Следующая глава: http://proza.ru/2021/04/14/1598
Хочешь рассмешить Господа - сообщи ему о своих планах!
-------------------------
19.06.1968 г.
Иришку я нашёл сидящей на скамейке в тенистой аллейке местного парка. Девочка сидела одна с растрёпанной книжкой и увлечённо читала. Она, вообще, очень любит читать. Плавать под водой и читать. Не одновременно, разумеется. А, нет! Забыл! Летать она тоже очень любит!
По всей видимости в этом пионерском лагере недавно прошло какое-то мероприятие, потому что Иришка была одета официально. Чёрная плиссированная юбочка до колен, белая рубашка с длинными рукавами, белые же гольфы и пионерский галстук. Рядом на скамейке лежит красная пилотка со смешной кисточкой.
Я появился в парке за большим кустом орешника и выбрался на дорожку, посыпанную кирпичной крошкой. Насвистывая бодрый мотивчик, я бодро топал по дорожке, не выпуская из виду сидящую на скамейке фигурку. Интересно, поймёт она по шагам, кто идёт? - гадал я.
Иришка была так увлечена, что, наверное, даже не слышала, что кто-то идёт.
- Привет! - обратился я к ней, остановившись напротив неё, - Интересная книжка?
Иришка подняла на меня глаза, тут же узнала и взвизгнула, взлетая со скамейки. Книжка шлёпнулась на дорожку и стала ещё более растрёпанной. Ну что ж, такова судьба всех интересных книжек!
Она повисла у меня на шее, прижимаясь щекой к моей щеке. Я оглянулся по сторонам. К сожалению, аллейка, где мы стояли, не была пустынна. А мне так хотелось подхватить её под попку и покружить, как раньше.
Иришка отпустила меня, тоже огляделась по сторонам и предложила:
- Саш, а пойдём на море, а? Я тут одну дырку в заборе знаю… Там, правда, не наш пляж, а какого-то санатория, но мы же никому не будем мешать, правда?
По территории лагеря мы шли чинно. Даже за руки не держались. Зато когда пролезли через здоровенную дыру в заборе из металлической сетки, я остановился и предложил:
- Хочешь, я тебя понесу? Ты мне будешь дорогу подсказывать…
Она радостно кивнула, и я встал на одно колено. Иришка обняла меня сзади за шею, я подхватил её под коленки, поднялся на ноги, и мы отправились по узенькой тропинке ведущей вниз.
Несносная девчонка не сидела спокойно. Она всё время вертелась и подпрыгивала у меня за спиной, то пытаясь куснуть за ухо, то начиная шептать, как ужасно она соскучилась, и как сильно она меня любит…
Через пятнадцать минут мы вышли на пляж. Ну, вы знаете эти пляжи в районе Второй речки. Широченный, в меру замусоренный, с тонким слоем грязноватого песка, с проплешинами редкой и какой-то тусклой травы. Ещё находясь в лесу, я поставил Иришку на ноги и создал большую пляжную сумку с покрывалом и огромным банным полотенцем. Вдруг ей захочется искупаться?
Ласково светило солнышко, с моря дул лёгкий ветерок, волнение практически нулевое. Свободных мест на пляже было полно, и мы устроились несколько поодаль от всех. Тем не менее, не успели мы усесться на покрывало, как у нас появился сосед. Точнее, соседка.
Загорелая, белокурая молодая женщина лет двадцати пяти со спортивной фигуркой, одетая в лёгкое, светлое платье в мелкий, синий горошек. Глаза её прятались под модными солнечными очками. Выйдя на пляж, она рассеянно огляделась по сторонам, неторопливо подошла к нам и начала доставать из своей плетёной пляжной сумки пляжные принадлежности.
Расстелив неширокое покрывало, она бросила в изголовье свёрнутое полотенце, достала из сумки свой купальник и направилась к пляжным кабинкам.
Я спросил:
- Хочешь вишню?
Иришка широко улыбнулась:
- Очень! И вишню, и грушу, и яблоки, и кукурузу! А ты разве принёс?
