ГЛАВА XXIII
ОСТРОВ В ШТИЛЕ
Мы не ссорились. Мой друг капитан предложил полагаться на чувство
справедливости и вежливость, которые должны
быть между двумя великими и дружественными народами. С этой целью он
проводил нас на борт корабля и изложил капитану свой случай.
Беверли, Р. Н. мои доводы, которые я изложил кратко, но не
без горячности, были троякими: во-первых, что Фрозо не совершила никакого
преступления; во-вторых, если она и совершила, то это было политическое преступление.;
в-третьих, собирался ли капитан Беверли сдать экипаж грязной компании?
Турки-самая красивая девушка в Средиземноморье? Этот последний пункт произвел
решительное впечатление на офицеров, помогавших
командиру в его рассуждениях, но он добился от него лишь снисходительной
улыбки и взгляда сквозь пенсне на Фрозо, который сидел за
столом напротив него, ожидая решения суда. После того как я в
пылу спора назвал турок "грязными", я подошел к своему
другу капитану, смиренно извинился и поздравил его с победой.
галантное и энергичное поведение. Он принял мои авансы с
учтивостью, но твердо повторил свои притязания на Фрозо. Капитан Беверли
выглядел несколько озадаченным.
-И вдобавок ко всему, - заметил он мне, - я думал, что вы умерли.
потому что я назвал ему свое имя.
-Вовсе нет, - сказал я обиженно, - Я жив и собираюсь
жениться на этой даме.
-Вы собираетесь жениться на ней, Лорд Уитли?
- Она оказала мне честь, согласившись, и я, конечно, намерен это сделать.;
если только ты не собираешься отправить ее в Константинополь или бог знает
куда.
Беверли поднял брови, но не его дело было высказывать
свое мнение, и я от всей души простил ему намек на неодобрение, когда он
сказал капитану::
- Я действительно не понимаю, как я могу сделать то, о чем вы просите. Если бы вы выиграли тр--
Я имею в виду, если бы вам удалось взять леди на борт, мне
больше нечего было бы сказать. А так я не думаю, что смогу сделать что-нибудь, кроме
как доставить ее в Британский порт. Вы можете предпочесть свое требование экстрадиции
в тамошний суд, если вам так посоветуют.
-Браво!- воскликнул Денни.
-Будьте добры, придержите язык, сэр, - сказал капитан Беверли.
-По крайней мере, ты примешь мое требование к сведению, - настаивал турок.
-С превеликим удовольствием, - ответил капитан Беверли и
тут же сделал пометку. Люди, кажется, часто находят некое мистическое утешение
в том, что у них записано, хотя никаких других последствий, похоже
, не последует. Затем капитан, утешенный своей запиской,
попрощался. Я подошел с ним к борту судна.
-Надеюсь, вы не питаете злобы, - сказал я, протягивая руку, - и
это дело не доставит вам никаких неприятностей.
-О, я так не думаю, - сказал он. - Ваша изобретательность послужит мне оправданием.
- Вы очень добры. Надеюсь, ты когда-нибудь навестишь нас в Неопалии
.
-Ты собираешься вернуться в Неопалию?
- Конечно. Она моя ... или Фрозо ... не знаю, какая.
-В нашем законе есть такое понятие, как конфискация, - заметил он и
, сделав этот парфянский выстрел, спустился вниз и сел в свою лодку. Но я не
очень испугался.
Итак, когда с турком было покончено, Денни и Хогварт вернулись на
яхту, а Фрозо, Уоткинс и я поселились на корабле,
и когда капитан Беверли выслушал всю историю наших приключений, он сказал:
в Неопалии он был так поражен галантным поведением Фрозо, что
весь вечер ходил с ней взад и вперед по своей палубе, а я,
подружившись с мамоной неправедности, делал вид
, что очень доволен, и пересказывал свои отношения с Мураки внимательной
группе офицеров. А одежду откуда-то производили для
Фрозо-наш флот готов ко всему-и вот, в полноту
времени, мы прибыли на Мальту. Здесь у капитана была жена, и она была так
счастлива, как, позволю себе заметить, все хорошие женщины должны были бы радоваться за столом.
счастливый конец нашей истории. На Мальте мы ждали, но ничего
не произошло. Никто не требовал экстрадиции Фрозо, и я могу с тем же
успехом заявить здесь, что никаких требований никогда не предъявлялось. Но когда мы пришли в себя
В Лондоне, на борту парохода "п. и О.", под присмотром доброжелательной, но
строгой компаньонки, я, не теряя времени, зашел к турецкому послу.
