли они? Захотят ли они меняться? Я не знаю. После того, как я это осознал, мое желание изменить их пропало.
Вначале Инга молчала, потрясенная рассказом Вудо, а потом с надеждой спросила:
- Может быть, ты все-таки скажешь мне, где отыскать Творца Иллюзий? Я должна его найти, кроме него никто не в силах мне помочь.
- Ты что, не слышала, что я сказал тебе? Только ты сама, можешь изменить себя и исполнить свое желание. Впрочем… - Вудо замолчал, о чем-то размышляя, - Может я бы и смог помочь тебе, если бы ты помогла мне! – выпалил он и улыбнулся.
Инга обрадовалась. Хмурый гном согласился ей помочь!
А гном тем временем продолжал:
- Вот, если бы ты раскрыла мне секрет того, как оживляешь мои камни, я мог бы рассказать тебе, где найти Творца Иллюзий.
Инга расстроилась. Глупый гном!
- Нет у меня никакого секрета! – выпалила она. – Я и сама не знаю, отчего твои камни засверкали. Драгоценности всегда сверкают! Только здесь, в этой пещере, они тусклые и безжизненные.
- Я тебе верю, - спокойно ответил ей Вудо. Казалось, гнев девушки ему совершенно безразличен. – Я просто прошу тебя подержать каждый камень в ладони и рассказать мне, что ты чувствуешь и о чем думаешь, когда на него смотришь. Разве я многого требую? Если выполнишь мою просьбу, я скажу тебе, где найти Творца Иллюзий. – и видя, что Инга колеблется, добавил, — Это не займет у тебя много времени, не потребует больших усилий. Прошу тебя, соглашайся.
Инга задумалась. Гном был незнакомцем. Он мог и обмануть. Еще раз посмотрев на него, Инга опять заметила в его глазах отчаяние. Видимо, эти камни очень много для него значили. Почему-то захотелось помочь ему. Все равно спешить ей было некуда.
- Хорошо, - отозвалась Инга. - Поверю тебе.
В глазах гнома, оскорбленного ее недоверием, мелькнула обида, но он промолчал и спокойно подвинул к ней первый камень...
Инга честно выполнила свою часть соглашения. Подробно рассказывала обо всем, что приходило ей в голову, все что она чувствовала, когда держала тот или иной камень, но, ни в ее мыслях, ни в ее чувствах не было ничего особенного. Какие-то камни ей нравились, какие-то нет. Некоторые из них напоминали ей о чем-то, и она делилась своими ощущениями и воспоминаниями. Держа рубин, она подумала о любящей душе, а изумруд напомнил ей о зеленой траве. Бриллиант казался осколком ледяного сердца могущественного волшебника, а аметист хотелось держать вечно, так он ей понравился. Гном очень долго пытал ее и узнавал все больше ее мыслей и чувств, но все они были обычными, и это не дало ему никаких ответов. Наконец, любопытство Вудо иссякло, и он замолчал, глубоко задумавшись. Наступившая тишина все длилась и длилась. Инга тоже молчала, но увидев, что один из камней упал, наклонилась, чтобы поднять его. И тут из ее кармана выпал какой-то предмет и ударился о каменные плиты. Инга смотрела на него в удивлении. На полу лежало то самое маленькое зеркало, которое она взяла на выставке. Как оно здесь очутилось? Опять волшебство. Девушка протянула руку к зеркальцу, чтобы взять его, но тут Вудо, привлеченный шумом, тоже его заметил. Вскрикнув, он вскочил с места и попытался вырвать зеркальце у нее из рук. Инга быстро схватила зеркало, увернулась и он не смог этого сделать.
- Где... Где ты нашла мое зеркало? – закричал гном.
- Твое зеркало? – возмутилась Инга. – Это мое зеркало, которое я взяла в природоведческом музее, на выставке. Вот только как оно здесь оказалось... – недоуменно пролепетала девушка.
Гном разозлился не на шутку. Он стоял, сжав кулаки, глаза его вновь сверкали от гнева.
— Это мое зеркало! Мое! – возмущался он. – Я всю пещеру перерыл вверх дном чтобы найти его, но оно как сквозь землю провалилось. Это ты его украла! Отдай! – и он вновь ринулся на Ингу, силясь отобрать зеркало.