Воровато оглянувшись, я достал из нашей сумки появившийся там неизвестно откуда дуршлаг, доверху наполненный крупной, спелой вишней всю в мелких капельках воды. Кто-то заботливый даже помыл её для нас. Иришка захлопала в ладоши, деловито забрала у меня дуршлаг и поставила его к себе на бёдра.
Я тут же скрутил из газеты большой кулёк для косточек, сел к Иришке поближе и держал его в руке, слушая рассказы Иришки о жизни в лагере. Моя душа, исцарапанная утренним инцидентом, когда я прогнал из дома молодую цыганку Наташу Зотову, согревалась от этой простенькой болтовни. (1)
- Где это вы, ребятишки, купили такую вишню? - донёсся до нас женский голос.
Мы с Иришкой оглянулись. Оказывается, наша соседка уже вернулась. Она лежала на животе упираясь локтями в своё покрывало и смотрела на нас.
- Почему это купили? - обиделся я за вишню, - Я её с собой привёз. Целый чемодан! Иришка любит вишню…
Девушка недоверчиво усмехнулась:
- Чемодан, говоришь? Откуда ж ты его вёз? Только не говори, что с Украины…
- Зачем с Украины? Из Магадана вёз. На северном склоне Марчеканской сопки такая вызревает. Там тени побольше. - пояснил я, - На южном склоне очень жарко и вишня вырастает мелкой. Тоже сладкой, конечно, но мелкой. На южном склоне мы в основном виноград выращиваем…
Иришка весело рассмеялась, услышав мои объяснения. Рассмеялась и девушка.
- Вот врунишка! Была я как-то у вас в Магадане. Виноград он там выращивает!…
Я отобрал у Иришки изрядно полегчавший дуршлаг, встал на коленки, опёрся рукой о песок и протянул его девушке:
- Возьмите! Вы сразу поймёте, что это именно магаданская вишня…
Она смеясь выудила за хвостики пару вишен и поблагодарила:
- Спасибо! Буду хвастаться, что ела магаданскую вишню…
- Вы всё забирайте! - сказал я, не убирая руку, - Иришке уже хватит, а то у неё живот заболит…
- Саш, ты кукурузу обещал… - заныла она у меня за спиной.
Поскольку девушка медлила, я поставил дуршлаг на песок рядом с её покрывалом и повернулся к своей подружке. Из моей "волшебной" сумки появился на свет большой кукурузный початок. К нему я достал баночку соли.
Кукуруза была ещё горячей. Иришка обожгла руки и выронила початок к себе на колени. Я взял его и принялся остужать, перебрасывая из руки в руку. Мы начали привлекать к себе внимание. Какая-то толстая тётка поднялась со своего места, подошла к нам и спросила:
- Ты где кукурузу брал, мальчик?
Я мотнул головой влево:
- Там, на станции…
Тётка удивилась:
- Так станция же вон там!… - она показала рукой в противоположном направлении.
- А, точно! - согласился я, бросив через плечо взгляд туда, куда она показывала, - Я просто ещё плохо здесь ориентируюсь…
- А почём брал?
- По пятнадцать копеек! Только я последнюю взял, тётя. Та тётка, которая мне её продала, сказала, что вечером ещё подвезут…
- По пятнадцать, это по-божески,... - задумчиво произнесла она и медленно вернулась на своё место.
"Конечно, по-божески!" - думал я, сдирая зелёные листья с початка, - "В Сочи на пляже её по двадцать продают, и то народ берёт…"
- Кукуруза тоже из Магадана? Или кукуруза у вас не растёт? - раздался насмешливый вопрос.
Я передал всё ещё горячий початок Иришке, открыл баночку соли и поставил ей на подол платья. В самом деле, почему у нас не растёт кукуруза? Везде растёт, а у нас почему-то нет...
- Нет, кукуруза не растёт. Почва бедная на ровных участках… - неуверенно предположил я вслух, - А на сопках трудно сажать. Камней много. Комбайны в них застревают. Поэтому, наверно…
Иришка смешливо фыркнула. Развеселилась и наша соседка.
- Комбайны в камнях! Ты хоть раз в жизни видел настоящий комбайн?
- Да сколько угодно! - уверенно ответил я, - Их ещё горнопроходческими называют! Вы разве не слышали?
