One way ticket

                Полет Игоря

               
                1   
Игорь Дашков, окончив среднюю школу, тут же угодил под разнарядку осеннего призыва в СА. Хотел он того или нет, два года своей бесшабашной молодости, пришлось отдать большой и малой родине. Вернулся он на гражданку окрепшим, менее управляемым и более решительным. Упрямства ему было и до армии не занимать, папаня и маманя не сладили с сынком и теперь - вопреки их советам и нравоучениям, он пошел на завод учеником электромонтера.

А ведь они, не враги своему ребенку: сидя вечерами на кухне, и попивая чай с „рижским бальзамом“, разложили для него другой пасьянс, готовили для него иную долю, перспективную и обеспеченную. У Виктора Тимофеевича и Алии Сагитовны есть и примеры для подражания: первый - сервисный менеджер аэропорта, вторая - не последний человек в областном шоу-бизнесе.
На телевидение женщину не взяли - малорослые и круглолицые нанайки, пусть даже миловидные, не числились в тамошнем топ-листе. То же самое закрыло ей путь и на сцену, хотя голос у нее на несколько октав, горловой, пробирающий до мурашек, особенно удавались ей тирольские высокочастотные - „йодельч“ - в любой веселой компании она была нарасхват. Нет худа без добра, Сагитовна считалась незаменимой, где речь шла об организации поездок, туров, концертов и презентаций.
Семейный тандем способствовал бизнесу: перелеты, размещения в гостиницах, мотелях  и прочее. Таким образом, Дашковы шли по жизни состоявшимися, ни в чем себе не отказывая, ни в чем не нуждаясь. У них был загородный двухэтажный дом с восемьюдесятью сотками соснового леса. Ими они распорядились умно: выкопали пруд, насыпали альпийские горки, соорудили детскую площадку. Та, по известным временнЫм причинам, уже приходила в запустение. Когда женится Игорь и появятся внуки, тогда и придет пора ее реставрации. Когда и если…               
По возвращению отрока со службы, родители озаботились его „доводкой до кондиций“ - ему куплен статусный додж пикап. Какое-то время, эта неполноценная замена недвижимости, устраивала обе стороны, однако шумные мальчишники сынка, не давали отцу и матери покоя. Они вынужденно купили для молодого человека, полнометражную квартиру в центре, обставив ее должным образом, с прицелом на будущее.
Вопрос, таким образом, считался снятым: Игорь „становился на крыло“, родители переставали быть его регентами, уходили в тень. И впоследствии деньгами уже не осыпали. 

Мать Игоря, своей навязчивой опекой сына не баловала с детства, хотя производила впечатление заботливой матери и жены. Окружающих сбивала с толка ее миловидность, улыбчивость и общительность. Гены... суровая северная нация. Почти викинги, ушкуйники по-простому. Алия Сагитовна жила работой: широкий круг ее знакомств, с его неформальными контактами, чередующиеся полосы удач и провалов, держали ее в должном тонусе. Она не желала возиться и теперь со взрослым, пахнущим виски, чужим табаком и женской туалетной водой, отроком.
Вот пойдут внуки… - думала Сагитовна, - тогда другое дело. Не зная, не желая знать — чувства, как клетки мозга, со временем отмирают. Клетки - от старости и токсинов, чувства — если не востребованы…
                2
В какой-то момент, в мозгу Игоря что-то щелкнуло, из глубин сознания всплыло - „стоп думаю себе, что-то тут не так...“ Это случилось на третьем году его бестолковой холостяцкой жизни.
Дело было вечером, он лежал на своей двухспальной кровати, смотрел канал Дискавери, жизнь слонов. Его до слез умиляли самки с детенышами: разительный контраст большого и неповоротливого тела, с нежными и заботливыми касаниями материнского хобота. С недавних пор, Игорь заметил за собой эту сентиментальную струнку. Казалось бы, ей неоткуда взяться - мама в детстве с ним не сюсюкала, не обнимала и не целовала в попку. Может, именно поэтому…  Эта ниша в его чувствах не была занята, но природа не терпела пустоты… После окончания сериала про животных, он переключил канал.
 
Полет мотопараплана над Эверестом. Всемирно известный англичанин-экстремал Беар Гриллз, совершал невозможное — поднимался выше Эвереста, на высоту 8900 метров. 
Вот, его аппарат в полете: спиральный набор высоты, трепыхания купола, неслышная вибрация растяжек, устойчивая работа форсированного движка… И все это в кислородной маске, при температуре — 40 С! Один шквальный порыв ветра… перебой в работе двигателя… зарастание конденсатом кислородных трубок…
Внезапно, Игорь увидел в летательном аппарате свою подсознательную мечту, то, ради чего стоило жить. Смотреть на мир свысока, если повезет с восходящими потоками — с трех тысяч метров! Впрочем, с высоты птичьего полета лучше чувствуется скорость.
 80 - 110 километров в час — не шутки!