Инга бросилась в другой конец зала, гном настиг ее и вцепился в зеркало, пытаясь отобрать его. Завязалась борьба. Инге вдруг стало смешно. “Опять ввязалась в драку за это злосчастное зеркало”- пронеслось у нее в голове.
- Послушай, - сказала она гному, в самый разгар схватки. – Что это мы с тобой деремся как дети из-за простого зеркальца. Давай поговорим, и я тебе докажу, что зеркало мое.
Гном насупился, но сражаться перестал и уставился на Ингу, сверля ее взглядом.
- Ну, доказывай! – потребовал он.
Инга вздохнула. И дался ей этот кусок стекла!
- Какой стих был написан на твоем зеркале? – спросила она, уверенная, что гном не сможет ответить, ведь никаких стихов на его зеркальце, конечно, не было. Это только ее зеркало особенное.
Вудо раздраженно засопел:
- Ты первая скажи какой стих был на твоем!
Инга опешила. На зеркале Вудо тоже были стихи! Вот это да! Еще окажется, что такие же, как и у нее.
- Вудо, послушай. – совершенно не находя, что на это сказать, пробормотала она. - Я не брала твое зеркало. Это зеркало – мое.
- Это мое зеркало! - вновь разозлился гном, но вдруг осекся, глубоко вздохнул, чтобы успокоиться, и, взяв себя в руки, уверенно продолжил свою речь. - Хорошо, Инга, давай решим наш спор спокойно. Ясно, что каждый из нас считает будто зеркало принадлежит ему.
Давай сделаем так: возьмем бумагу и карандаши и каждый напишет те стихи, что были на его зеркале, а потом их вместе прочитаем. Затем возьмем зеркало и прочитаем, что написано на нем. После этого решим, как быть дальше.
Предложение показалось Инге разумным, и она согласилась. Вскоре тексты были написаны. Инга первая положила бумагу перед Вудо и прочитала свой стих. Вудо очень внимательно ее выслушал, а затем спокойно положил свой листок с текстом перед девушкой, и та с изумлением прочла:
Там, за Луной и облаками
Среди летающих комет
Играли ангелы мечтами
И дали мне такой совет:
«Смотри на Солнце, если можешь,
Огонь завидует свечам…
Любовь и свет одно и то же,
Когда подобен их лучам».
А если нет? «Тогда, быть может,
Тебя души свет оживит.
Любовь и свет одно и то же,
Но тот узнает, кто сгорит…»
- Вудо, ведь это совершенно другие стихи! – воскликнула девушка, но видя невозмутимый вид гнома, умолкла и положила на стол зеркальце.
Гном тут же наклонился над ним, силясь увидеть, что же на нем написано. Увы, на зеркальном стекле нельзя было ничего разглядеть кроме мелких царапин.
- Здесь нет никаких стихов, - констатировал Вудо. – Это не мое зеркало!
Инга вздохнула:
- Я только один раз видела на нем стихи, а потом они исчезли. Остались лишь царапины. С трудом мне удалось вспомнить текст. В этом странном мире, ни в чем нельзя быть уверенной, и поскольку прочесть на стекле ничего нельзя, я не могу больше утверждать, что зеркало мое.
- Оно – твое. – спокойно произнес Вудо, - На моем стихи появлялись всякий раз, когда я смотрелся в него. Тогда-то я и поверил, что чудеса существуют. Ведь строки оживали всякий раз, лишь появлялось передо мной мое отражение. Волшебное зеркало так потрясало меня, что я просто заболел его тайной. Как же сильно мне хотелось ее разгадать. Но для этого надо было выбраться из того состояния, в котором я жил, а выбраться я не мог... Когда я попал в эту пещеру, с удивлением обнаружил свое зеркало лежащим на столе среди камней. Вскоре я принялся за работу и совершенно забыл о нем, а когда вспомнил, нигде не смог его отыскать – оно исчезло.
Вудо помолчал какое-то мгновение, а потом взял зеркальце в руку, посмотрел на него и протянул девушке:
- Возьми, это твое зеркало. – сказал он виновато. – Оно даже внешне на мое не похоже. У моего не было птиц и виноградин внизу, оно было простым, без украшений. Прости, что набросился на тебя. Мое зеркало очень много для меня значило, я увидел похожее и утратил контроль над собой.