Девушка поперхнулась от неожиданности и закашлялась. Пришлось стукать её ладошкой по спине, стоя над нею на четвереньках. Кожа у неё гладкая и нежная. - подумалось мне некстати... Наконец, она прокашлялась и уселась на своей подстилке.
- Вот, балбес! - с чувством выругалась она слегка севшим голосом, - Кто же так шутит, когда человек ест? Горнопроходческий комбайн!... - она снова рассмеялась.
- Сашка всегда так шутит, тётя… - отозвалась Иришка, протягивая мне наполовину обгрызенный початок, - Уф! Не могу больше...
Я убрал огрызок в сумку. Хитренько улыбаясь, Иришка протянула руку:
- А теперь грушу! Ты обещал…
- Хватит тебе! Грушу завтра получишь. Ты сначала это усвой!
- А когда завтра? - полюбопытствовала она, закрывая баночку с солью.
- А вот прямо утром и получишь! - ответил я, - Потерпи...
Она согласно кивнула и вскочила на ноги. Осмотревшись по сторонам, она опустила на меня взгляд:
- Саш, ты мой купальничек случайно не захватил? И свои плавки?
- Зачем тебе? - зачем-то спросил я, уже понимая, что ей захотелось искупаться.
- Пойдём купаться, а? Нас уже почти целую неделю в море не пускают. Из-за медуз этих дурацких! Купаться очень хочется!…
Я кивнул и выудил со дна волшебной сумки её плавочки и белую майку безрукавку.
- Держи! В майке плавать будешь…
Иришка схватила купальные принадлежности и молча умчалась в сторону пляжных кабинок.
- Сестрёнка твоя? - спросила меня соседка.
Я кивнул, выуживая со дна сумки свои плавки:
- Угу, почти...
- Как это "почти"?
- Я её считаю сестрёнкой, а другие так не считают…
Уже поднявшись на ноги и глядя на неё сверху, я пояснил:
- Она должна была родиться у моей мамы, а случайно родилась у своей. Так бывает, к сожалению… Тот, кто тасует эту колоду, должно быть, отвлёкся на минуту...
***
Далеко заходить в море не отваживался никто. Медуз действительно было многовато. Ну, ничего, подальше от берега найдём чистую воду. Мы забрели в море по бёдра, и Иришка стояла, терпеливо ожидая, когда я закончу создавать невидимый костюм, полностью защищающий её кожу от соприкосновения с водой. Намокнут только волосы и одежда, разумеется.
Я шлёпнул её по плечу, подавая знак, что всё готово, и предупредил:
- За океанские бакены не заплывай! А то я сердиться буду, поняла?
Иришка кивнула и тут же нырнула, а я занялся собственным костюмом. Впрочем, занялся — это неверное слово. Я неподвижно стоял, наблюдая, как вытянутое в струнку тело Иришки вылетает на полметра из воды, пролетает в воздухе пару метров, без всплеска ныряет, исчезает надолго и снова появляется уже метров на пятьдесят дальше. Красиво она научилась плавать!...
Она почти достигла бакена, когда я пустился за ней вдогонку. Успел я вовремя, потому что справа уже бежал по песку спасатель из станции спасения на водах. Не хотелось мне с ним объясняться! Царапина, оставшаяся на душе после сегодняшнего разговора с Наташей Зотовой, всё ещё кровоточила.
Ловко поднявшись на руках по уходящему в воду лохматому от старости пеньковому канату, Иришка вскарабкалась на здоровенную бочку бакена и подбоченясь поджидала меня. Я не особо торопился. Тот стиль, который Иришка переняла у дельфинов, я освоил не так хорошо, как она, поэтому плыл обычным, скучным кролем. Правда плыл я, пожалуй, побыстрее любого чемпиона мира. Виной тому был "костюм", который не создавал практически никакого трения в воде.
Собственно, костюмом мы с Иришкой назвали его напрасно. Это был, скорее, воздушный пузырь, обтекающий все неровности кожи и плотно прилегающий к ней. Внешняя граница этого пузыря была проницаема только для растворённого в воде кислорода. Ни вода, ни зубы дурной акулы, буде с ней пришлось бы столкнуться, не смогли бы повредить этот защитный слой толщиной в двенадцать молекул.