Какое-то время он еще сомневался, выбирая себе остросюжетную забаву — то ли дельта... то ли пара… В конце-концов, выбор пал на дельтаплан, его конструкция казалась надежной, в отличии от шуршащего каландра и нейлоновых строп. Игорь заболел балансирным аппаратом всерьез.
До армии, отец часто брал его с собой в аэропорт. Организация работы, разного рода регламенты, логистика перевозок, за малым возрастом, тогда были недоступны скудному уму Игорька, он больше вникал в смыслы человеческой речи, в переговоры, указания, рекомендации. Имея хорошую память, мальчик слушал и запоминал.
Игорь вышел на сайты СЛА (сверхлегких летательных аппаратов). Внимательно просмотрел их, что показалось интересным - скачал. Потом открыл страницы магазинов. Выбор конструкций был богатым, предлагалась дюжина моделей, он приглядел себе три, для углубленного изучения.
За деньги он не волновался - отец должен понять его и снизойти. Как сегодняшний штурман завтрашнему пилоту.               
                3
И все бы хорошо, но Игоря тревожило здоровье. Как-то в Воронеже, где он проходил службу в саперных войсках, он, без видимых причин потерял сознание. К счастью, никто из сослуживцев этого не заметил, не избежать бы ненужных разговоров.
На втором году службы, возращался он с командиром взвода с  автопарка. Шли по развороченной камазами проселочной дороге. Заполошно сигналя, рядом затормозил дежурный ГАЗик, и шофер спешно умчал старлея в штаб округа. Сержант Дашков, свернув в сторону, направился в свою казарму. Чтобы не дышать долго оседающей пылью, Игорь пошел вдоль лесной опушки, рядом с траншеей для кабельной линии.
Со стороны леса, рядом с ней кучи песка и красного кирпича. От вероятных повреждений, кабель присыпался песком, поверх него укладывался кирпич. Местами, дожди размывали края траншеи, и кирпичи, целые и половинки, падали в нее. 
Как это случилось, память его не удержала, очнулся он лежащим навзничь на дне траншеи. Смеркалось. Как долго он пролежал в неудобной, выгнутой позе, на беспорядочно лежащих  кирпичах - неведомо, но до ужина время оставалось, его еще не хватились.
Болезненно ныло плечо, острой болью отдавало в крестце. Плечо ему вправили, не прошло и получаса — у парня был привычный вывих, крестец несколько недель побаливал, особенно при ходьбе и приседаниях, гематома в неловком месте рассасывалась еще медленнее. По этой причине в баню он ходил в трусах. Через два месяца, Игорь и думать забыл об этом случае. Забыл… 
Сейчас, вспомнив тот обморок, Дашков решил втайне от родителей, пройти томографию головного мозга и ЭЭГ. 
О своем посещении отделения функциональной диагностики, Игорь дома не сказал, не хотел делиться с родителями тем, что там услышал. Оказывается, у него обширная ВСД (вегето-сосудистая дистония), но не это главное - у него нашли дисциркуляторную энцефалопатию. Так сказал врач, заметив - она не лечится, а лишь слегка ослабляется лекарствами. Углубляться в тему медик не стал, посоветовал обратиться к психиатру.
Диагност успокаивал Дашкова: это совсем не то, что он думает.
Профильный врач подберет ему лекарства, и ознакомит с ходом болезни, она может протекать по-разному. Прощаясь спросил:
- У вас есть машина?
- Есть.
Соболезнующий взгляд при таком невеселом диагнозе, не казался чем-то из ряда вон выходящим.
- Берегите себя. - И будьте осторожны.
Из поликлиники Игорь вышел потрясенным, и тут же засел за компьютер, начал выяснять все, что относилось к ВСД и энцефалопатии. Одного вечера ему не хватило, он просидел у монитора дня три. После всего, что узнал о болезнях, решил - визит к психиатру не просветит его больше, чем GOOGLE.
На время, он забыл о своей болезненной теме, вернулся к дельтапланам. Отец к покупке аппарата отнесся положительно. Надо понимать - он  причастен к авиации. Цена его не волновала.
- В любом случае сынок, аппарат стоит не дороже денег, - сказал отец, покосившись на жену. И твоего авто. Осилим. Летать у нас есть где. Могу помочь с консультантом, есть у меня на примете  один. Еще в ледниковый период, году в 86, он своими руками собрал два аппарата, это о чем-то говорит. Пилот расскажет тебе о чем ты даже не подозреваешь, он один из пионеров проектирования и постройки дельтапланов в Украине,  работал даже над „Славутичем“ у Антонова.
Я переговорю с Петром, потом сведу вас. Думаю, он будет счастлив поделиться с тобой знаниями. 
Дело сдвинулось с мертвой точки, - Игорь довольно потирал руки. 
                4               
- Что-то тебя не видно? - интересовались у Игоря его дружки. В науку погрузился, как Чилингаров в Марианскую впадину? Диссертацию кропаешь?
А может в затвор ушел, монашество принял? Тут девки интересовались… Синий бумер, синий бумер…
- Да нет, просто в смену меня поставили, - лукавил Дашков. - Ко всему - у предков ремонт, помогаю плитку класть на кухне… потолок навесной… арки…
Не хотел он делиться с праздными парнями своим сокровенным, вот-вот оно станет  реальностью. Не оценят. Засмеют. Навесят кличку, от которой потом не избавиться… Вроде Чайки или Джонатана. 
Девки… Легковесная тема, развлекательная программа...
Позвинил по мобильнику отец, продиктовал адрес Петра Степановича.
- Езжай, он ждет тебя. Потом расскажешь про ваши посиделки.
Петр Степанович Торба — компактный мужчина  лет шестидесяти пяти, среднего роста, с коротким ежиком тронутых сединой волос, гладко выбритый, подвижный и общительный.
- Кофе будешь?, - не чинясь спросил гостя.
- Нет! - недипломатично ответствовал Игорь. -Я эту горечь на дух не переношу.
- Силен! - хозяин пристально всматривался в молодого человека.
Что в голове, то на языке, - довольно отметил.
- Чаю у меня нет. Пива и спиртного тоже. Разве что минералка…
- Годится! У моего отца тоже свои принципы: пока не женюсь, он со мной распивать спиртное не станет. Если бы вы предложили мне вино, я пить его не стал, уважая ваш возраст.
- Силен! - повторил хозяин, наливая гостю ессентуки — 17.  Но ближе к делу. Ты уже приглядел аппарат?
- Окончательно еще нет. Колеблюсь. Рассматриваю  варианты. На примете два — Combat на пятнадцать метров и RX - на восемнадцать, размашистый. Его продвинутая модификация — чистая „аэродинамика“. Однако дорого...
- Правильно мыслишь. Покупать первый попавшийся — последнее дело. Некоторые считают, чем дороже конструкция, тем она качественней. Нет. Взять французский и польский аппараты. Одинаковые материалы конструкций и куполов, не говорят об их одинаковой цене. Труд во Франции дороже, накладные расходы выше. Понял?
- Как не понять.
- Я конечно дам совет в части предпочтений, но не лишне тебе узнать предысторию СЛА, трудности пионеров этого начинания. Как на это смотришь? Выслушаешь нудного старца, потешишь его? Приятно делится своим опытом и наработками, если тебе внимательно внимают.
Улыбнулся располагающе.
- Конечно Петр Степанович, конечно, буду рад услышать все из первых уст. На память я не жалуюсь, запомню все, что скажете.
Четыре часа пролетели как одна минута. Дашков уходил от Торбы с ценными сведениями и советами, унося с собой раритетную брюшорку „Наставление — 84“ - подарок старого пилота пилоту новому.  В ней полно указаний по управлению аппаратом, разбирались критические ситуации, советы по технике безопасности полетов.
На работе Игорь попросился в смену. Так ему удобнее, он мог располагать светлым временем суток по своему усмотрению. Дел у него впереди — воз и маленькая тележка.
По совету Торбы, из нескольких холмов, он выбрал ближний к озеру. Восходящие потоки — первое дело для балансирных аппаратов. Съездил на место, провел на холме почти день, определяясь в направлении ветров. После этого направился в местную метеослужбу. Не таясь посвятил тамошних сотрудников в свои планы по освоению высоты 436 — так она числилась в их реестрах.
Игорю дали стопу распечаток по временам года и по времени суток. Летайте! Бог в помощь!
С розой ветров он, стало быть, определился. Осталось заказать аппарат, и ждать его с посыльным. В последний момент он остановился на Target A за 4570 евро, роскошный  RX стоил в два раза дороже, отец мог на это не согласиться.
Аппарат привезли через пять дней.
Собирал Игорь дельтаплан у родителей, условия позволяли. Проделать регламентную процедуру сборка-разборка следовало много раз, чтобы появился автоматический навык, прежде чем замереть в трапеции на старте.
Торба просил дать знать, когда привезут аппарат, он не был знаком с этой моделью, хотел оценить ее. Купол, при тренировочных сборках, растягивать не советовал, чем меньше его касаются шаловливые ручки, тем дольше он служит. Запасной парус стоил чуть ли не полцены аппарата: двойной зиг-заг, проклейка, люверсы…
Дельтаплан комплектовался навигатором, спидометром, альтиметром и двумя радиостанциями „йесу“ с дальностью связи 30 километров. Эти дополнительные опции оплачивались отдельно, и тоже влетели в копеечку. Игорь не замедлил проверить работу передатчиков, отъехав от дома километров пятнадцать. Голос отца звучал будто рядом. Степаныч оценил аппарат на „четверку“, в его устах это считалось высоким баллом.
Старые приятели сидели за раскладным столиком что-то распивая, чем-то заедая. Время от времени, Виктор Тимофеевич, выходил из-за стола, и предавался любимому занятию — метанию ножей. В этом он был дока. Даже хмельной, мужчина был удивительно точен: его ножи ложились в названные точки нарисованной мелом фигуры на широкой доске. И это с двадцати шагов!
- Ты Петро не сдерживай себя, если что — переночуешь на сеновале, - увещевал гостя хозяин. Если дома ждут  — Игорь отвезет.
- Лучше Игорь..., - ставил точку в этом вопросе летун. Он не пьет со старшими, и это есть хорошо… Кавказский обычай — хороший обычай!
5                Второй раз Игорь потерял сознание на трассе.
Ехал он с работы, выдерживая девяносто, и вдруг, его сознание внезапно спуталось: он потерял ощущение времени и пространства. Руки непослушно запрыгали по рулю, его потянуло вниз, и сопротивляться этому не было сил.
Вот оно..., - безрадостно подумал водитель, и резко затормозив,  съехал на обочину, не сумев включить даже поворотники. Остановился, и… выгнувшись дугой, сполз на пол.
Спазм сосудов головного мозга, тот же микроинсульт...
Очнувшись, Дашков несколько минут сидел не шевелясь, бездумно уставившись в приборную панель. Медленно приходя в сознание, вслушивался в свои ощущения.
Потом встряхнулся, как щенок после купания. Теперь он знал -   приступ начинался с „прелюдии“. Пирацетам и пентоксифиллин он решил принимать по отдельности, хотел узнать эффективность каждого лекарства. 
Через полчаса, он выбросил из головы происшедшее, запив минеральной водой таблетки пирацетама.
                5
      - Я все о нашем Игорьке думаю, - делилась с мужем Алия. Не     нравится он мне.
- Что такое? - Виктор оторвался от статьи в журнале ГЕО.
Алия ответила не сразу, элегантно отведя ухоженную руку с длинной коричневой сигаретой в сторону, молчала с минуту.
- Жениться ему пора. Он же ходит мрачный и сосредоточенный, будто думу великую думает. Вроде поворота рек вспять, или освоения Антарктики под гречиху. Еще немного, и станет  аутистом. Ни друзей у него ни подружек. Помнится, в его возрасте ты кобелился за троих, - больно ткнула мужа в ребро. Помнишь свои 24 года? В режиме 24-7?
Отложив журнал, Виктор смущенно потупился.
- Мне с ним на эту тему говорить неловко, тебе с руки. Надо увлечь мальчика, втянуть его в светское общество. Можешь даже посидеть с ним за бутылкой вина. А? Ты хоть знаешъ, что ему четвертый разряд присвоили?
Еще годик, и ты можешь брать его под свое крыло.
Никто из твоих и не пикнет, мальчик профессионально вырос на стороне, ты к этому не имеешь отношения.
- Могу-то могу, боюсь что сын в этом вопросе застегнут на все пуговицы. Он провел здесь красную черту, и перейти ее…
- Разговори его, перейди черту. Или ты не отец! Мамы с дочками в 12 лет говорят даже об овуляции, почему бы папе не пойти по этому пути… Все начинается с друзей. У тех есть подруги и свои друзья с подругами. И так без конца.
Ты купил ему аэроплан. Казалось бы, Игорь должен искать единомышленников, но я этого не вижу. Нельзя Витюша по жизни идти одному, это болезненно. Если Игорю никто не нужен, значит и другим он до фени. Мужчина, обычно тяготеет к женщине. Исключения — это возраст или аномалия развития, вроде фимоза.
Поговорили. 
                6
В один из июньских воскресений, Торба пригласил Игоря на высоту.
- Приезжай без аппарата, ты еще не готов. Познакомлю тебя с одним пилотом. Поговоришь с ним, посмотришь…  Рули не к ближнему холму 436, который для себя облюбовал, а к дальнему, с оврагом - реперу 522.
- Буду! - коротко сказал Дашков.
Когда он приехал к месту встречи, не вершине уже трепыхал на ветру оранжевый купол собранного дельтаплана. Около него суетились три фигуры, одна из которых — женская. У подножия - УАЗ-патриот с открытым брезентовым верхом.
Через десять минут подъема, Игорь был на холме.
- Знакомься, - представил Торба молодых людей: это Гиви и его жена Наталия. Это Игорь.  Гиви летает уже года два, у него приличный опыт пилотирования. Аппарат у него — новая словацкая модификация старого французского Atlas. Латы из карбона, это вам не хухры-мухры… Сейчас около восьми, подождем солнца, начала испарения озера.
- До него больше километра..., - робко подал голос Игорь. Как бы - далеко.
- Здесь у Гиви все схвачено. Если его сразу не подхватит, он спланирует к озеру, и попадет в восходящие. А там — дело техники.
- Не в первый раз, - подал голос грузин. Если не выдержу угол, клюну вниз,  Наташка заведет наш броневичок и вернет меня сюда.
Так? - взял жену за руку, заглядывая ей в глаза.
- Так! - молодую женщину смущали посторонние.
Игорь подошел к аппарату. Торба, приобняв его за плечи, отвел в сторону.
- У пилотов свои традиции и суеверия. Чужой аппарат нежелательно пристально рассматривать. О том, чтобы проситься полетать… Нет, это святое! Хочешь осмотреть технику — спроси у Гиви разрешения.
Ух ты! - удивился про себя Дашков.
Подошел к пилоту.
- Я недавно купил себе дельту. Живу здесь неподалеку. Хочу научиться летать. Посмотрю на вас, ваш аппарат, это поможет быстрее освоить пилотирование. Можно осмотреть конструкцию, я вижу, она отличается от моей?
- Конечно, смотрите и сравнивайте.
  Рядом появился Торба.
- На заре конструирования СЛА, умельцы делали все своими руками. Прототипы если и были, то до них не добраться. Узлы делали по фотографиям в журналах. В какой-то момент секретить типовые изделия перестали, желающие могли получить полный комплект чертежей французского Атласа и украинского Славутича за определенную плату.
Помнится, я точил центральный узел из титана ОТ-4 - нагеля авиационной турбины истребителя, - он ухмыльнулся. Смотрели его у меня, срисовывали… Толку-то. Титан этой марки в то время днем с огнем не сыскать.
Я-то узел считал, исходя из характеристик уникального материала, а соглядатаи точили его из китайских осей скуттеров. 
- Вот и дымка на озере появилась, заметил Гиви, - глядя в бинокль. Поперло! Туська!
Игорь снял с шеи фотоаппарал.
- Не надо, - придержал его руку Степанович. У нас такое не принято. Смотри. Впитывай.
Гиви взлетал красиво. Сначала он круто пошел вниз, потом, набрав скорость неспешно  стал набирать высоту.
- Тут главное угол поймать, - комментировал полет Торба. - Малый угол атаки — не наберешь метры. Большой — потеряешь скорость и сядешь на зад. Он уже подлетает к озеру…  Сейчас...
Гиви вошел в границы водоема, и круто взмыл вверх. Наталья, как ребенок запрыгала и захлопала в ладоши.
- Гиви, всякий раз ставит перед собой задачу — подняться выше, чем в предыдущий полет. Хоть на сто метров, а выше, - делилась она с Игорем своим заразительным девичьим восторгом.
- А как он узнаёт высоту? - недоумевал праздный зевака. У него же нет альтиметра.
- На глаз. - Он пролетает над каким-то ориентиром, и сравнивает его сегодняшний размер с прошлым…
Игорь молчал. У него будет по-другому... 
Гиви кружил над озером, спиралями набирая высоту.
Торба приставил руку ко лбу.
- Меньше тысячи шестисот, но больше тысячи двести, - сказал после некоторого молчания. Сейчас бы ему за границу озера отойти, порыскать в его окрестностях…
Хорошо бы Гиви иметь передатчик, - подумал Игорь. И получить своевременный и квалифицированный совет.   
Пилот, будто услышал совет наставника, направился в сторону города, порыскал там, и вернулся к своему холму, снижаясь большими спиралями.
- Тридцать восемь минут! - констатировал Петр Степанович, когда в трех сотнях метров  от подножия высотки, обессилел купол дельтаплана.  - Вы еще будете летать? - обратился он к Наталии.
- Как скажет муж, - молодая женщина спускалась к машине. - Поеду к нему…
- Я домой. Ты остаешься? - Торба обратился к Игорю.
- Да, наверное. Дождусь Гиви.
Пилот, как и положено, затащил на высоту аппарат сам. Следом плелась его жена.
Игорь показал грузину большой палец.
- Любо-дорого смотреть. Представляю себя на твоем месте.
- Не торопись. Привыкай к аппарату. На холм поднимай его собранным, а не в чехле. Плечи тренируй. В подвеске поболтайся минут тридцать. После этого станут побаливать плечевые мышцы, удели им внимание.
Слышал от Степаныча, у тебя полный набор опций: альтиметр, спидометр и радиостанция. Хорошее оснащение для новичка. На первый полет пригласи наблюдающих: отца, Степаныча, меня… 
Есть здесь еще один летчик, пилотом я назвать его остерегусь. Сам собрал аппарат, что под руку попало. Конструкцию уже худо-бедно сварганил, сейчас парусом занялся.
И когда вся стая полетела на юг,
Одна маленькая, но гордая птичка сказала
Я полечу прямо на солнце…   
Третий год мужик в деле, хочет оторваться от земли. Я тоже в детстве хотел с пятого этажа на зонтике спланировать. Разубедили. Пантелея не отговорить. Фанат. Представляешь, он всю конструкцию из спортивных копий мастерит. Латы из хула-хупа. Парус из болоньи, клеем БФ-2 снизу мажет. Камикадзе! 
По мне — нет денег на дельтаплан, умывай руки, коллекционируй фарфоровых свинок-копилок, в крайности - зажигалки.
- Ты еще будешь стартовать?
- Конечно! На один подлет меня еще хватит.
- Я проголодался, поеду домой. Пока, - Игорь прыжками спускался по крутому склону.