Гном замолчал, а Инга, видя его унылый вид, почему-то расстроилась. Ей захотелось, чтобы зеркальце изменилось и стало таким, как у Вудо. Тогда бы она отдала его гному, и он не был бы таким несчастным, каким сейчас выглядел. Девушка с надеждой глядела на зеркало, но чуда не произошло, оно не изменилось, наоборот, царапины вдруг ожили и сложились в слова, и Инга прочитала те самые стихи, которые уже знала. Словно, зеркало само сказало кому принадлежит. Но девушке все равно было грустно.
- Знаешь, - сказала она гному. - Забирай это зеркало. Я только, что видела, как на нем ожили царапины и превратились в строки, которые я тебе прочитала. Это зеркало тоже волшебное, оно тоже может стать подтверждением того, что чудеса существуют и ты сможешь…
Глаза гнома вспыхнули, грусть в них исчезла.
- Тем более я не могу его взять! Мы только что выяснили, что это зеркало твое! – перебил он, - Большое спасибо, конечно, за предложение, но чужого мне не нужно. Я хочу найти свое, понимаешь? Твое зеркало ничего не значит для меня, и стихи на нем меня удивляют, но совершенно не волнуют, моя душа не оживает, когда я их слышу.
Вспыхнув, гном умолк, и повисла пауза. Инге стало неловко, и она, молча спрятав зеркальце, устремила свой взгляд на огонь факелов, слушая неистовство бури за стенами их укрытия и размышляя о странностях с зеркалами.
Вудо тем временем пристально разглядывал девушку и ничего не говорил, просто смотрел. В его черных глубоких глазах нельзя было прочесть, о чем он думает. Наконец гном спросил:
- Расскажи, как ты оказалась здесь?
И Инга рассказала: о том, как нашла зеркало, встретившись со странной парочкой, стремившейся завладеть им, как проснулась в мире снов, как путешествовала из одного мира в другой, тщетно пытаясь найти выход и вернуться в свой мир. Вудо слушал, не перебивая, только иногда задавая вопросы, чтобы лучше что-то понять.
- Я не знал, что можно путешествовать по миру снов, я думал этот мир, где я живу, единственный. - задумчиво проговорил он.
- Ты ведь скажешь, где отыскать Творца Иллюзий, правда? - Инга с мольбой посмотрела ему в глаза.
- Когда выйдешь из пещеры, устреми свой взор на самую высокую гору на востоке. Там, на вершине, есть замок. Он живет в нем, Творец Иллюзий, которого ты так стремишься отыскать. – ответил гном спокойно.
Инга вздрогнула от его слов, ведь до самой этой минуты она сомневалась, что гном что-то знает, а если знает, то расскажет. Но, гном сдержал обещание и это ошеломило ее. Мысли проносились в голове, сменяя одна другую, но она не могла вымолвить и слова.
Вудо тоже помедлил мгновение и заговорил вновь:
- Многие путники, искавшие Творца Иллюзий, приходили и стучались в мою дверь, но я не открыл никому. Они кричали, умоляли, просили, если я знаю, где он живет, их Творец Иллюзий, сказать им. Я молчал, потому что люди давно не интересовали меня, с их пустыми желаниями и честолюбивыми мечтами. Я предпочел стать гномом и жить здесь вечно. Но появилась ты… Мои камни ожили в твоих ладонях… Я не хочу искать Творца Иллюзий, ведь мне прекрасно известно, что только сам человек может исполнить свои желания. И несмотря на это, мне почему-то очень хочется помочь тебе. Я не знаю, как мне поступить.
- Я не понимаю тебя, - удивилась Инга, - ты же только что рассказал мне, где найти Творца Иллюзий. Спасибо тебе, но дальше я сама справлюсь.
Вудо с удивлением посмотрел на нее:
- Я открыл тебе, где найти его, но не сказал как добраться до вершины. Этого не было в нашем уговоре.
- Ну и что? – не совсем понимая гнома, отозвалась Инга, - Как-нибудь доберусь.
Вудо выглядел изумленным.
- И ты не будешь выпытывать у меня дорогу? Умолять указать тебе путь?
