ТАТЬЯНА АГГУРИЕВА - http://proza.ru/avtor/tmaxim - ПЕРВОЕ МЕСТО В ТЕМАТИЧЕСКОМ КОНКУРСЕ "ЛАБИРИНТ ВРЕМЕНИ" КЛУБА СЛАВА ФОНДА
Автобус опаздывал… Светлана сильно нервничала и в нетерпении притоптывала ногой – неотложное дело требовало ее присутствия через полчаса на заседании комиссии.
Странно… Светлана знала, что автобус строго придерживается расписания, и накладок не происходит. Маршрут, популярный, большой протяженности, соединял северную и южную окраины. В утренних новостях диктор сообщил, что сегодня на линию выпустили шесть новых комфортабельных транспортных средств повышенной вместимости – городская администрация позаботилась о пассажирах.
«Спасибо за заботу…» – раздраженно думала Светлана, в очередной раз поглядывая на часы. Наконец, на десять минут позже – неслыханное дело! – к остановке подъехал долгожданный крупногабаритный ярко-красный (загляденье, спасибо градоначальникам!) автобус. Двери раскрылись, Светлана торопливо шагнула внутрь и, не глядя по сторонам, постучала в кабину водителя: «Возьмите деньги!» Водитель обернулся и недовольно сказал: «Гражданка! Не отвлекайте во время движения! Пройдите к компостеру!» «Гражданка… Компостер…» – Светлана, пожав плечами, прошла в салон…
В отличие от виденного час назад по телевизору, салон автобуса вовсе не блистал чистотой, да и, честно говоря, никак не соответствовал обещанному «современному дизайну с эргономичными сиденьями, а также системой антибактериального кондиционирования». Обшарпанные деревянные скамейки, кое-как обтянутые ободранным и местами порезанным темно-коричневым дерматином, сильно запыленным по углам, и грязноватые окна в разводах безмерно удивили Светлану, навеяв некие воспоминания, которые она в первый момент не смогла полностью осознать. Но то, что бросилось в глаза следом, буквально вогнало ее в ступор. Между оконными проемами действительно были закреплены… те самые компостеры, которые она отчетливо помнила из детства – металлические штуковины, казавшиеся сложнейшим механизмом. Плакаты с назойливыми надписями «Совесть пассажира – лучший контролер!», развешанные в противоположных концах, казалось, вмиг отбросили ее лет на тридцать пять назад… А посередине салона на полу оказался… тот самый черный резиновый круг, стоять на котором в раннем детстве было страшновато, но забавно… От потрясения Светлана прикрыла глаза, и перед ее мысленным взором медленно проехал желтый автобус, поделенный черной резиновой «гармошкой» на части, благодаря чему на поворотах он изгибался, как толстый неповоротливый шланг… «Что все это значит?!» – Светлана похолодела, хотя еще пять минут назад изнывала на остановке от зноя – август выдался удушливо-жарким, и спасения не было ни днем, ни ночью… Пассажиры тоже вызвали ряд вопросов – только сейчас она обратила внимание на то, как винтажно они выглядели в своих «одежках» из бабушкиных сундуков. У многих в руках были… авоськи! «80-е годы?!» – в панике думала Светлана, не зная, что предпринять, как выпутаться из создавшейся непостижимой ситуации. А автобус равномерно катил вперед, периодически делая остановки, и люди входили-выходили, и все шло своим чередом, как будто так и надо…
На одной из остановок в салон зашли женщина с маленькой девочкой, которая сразу кинулась к свободному сиденью. Женщина, черноволосая, высокая, стройная, миловидная, в кремовой блузе и синей плиссированной юбке с узким коричневым пояском на тонкой талии, негромко окликнула ее: «Светочка! Не торопись!» Девчушка засмеялась и, отведя от личика прядь густых темных волос, помахала рукой: «Мамочка! Иди сюда!» «Мамочка!!!» – чуть не крикнула вслух Светлана, узнав в пассажирке маму, скончавшуюся от тяжелой болезни в молодом возрасте… На фотографии, более всего любимой Светланой, мама стоит возле березки в парке именно в этом наряде. Последний кадр, на котором мама относительно здорова и бодра… «А девочка, Светочка… Это… я?!» – у Светланы ум зашел за разум на мгновение. Девчушка повернулась к окну и, положив на него ладошки, углубилась в созерцание мелькавшего за окном пейзажа – автобус, оказывается, давно выехал за городскую черту и теперь катил по сельской местности.