                7               
Дипломатичный Дашков грузину Гиви по душе. Парень, судя по-всему, из патрициев. Его машина и дельтаплан топ-модели производили впечатление. Дружба с ним обещала свои плоды, одно плохо - Игорь замкнут, разговорить его непросто. Разве что…
В следующие выходные, Наталья захватила с собой свою знакомую. Обещая свести ее с молодым человеком, будущим пилотом.
Однако, к разочарованию обеих леди, Дашков привез аппарат на  „свою“ высоту. Грунтовка опоясывала холм почти два раза, Игорь загнал свой джип на самый верх.
Наталья, и ее подруга, могли видеть в бинокль парня, которого нисколько не волновало их соседство, (у Игоря тоже была оптика) он был поглощен сборкой своего желто-синего аппарата. Цветные одеяния молодых женщин, легко  различались даже невооруженным глазом.  Игорь все это конечно видел... Подруги знали, что их видят…
Воткнут в кочку маленький, полосатый „колдун“, тот бесплатно прилагался к аппарату. Ветер свежел. Игорь защелкнул карабин подвески, взял трапецию на плечо, охватив ее боковины, пробежался кругами по вершине холма. С непривычки его мотало из стороны в сторону, для устойчивости пришлось расставлять ноги. Давило плечевые мышцы. 
Остановился. Лег в подвеску. Вытянул ноги, держась за стойки трапеции. Пресс никудышний, - мелькнула мысль. Закинув ноги, он хотел даже вздремнуть в этом положении, но не получалось - был слишком возбужден.
Откуда-то сверху послышался свист. Метрах в трехстах над ним проплывал Гиви. Игорь помахал в ответ рукой.
- Когда-то надо начинать господин хороший! Не дрейфь! - сказал он громко сам себе, и влезши в трапецию, принялся спускаться по склону в сторону озера.
Он не собирался взлетать, хотел лишь спланировать с половины горы.
Побежал вниз. Купол, трепыхаясь от порывов ветра, рывками брал на себя вес конструкции с пилотом, наполняя душу восторгом предполета. Вот, его приподняло, и он отрвался от земли. Перехватив ручку трапеции, Игорь лег в подвеску, и не отводя взгляда от бегущего под ним склона, стал отводить ее от себя.
Его потянуло вверх, земля удалялась. Невдалеке виден берег озера, но туда нельзя, Игорь отклонился влево, аппарат послушный его воле, тоже развернулся.  Набрать высоту не удавалось, даже отводя ручку трапеции. Следовало отдаться этому короткому сказочному дрейфу, ощущения от которого не передать словами.
Приземление не вызвало трудностей. Оглянувшись, Дашков с минуту размышлял: идти с аппаратом полтора километра до подножия горы, и с километр тянуть его наверх, или оставить дельту здесь, и сходить за машиной?
Нет, он поднимет „птичку“ на гору, чего бы это ему не стоило. Полетит или нет - другой вопрос. Тяжело? Не без того.   
Игорь долго вызывал отца по рации, тот не отвечал. Жаль, ему так хотелось поделится своей радостью с близким человеком.
На вершину горы, к своей машине, Игорь притащился через час. Уставший и потный, лежа в тени купола, смотрел в небо, искал Гиви. Не нашел.
Ба, оказывается он уже внизу, его оражевый „птенец“ отдыхал на своей высотке в окружении группы поддержки, бинокль прояснил детали их „пикника на обочине“.
Что там за девушка?  Невысокая шатенка. Хохотушка. Спортивна - ходит колесом, стоит на руках…   Интересно! 
В этот день Дашков больше не летал, ему хватало уже испытанных острых ощущений. Он разобрал аппарат, и поехал к родителям. Оба были дома, по роду работы, они позволяли себе частые и длительные отлучки.
- Ты что на мой вызов не отозвался? - угрюмо спросил он отца.
- Знаешь сынок…, - засуетился тот. Не мог я… У нас намечалось совещание, и я оставил рацию у себя в столе. Кроме того, она слишком выпирала из кармана…
- И сейчас выпирает?
- Нет, она у меня в портфеле,- простодушно ответил отец, не чувствуя в сыновьем вопросе подвоха.
- Отдай мне ее.
- Зачем?
- Свою я уронил в озеро, - слукавил Игорь. Летал я сегодня Виктор Тимофеевич, летал, как это не странно. И когда решил поделиться с тобой этим событием, случайно оборвал ремешок. Теперь  „йесу“ нужнее мне.
Отец виновато проянул сыну рацию.
- Как скажешь…
- Интересно, если бы это был крик о помощи? - как бы сам с собой говорил молодой человек. Спасите Наши Души! Твой сын гибнет, а ты сидишь в мягком кресле на совещании, и в ус не дуешь. Как это выглядит со стороны?
Алия Сагитовна, прислонившись о дверной косяк курила, рассеянно водя носком тапочка по узорам паркета, она слышала весь мужской разговор. И ни слова осуждения… 
Передатчики Игорь решил подарить Гиви. Им с Натальей они нужнее.
Заканчивалось лето. В полетной книжке Дашкова почти двадцать удачных стартов. Последние восемь, он рискнул летать с высоты 522, которую условно назвал - Большой. В отличии от своей — Малой. Обычно он летал к озеру, ловя восходящие, но иногда  стартовал бейдевинд с других сторон, говоря морским языком, под острым углом к ветру. А то и крутил оверштаг, меняя галсы слева направо и наоборот. Под ветер высота набиралась быстрее.
- У тебя поразительные успехи в управлении, - хвалил коллегу Гиви. Как идет освоение  высоты?
- Вышел на 1240.
- Отлично! - У меня сейчас 1680,   (несколько недель назад грузин купил альтиметр) если говорить о последнем полете. А до этого… Представления не имею.
Время от времени, Дашков приезжал к Гиви просто так, без аппарата. Посмотреть, пообщаться… Они обменялись телефонами, и были в курсе полетных планов друг-друга.