- Еще чего! – воскликнула девушка гордо, - Главное, я знаю, что Творец Иллюзий существует. Если его замок виден с земли, я найду дорогу и доберусь до него. Не бывает легких путей к чему-то по-настоящему ценному, и мне прекрасно это известно. Сдаваться я не собираюсь. Так что не бойся за свои тайны. Храни свои секреты, гном. Прощай.
И гордо подняв голову Инга направилась к выходу, решив, что не стоит больше тратить время на пустые разговоры. Надо идти дальше, не смотря на грозу, которая, по-видимому, еще долго не закончится. Но пройдя несколько шагов девушка вдруг остановилась, и повернувшись к Вудо добавила:
- И не все люди, алчные, лживые, коварные. Люди разные. В каждом человеке собрано как хорошее, так и плохое. Если ты никогда не видел в людях ничего хорошего, то может быть сам и ни хотел его видеть.
Сказав все это, Инга уж было повернулась, чтобы, наконец, отсюда уйти, но Вудо не дал ей сделать этого, догнал и остановил, схватив за руку:
- Постой, Инга, ты что обиделась? Пойми, я искренне хочу тебе помочь, но я жду.
Инга спокойно убрала его руку и посмотрела ему в глаза.
- Ждешь? Но чего? Каждый из нас выполнил свою часть договора. Время прощаться.
На какое-то мгновение они застыли, глядя друг на друга.
Наступила тишина, слышалось лишь слабое шипение факелов на стенах, да отдаленные раскаты грома вдалеке.
- Я жду, - наконец, нарушил молчание гном. - Пойми, этот мир не простой. Если мне действительно нужно показать тебе дорогу к Творцу Иллюзий, он даст мне знак. – с волнением пытался объяснить он.
И не успел Вудо произнести это, как раскаты грома, сотрясавшие пещеру, прекратились. Стало так тихо, что гном и девушка неподвижно замерли от неожиданности. Шло время, а они все стояли друг напротив друга, вслушиваясь. Но не было слышно ни звука. Вудо первым не выдержал и вновь схватив растерянную девушку за руку, увлек ее за собой и поспешил наружу. Когда они вышли из пещеры, Инга не могла поверить собственным глазам.
Дождь кончился. На земле не было и следа от луж и грязи, по которой она брела совсем недавно. Мрак рассеялся, небо было кристально чистым, а в предрассветной вышине еще сверкали последние звезды. Рассвет наступал стремительно, и с каждой минутой становилось все светлее. Теперь Инга совершенно ясно могла видеть простирающиеся повсюду горы, огромные и совсем крошечные, все с белоснежными вершинами. Там на востоке, где небо уже окрасилось предрассветными нежно розовыми тонами, одна гора была особенно высокой и возвышалась над другими, величественная и совершенно непреступная. На ее вершине, будто вырастая из нее и являясь ее продолжением, парил грациозный, сияющий золотыми башнями в первых лучах восходящего солнца, белоснежный замок. И лишь одно омрачало великолепно прекрасную в своем величие картину, открывшуюся Инге, - над прекрасным замком кружили стаи огромных черных ворон, и эхо их отвратительного карканья разносилось далеко над горами.
Вудо, такой же потрясенный, неотрывно глядел на удивительный замок и молчал.
- Он живет там, твой Творец Иллюзий. – наконец, сказал он. - Очень тяжело добраться туда. Только одна узенькая тропинка ведет на вершину, но я не знаю, с какой из четырех сторон горы она расположена. Эту непреступную гору с одной стороны окружает непроходимый лес, с другой город, с третьей море, а с четвертой пустыня. Нам придется самим найти эту тропу, если ты хочешь попасть в замок.
- Нам? - поразилась Инга.
- Да, я пойду с тобой, - уверенно произнес гном.
- Но почему? Почему ты хочешь пойти со мной? Ты же не собирался ничего объяснять мне, а уж тем более отправляться к Творцу Иллюзий!?
Вудо молча глядел на небо, в глубине его черных глаз отражались звезды. Наконец, он опустил глаза и, остановив на девушке свой пристальный взгляд, произнес:
- Дождь кончился. С тех пор как я попал сюда, он начался и шел, не переставая. — это и был его ответ.