Женщина прокомпостировала билеты и собиралась занять место рядом с дочерью. «Мам… Мария!» – обратилась к ней Светлана. – «Прошу Вас, выслушайте меня внимательно!» «Откуда Вам известно мое имя?! Вы кто??» – враждебно ответила… мама. «Я?..» – Светлана лихорадочно соображала, призвав на помощь фантазию. – «Потомственная ясновидящая… Знахарка… Целительница… Моя бабка не перечесть, сколько народу от болезней вылечила. К матери за помощью кто только не обращался – всем помогала…» Кажется, прокатило – молодая мама смотрела на нее более спокойно и заинтересованно слушала. Светочка, не обращая внимания на незнакомую тетю, тихонько напевала песенку и смотрела, не отрываясь, в окно. «Мария, имя я прочитала по Вашему лицу, и, как видите, угадала правильно. Но есть кое-что более серьезное! Поверьте мне, прислушайтесь к моим словам!» – убеждала Светлана, глядя в родные мамины глаза и с трудом осознавая реальность ситуации. – «Вы тяжело, неизлечимо больны – заболевание крови, редкое, плохо поддающееся лечению. Главная задача – выявить его на ранней стадии. Упустите возможность – умрете очень скоро, и Светочка останется сиротой. Вы ведь ее одна воспитываете, замужем никогда не были. Семья Ваше решение родить вне брака никогда не одобряла, отношения с родственниками у Вас натянутые. Что будет с ребенком? Кому он нужен? Дай бог, в детдом не сдадут!» По мере того, как Светлана говорила, мама все более мрачнела, но не перебивала. «Я сейчас напишу на листочке Ваш диагноз, и, пожалуйста, немедленно обратитесь к гематологу!» С этими словами Светлана торопливо вытащила из сумки блокнот, вырвала из него чистый лист и, достав из бокового кармана карандаш, – жаль, ручки нет, какое упущение, надо обязательно носить с собой! – крупными буквами аккуратно написала врезавшийся в память навсегда, тысячу раз изученный по медицинским справочникам и в Интернете мамин диагноз. И в настоящее время медицина часто опускает руки, а что говорить о прошлом!.. Но необходимо попытаться, надо только объяснить как можно более доходчиво. Мамочка, милая, да послушай же меня внимательно!!!
Мария осторожно взяла лист, протянутый ей незнакомкой, и медленно прочла, что на нем написано. Потом подняла глаза и тихо, но решительно произнесла: «Я обращусь к врачу. С меня не убудет, даже если Вы ошиблись. Проверюсь. О дочке, кроме меня, позаботиться некому. Жена брата недобрая, я ее не люблю. Если со мной что-то случится, Светочке будет с ними тяжело и плохо…» «Да еще как!» – подумала Светлана и горько усмехнулась, вспомнив безрадостные годы сиротства в чужой семье. «Спасибо Вам! От души!» – поблагодарила Мария странную женщину, которая, несмотря на столь взрослый возраст, казалась знакомой, близкой и даже как будто младше ее самой, что, конечно, было полнейшим бредом и реакцией на неожиданный стресс. «Как Вас зовут?» – порывисто спросила Мария родную дочь. «Да какая разница…» – отмахнулась Светлана. – «Вы лучше запомните мои слова, а не мое имя. Оно… труднопроизносимое, будет Вас отвлекать. Бабушка назвала… Постаралась… Все, мне пора выходить! До свидания, Мария! До свидания, Светочка!» – Светлана быстро поднялась и направилась к выходу, провожаемая задумчивым взглядом матери. Светочка, не оборачиваясь, помахала рукой… самой себе…
Как по заказу, автобус остановился, и Светлана, можно сказать, выпрыгнула на асфальт, едва дыша от переполнявших сердце противоречивых эмоций. К ее изумлению, она оказалась на нужной остановке – никакого пасторального пейзажа и в помине не было, а впереди маячило знакомое здание, где должна была заседать комиссия по надзору, в которой Светлана была бессменным председателем последние два года. Ярко-красный новейший автобус, а не «черно-желтая гармошка», с тихим шипением закрыл двери и покатил по дороге. «Наверно, я заснула, и мне приснился кошмар…» – с облегчением подумала Светлана и заспешила к нужному ей дому. Неожиданно кармане завибрировал мобильник...
Светлана вгляделась в надпись на дисплее и чуть не выронила его из рук от испуга: «МАМА». Дрожащим пальцем Светлана нажала на клавишу «Принять вызов». «Светочка!» – раздался в трубке голос, столь знакомый, далекий, не до конца забытый, стертый в сознании, но не полностью… – «Светочка, доченька, ты почему так долго не отвечала? Ты в порядке?!» «Мамочка?!» – прошелестела, не в силах говорить громко, Светлана. «А кто же еще?» – весело засмеялась восставшая из могилы мать и тут же посерьезнела. – «Так, дочур, ты мне не нравишься! Ты где?» «На площади Пушкина…» – с трудом выговорила Светлана. «А, поняла… У тебя заседание сегодня… Неважно… Немедленно возвращайся на остановку и жди меня!» – не терпящим возражений тоном почти приказала мама. – «Представь, вот удача, я в супермаркете неподалеку. Сейчас сяду на автобус и минут через пять буду на месте!» «Нет, мамочка, не надо! Только не в автобус!! Не-е-ет!!!» – охрипшим от волнения голосом закричала Светлана, не помня себя от ужаса. Что могло случиться в автобусе, никто и предположить не мог – мама попадет в иной временной отрезок, как четверть часа назад сама Светлана, и… ?! Но ответа не было – лишь короткие гудки, бьющиеся в ухе, как пульсация крови, возвещали о том, что связь прервана…
Собрав остатки сил, Светлана сообщила сотрудникам по телефону о задержавших ее обстоятельствах чрезвычайной важности и на ватных ногах побрела обратно. На остановке было оживленно – люди сновали туда-сюда, автобусы подъезжали-отъезжали, но и через полчаса, и через час ни одна пожилая женщина подходящего возраста так и не подошла к замершей в ожидании Светлане. А она даже не пыталась перезвонить по возникшему из ниоткуда номеру и растерянно озиралась по сторонам, не представляя, как может выглядеть в настоящем ее шестидесятилетняя мама, запечатленная в детской памяти вечно молодой…