Страна, которую мы потеряли

               
               
                ( Из записей Марка Неснова)



                Твой отеческий дом,
                Он достоин прощального взгляда,
                Даже если за взгляд
                Обращаешься в столп соляной.
                Наталья Кристина Вербицкая

 В те славные далекие времена, когда в государстве был порядок, в реках  водилась рыба, а народ был счастлив оттого, что жил в самой прекрасной и справедливой стране, солнце светило ярче, воздух был чище, а сон был крепче.
Особенно детский.

Но моя мама мало думала о таких высоких материях, а потому бесцеремонно растолкала меня в четыре часа утра, сказав при этом, что сегодня должны в магазине « У Когана»  «выбросить» сахар, и папа уже занял очередь.
Так называли магазин по фамилии заведующего.

Чтобы папа  мог уйти на работу, я должен был его сменить и ждать, когда откроется окно для отпуска сахара по килограмму в одни руки.

Мы с мамой представляли собой две руки, а, значит, могли купить целых два килограмма сахара, что было событием невероятным и значительным.

Папа поставил меня вместо себя, предупредив добрую половину большой очереди, что я его сын, а ещё придёт жена, и ушёл на работу.

Мне ничего не оставалось, как тупо стоять и ждать восьми часов, когда, как обещало «сарафанное радио» откроется заветное окошко.

За время моего стояния я наслушался от бывших там мужиков такого, что семилетним детям слушать совершенно необязательно, но мало кто из этих невыспавшихся  и волнующихся людей думал о такой мелочи.
К чести женщин, следует сказать, что они относились к стоявшей ребятне по- доброму и с сочувствием.

Около половины восьмого к стоящим в очереди людям стали подходить родственники и знакомые, что сразу сделало очередь безразмерной.

Мы  с мамой стояли во втором десятке.

Перед нами стоял мальчик лет шести в одних трусах.
У него был рахитичный животик и огромный пуп, размером с теннисный шарик.

Мальчик волновался, ожидая сестру, но она почему-то не шла.

Их двор был на другой стороне улицы метров за 30-40, но побежать за ней мальчик не мог, так как боялся, что его потом назад не пустят.

Он отошёл от очереди метров на пять, постоянно оглядываясь, и начал звать сестру:
-Валька! Иды сюды за сахарём!
-Валька! Иды сюды за сахарём! Маты казала!

Но Валька не шла, и мальчик продолжал кричать одну и ту же фразу без перерыва, но всё отчаянней и истеричней.

Так продолжалось минут двадцать.

У стоявших в очереди людей уже не хватало сил слушать эти истошные крики, поэтому мальчика стали уговаривать пойти за сестрой домой.

Но он никуда не двигался и продолжал звать Вальку, потому, что
«маты казала никУды не йты, а чекаты  Вальку, бо вона ёго вбье, якщо цукору не будэ».

Мальчика было жалко, но себя было ещё жальче, потому что от его крика можно было сойти с ума.

Сначала мужики шутили, типа:
-Хлопчик, перестань так орать, а то у тебя пуп развяжется!

Потом один инвалид с костылём заявил, что если этот враг народа не прекратит орать, то он за себя не ручается, и  прибьёт  и его, и его недоделанную Вальку, потому что таких расстреливать надо.

Потом кто-то исподтишка стал бросать в мальчика камешки, надеясь этим заставить его замолчать, но ничего не помогало:

-Валька, курва, иды сюды за сахарём! - кричал беспрерывно мальчик, добавив во фразу обидное слово.

Наконец, открылось окошко и стали отпускать сахар.
Однако длилось это недолго, потому что продавщица заявила, что пока «этот полоумный» не перестанет орать, она отпускать товар не будет, потому что у неё и так мигрень, а ей ещё целый день работать

 Кто-то из очереди побежал через дорогу искать Вальку, и, наконец, все увидели маленькую худенькую девочку лет восьми.

Народ, не сговариваясь, расступился и пропустил мальчика и Вальку к окошку без очереди.
Они получили свои два килограмма сахара и счастливые пошли домой.

Счастливы были и люди, оттого, что они пропустили детей без очереди.
Все чувствовали себя добрыми и участливыми.
Правильно говорят, что раньше, при Сталине, люди были добрее.
И стариков уважали.
И детей больше любили.

Осенью, первого сентября 1952 года я пошёл в первый класс.
А 5 марта 1953 года умер лучший друг советских детей товарищ Сталин.
И кончилось наше счастливое детство.
А порядка в стране не стало.