Вскарабкавшись на бакен, я улёгся на его горячую, ржавую поверхность и подставил лицо солнцу. Нужно пользоваться моментом и немного позагорать. Иришка без разбега нырнула в воду и исчезла минут на пять. Вынырнула она у самого бакена, с трудом удерживая обеими руками здоровенного краба, который от страха растопырил в стороны все свои ноги.
- Держи! - крикнула она мне.
- Зачем он тебе! - крикнул я в ответ, - Отпусти ты его! Он здорово перепугался… Что ты с ним собираешься делать?
- Ничего я ему не сделаю! Просто поиграю и отпущу…
Я встал на коленки на краю, наклонился и правой рукой ухватил краба за колючую клешню. Выдернув его наверх, я опустил его на горячее железо. Краб подобрал под себя все свои ноги и затих. Он размышлял над тем, что ему теперь делать в новых обстоятельствах?
Иришка вылезла на бочку и присела на корточки рядом со мной, внимательно рассматривая свою добычу. Краб шевелил антенками глаз, выискивая наиболее перспективное направление для побега.
Слева послышался скрип уключин, и я оглянулся. К нам быстро приближалась спасательная шлюпка. Она была уже метрах в ста пятидесяти от бакена. Мы с Иришкой переглянулись и без слов поняли друг друга. Я ухватил краба обеими руками под панцирь, зашвырнул его подальше в воду, и мы с ней синхронно нырнули.
Уйдя сразу на десять метров в глубину, мы не спеша поплыли к берегу. Не хватало ещё выслушивать мат спасателя. На поверхность мы выскочили только тогда, когда дно поднялось, и глубина стала не более двух метров. Остаток до берега мы преодолели не погружаясь в воду.
С моря дул прохладный ветерок, и мы тут же покрылись мурашками, как только защитный костюм исчез. Подбежав к нашему покрывалу, я схватил полотенце, развернулся спиной к морю, раскрыл его, делая импровизированную ширму и сказал:
- Быстро снимай майку! Я её выжму…
Иришка согласно кивнула, спряталась от посторонних взглядов за полотенцем и содрала майку через голову. Я тут же замотал её с головой в полотенце и велел садиться на покрывало. Постукивая от холода зубами, Иришка уселась, поджала коленки к груди, обняла их руками и затихла. Она вся дрожала.
Выжав майку, я сел с нею рядом и обнял, пытаясь добавить ей своего тепла. В таком положении нас и застал спасатель. Он был злой, как чёрт! Его можно понять. Сначала он не догнал меня, когда я ещё стоял по пояс в воде. Потом ему пришлось отвязывать и сталкивать в воду шлюпку и, матерясь, грести к бакену метров четыреста. А в заключении мы ускользнули у него из-под самого носа.
Как только он подбежал к нам на расстояние пяти метров, я потёр ему память о событиях последних двадцати минут. Дядька по инерции пробежал ещё пару шагов, остановился и потёр лоб.
- Потеряли что-то, дяденька? - участливо спросил я, глядя на него снизу вверх.
- Потерял? Нет… - неуверенно ответил он, - Вот же шёл, помнил, а теперь - как отрезало… Склероз проклятый!
Он осмотрелся по сторонам, увидел мою мокрую голову и всё ещё дрожащую под полотенцем Иришку и не очень убедительно сказал:
- Ну, вы это… в воду не лезьте сегодня, ребятишки… Опасно это, понимаете? Медуз много. Это ваши дети? - обратился он к нашей соседке с любопытством прислушивающейся к разговору.
Она покачала головой. Спасатель хмыкнул, ещё раз огляделся по сторонам, развернулся и побрёл к своей наблюдательной вышке.
- Ничего себе! - произнесла соседка, - Я думала, он тебе сейчас от злости ногу откусит… Или руку… Что это с ним?
Я пожал плечами, встал на коленки и принялся протирать волосы Иришки.
***
- Ай! Больно же! - зашипела она, уворачиваясь от рук мальчишки.