Как-то, когда Гиви бы в воздухе, Наталья поделилась с Игорем своим „секретом“:
- У меня есть одна знакомая. Шустрая как веник. До всего ей дело. Ты я вижу парень серъезный, такие тебе, наверное, не интересны. Она закончила институт физкультуры, мастер спорта по акробатике.  Девка на выданье. Вот только достойных на горизонте она не видит. Знаешь, как у классика: если бы нос Иван Иваныча, приложить к глазам Петра Петровича, сундуки Семен Семеныча и кареты Ильи Ильича…
- Это которая с вами ездит?
- Ездила. Теперь она не видит интереса в поездках. Честно говоря Игорь, я думала ты заскочишь к нам, познакомишься. Но предупреждаю, девушка себе на уме. Знаешь, чем она со мной поделилась? У нее есть официальная медицинская бумага с печатью, где она считается репродуктивной леди без изъянов и отклонений в этой части. Подчеркиваю — девушкой, мисс.
- Для чего тебе это? - спросила я.
- Как же! - она в ответ. - Сейчас многие мужчины опасаются влипнуть в историю. В Европе добрачное медицинское обследование давно практикуется.
Ты приедешь сюда в следующую субботу? Посмотришь, оценишь…
- Созвонимся.
- Гиви, Гиви, - щебетала Наталья в рацию. Что там у тебя?
- Вышел на 1550, - в девайсе гортанный голос уроженца Кобулети. Прекращаю набор, начинаю планирование. Слушай:
„Мера мамгеребс?
Удзиро зеца замбахис вери
Ту милхнис вмгери
Ту севдианоб маница вмгери…“
Чито грито, чито маргарито да
Чито грито…
- У меня батарейки садятся, - засмеялась Наталия. - Конец связи. ЦэКу.
- Что он там пел? - интересовался Игорь.
- Про небо, ромашковое поле, птичку-невеличку… Мой Мимино...
Попрощавшись, Игорь вернулся домой.
                8
На Большой не протолкнуться. Игорь приехал без летательного аппарата,  - предстоял показательный полет Пантелеймона.
Патриарх водухоплавания, как его шутливо звал Гиви, — молчаливый и костлявый, сорокапятилетний мужчина. Длинные, неухоженные и седеющие волосы, борода двухмесячной давности, скромная, местами грязноватая одежда, однозначно говорили о его житейской неприкаянности.
Пантелей собирал аппарат. Гиви, посматривая на часы и конус „колдуна“,  тоже готовился к полету. В стороне, о чем-то оживленно беседуя, стояла Наталия и незнакомая (отчасти) девушка.
- Лилия, - сказала гостья, протянув руку.
- Красивое имя, - непроизвольно вырвалось у Игоря. - Что-то розово-кремового цвета, - продолжил, сам себе удивляясь.
- Вы так считаете? - опустила свои карие глаза шатенка в красной флиске и такого же цвета кроссовках.
- Да, так считаю.
Наталия возилась поблизости с кофром, перебирая пакеты, готовила утреннюю трапезу.
Пантелей уже крепил на груди подвеску. Гиви давно готов, он  уважительно уступал первенство старта коллеге.
- А завтрак! - вскричала обиженно Наталия. Мужики!
Игорь укоризненно поднял палец.
- Не надо. - Они уже в образе.
Наталия удивленно смотрела на вчерашнего новичка. Раскомандовался тут… Лилия с интересом косилась на гостя.
- Ты бы хоть спланировал пару раз для начала, - тихо советовал Гиви Пантелею. Сразу под ветер… Смотри…
Тот стоял уже в трапеции.
- Дорогой, я сотню раз проигрывал полет в голове. Я могу с закрытыми глазами стартовать. Даже ночью. Ночной полет — это круто!
- Давай!
Пантелей глянул на колдуна, сместился на десяток галсов и ринулся вниз. Его „раскладушка“, по образному выражению Гиви, резво набирала высоту. Вот, Пантелей сделал вираж, но аппарат заклевал носом, теряя ветер и метры. Развернуться в обратную сторону он не смог, вынужденно спланировал в пятистах метрах от старта.
- Беспредельщик! - только и сказал Гиви, стартуя к озеру — своему испытанному и неизменному галсу эюйд-ост-ост.
Наталия долго смотрела в бинокль на возню Пантелеймона, потом деловито поставила точку.
- Патриарх уже не появится. - Кажется, у него поломка, он пакует свою „раскладушку“. Давайте перекусим, - пригласила к столу - расстеленной на траве клеенке.
На ней беспорядочно набросаны огурцы, помидоры, колбаса, яйца и вареная картошка. Венчала этот хаос огромная дыня „колхозница“.
Игорь несколько раз встречался глазами с Лилией, неожиданно для себя, становясь растерянным и косноязычным. Про девушку этого не сказать, она, видимо, знала силу своего очарования, и вовсю им пользовалась.
Несколько раз Гиви приглашал Игоря на Большую, тот всякий раз отказывался,  приводя надуманные причины. Чтобы не встречаться с навязчивым грузином, он отработал трассы в противоположную от озера сторону. Стал присматривать другие высотки  и водоемы.
Игоря тяготило общение. Даже в подростковом, шебутном и радостном возрасте, вращаясь среди ровестников, он оставался букой. В среде романтических бутонов и роз, которых в обиходе зовут девчонками, он тоже не приживался, отталкивала их беспричинная восторженность и нелепые, на его взгляд, поступки. Те же, в силу своей природы, навязываться не собирались: презрительно кривясь и хмыкая, они смотрели на него лишь издали, избегая разговоров и танцевальных прикосновений.
Дашков записался на платную консультацию к психологу. Он посвятил врача в свои болезненные проблемы, выложив ей на стол, недоброй памяти, диагнозы.
Обследование занимало своим многообразием, правда, многочисленные тесты, которые он проходил, ни о чем ему не говорили. Проверка на коэффициент интеллекта, IQ, он у него оказался выше среднего — 136, подняла его самооценку и придала значимости. Особенно после того, как вычитал в GOOGLE — у киноактрисы Шэрон Стоун IQ 150 — первое место среди звезд шоу-бизнеса не только Нового света - мира.
Какое это могло иметь прикладное значение, он и представления не имел, а спросить врача не осмелился, боялся - та поднимет его на смех.
Игоря заставили даже писать двумя руками одновременно. Три раза. С промежутком в пятнадцать минут. Сам себе удивляясь, он писал диктант старательно, высунув язык, следуя правилам каллиграфии (у отца сохранилась тетрадь-образец 60-х годов. Где он ее раздобыл, осталось за кадром). 
Выяснилось - он амбидекстр - человек творческого потенциала, с богатым воображением, подключающим в свою жизнь обывателя, правое полушарие чаще, чем обычные люди. Первый признак амбидекстра — сносное письмо обеими руками. Зачастую они левши.
Игорь рассказал врачу о своих припадках.
- Нужен ли мне психиатр? Кроме того, надо ли мне проходить обследование на мужскую состоятельность? У меня подозрение, что с этим у меня не все в порядке, - отбросив в сторону предрассудки, говорил открыто, не комплексуя.
Врач видела - молодой мужчина страдает, но переступает через себя, чтобы избавиться от фобий.
- Я многого не знаю, но эрекция говорит сама за себя. Если женщина, что с вами, любима и желанна, все происходит само собой. Правда, здесь есть нюансы временнОго порядка…  Вы понимаете о чем я?
- Да, примерно.
- У вас были половые контакты?
- Нет! - после некоторого раздумья сказал Игорь.
Врач какое-то время молчала.
- Проверьте себя. - Это первое, что вам надо сделать. Психиатр вам пока не нужен, до аутиста вам далеко. Вы обычный интраспект, сосредоточенный, погруженный в себя индивид. 
                9               
Игорь быстро прогрессировал как пилот. Несколько раз его посещал Торба, и уезжал, довольный его успехами и навыками.
- Как там Пантелей? Что о нем слышно? - спросил он как-то Степановича.
- Плохо дело у парня, - взгрустнул тот. Не стыкуется у него. В прямом смысле не стыкуется. Марка металла копий и типовых аппаратов, как будто, одна и та же - ВТ-14, но их термообработки могут отличаться. Думаю, у Пантюхи металл отожженый, бракованный, вот концы труб и начало вальцевать… Что делать? А ничего — надо выбрасывать „раскладушку“ на свалку. Пантелей же об этом и слышать не хочет. Икар наш непризнанный!
- И какой выход?
- Ждать, пока миллион в лотерею выиграет. - Если серъезно, есть два пути. Один - достать Пантюхе труб и 25 квадратов каландрированного нейлона на парус. Второй - подарить ему заводскую дельту. Для того и другого нужен бескорыстный спонсор. Где он? Ау!
Игорь задумался.
Вечером он приехал в Ставку, так он называл отцовский дом. Был вполне домашний ужин с горячим, от которого он давно отвык. Дашков-старший, не избалованный сыновьими визитами, терпеливо ждал начала разговора. Судя по-всему, Игорь созрел для своей очередной просьбы.
Мать сидела мышкой, за вышивальной машинкой, расписывая два десятка женских именных носовых платков ко дню рождения подруги. Она и в этом преуспевала. Тихий стрекот „хускварны“ ,не мешал ей прислушиваться и косить глазом на мужчин.
- Есть у меня приятель, отец, - начал трудный разговор Игорь. Тоже пилот. Если у меня с полетами окей, потому что аппарат классный, то у Пантелея дела не ахти. Он сработал конструкцию из бросовых материалов, что скелет, что купол. Короче, не идет у него дело, хоть тресни. Аппарат он может и соберет, но летать на нем не сможет - развалится в воздухе. Пантюха почти вдвое старше меня, душа болит, когда вижу его пустую затею. А летать парень хочет как никто из нас. Он фанат, ни больше ни меньше, на чаек по часу смотрит не отрываясь…
Я что к тебе пришел отец… Как ты смотришь на то, чтобы подарить Пантюхе недорогой дельтаплан. Без раций, навигатора, альтиметра и спидометра. Я уже приглядел…
Виктор Тимофеевич долго молчал. Неодобрительно качнул головой, привел в скорбный вид глаза и губы.
- Ты Игореша, хочешь быть добреньким за чужой счет. Если на то пошло, что бы тебе не отдать приятелю свой аппарат?
Игорь растерянно опустил голову, такого предложения он не ждал.
- Знаешь, есть старый кавказский обычай, спроси о нем твоего грузинского друга. Если гостю понравилась у хозяина какая-то вещь, тот дарит ее без разговоров. Истинно ценный подарок тот, который дорог хозяину. Дарить ненужную вещь - преступать нравственные законы. Как-то так сынок…
- Ты мне отказываешь?
Отец развел руками.
Игорь, сделав матери всегдашнее „ням-ням“ ладонями, отбыл восвояси.   
                10
Пантелей, жил более, чем скромно. В редком березняке, рядом с незамерзающим даже зимой ключем, стояла его непритязательная щитовая избушка. Обшитая для долговечности асбоцементными листами, крытая мощным оцинкованным профилем, она производила впечатление долговременной оборонительной точки — ДОТа. Впечатление портили два окна тройного остекления на солнечной стороне. Здесь же, на улице, был крытый шифером навес, под которым раскорячился ржавый, но устойчивый верстак, с настольным сверлильным станком, тисками и наждаком. За домом виднелся деформированный остов   „раскладушки“.
Электричество… Откуда… 
- Я к тебе еле проехал, - сказал гость, ставя на траву пакеты со снедью. Живешь как леший, на выселках, среди  Соловьев-разбойников и кикимор. Будем гулять.
- Как так? - удивился Пантюха. - Что ли мы победили?
- Впереди два выходных, я решил познакомится ближе. Посмотреть на твое житие-бытие, узнать планы на эту пятилетку. Будем ли мы жить при коммунизме? Когда от каждого по способностям и каждому — по труду...
Не вижу стаканОв и тарелок. Пробило четыре склянки, а у нас ни в одном глазу.   
- Отвечаю по мере поступления вопросов. Планы? Вот, жду кукушку, она скажет. Про коммунизм — вопрос не ко мне - кремлевским насельникам, они в теме. СтаканОв на верстаке не держу, они в доме. Прошу.
- Ты где работаешь Пантелеймон? - продолжил допрос с пристрастием незванный гость. Смотреть в глаза!
- Я давно уже не работаю, с тех пор, как себя помню. На пенсии по инвалидности. Без ноги я, - Пантюха приподнял брючину до колена. Прыжковая. Не случилось. На мировой рекорд шел… , - горько усмехнулся, - Боба Бимона хотел перепрыгнуть....
Игорь не стал развивать эту тему.
- Как ты с электричеством вопрос замял? Дом отдыха в километре...
- Точно. - Раньше „хижина дяди Пани“ считалась охотничьей избушкой. Кабанов вокруг - море. Потом их свели „на нет“, и домик опустел. В то время я жил в коммуналке, отец с матерью по очереди отдали богу душу. Дом прежде был на балансе Общества охраны природы, я обменял его на свои 18 коммунальных метров. Живу. Вода, ты видел — рядом. Дров - горы, только не ленись подбирать сухостой для буржуйки. Магазин правда, далековато… Но ничего, надеваю рюкзак, и вперед… Кил двадцать за раз приношу.
Спросишь, почему собаку не заведу? Не прокормить мне ее, у самого зубы на полке. Женщины таких как я сторонятся, а так-то я еще годен к строевой…
Ладно, наливай.  Что я все о себе, да о себе. 
- Ты Пантюха вот что…, Игорь исподволь приступал к делу. Для начала, тебе надо обриться наголо и срезать апостольскую бороду. Это я беру на себя. Ты меня на ночь приютишь?
-Нет вопросов.
- А там по ходу дела… Не увиливай, как сумел подвесить здесь лампочку Ильича!
- Проще простого. Спилил, обкорнал и ошкурил четыре десятка бревен, вкопал их. Изоляторы и провод взяло на себя Общество инвалидов. За три литра самогонки, электрик подключил меня напрямую к фидеру. Так что за свет я не плачу.
- Хорошо устроился! Чтобы я так жил!
- Не прибедняйся Игорек. По слухам, ты живешь как у Христа за пазухой. Тебе ли…
- Замнем Пантелей.
В доме у хозяина не сказать что тесно. Из мебели в комнате четыре самодельных табурета, холодильник Саратов-2, 2-х конфорочная электическая плита, большая довоенная буржуйка, гамак с двумя матрацами… Пол, из древесно-стружечных плит относительно чистый. Был бы еще чище, будь он крашеный. На подоконнике Спидола ВЭФ-201, на стенах картинки летательных аппаратов, балансирных и аэродинамических. В углу несколько копий, под ними бухта оцинкованного тросика, коуши, грудой навален крепеж, фиксаторы, центральные узлы, все это вперемешку с посудой. 
Поражал воображение блочный арбалет с оптическим прицелом и десятком стрел. Новый, опоясанный гарантийным скотчем.
- Игорь вопросительно глянул на оружие.
- Просто так, - понял его хозяин. Красивая штучка. Ко всему - вокруг лес. Заводить Стечкина или АК-47 — боязно, можно загреметь под фанфары, а эту стрелялку сам бог велел.
- Молодца! - только и сказал гость. Врубай Голос Америки.
- Батареек нет.
- Купи.
- В наших сельмагах нет таких.
До Игоря наконец, дошло: то, что для него в порядке вещей, для Пантелея — проблема. Дело не в деньгах, а в шаговой доступности. Ему, например, ничего не стоило съездить за триста километров за копеечной вещью, для Панти это неразрешимый вопрос.
- В приличных домах на улице не распивают, - назидательно говорил хозяин, поднимая у стены откидной лист фанеры, выполняющую роль стола. Щас… Вот стаканЫ, вещь универсальная: можно водки на два пальца нацедить, можно — пива с горкой. Ты пиво привез?
- А как же! - Игорь держал в руках двухлитровые бутыли. Ставь в холодильник.
Всю ночь гуляли мужчины, наконец угомонились. Игорь, на правах гостя влез в гамак, и ощущая неземное блаженство, покачивался в сетке. Нигде не давит, ничто не мешает… В какой позе лег, в такой и проснулся.
Утром, Пантелей привел себя в порядок, вымыл голову и бороду, надел праздничные треники, и они выехали в свет.
В районном центре купили индукционную печь, набор кастрюль, мешок картошки, яиц, батарейки.
- Я у тебя содержанкой? - кокетничал Пантя. - Красиво жить не запретишь.
К тому времени волосня у него высохла, поехали в парикмахерскую.
- Лет на пятнадцать помолодел, - одобрительно хлопал его по плечу Игорь. На этом сейчас закончим, едем домой.
Посвящать в свои планы новообретенного приятеля, Дашков не стал, не время. 
                11               
Нельзя сказать, что Игорь скучал по Лилии, она влекла его просто, как городская штучка, забавная игрушка, вороненый арбалет, комета, которую провожаешь взглядом. Однако… в его голове навязчивой мелодией слова медика - „… Проверьте себя. Это первое, что вам надо сделать“.
Сможет ли девушка разбудить его, „спящего красавца“? Вопрос, конечно, интересный… Расставаться со сменной работой Игорь не спешил, график его устривал, он мог летать в будние дни даже с Большой, в это время там никого нет. Лишь бы погода была летной.
В какое-то время, календарные выходные и его собственные совпали, Игорь подрулил в высотке Гиви, загодя уведомив его о том.
- Я буду не один, - сказал тот многозначительно.
- Мне никто не помешает, - шутливо ответил  Дашков. - А если и помешает, я не буду сердиться.
Молодые люди сказали друг-другу все, что хотели.
Лилия прогуливалась внизу у дороги, наверху ей неинтересно. Будто бы...
Игорь со стартом не спешил, ничего не случится, если он сегодня не полетит. Лилия, как все современные модницы, в одежде не повторялась, блистала цветами, свежестью и  очарованием.
Распахнув дверь пикапа, „пикапер“ (поразительное совпадение) жестом пригласил девушку в салон.
- Ветренно! - сказал, чтобы что-то сказать. 
Гиви, пролетая в этот момент над ними, заквакал вувузелой, пугая случайных людей необычными звуками с неба. Как бы говоря — „высоко сижу - далеко гляжу“. Водитель просигналил в ответ. Смеясь, Лилия крутнулась дважды на одной ножке, и остановилась как вкопанная. Красиво!
- Гиви всех забодал своей дудкой, по достижению потолка грозился квакнуть трижды. Расскажите Игорь о себе, - попросила  смиренно.
Давая себе тактическую передышку, а заодно вызнавая подробности личной жизни визави.
Выглянула из окна.
-Нет, Наташка не спустится, - сказала почему- то.
-Конечно не спустится, - подыграл ей Дашков. - Здесь рация не берет, - сдерживался, чтобы не рассмеятся.
Он не считал себя наглецом, этого за ним не водилось. Просто вел себя так, будто не имел представления о каких-то запретах, условностях, табу… Будто… Он и в самом деле не имел об этом представления. Как и о многом другом.
- Какие у вас Лилия красивые руки, - Игорь любовался пальчиками девушки.
Собеседнице этого мало.
- Хотите подержать их в своих?
- Хотелось бы.
- Так возьмите.
- Можно поцеловать?
- Руки?
- Нет, вас.
- Разве об этом спрашивают?
- Боюсь получить пощечину.
- Я вот не боюсь, - Лилия прильнула к Игорю.
Его руки непроизвольно обняли ее, его губы ответили на поцелуй. Тишину салона нарушали лишь томные вздохи.
- Вы так и не рассказали про себя, - десять минут спустя, подведя губы, поправив прическу и бюстгальтер, девушка взволнованно уставилась на Игоря.
- Ничего примечательного.  Родился. Учился. Служил. Работаю.
Где учились? - продолжила пытать девушка.
-В школе, где же еще.
- Школа - первая ступень, есть и другие, - назидательная и как бы стыдливая Лилия тупила глаза.
- Кому — что, - уверенно ответил Дашков. Кому — апельсины, а кому — ящики из-под апельсинов.
- Вот именно! - Кто-то лакомится тропическими плодами, а кто-то подтаскивает ящики к столу.
Игорь недовольно повел головой, ему не понравилось сравнение с грузчиками.
- Ладно — проехали. Где работаете и кем?
Он ответил.
- А родители где? - не унималась подруга.
- У предков получше, - Дашкову допрос с пристрастием не по душе.
Пришлось рассказать о родителях.
- Значит, и у вас получше, - заключила девушка. Судя по аппарату и машине, вы из „золотой молодежи“. Типа — мажор.
- Скажете тоже… , - обиделся пикапер. Мажоров устраивают на хлебные должности. Они не работают электриками четвертого разряда.
С горы спускалась Наталия с сумкой.
- Мы отлетали свое, - кричала издали. Мой уже топает сюда. Уезжаем. Ты с нами Лили или как?
- Или как, - ответил за девушку Игорь. - Я отвезу ее хоть на край света.
- И там бросите на обочине? - театрально округлив глаза, предположила Лилия.
Поклонник изобразил на лице огорчительный упрек. Или упрекающее огорчение, если угодно.
К ним подходил запыхавшийся Гиви, неся на плечах аппарат.
- Ты говорят, у Пантелея был?
- Кто говорит? - Игорь удивлен, круг их общения очень узок…
- Это я так… - Пантя мне звонил. Он от тебя без ума. Меценатом обозвал…
- Его дела, - заскромничал Дашков и полез в машину. - Лилия, двери закрываются!
- Пока!
- Пока!
Домой акробатка Игоря не пригласила, хотя обмолвилась - родителей нет. Судя по-всему, любовная игра ей ни к чему, она собиралась пойти под венец непорочной.
Зачем тогда все эти шуры-муры, обольстительная игра...  В своей логической раскладке, Игорь упускал из виду их образовательные цензы...
В поцелуях он не нашел ничего особенного, приятно и только. Эрекция… Ее нет. До армии была, сейчас — нет.
Девушка бережет себя для семейной жизни, ему такая доля не грозит, он ощутил это особенно остро. Ему не нужна жена, у него никогда не будет детей, внуков… 
Лилия остается за бортом его жизненных интересов.
Скорее — он за ее бортом.
На повестке дня — Патриарх воздухоплавания, Пантелей. Денег у Игоря  нет, отец прямо намекнул — живи по средствам. Чтож, есть другие пути… 
Игорь выехал в область, и начал обходить Автоцентры. Ни один из них не брал у него додж за наличные - пугал высокий риск сбыта дорогой машины. Покупателя можно искать пол-года — год…
Он оставил авто в одном из Центров, где был самый низкий процент комиссионных. Дашков назвал свою цену, продавец согласился с ней. Как только появится покупатель, его сведут с ним. Не исключено  уменьшение договорной цены. После того, как покупатель подпишет продажные документы, машину вымоют, вычистят, проведут балансировку колес. За счет продавца, разумеется.
Домой Игорь вернулся на автобусе. О своей акции родителям не сказал, решил скрывать ее до последнего. Просить у отца даже временно его  „тигуан“ и не подумал, тот начнет выдвигать причины отказа. И будет прав — родителям без машины нельзя.
Выставив машину на торги, Игорь закрывал себе путь к небу — не на чем добираться к высоткам. Кроме того встал вопрос маршрута: „дом — работа“. Правда, добраться до завода он мог и на автобусе, шестнадцать километров - не расстояние. Можно купить горный велосипед или даже скуттер. Велосипед — техника энергозатратная,  потому - нежелательная, мотороллер негде ставить. Остается электровелосипед, денег на него должно хватить. Ежедневная подзарядка не критична. 
В очередную свою пересменку Дашков отравился в район покупать электробайк, или даже фэт, „толстяка“.
Фэтбайк, электровелосипед с толстыми покрышками ему не попался, он приехал домой на простом трехкиловатном за 45 тысяч, и в свой бюджет уложился.
На работе Игорь запросился назад, в день, но ему отказали: случившаяся в его отсутствие реорганизация подразделения с сокращением, не оставляла на это шансов.
Пантелеймон поделился с ним своими тяготами. Новое руководство Дома отдыха, сменило весь обслуживающий персонал. Новый электрик, враз обнаружил тайное подключение охотничьего домика, Пантю тут же отрезали. Предложив добровольно выплатить неустойку за прошедшие годы. За все про все, в бухгалтерии ему насчитали неподъемную сумму. Назвали сроки, когда он должен уплатить ее сполна. Навстречу не пошли, даже ходатайство Общества инвалидов не помогло.
Грядет суд, судя по-всему, избушка у него будет изъята в счет долгов, Пантелею предложено уже сейчас перебираться в Дом престарелых, для него сделали исключение.
У Дашкова голова шла кругом.
„Идет охота на волков, идет охота,
На серых хищников, матерых и щенков...“
- Потерпи Пантя, потерпи, все образуется, - единственное, что он мог сказать в трубку.
Впереди зима. Жить в лесных условиях, даже в тепле буржуйки — радости мало. Света нет, холодильника и электрических печей тоже…
- Переезжай ко мне, Пантелеймон, - решился, наконец Игорь. Жить. Разместимся. Главное, свой гамак захвати, как без него. Моя раскладушка тебя уже не устроит, вальяжен ты стал с сеткой, расслабился… 
Шутил.
- Как же это…, - терялся приятель. На твою шею… За здорово живешь…  Куда я свои железки дену? Ты же не разрешишь их к тебе…
- Не разрешу, - согласился с ним Дашков. - Если что, будешь летать на моем. Плевать на традиции! А свой металлолом сдай во вторчермет. Пива на выручку купишь.
- К твоему аппарату привыкать надо, а это месяцы. На моем я уже ночной полет почти освоил, с закрытыми глазами мог… В своем воображении, конечно…
- Будет у тебя Пантя ночной полет. И у меня тоже…
                12
Пантелеймон не стал тянуть резину, подписал отказные документы на домик, рассчитался с долгами. Наступив на горло своей песне, несостоявшийся пилот снес железо на базу вторчермета. Пригнал машину, погрузил на нее верстак, станок, точило и дюралевые трубы. Вернулся  с выпивкой и закуской.
-Пропади все пропадом! - только и сказал. - Я у тебя Игорь долго не задержусь, сейчас меня оформляют к бабушкам и дедушкам. С месяц эта волынка протянется, от силы два. Ты не переживай, я буду готовить не только яичницу с колбасой… Вдвоем жить должно быть дешевле. Я так думаю. То, что мне это в радость, ванна и все такое — одно, а вот ты…
- Не бери в голову Пантелей, живи.
       Игоря обижало — отец и мать совсем не интересовались его бытием. Как он? Где? С кем? Уже скоро пять лет, как он живет в квартире, они были у него в гостях раза три. Откупились! Теперь выпросить у них 40 - 50 тысяч, все одно что  укусить мочку своего уха…
 Позвонили с Автоцентра. Нашелся покупатель и уже подписал все предварительные документы. Мужчина спешит, если Дашков приедет в первое ближайшее воскресенье к девяти часам, он вернется домой с деньгами.
   - Годится! - Игорь в восторге. Тут вот еще что…
  Не могли бы ему к этому времени подобрать двух-трехлетний пикап мицубиши темного цвета. Менеджер на минуту задумался. Есть такой. Четырехлетка индиго металлик. Назвал цену. Торг уместен.
 -Годится! - ликовал Дашков. Ждите.
    Звонил Гиви, приглашал полетать вместе, отработать совместные маневры, вроде синхронного плавания. Торба согласен надзирать. Игорь вежливо отказался от предложения. В ближайшее время, ему  предстоит ремонт родительского дома: плитка, навесной потолок, арки…
-Завтра едем покупать машину, - поделился он со своим квартирьером.
- Как машину? - тот в недоумении. А твоя где?
- Продал я ее Пантелей, продал. Ты думал я от хорошей жизни на байке по городу  рассекаю?
-  То-то я смотрю… Я думал ты ее в ремонт сдал или у отца оставил. Тебе нужна разница в цене твоей и новой машины?
- Правильно. Только эта машина не новая, а б\у. И разница будет приличная.
-  Ты же не из каприза продал свой РАМ, а с целью?
- Пантелеймон, не рви душу, не торопи события, скоро все узнаешь. К слову, начинай осваивать электрический байк. Ты у нас домработница, тебе надо ездить по магазинам, рынкам…
-  Отец знает о твоей авантюре?
-  Нет, не в курсе.
--То-то обрадуется папаня! У тебя как в той прибаутке: продал корову - купил свинью, продал борова - купил козу, продал козу — купил кролика, продал лопоухого — купил утятю, продал утку — купил гребешок… Ай да молодец!
-  Последним смеется тот, - театрально серчал Игорь. Ладно, утро вечера мудренее. Спи.
Уже к двум часам, мужчины возвращались домой на машине, оттягченные пакетами продуктов. Пантелею куплен „ситизен“ с автоподзаводом, до сих пор он обходился без этой роскоши, ориентируясь по-солнцу. Кроме того приобретены: джинсовый комбинезон (для полетов), джинсы, теплая флисовая рубашка (для выхода в свет) и треники. Старые выброшены в мусорное ведро.
На очереди повседневные и выходные кроссовки. В преддверии зимы планировались: овчинный полушубок, танкистский шлем на меху и валенки с галошами. Тема одной ноги по негласной договоренности не поднималась. Пантелея дела… 
Холодильник забит до отказа, молодые люди отводили душу пивом разных сортов. Определяя — какое лучшее.   

