Людей как именно раздражителей я вообще никогда не воспринимал. Подсказало возможность такого отношения человеколюбивое христианство – прочитал труд одного христианина.
Как угодно можно воспринимать других людей, но как раздражителей, как внешний раздражающий фактор, это какое-то особое отношение, не кажущееся отношением нормального, психически здорового человека.
Ладно, раздражители, так раздражители.
Будем раздражать, и будем раздражаться.
Просто так, беспричинно, меня другие люди не раздражали никогда, чтобы так сразу и вместе разом.
Воспринимать других только как раздражителей могут, разве что, хронические мизантропы.
Но таких на самом деле не должно быть много.
Поэтому для меня, прожившего очевидно большую часть жизни, подобная формулировка сильно удивила по двум причинам – нигде более не встречалась ранее так четко и ясно сформулированная, и, вторая причина, не ожидал подобной мизантропии от христианина, представителя религии как бы любви к ближнему.
Как говорится, от большой любви до большой ненависти один шаг, а крайности часто сходятся и меняются местами.
Обычная, в общем, диалектика.
А каким должно быть нормальное отношение человека к человеку? Без этих чтоб крайностей?
Какое отношение между посторонними, незнакомыми, формально ничем и никак не связанными, людьми следует признавать нормальным, правильным и здоровым?
Не такой уж это на самом деле праздный вопрос, чтобы от него походя отмахнуться.
Хотя, о чем я, когда мы тут в преддверии очередной большой войны, непонятно во что имеющей потенциал вылиться.
Когда одни незнакомые люди пойдут убивать других незнакомых людей, причем даже не испытывая по отношению к ним особых негативных эмоций. И сейчас убивают, а пойдут массово убивать.
Будто начисто лишены они разума и какой-то свободы воли.
Как заводные апельсины катятся, куда их направили.
Политика явно сильнее морали. Интерес большинства всегда доминирует над чувством правды и справедливости.
Поэтому политика и есть выражение коллективного интереса, а господствующий слой только задает ему общее направление.
Сегодня коллективный интерес в том, чтобы в соседней стране убивать незнакомых людей. Так, получается, по факту. Так или не так?
Само это дерьмо я давно осудил, написал, опубликовал.
Все, что от меня зависело, сделал. Даже то, небольшое, что сделал, от меня, собственно, никто и не требовал.
Это разные информационные агенты режима, которые занимаются провокацией за зарплату, всячески стремятся раздражать совесть нормальных и честных людей с одной единственной целью подставить, подвести под репрессии, и тем самым укрепить этот их режим.
Нет, сами они наиболее грязной частью общей работы предпочитают не заниматься, и даже о ней слышать ничего не желают.
Для этого есть их специальные органы.
Они более «высоким» и «благородным» делом заняты – так искусно обвести вокруг пальца разных наивных и доверчивых бедолаг, чтобы и провокации никто не заметил, чтобы не смог сложить в уме очевидные два плюс два равно четыре.
Для пущей убедительности и слезу готовы подпустить, и унизиться, и жалость к себе вызвать.
И с бубном в пляс пуститься без плавного перехода.
А скажи ему, что ты же гнида, мерзкая подлая лживая гнида, паразитирующая на тех, кого обманываешь, и, как ни чем не бывало, с искоркой в глазу, тебе тут же ответит вопросом: а ты как хотел?
Ты хотел как?
Власть удерживать и служить своему режиму это не хухры-мухры! Это искусство, знаешь ли!
А грамотно о убедительно наипать ближнего это большое искусство.
Поэтому перед людьми искусства такую важную государственную задачу и ставят.
За свой неспешный дар подобного искусства они и бонусы получают в конце каждого отчетного года. Сколько там попало на контроль после каждого выступления особо одаренного.
Тут вся нелепость поговорки выясняется, будто поняв, можно простить.
Подлеца и мерзавца вполне можно понять – что там в нем такого загадочного?
А вот дальше уже как сложится.