Опубликовано в газете «Литературная Россия» 12/31.03.2021
Опубликовано в журнале "Смена" май 2022г.
***
А война всё никак не заканчивалась. Но теперь уже немцы оборонялись, и ни где-нибудь в Польше или в России многострадальной, а в родной Германии. Наверное, фашисты в последнее время всё чаще вопросом задавались, как же так получилось, что проиграли они всё-таки мужику-лапотнику. Но было уже поздно. Надо было спасать то, что осталось…
А потому бои велись в каждом городе, в каждом квартале.
Стюра название этого населённого пункта не знала, таблички все на немецком, непонятные, а как их прочитаешь? А потому девушка оценивала увиденное иначе. Многоэтажные здания, широкие улицы, скверы, парки, всюду витрины сверкающие, тротуары, выложенные камнем и чистота идеальная. Правда, война это всё скоро исправила. Дома превращались в руины из кирпича и стали, фасады дырами зияли, кругом вырастали костры пожарищ. Над городом летал пепел, а на брусчатку оседала сажа.
Взвод Суворина продвигался по узкому переулку к площади центральной, заваленной каким-то хламом. Кажется, это были баррикады. Немцы к обороне подготовились тщательно. Мешки с песком, ежи противотанковые. Лейтенант давно уже был ранен, но останавливаться не собирался.
– Вперёд, братцы! – стрелял он из автомата, увлекая за собой товарищей.
Фашисты отстреливались, отступали. На третьем этаже соседнего здания застрочил пулемёт вражеский. Командир упал, тут же свалился рядовой Панин, белобрысый парень. Луценко с дядей Серёжей попытались оттащить в сторону раненых, но ничего не получалось. Пули ложились кучно рядом.
– Давайте я попробую эту сволочь снять! – сказал в запале Ершов Иван и заскочил в соседнюю парадную дома, что напротив располагался.
Вскоре он уже палил из окна второго этажа, и пулемёт, наконец, замолчал. Бойцы оттянули товарищей за угол, к ним тут же подскочила Стюра с бинтами. Она начала Игната Панина перевязывать, у него была перебита нога, а лейтенанта дядя Серёжа осматривал.
– Кончился, кажется – снял пожилой служивый пилотку с себя и закрыл командиру глаза.
Мужчины немного постояли рядом. Мимо по переулку бежали солдаты.
– Идти надо – сказал Луценко озадаченно. – Стюр, ты здесь аккуратнее…
– Ладно – ответила санитарка. – За меня не переживайте…
И товарищи её оставили. Девушка наложила повязку Панину, тот, сидел, прислонившись к стене, и дышал часто.
– Ну, что, ты как? – спросила Настя.
– Нормально…
– Сейчас санитары заберут тебя, держись, пожалуйста…
– Хорошо – ответил парень, расстегнул гимнастёрку, что шею сдавливала, рукой вытер пот с лица – Слушай, там, в подъезд заскочил Иван. Он не выходил ещё, кажется. Может ранен?
– Поняла – кивнула Настя. – Я посмотрю, не расстраивайся…
Она достала из кобуры пистолет, взвела его, озираясь по сторонам, забежала за угол, открыла дверь, вошла в парадную. Стены, покрытые мрамором, ступени каменные. Стюра поднялась на первый этаж, потом отправилась дальше. На площадке второго этажа заметила бурые пятна.
– Вань – тихо позвала она.
Но Ершов не откликался. Девушке показалось, что одна из дверей не заперта, Настя локтём толкнула её аккуратно, и тут же в квартире увидела товарища. Он лежал на спине в комнате дальней с закинутыми наверх руками, а из груди его торчала рукоять ножа.
И тут Стюра, не помня себя, кинулась к Ивану. Впопыхах она не заметила у себя под ногами растяжку, кем-то оставленную. Грянул взрыв. Теперь у неё тоже не было шансов…