                13
Пантелеймон и представления не имел о компьютерах, Игорь же хотел обучить его I - технологиям. У парня больше свободного времени, оставаясь один, он мог бы сам выходить на сайты продажи дельтапланов, изучать их характеристики. Дальше — больше, впереди у него знакомство с Фейсбуком и Одноклассниками. Он мог бы снестись и с друзьями детства, для начала с одним — двумя, потом сам освоит их поиск…
- Подсаживайся, - пригласил он Пантюху к монитору. Вышел на сайт балансирных СЛА. - Смотри! - кивнул на цветные картинки куполов дюралевых скелетов.
Показал, как листать страницы. Прилег на гамак, деревянная основа которого уже опасно поскрипывала и пружинила.
Звонила мать.
- Сынок, ты на нашу серебряную свадьбу придешь? - спрашивала, с плохо скрытой  укоризной. 
О, Господи, у него совсем вылетела из головы эта круглая дата.
Из глубин сознания червоточинкой провокационный упрек - о себе, любимых, не забыли…
И тут же, оплеухой по щеке - другие в твоем возрасте и десятой доли того не имеют!
Выбирать подарок - дело деликатное и вдумчивое, ехать в область с квартирантом Игорь не хотел.
Он никак не мог выбрать его по цене и статусу. Казалось бы — серебряному юбилею соответствуют и ложки из серебра. С другой стороны — это  старомодно и вульгарно, вроде слоников на бабушкином комоде. Кич! Мать и отец примут подарок с улыбкой, а гости из высшего общества не оценят.
Цена ложек „кусалась“, наконец столовые приборы завернуты в папиросную бумагу, и вложены в подарочную коробку. Латвия. Рижский ювелирный завод. Палладий. Проба 916. Невольно подумалось — на эти деньги можно безбедно жить пол-года, Пантелей такой его жертвы не оценил бы.
К родителям Игорь приехал на такси. На удивленный взгляд матери, беспечно ответил - за рулем пить нельзя, сейчас у него развязаны руки.
-Ладно, - ворчал отец добродушно, - на брудершафт я с тобой пить все равно не стану, чокаться тоже. Сиди себе, наливайся вином в одиночестве…
- Подарок Игоря произвел за столом настоящий фурор. Золотые ложки не произвели бы такого эффекта, как палладиевые. Этого драгметалла, никто из сидящих за столом в глаза не видел, ослепительно белые столовые приборы переходили из рук в руки.
- Ну что Пантелеймон, приглядел себе аппарат? - спросил Дашков квартиранта, по возвращению с вечеринки.
- Ага, - хохотнул тот. Я много чего присмотрел. Например: вертолет, фольксваген жук, протез биометрический, бревенчатый домик в 200 метров, и конечно же воздушный шар…
- Дружок, ты почище Жюля Верна паришь мыслью. Что-нибудь попроще есть на примете? Вроде бюджетного балансирного аппарата конкретной модели.
-Есть, - вздохнул Пантюха, указав пальцем на конструкцию с синим куполом. На его фоне - желтые  V-образные вставки на закрылках.
Игорь подсел к моноблоку.
- Как твоя фамилия?
- Славик.
- Не расслышал, - Игорь отлично слышал, но ждал уточнения.
- Славик. Имя такое есть. Уменьшительное от Владислава. Диктую по буквам — салазки — лыжи — антиген — воронка — иголка...
- Права есть?
- Сейчас нет. - Были. Можно  восстановить, если что…
- Сейчас как раз - „если что“… Не буду скрывать Славик, так мне тебя удобнее называть, мы выпишем аппарат, что ты приглядел. Мой  тебе подарок. Хочу дождаться твоего ночного полета. Не разочаруешь?
Пантюха молчал, враз покрасневшее лицо, говорило о его запредельном волнении.
                14