Он убрал руки и сел на пятки. Край полотенца откинулся назад и показалась растрёпанная головка девочки. Она недовольно хмурилась.
- Всё, хватит… Всё равно потом в душ идти… Я уже согрелась…
Странная пара... - думала Татьяна, искоса наблюдая за детьми, - Мальчишка заботится о ней, как о родной сестре, но девочка-то влюблена в него по уши. Изо всех своих слабеньких женских силёнок старается привлечь его внимание. Это проступает в каждом её движении, в каждом взгляде. Вот и сейчас, когда он, очевидно, сделал ей больно. Она хмурится, но это всего лишь игра…
- Знаю я, Татьяна Николаевна… - послышался голос мальчишки, - Рано ей ещё об этом думать.
Татьяна встрепенулась, услышав своё имя. Она развернулась на бок и сняла очки.
- Откуда ты знаешь моё имя? - удивлённо спросила она спину мальчишки.
Тот развернулся к ней всем корпусом и молча похлопал глазами. Из-за его плеча выглядывала любопытная мордашка девочки.
- Вы кого спрашиваете, тётя? - спросила Ирочка.
- Сашу… - озадаченно кивнула Татьяна на мальчишку.
Дети переглянулись между собой, и девочка тихо спросила:
- Опять?…
Мальчишка удручённо, как показалось Татьяне, кивнул и глубоко вздохнул. Он пересел на покрывале пониже, так чтобы они все могли видеть друг друга, и обратился к ней:
- Извините, Татьяна Николаевна, но вы так громко думали, что я машинально ответил… Мы сейчас уйдём и не будем вам мешать…
Впрочем, произнеся это, мальчишка и не подумал подняться на ноги. Он с любопытством изучал её реакцию на свои слова. Такое же любопытство было написано и на хорошенькой мордашке Ирочки.
- Как это, громко думала? - немного испуганно спросила Татьяна.
- Ну,… не громко конечно… Интенсивно! Мы с Иришкой вас очень заинтересовали, а я чувствителен к такого рода интересу, поэтому и услышал ваши мысли… Вы не пугайтесь. С вами всё нормально. Ненормально со мной…
- С тобой тоже всё нормально! - фыркнула девочка, - Не наговаривай на себя!
- Я знаю! - огрызнулся мальчишка, - Просто…
- Ты умеешь читать мысли? - перебила его девушка.
Мальчишка кивнул:
- Вы не думайте, Татьяна Николаевна, я не с самого начала. И вообще, редко этим занимаюсь. Просто, когда вы сказали, что побывали у нас в Магадане, мне стало интересно. Захотелось узнать, чем именно вы там занимались. А потом вы нами сильно заинтересовались, и ваши мысли стало отчётливо слышно...
- Говоришь, редко этим занимаешься? - недоверчиво спросила Татьяна.
- Очень редко… Не интересно это…
- Саш, - перебила его Ирочка, - мне уже назад в лагерь нужно… Скоро обед. Если меня недосчитаются, мне попадёт!
Мальчишка кивнул:
- Беги в душ и потом жди меня там. По песку не ходи. Я тебя сам сюда принесу…
Девочка весело кивнула, вскочила на ноги, подхватила с покрывала свою белую рубашку, юбочку и, по-прежнему замотанная по плечи в полотенце, побежала к душевым кабинкам. Мальчишка провожал её тоскливым взглядом.
- Где она научилась так плавать? - спросила Татьяна.
- У дельфинов… - пожал плечами мальчишка, - Они её научили. Ещё в феврале она плавала только по-собачьи, а месяц назад уже с молодыми дельфинами в догоняшки играть начала…
Татьяна недоверчиво усмехнулась:
- Чепуха!… С дельфинами... Я океанолог и немного знакома с их повадками. Они сторонятся людей.
- С теми дельфинами Иришка быстро нашла общий язык. Сначала я попросил парочку из той стаи помочь ей научиться плавать. Пообещал им за это игрушку. Они добросовестно помогали, но работали за награду, а потом они приняли её за свою, и им стало с ней интересно…
- Попросил? - брови Татьяны полезли вверх, - Ты хочешь сказать, что знаешь их язык?
