Опубликовано в газете «Литературная Россия» 12/31.03.2021
Опубликовано в журнале "Смена" май 2022г.
***
Военный эшелон, стуча колёсами, покачивался, скрипел рессорами, останавливался на полустанках, снова трогался, набирая скорость. Он увозил её на Запад от родного дома. Девушка ехала с бригадой медиков на передовую, чтобы оказывать помощь тем, кто освобождал её Родину. Страшно ей не было. Свой персональный ад она уже прошла в той самой бане на краю огорода.
Худенькая, короткостриженная и очень серьёзная Настя, теперь не была похожа на ту девчонку босоногую, что мечтала о танцах денно и нощно. Она, в свои восемнадцать, давно уже стала взрослой…
Наконец, эшелон привёз её к линии фронта, недалеко от Житомира. Грязь, слякоть, холодно. Кругом выжженная земля, деревья чёрные, хаты в осколках. Всюду солдат много в шинелях, телогрейках, шапках тёплых. Одни подразделения шли строем, другие так, как придётся. Везде танки, пушки, самоходки. Суета…
Санитарная рота, куда определили Настю, была сплочённой. Состояла, в основном из молодых девчонок и женщин не старше сорока с огромной болью в глазах. Они видели то, что и вспоминать без слёз невозможно, а потому просто выполняли свою работу…
Стюра попала в отделение медицинского взвода, который возглавляла фельдшер Екатерина Платонова, дама опытная и строгая. А вот стрелковым взводам командовал напротив парень весёлый, лейтенант Круглов. Рыжий, роста невысокого, зато слышно его было всегда далеко. Если где-нибудь кто засмеётся, значит, там он. Вот и к Насте командир отнёсся несерьёзно.
– Ты, Стюр, когда меня спасать поползёшь, не прижимайся плотно. А то ведь я парень-то свободный, мало ли чего?
Солдаты, которые находились рядом, захохотали все до одного, а санитарка нахохлилась.
– Не обижайся на лейтенанта, дочка – вдруг обратился к девушке пожилой рядовой, которого все называли дядей Серёжей.
Он сидел рядом с ней в окопе и курил папиросу. Смуглый, весь в морщинах, нос картошкой.
– Наш командир, вообще-то парень боевой, хоть и юморной немножко. Просто он унывать нам не даёт. А как иначе на фронте? Вот и смеёмся…
И Стюра улыбнулась тоже…
А потом кто-то крикнул «Воздух!», и началось такое, что и передать сложно. Земля затряслась, застонала словно. Всюду загремело, загрохотало безостановочно. Снаряды полетели на позиции батальона россыпью. Солдаты вжимались в чернозём холодный, закрывали головы. Кто-то бубнил, кто-то матерился громко. Стюру засыпало землёй так, что дышать стало невозможно. Но она всё же выбралась на свет божий. Её заметно трясло. Рядом, истекая кровью, повис на винтовке боец безногий. Настя кинулась ему помочь, но было уже поздно.
– Сестричка! – услышала она и повернула голову.
Неподалёку сидел солдат молоденький. В каске и телогрейке стёганой он был похож на подростка. Санитарка, не раздумывая, поползла к нему по окопу. Вскоре она уже была рядом.
– Живой?
– Кажется – держался юнец за руку. – Только вот царапнуло – он вдруг улыбнулся загадочно. – Ты как сама-то? Не страшно?
– Нет – девушка извлекла из сумки с красным крестом бинты марлевые, помогла снять фуфайку парню и начала его перевязывать – За меня не переживай. Я ещё и не такое видала…
– Понятно – снова улыбнулся солдатик. – Ты береги себя, ладно? А то, как мы без санитара?
– Хорошо – крикнула Стюра и через минуту уже ползла дальше.
Следующим был уже мужчина постарше. Он сидел на дне окопа, присыпанный землёй, стонал и держался за живот. Девушка стала расстёгивать шинель его.
– Мне посмотреть надо… – сказала она, но как только увидела рану, сразу отпрянула. – Потерпи, родной, – начала прикладывать Настя к кускам мяса тряпки. Руки её тут же окрасились красным, но всё напрасно.
Мужчина вздохнул ещё раз и поник головой. А Стюра села рядом, не заметив, что уже давно начался бой…
***
Теперь её жизнь была похожа на цыганскую. Ночевала где придётся – в заброшенных хатах, каких-то сараях, землянках, иногда в медсанбате, всё чаще на передовой. Советская армия гнала фашистов со своей территории поганой метлой. Бои шли страшные…
Стюра уже привыкла к звукам рвущихся снарядов и на автоматные очереди не обращала внимания. Сама не стреляла, хотя при себе имела пистолет заряженный. Она спасала тех, кто отомстит за неё и за убитых отца и маму.
Девушка делала перевязки, накладывала шины, кровь останавливала, ползла под пулями по земле вязкой, тащила на себе раненых. И почти ежедневно со смертью сталкивалась. Людей истребляли фашисты проклятые, и она ненавидела их всей душой. Каждый раз, закрывая глаза очередному солдатику, Стюра убийц проклинала.
А жизнь военная продолжалась. Ребята во взводе собрались разные. Разной внешности и разной национальности, но все как один замечательные. Настю не обижали, а наоборот называли сестричкой младшей. Заботились, жалели, опекали её. И она отвечала служивым вниманием. У кого головная боль, у кого кашель, кому поменять повязку. Единственный, кто раздражал её, это младший сержант Коля Пяткин. Несмотря на ранения в медпункт не шёл, всё издали поглядывал, а когда приходило время обрабатывать раны, сбегал куда-то.
Но сегодня она всё-таки его поймала. В блиндаже усадила на табурет старый, приготовила ведро с колодезной водой, йод, чистые тряпки, достала ножницы ржавые.
– Не шевелитесь, пожалуйста, иначе ткну вас нечаянно.
Стюра аккуратно стала резать бинты грязные на голове парня, те на землю падали. И вдруг Коля схватил руку Насти и поцеловал её. Девушка отпрянула.
– А ну, перестаньте…
Сержант встал на ноги, посмотрел на Стюру своими голубыми глазами.
– Выходи за меня замуж.
Девушка отчего-то смутилась, отступила ещё дальше.
– Но вы же меня совсем не знаете…
– А мне и не надо. Люблю тебя, вот и всё. Жить без тебя не могу, понимаешь?
– Не понимаю, время не то…
– Да, уж, время не подходящее. Но, ты подумай, пожалуйста, ладно? А я буду ждать. Обещаешь?
– Обещаю. Но сейчас я сделаю перевязку…
А через неделю Коли не стало…