- Скоро выпадет снег, нам надо сделать до этого по нескольку стартов. Для меня это не особо актуально, для тебя - жизненно важно, - Дашков намечал план действий. В ближайшие выходные летаешь ты. Позовем на старты Торбу, пусть оценит тебя как пилота.
Славик довольно молчал.
Аппарат пришел через девять дней.
- Высотомера у тебя нет, но это не важно, будешь отрабатывать ветер, менять галсы, осваивать подъем и пикировку. Если в воздухе будет грузин, держись от него подальше, ты еще не владеешь аппаратом в должной мере. Ему я тоже подскажу… 
- Согласен.
В ближайшую субботу, Славик сделал четыре подлета. Барражировал в районе Малой под присмотром Торбы. После каждого старта, мужчины подолгу сидели на траве, разбирая по косточкам полет. Пантя впитывал рекомендации как губка воду.
- Способный ученик, - довольно сказал про него Степаныч. Вживается в аппарат. Я не советовал ему набирать метры, пусть покружится вдали от озера, его потоков, для удержания высоты хватит норда.
Пантелей в полном восторге от полетов. Не переставая, он многословно делился своими переживаниями и ощущениями. Иной раз, доведенный до отчаяния общительным квартирантом, выдумав причину, Игорь уходил из дома.
Пришло извещение из Дома престарелых - Пантелеймон Славик приглашался в его дирекцию, для постановки на баланс. Дашков, прикнопив магнитиком приглашение к дверце холодильника, квартирьер в это время плескался в ванне, уехал к родителям.
Так он решал две задачи: устранялся от обсуждения переезда квартиранта, и ставил родителей перед фактом продажи своего РАМа.
Одно время, Игорь думал вписать Славика в совладельцы квартиры, и приватизировать ее на двоих. Потом эта идея как-то ушла вбок, и он к ней больше не возвращался.
Кроме того, Пантелей говорил - он в его квартире не задержится… Ну и флаг ему в руки!
Дельтаплан он ему купил, пусть летает… Электробайк парню не нужен, ездить ему некуда, у него свет в окошке — аппарат. Велик он отвезет отцу, будет тот ездить на нем или нет, не так важно.
Главное, у него есть дельта и пикап — все, что надо для стартов. Впереди еще три-четыре недели без снега, он должен стартовать до зимы минимум десяток раз.
Уйдет Славик, его нервы придут в норму, наладится быт, может быть и досуг…  Надо бы пригласить коллег с работы… Посидеть, выпить…
Домой Игорь вернулся расстроенным, трудный разговор с отцом, выбил его из колеи. Предка нервировала независимость, которая начала проявляться у него, как моментальное фото. Теперь он пусть не рассчитывает на их помощь даже при женитьбе. Пусть добывает свой кусок хлеба и планирует расходы сам.
В гневном отцовском монологе, расстраивала не столь его скаредная подоплека, сколь неприкрытый диктат стареющего самодура.
- Ты хоть раз видел меня в небе? - упрекнул Игорь отца. - Я уже почти год летаю, а ты о том и знать не хочешь. Взять рацию… Сыновняя любовь эгоистичная и корыстная - признаю. Отцовская должна быть другой. И материнская тоже, - косился на мать.
Не сказать, что он поссорился с родителями, просто определился в отношениях.
Дома, записки на холодильнике он не увидел, пантюхинского аппарата — тоже. Ушел Славик, оставив после себя не улыбку, а лист бумаги на кухонном столе.
„Спасибо за дельту и крышу над головой! Если не ты, то кто! Буду обживаться в новом старом коллективе. Слушателей теперь у меня много, есть, что им рассказать. Не поминай лихом. Патриарх Воздухоплавания П. Славик“.
На столе ключ от дверей.

                15

Суббота, как и положено в это время года - в меру прохладная и ветренная. Бабье лето! Дул норд вест. Игорь выглянул в окно. За бортом пока девять градусов.
Кузов машины устелен кленовыми листьями, с фантастическими цветами побежалости всего радужного спектра, они придавали синей машине праздничный вид. Убирать их водитель не спешил, толку от этого мало, их снова набьется…
Привычно снес аппарат в пикап, вернулся выпить какао, в магазине его называли горячим шоколадом.
Какао и пяток блинчиков с мясом поутру — самое то! Он оделся теплее, чем раньше - чувствовалось приближение холодов. Позвонил отцу.
-Вы как-то хотели с матерью посмотреть мои старты, - сказал многозначительно. Приезжайте на Малую.
Тот буркнул что-то невнятное и положил трубку. Приедут…
 Восемнадцать километров  кривой лесной дороги, пикап одолел за сорок минут. Полчаса ушло на сборку дельты. Аппарат у грузина тоже собран, наверняка его уже рассматривают в бинокль… Так и есть, Наталья помахала ему рукой, Гиви приветственно крякнул  дудкой.
Игорь не спешил, ждал старта Гиви, считая его опытнее, отдавал тому предпочтение. Кроме того, отец еще не приехал… Лилии,  конечно на горе нет, у девушки своя жизненная тропка.
Игорь сел в салон, включил печку и музыкальную программу. Слушая топы „Русского радио“, задремал.
Проснулся он от звука автомобильного сигнала, приехали родители. Что и требовалось доказать! Вела машину мать, это однозначно говорило - папаня не в себе. „Я милого узнаю по походке...“
Родитель был молчалив и хмур (не дали сердечных капель на посошок).
Гиви стартовал бейдевинд норд вест, к озеру лететь не захотел. Он тоже пойдет под ветер…
Игорь не спеша опоясался подвеской, взял на плечи трапецию, кинув взгляд на колдуна, шагнул вниз. Уже с пяти метров его подхватило и понесло к озеру. Высота - 640. Скорость - 84.
Он то брал перекладину на себя, то отдавал ее. Аппарат, послушный его рукам, то пикировал вниз, то взлетал вверх. Волшебное ощущение полета! Далеко внизу, мельтешили человеческие фигурки, видна машина Торбы.
Высота 720. Игоря ландшафт уже не так завораживал, как в первых полетах. Оверштаг вправо. Внизу Малая, на вершине видна желтая ветровка матери, она смотрит вверх. Отец рассматривает в бинокль Большую.   
Высота 1150. Появилась странная легкость в мыслях и голове… Хорошо виден дельта грузина, он идет параллельно, эшелоном около 1300. Парень где-то потерял метры, он должен быть на 1500…
Надо бы сравняться с ним эшелонами на параллельных курсах...  А ну-ка…
Дельту резко подбросило вверх. Игорь кинул взгляд на альтиметр. 1340. Могем! Эта высота не была для него предельной, пугали ощущения, которые окутывали будто ватой его сознание.
Вниз, срочно вниз, такое с ним уже было…  Игорь взял рукоятку на себя, взял немного - боялся крутого пикирования и сваливания вбок.
Его сознание спуталось, он потерял ощущение пространства, перед глазами стремительные кадры немого кино, руки тряслись и не слушались, кисти безвольно упали за трапецию, дельта, все увеличивая скорость, понесся к земле.
Последняя вспышка сознания еще живого человека - вот он - ночной полет! Или слепой...   
                16

Три недели спустя, разбирая документы погибшего сына, Алия Сагитовна наткнулась на диагноз из отделения функциональной диагностики. Она прочитала бумагу, ничего в ней не поняла, протянула мужу. Тот повертел документ в руках, пожал плечами, и вернул жене.
 - Выясни, - попросил.
Алия Сагитовна выяснила. Долго пыталась втолковать мужу симтомы болезни сына, ее течение, Виктор Тимофеевичтак не уловил сути. То ли думал о чем не надо, то ли сказались четыре рюмки джина, которые он принимал теперь ежедневно. С тех пор, как потерял сына.
-А если коротко? - торопил он жену
 -Распад мозга. Сужение и отмирание капилляров и кровеносных сосудов. Гибель клеток, и как следствие - спазм проток, микроинсульты, ухудшение памяти. Итог - деградация личности...
- И мы ничего этого не знали, - Дашков - старший спрятал лицо в ладонях, слезы у него текли не переставая. Как это… Почему