Мальчишка кивнул:
- Знаю. Только говорить на их языке не могу. У нас голосовой аппарат для воспроизведения таких звуков не приспособлен. Мы с ними на нашем языке разговаривали. Они его понимают и даже могут говорить. Довольно искажённо получается, но понять можно.
Девушка недоверчиво хмыкнула, но решила не озвучивать своё недоверие.
- И как же они её учили? Ты же сказал, что она только по-собачьи умела плавать…
- Сначала я сам научил её основам. Я неплохо плаваю кролем. А потом, когда она поняла принципы, отдал её в обучение к дельфинам. Они поочерёдно поддерживали её снизу. Переворачивались в воде вверх животом, обнимали её за бока боковыми плавниками и так двигались, пока не приходила пора сделать вдох. Иришка смелая и способная! И очень упорная. Она уже в первый день неплохо овладела этим стилем.
- Она плыла не кролем. - возразила Татьяна, - Так плавают китообразные. Я видела, с какой скоростью она под водой перемещалась. Такое доступно только рыбам и китам. Непонятно… Есть же законы физики в конце концов, и они для всех одинаковы! Сопротивление воды, трение… Как такое возможно?
- Вы слишком много хотите знать... - серьёзно ответил мальчишка и внезапно вскочил на ноги.
Татьяна оглянулась и увидела Ирочку. Она, уже одетая, поджидала Сашу возле душевых кабинок, протирая полотенцем мокрые после душа волосы.
***
Мальчишка сидел на пятках напротив девочки, которая торопливо натягивала на ноги белые гольфы. В руках он держал её пионерский галстук. Девочка тихонько ворчала:
- Ты сам обещал брать меня с собой, когда куда-нибудь путешествуешь…
- Это не тот случай, Иришка. Мы в Москве будем всего три дня. Каждый день будет под завязку занят. И потом, мы там с ребятами будем жить в гостинице. Куда я тебя дену? К нам с Колянычем в номер?
- А к бабушке не будешь заходить? - с любопытством спросила девочка.
- Придётся заходить. - он тяжело вздохнул, - Меня мама убьёт, если я этого не сделаю. Только ночевать я у них не буду. Эльвира не разрешит. Да мне и самому не хочется...
- И когда ты успел научиться так танцевать, что тебя на конкурс сразу в саму Москву пригласили? - задала она вопрос, поднимаясь на ноги и оправляя юбку.
- Не сразу… Первый тур мы здесь, во Владике танцевали… В марте. - он протянул ей пионерский галстук, - Галстук не забудь...
Татьяну распирало от любопытства, но она ждала перерыва в разговоре детей.
- Не нужно вопросов, Татьяна Николаевна. - не поворачивая к ней головы пробурчал паренёк, быстро собирая вещи и заталкивая их как попало в сумку, - Я на них отвечал десятки раз, и мне это уже давно осточертело. Вас гложет любопытство, но я могу вам только посочувствовать. Мне это не интересно…
***
Татьяна стояла рядом со своей подстилкой провожая взглядом две детские фигурки, быстро удаляющиеся в сторону зарослей орешника, где, как она знала, начиналась ведущая наверх тропинка, и её мучила обида. Она вновь стояла рядом с большой загадкой, которые преподносит нам порой природа, и вновь ей не удалось найти зацепку.
- Странная парочка… - раздался сзади мужской голос.
Татьяна оглянулась. В трёх метрах от неё стоял высокий, атлетически сложенный, молодой, загорелый мужчина. В опущенной правой руке он держал бинокль.
- Простите, что без представления... - обратился он к ней, - Не знаете, как этих ребятишек зовут? Мне показалось, вы с ними беседовали о чём-то…
- Девочка называла мальчика Сашей, а её звать Ирина… А зачем вам?
- Об этом потом… - бросил тот, не отрывая взгляда от двух фигурок, которые уже достигли края зарослей орешника.
Дети нырнули в заросли и пропали из виду. Сразу вслед за этим мужчина быстрым шагом направился к тому месту, где они скрылись.
***
Вернулся он минут через двадцать. Татьяна сидела на своей подстилке и хмуро смотрела на море, прокручивая в голове услышанное. В душе её поселилась лёгкая тревога.