                Полет Пантелеймона
               

                1

Гибель Дашкова потрясла Славика. Он узнал об этом от Гиви, тот отправил ему сообщение сразу же после трагедии. Мужчина кое-как доковылял до Большой горы на своей пружинной культе — посмертном подарке Игоря. На месте крушения аппарата, уже работала следственная группа УВД. Изувеченное тело пилота  увезли в морг, туда же уехала и мать погибшего. Виктор Тимофеевич, как человек с крепкими нервами, но впавший во временную слезоточивую сентиментальность от „успокаивающих капель“, отвечал на вопросы „белых халатов“ и дотошных дознавателей в погонах. Гиви с Натальей крутились поблизости, Торба „блистал отсутствием“.
Пантелей не осмелился предложить поминальную стопку Виктору Тимофеевичу, тому еще везти машину сына домой, на их „тигуане“ уехала Сагитовна (ее машину вел сопровождающий). Пантя с грузином помянули Игоря в уазике, укрывшись от всевидящих глаз следователей за его тентом. 
Пантю отвел в сторону Дашков - старший, и глядя вдаль слезящимися от тоски и алкоголя глазами, заметил:
-Сын уважал вас за фанатизм. И машину свою продал, чтобы купить вам дельту, дело шло к покупке биопротеза. Я с ним на эту тему даже спорил, не был уверен, в его эффективности — нервные окончания у вас уже зарубцевались. Трудно сказать, прав я или нет, в любом случае, во искупление своей прежней позиции, возьмите электрический байк Игоря. Как память. Приходите в любое время за ним. Мой телефон у вас есть.
 И еще. Дельту сейчас обследуют на предмет злого умысла, диверсии. Будто кто-то мог иметь на меня зуб. Пустое все... Потом заберите все, что осталось от аппарата. Там многое можно использовать как запчасти: центральный узел, титановый крепеж, карбоновые латы, фиксаторы стыков...               
  -Спасибо! - только и сказал опустошенный трагедией Пантелей. И скрылся с глаз родителя.               
   Ему не давала покоя фраза Игоря, сказанная  накануне гибели: у нас впереди „ночные полеты“...  Если Дашков выполнил свою программу-максимум, то теперь слово за ним. Как это будет выглядеть — трудно сказать, в любом случае, планы Игоря становятся как бы его завещанием, и должны быть исполнены. 
Долго ли коротко шло следствие, в итоге родилось заключение, которое  устроило все стороны. Резкое сваливание аппарата на бок (определить курс дельты в критические минуты не представлялось возможным), случилось по-видимому, из-за резкого порыва ветра. Гиви в то время набирал высоту, Игорь был у него позади выше эшелоном. Наталья, по-обыкновению,  не отрывала взгляда от мужа.
Дашков-старший в это время принимал очередную дозу „элексира здоровья“, и   Алия контролировала процесс. Таким образом, сам момент катастрофы никто не видел. Одни по объективным причинам, другие по субъективным. Кто-то легко признался, что отвлекся, для кого-то такое признание было болезненным.
По недолгому семейному совету, родители Игоря не стали знакомить следствие с диагнозом функционального диагноста и историей болезни сына. Это могло вызвать нездоровый интерес дознавателей, и развитие событий пошло бы в нежелательном для четы Дашковых направлении. Оказывается, у сына еще в армии был первый коматозный приступ, в копии истории болезни, выданной психологом по официальному запросу, об этом говорилось.   
Покупка машины... Если бы Игорь проходил в то время медицинскую комиссию как положено, уже тогда выявили нарушения мозгового альфа-ритма и обнаружили энцефалопатию. Но папа Витя уладил медицинские дела сына в своем департаменте формально. Если бы мама Алия что-то заподозрила, она настояла  на  полном томографическом обследовании. И уже тогда, в районе крестца все увидели бы доброкачественную опухоль, проросшую нервными окончаниями, как запутанный клубок пряжи. Не исключено, импотенция Игоря —  следствие его армейского падения в траншею с кирпичами.
Потом появился дельтаплан… И тоже без страховки, поскольку медики запросили бы электроэнцефалограмму, как минимум. И как следствие - наложили категорический запрет на полеты. Подняла сгоряча Алия Сагитовна эту тему, попеняла было мужу на его недальновидность, но Виктор Тимофеевич так выразительно глянул на жену, что страховки она больше не касалась. В гневе, он мог бросить метательный нож не в бревенчатую колоду, что крепилась к кухонной стене, а в супружницу… Ножей у него семь, Алия — одна…
Всех этих закадровых перипетий Пантелей, естественно не знал, даже от Торбы, своего близкого друга, Виктор Тимофеевич поначалу скрыл врачебную тайну сына. Потом, по секрету от Алии, он поделился подробностями заболевания сына.
Время от времени, Пантя и Гиви встречались у подножия Большой, распивали под мцвади     „цинандали“, „хванчкару“ или „мукузани“. После мужской сытной трапецы и конструктивной полемики „за жизнь“, Наталия садилась за руль „уазика“, Пантюха на электробайк и мирно расставались. По негласному уговору, парни суеверно избегали стартов с репера 436, иначе - с Малой. 
„Ночной полет“, как продолжение полета Дашкова, не шел из головы Пантелеймона.
В голову приходили странные проекты, но рассматривать их как реальные варианты не имело смысла, он решил посоветоваться с Торбой. Позвонил, просил его приехать в богадельню.
Рассказал Петру Степановичу о своих авантюрных планах. Просил не судить строго, и не поднимать на смех. Тот выслушал его не прерывая.
-Что тебе сказать…, - Торба в раздумье. Летать ночью, если смотреть на это в первом приближении — чистой воды сеппуку, японское взрезывание живота. Даже если лунная ночь. Стоит налететь тучке… Зимой, когда все покрыто снегом и видимость за пятьсот метров, еще куда ни шло… Но ты хочешь отметить годовщину ухода Игоря, значит зима отпадает. После перебора всех вариантов остается инфракрасный обзор, для него нужны очки ночного видения. Браться за этот проект можно только с полной гарантией успеха. У тебя есть такая гарантия, Пантелей? Такой гарантии у тебя нет. И еще… Я и слушать тебя не стал, если бы не видел за твоим планом истинной боли от потери друга… Искреннего желания достойно отметить дату его ухода в радугу… 
- А если…, - начал было Славик. - Я могу отработать быструю реакцию в условиях плохой видимости…
-Как, позволь тебя спросить? - Степанович удивленно глянул на собеседника.
-Были бы ночные очки, - Пантелеймон не задумывался. -Надеваю их, и ночью по лесной дороге на своих двух колесах шпарю до 522, Большой. Меняю скорость, направление… Вот и тренировка, вот и гарантия! А?
- Ай да молодца! - хлопнул его по плечу Торба. Могем!
Пантя скромно потупился.
-Ладно, - прощался Петр Степанович. Убедил ты меня. Буду думать насчет оптики. Это проблема техническая, значит — решаемая. Тут еще вот что… Ты конечно не в курсе, что стало причиной гибели Дашкова…
- Говорят порыв ветра…, - подал голос Славик.
-Говорят, говорят, ну и пусть говорят, - скорбно пропел Торба. - На самом деле Игорь потерял сознание. Причиной тому — спазм сосудов, отток крови от мозга. Это реальная версия и она далека от официальной. Болезнь была у парня, он был обречен. Вождение автомобиля и полеты ему  противопоказаны, но родичи обошли медицинские запреты, оказав сыну „медвежью услугу“.
- Они знали о его болезни? - оторопел от услышанного Пантелеймон.
- Нет, это выяснилось позже.
-То-то я смотрю…, - Пантя впал в задумчивость. - Я еще когда жил у него, видел — не в себе парень, что-то гложет его. Нервный он стал… Как будто, на ровном месте, ничто не говорило о  болезни… Противоречивый пацан: с одной стороны — добрый и участливый, с другой — молчаливый и скрытный.
-Может в другом причина. С девушкой у него ничего не получилось, - вспомнил Торба откровения Гиви и Натальи. Поначалу, они видели причину их размолвки в уровнях образования, но тут в другом дело. Лилия подозревает - не мужик Игорь… Видел фильм „Дом“? Там тоже был вялый парень с таким же именем… 
Торба имел разговор с Дашковым-старшим на тему Ночного Полета, и ночных очков в частности. Пытался передать Виктору Тимофеевичу свое видение ситуации. Тот, как будто проникся духом проекта, но развел руками:
- Где я возьму эту специальную оптику? На наших складах такой нет.
- Они есть в магазинах Витя. Если ты ссудишь мне тысяч семьдесят - восемьдесят, я привезу тебе окуляры через два дня. С товарным чеком. И сдачу до копейки… Как в десять лет с мороженого…
- Так бы сразу и сказал, - Тимофеевич делал вид, что не видит сарказма в словах Торбы.
Получив сто тысяч наличных, Степанович направился на своем „ауди“ в область, прихватив и Пантелея. Тот счастлив таким скорым решением вопроса. Правда, в четырех магазинах искомой оптики не нашлось, но дилер одного из них дал Торбе пяток телефонов комиссионных точек. 
Повезло! Бывшие в употреблении ночные окуляры обошлись покупателям в сорок восемь тысяч, при заводской цене — 94. С трехкратным увеличением, повышенной чувствительностью, на алкалиновых АА. Мечта поэта! - сказал Пантелеймон.
Сгорая от нетерпения, он, по весенней распутице отправился на байке по известному маршруту. Разумеется, после десяти вечера. Полной чистоты эксперимента ждать не приходилось: большими пятнами цвета сепии в ночной бинокль был виден снег. Ко всему -  луна шла на убыль, ее светящаяся половина скрадывала темноту. Однако, начало положено! В богадельне покупка Славика вызвала настоящий фурор, выстроилась очередь желающих глянуть хоть одним глазком в окуляры.
-Надо бы с вас деньги за показ брать, - театрально озадачив лицо, поделился Пантелей с насельниками своими соображениями. Где вы еще такой аттракцион увидите? Только во сне. Перед своим исходом… 
Те приняли его шутку всерьез, полезли в карманы за мятыми билетами…  Сколько с нас… Сдача с двухсотки есть… В долг даешь… Сколько минут…
                2
Валерий Черненко счастлив — отец купил ему дрон. С потолком 2000 метров, с разрешением камеры 5 мегапикселей. Оба выполнили свое обещание: семимиклассник закончил четверть с хорошими оценками по математике и физике, отец должным образом отреагировал на успехи сына.
В свой первый полет юноша, как и полагается, пригласил свою безответную любовь -  осетинку Фатиму Торчинову, стыдливую белокурую красавицу. Девушка и без того настороженно относилась к противоположному полу, в ее семье были сильны национальные традиции. Валерьян — другое дело, кто в его возрасте придает им значения, кого пугают условные табу…
Фатима радостно визжала, когда „гелик“, послушный ее рукам и джойстику, быстро набирал высоту, менял траекторию полета. В эти минуты, обмирая от счастья, Валерий касался ее  холодных пальчиков. 
Он давно наблюдал за полетами аппаратов. Сначала в бинокль, их подворье находилось в шести километрах от высоток, потом воочию — он ходил к озеру на разведку, а ну как там есть рыба… Рыбы в водоеме не оказалось, а то что было, походило на кильку или хамсу…
Парень несколько раз был свидетелем приземления пилотов, но подойти к ним побаивался. Потом он услышал о гибели одного из них, на смену ему пришел другой спортсмен, и Валерия тоже потянуло вверх…
Черненко решил поговорить с одним из пилотов, грузином Гиви. Валерьяна подкупила улыбчивость его жены: она сидела в уазике, Хозяин Горы топтался на вершине, ловя нужный галс.               
- Хочу полетать на вашем аппарате, - школьник сразу брал быка за рога. У меня получится, - продолжил самонадеянно. А вы как думаете?
- О! - рассмеялась Наталия. Хотеть не вредно! Для начала тебе мальчик надо подкачаться, - тронула условные бицепсы школьника. Дельта весит 26 килограммов. Справишься? А если под ветер? К мужу даже не подходи — он не доверит свою „птичку“ проходимцу. Прохожему, - поправилась, увидев как насупился мальчишка. Остается одно — ждать совершеннолетия и работать над собой.
Говорить после этого с пилотом, Валерьяну расхотелось. Грузины — народ вспыльчивый: сердить его — себе дороже. Даст по шее, мало не покажется.
                3
Пантелеймон о своем ночном полете с супружеской парой не делился. Хотел пережить таинство приобщения к высшему пилотажу один. Ощущения, что он испытал, планируя с Малой и взмывая вверх над озером - непередаваемы, напряжение и сосредоточенность минера, вбросили в его кровь небывалую порцию адреналина. Романтизм пережитого чувства настроил на философский лад.
Если сравнивать его с Игорем полеты с точки зрения обзора, тогда надо назвать полет Дашкова — СЛЕПЫМ, а его полет — НОЧНЫМ. С точки зрения обратимости событий: он в любой момент мог выйти из игры -  взять трапецию на себя и вся недолга. Игорь - другое дело. Потеряв контроль управления, он предопределил свой конец. Вывод этих логических вывертов — полет Пантелеймона не имел смысла. Кому и что он доказал? Выстроил свою демагогическую версию доказательств, и подвел под нее причинно-следственную связь. Точь-в-точь как кремлевские аники-воины: сначала оккупировали Крым, а потом выстроили цепочку оправданий домашнего разлива. Пипл схавает.
Единственное, что нужно скорбно принять — безвременный уход Игоря, по не зависящим от него обстоятельствам. Все остальное — самолюбование, хмельной пенный напиток, попытка убедить окружающих в искренних и добрых намерениях.
Ночным полетом Пантелеймон не поделился и с Торбой, хотя подсознательно чувствовал себя  обязанным ему. Что теперь прикажете делать с инфракрасными окулярами? Подглядывать в лесу за уединенными малолетками? „Ничего не вижу, ничего не слышу, никому ничего не скажу„ ...               
У Валерия попытка № 2 — он решился поговорить с Пантелеймоном. Путем несложных рассуждений подросток вычислил — пилот на инвалидной пенсии, и временем располагает большим, чем работающие супруги. А значит, и просьба — „дядя, дай прокатиться“ может получить отклик. 
Надеждам Черненко не суждено было претвориться в жизнь: оглядев щуплую фигурку мальчишки, Пантя отрицательно покачал головой. И прочел ему академически информативную лекцию по управлению аппаратом.
Пусть и в мыслях не держит подняться на чужой дельте, не принято такое у пилотов — арендовать свой аппарат. Своему сыну он конечно бы доверил управление, но то сын… Пантелеймон задним числом пожалел о поднятой теме... К сожалению, у него нет семьи, значит нет и наследника, но это отдельный болезненный вопрос.
Очень хочет подняться в небо? Шанс у него есть: в области уже несколько лет живет и процветает секция дельтапланеризма, но туда надо приходить со своим аппаратом. А он стоит прилично. Пилотов там человек сорок, учиться есть у кого и есть чему. Значит, надо заработать на дельту… то есть ждать совершеннолетия… Как минимум.
Опять прокол! Сказал это Пантя и осекся… Будто он прошел через все эти лишения… Будто ему не подарили аппарат от широты души…
- В общем, некогда мне тут с тобой…