- Исчезли!… - произнёс мужчина, тяжело дыша, - В десяти метрах от края кустов следы пропали. Как сквозь землю провалились! Ещё одна загадка!
- Кто вы? - спросила она, внимательно разглядывая своего собеседника.
- Николай! - представился мужчина, улыбнувшись, - А вас, простите, как зовут?
- Зачем вам это? - ответила она вопросом на вопрос.
- Нужно, если спрашиваю! - с нажимом произнёс он.
Татьяна принуждённо усмехнулась:
- Если это такой способ начать курортный роман, то идите своей дорогой, молодой человек!
Мужчина наклонился к ней и понизил голос:
- Я молодой человек из органов госбезопасности…
Справа сзади донёсся звук лёгких шагов и Татьяна оглянулась. Молодой мужчина тоже выпрямился и прищурившись наблюдал за тем, как к ним со стороны душевых кабинок быстро приближается тот самый мальчишка.
Паренёк смотрел себе под ноги и даже насвистывал какой-то мотивчик. Ни дать, ни взять бездельничающий пацанёнок, которого мать отпустила на пляж. Уже проходя мимо них, мальчишка вдруг резко изменил траекторию движения и подошёл к стоящему мужчине.
- Вы хотели проследить за нами? - резко спросил он, - Зачем, позвольте узнать?
Мужчина быстро оправился от неожиданности. Он улыбнулся:
- Хотел поговорить… Красиво вы оба с подружкой плаваете. Где научились?
- Это вас не касается! - отрезал мальчишка. Он мотнул головой в сторону Татьяны, - Вы представились ей сотрудником госбезопасности. Я ещё раз спрашиваю: зачем вы хотели проследить за нами? Что на сей раз нужно от меня вашей конторе?
Мужчина смешался:
- Откуда… - он откашлялся, - С чего ты взял, мальчик? Что за вопросы?
Мальчик опустил голову, выудил из кармана своих штанов красную книжечку и раскрыл её. Читал он не долго. Презрительно фыркнув, он отшвырнул её на пару метров в сторону и вновь уставился на молодого мужчину:
- Опять старший лейтенант! Везёт же мне на вас! Так что вам от меня нужно на сей раз?
Мужчина проследил взглядом траекторию полёта книжечки, быстро подбежал к тому месту, где она зарылась в песок, поднял, сдул с неё пыль, раскрыл и брови его поползли вверх. Он был в плавках, поэтому спрятать удостоверение ему было некуда. Он просто зажал его в кулаке и поднял взгляд на мальчишку. Выражение лица его было хмурым.
- Не хотите отвечать? - тихо спросил Саша.
- Что-то ты больно дерзок, щенок… - тихо выговорил мужчина и шагнул к нему.
Саша усмехнулся и сложил руки на груди. Мужчина не успел сделать следующий шаг. Он вскрикнул, как от острой боли, из рук его выпали и бинокль, и удостоверение. Схватившись левой рукой за локоть правой, он присел на корточки, сквозь пелену мгновенно выступивших слёз исподлобья следя за мальчишкой.
Татьяна испугалась переменам произошедшим с этим сильным, загорелым парнем. Лицо его резко побелело, зубы сжались так крепко, что на скулах выступили крупные желваки, на лбу и на плечах выступили капли пота.
- Эта боль пройдёт… - с усмешкой проговорил мальчик, - Завтра к утру вы снова сможете владеть рукой. Но не советую вам проявлять ещё больше любопытства. Можете и вовсе лишиться руки… Или ноги… Мне это не трудно!… Кивните, если поняли… - сказал мальчишка и мужчина кивнул. - Хорошо… - Саша отвернулся от него. - Я сегодня с самого утра сердитый… - пробормотал он, взглянув на Татьяну, - Терпеть не могу, когда меня или моих друзей начинают преследовать…Прощайте! - кивнул он ей, - Будете снова в наших краях, может быть, увидимся…
----------
(1) - речь идёт о событиях, описанных в романе "Танцевальный кружок. Часть 2". Глава: "Магадан. Наташа Зотова. Разрыв"
Следующая глава: http://proza.ru/2021/04/14/1598