Перед Валерой, образно говоря, опустили шлагбаум, и судя по-всему, надолго, если не навсегда. Ему осталось отводить душу с геликоптером, а это какой-никакой повод лишний раз побродить по лесу с Фатьмой… Правда, ее старший брат уже давно зло косится на него, но если избегать встреч с ним, можно дотянуть до выпускного. А там видно будет…   
Школьные каникулы — веселая пора. В особенности для тех, кто не стреножен цивилизованным бытом. Жизнь на городских окраинах и в сельской местности, таинственна и разнообразна. Одни дары леса чего стоят! Грибы, ягоды, кедровые орешки, шелковица… Если повезет, можно найти пчелиную семью…
                4
Свою „вертушку“ Валерьян носил в заводской упаковке, а ее в рюкзачке — так не повредятся лопасти. Отец плохого не посоветует. Фатима, чтобы скрыть свои встречи с одноклассником, охотно шла на магазинные вояжи, набирая домашних заказов. Если быстро пробежаться по двум-трем торговым точкам, можно выкроить время для совместных посиделок на лужайке и запуск вертолетика.
Демонстрируя свое доверие к однокласснице, Валерий позволял ей даже собирать аппарат и запускать его вертикально. Не сразу, но у девочки получалось и зависание на месте, как у тропических птичек-бабочек - колибри.
В этот раз у подружки рюкзачок был полон, ухажер еле дотащился до Малого холма. Над Большим уже кружил аппарат Гиви. Валерий стал собирать дрон, Фатима заглядывала ему через плечо, торопила. Порой касаясь щекой его щеки, будто не замечая опасной близости… У мальчишки из-за этого слабели руки.
- Какой сегодня день? - спросил просто так, чтобы отвлечься. Раз грузин здесь, значит суббота или воскресенье.
- Суббота.
- Сейчас Пантелей притарахтит. Они всегда вместе летают.
- Мамка с папкой в гости ушли, можно часа на три задержаться. Тем более погода как по заказу, - радовалась девочка. Мне этот рюкзак самой не донести, дома не поверят…
- А я для чего? - Валериан галантен, как средневековый рыцарь. - Вот и Пантя послышался…
Действительно, к подножию Большой, вырулил на своем байке второй пилот. Аппарат он вез на самодельной двухколесной тележке. Откланялся Ниталье, и запрыгал вверх, легко неся на плече набор труб. Не прошло и пятнадцати минут, он стартовал. Сверху донеслось приветственное кряканье дудки грузина.
Слабый ветер не позволял быстро набрать высоту, Пантя направился к озеру, думая подпасть под восходящие потоки. Все вышло по его задумке, он начал спиралями кружить над водоемом, резво поднимаясь вверх.
Валерий следил за дельтой Пантюхи, собираясь запустить дрон, как только пилот уйдет в сторону. Гелик стоял на пригорке, ожидая командного импульса в своих электронных блоках. Выпитая пепси-кола брала свое, школьнику срочно потребовалось уединение. Стоя за кустом дикого шиповника, он как в замедленном кино наблюдал до жути нереальную картину.
   Вот, Пантя несется в его сторону, слегка увеличив угол атаки, чтобы тут же резко взмыть вверх.
 Фатима копошится у дрона,  в ее руках планшетка и джойстик…
Дрон резко взмывает вверх, пересекая курс летательного аппарата. Фатима не видит дельты, она стоит спиной к озеру. Катастрофа происходит через несколько секунд у нее над головой на высоте двухсот метров.
- Нет! - кричит Валерий, и сломя голову  несется к подруге, однако на пол-пути останавливается, и с ужасом смотрит  вверх.
Слышен треск лат и рвущейся материи. Аппарат, потеряв купол, на скорости девяносто километров, беспорядочно переворачиваясь в воздухе, втыкается боковиной в склон Малой. Гиви круто идет на посадку.
Валерий в жуткой растерянности — что делать? Инстинкт подсказывает — надо бежать к раненому, все остальное — потом. Фатима в истерике, она только сейчас начала сознавать что наделала.  Девченка лежит на траве, и захлебываясь плачет.
Дрожащими руками Валерьян высвобождает пилота из подвески, оттаскивает его на ровный участок склона. Пантелеймон стонет, прижав руки к лицу, он весь залит кровью. Подъезжает Наталья, приносит аптечку, ощупывает пострадавшего — нет ли переломов… Однако, в полевых условиях ничего не определить...               
Через пятнадцать минут, на вершину въезжает машина скорой, врачи с носилками бегут вниз.
-Сейчас милиция приедет, - шепотом говорит Наталья. Лишь бы выжил Пантя, лишь бы выжил.
Валерий видит остатки своего дрона в тросовых растяжках.  Фатима… Он спускается со склона, поднимает с травы дрожащую от волнения одноклассницу, вскидывает на плечо ее рюкзачок, выходит с ней на дорогу.
- Эй, парень, - кричит ему вслед Гиви. Ты куда? Девчонка пусть идет, а ты останься. Надо же выяснить все… Сейчас погонаж приедет…
- Остаюсь, - кивает согласно головой школьник. Я понимаю…
И к подружке:
- Ты здесь ни при чем. - Запомни — ни при чем! Это моя вина… Иди. Лучше всего уезжай на время. Будут спрашивать — просто присутствовала при крушении. Все.
 Подъехала полиция. Трехминутные переговоры с медиками, и те отпущены. Осмотр поверженного аппарата, его фотографирование, извлечение обломков дрона заняло около получаса.
- Чья игрушка? - старший группы поднял в целлофановом мешке остатки валеркиного гелика.
- Мой, - Валерьян упрямо не шел на поводу у следователя. Это не игрушка, а летательный аппарат.
- Что случилось? Рассказывай. Фамилия. Место жительства. А вы что здесь делаете? - майор повернулся к супругам.
- Я летал, - ответил Гиви. В момент падения находился вон там… Показал где. Это моя жена, она приехала с репера 522. С пострадавшим знаком, вместе летаем.
- Хорошо. - Оставьте свои координаты и телефон у моего коллеги, и можете идти. Впрочем, если вас не затруднит, подбросьте аппарат до участка, мы осмотрим его тщательнее. С вами юноша разговор будет отдельный. Пройдем к машине.
                5
Дело принимало серъезный оборот. У Пантелеймона сломаны два ребра, ключица, перебит нос, выбиты почти все зубы верхней челюсти и сильное сотрясение мозга. Все это поправимое. Другое дело зрение: выбит один глаз, на втором развивается катаракта. На первом месте была хирургия, на втором — стоматология, зрение, как ни прискорбно, стояло на третьем месте.
Через две недели, после полостных операций, Пантелеймон пришел в себя и даже осмеливался шутить по поводу глаза. Приводил известные исторические примеры... Кутузов, капитан Флинт, фаворит Екатерины !!...
- Я бы на вашем месте не веселился, - сказал ему главврач областной больницы. С одним глазом можно жить, а вот без двух…
Приезжал Дашков с Торбой, говорили о чем-то с главврачем.
- Мы сделаем все, что можно, у вас появились спонсоры. В районной богадельне вы не останетесь, будем думать, как облегчить вам жизнь, - руководство больницы настроено оптимистично и благодушно.
Приезжал Гиви с Натальей, прихватили с собой и Валерия. Мальчишка не находил себе места, был на грани нервного срыва. Об учебе в таком состоянии не могло быть и речи. Пантя как мог утешал его.  До уголовного преследования Черненко дело не дошло, но психологическая травма оставила глубокий след в его душе.
Семья Торчиновых переезжает. Фатима упорно избегала контактов, ее брат, при встрече, пряча глаза, сказал о ее скором замужестве. Они меняют место жительства на один из азиатских регионов, там брак дозволен с 16 лет. У нее уже есть на примете кандидат.
Права была мать, - подумал Валерьян. Косвенно...
Пусть сходит в богадельню за велосипедом, он ему теперь ни к чему.
Пусть заберет все, что осталось от аппарата Игоря и его дельты. Из двух покореженных конструкций можно собрать одну. Можно съездить в областной клуб за каландром на купол… Просил Торбу  взять шефство над мальчишкой.
От катаракты глаз избавили, для Пантелеймона это был настоящий праздник души. Главврач, наконец, избавился от сторожа-пьяницы, взял в штат „отставной козы барабанщика“, как шутил Славик. Утеплили и обустроили блок-комнату сторожки, поставили „прыгуна в высоту“ на довольствие. Живи — не хочу! Хочешь собаку — заводи, корма — море.
Валерьян взял себе за правило, раз в месяц приезжать к Пантелею, и делиться с ним школьными и другими делами. Славик парень начитанный, Валерка слушал его раскрыв рот. Кто научил школьника писать левой рукой? Кто научил его решать головоломки Судоку? Кто приохотил мальчишку к работе с полимерной глиной? Хочешь быть счастливым — будь им! Не нами сказано!

4 апреля 2021.