Я хотел немедленно поставить дело на удовлетворительное положение. Он
принял меня с большой учтивостью, но выразил мнение, что мы с Фрозо
в равной степени утратили все права, которые она или я, или та или иная, или обе
из нас, возможно, обладали бы островом Неопалия. Я был очень
раздосадован таким отношением; я встал и встал спиной к огню.
- Это смерть Мураки-Паши так разозлила вашего отца.
Правительство? - Осмелился спросить я.
-Он был очень выдающимся человеком, - заметил посол.
- Практически сослан в весьма непримечательную контору-из-за своего
положения,- заметил я.
-Изгнанием это не назовешь,- пробормотал Его Превосходительство.
-Можно было бы, - согласился я, улыбаясь, - конечно, быть особенно
осторожным, чтобы не назвать это изгнанием.
Что-то вроде улыбки приветствовало эту речь, но посол
пожал плечами.
-Подумайте, - сказал он, - о беспорядках и кровопролитии!
- Когда я вспоминаю, - возразил я, - сцены беспорядков и кровопролития
, которые происходили перед моими глазами, когда я вспоминаю анархию, убийства,
ужасные опасности, которым подвергался я, отправившийся в Неопалию под
покровительством вашего флага, я вижу, что
все это не что иное, как Европейский скандал.
Посол поерзал в кресле.
-Разумеется, - сказал я, - я предпочту требование компенсации.
-На компенсацию?
- Конечно. Мой остров отняли у меня, и я потерял свои
деньги. Более того, ваш губернатор пытался убить меня.
-И твоя жена тоже,- заметил Паша. - По крайней мере, леди, которая, как я
понимаю, станет вашей женой.
- Я могу простить свою жену. Я не собираюсь прощать ваше правительство.
Посол погладил бороду.
- Если бы официальные представления были сделаны через соответствующие инстанции ...
- начал он.
- Да ладно, - перебил я, - я хочу провести там свой медовый месяц.
Через две недели я выхожу замуж.
- Трудность заключается в юной леди. То, как вы ушли
Неопалия ...
-Это общеизвестно, - сказал Я.
Посол поднял глаза.
- Дань, - заметил я, - причитается через месяц. Не знаю, кто тебе
заплатит.
-Это пустяковая сумма, - презрительно сказал он.
- Действительно, он мал для такого восхитительного острова.
Посол вопросительно посмотрел на меня. Я двинулся к нему.
-Принимая во внимание, - сказал я, - что я заплатил только половину выкупных денег,
а другая половина никому не причитается-ни моей собственной жене, - я
не стал бы возражать против предложения удвоить дань.
Посол задумался.
- Я передам ваше предложение в соответствующий квартал, - сказал он наконец.
Я улыбнулся и спросил::
- Это займет больше двух недель?
- Смею надеяться, что нет.
- И, конечно, помилование и все такое прочее будет включено?
-Я буду взывать к милосердию Его Величества, - пообещал паша.
Я не возражал против того, чтобы он назвал его так, и откланялся
, очень довольный результатом беседы. Но, как
назло, пока я пробирался через Гайд-парк ...
Фрозо гостила у подруги Миссис Беверли в Кенсингтоне.
она бросилась в объятия Миссис Кеннет Хипгрейв.
Она решительно остановила меня. Признаюсь, я пытался пройти мимо нее.
-Мой дорогой Лорд Уитли, - воскликнула она с безграничной сердечностью, - как
приятно снова встретиться с вами! Ваше сообщение о смерти действительно вызвало
уныние.
- Ты слишком хороша! - Пробормотал я. - А ... э-э ... надеюсь,Мисс Беатрис здорова?
Лицо миссис Кеннет Хипгрейв стало серьезным и сочувственным.
-Бедное мое дитя!- вздохнула она. - Она была ужасно расстроена этой новостью, господин.
Уитли. Конечно, ей это показалось особенно печальным, ведь вы
получили мое письмо всего неделю назад.
- Это, должно быть, очень усилило пафос, - согласился я.
- Конечно, это не изменило истинной мудрости того шага, который я
ей посоветовал.
-Ни в малейшей степени, конечно, - сказал Я.
-Надеюсь, теперь вы со мной согласны, Лорд Уитли?
- Да, мне кажется, я пришел убедиться, что вы были правы, Миссис Хипгрейв.
-О, это делает меня такой счастливой! И мое бедное дорогое дитя тоже будет так
счастливо. Уверяю вас, она очень переживала из-за этого.
-Мне очень жаль это слышать, - вежливо сказал я. - Она в городе?
-Да нет, не сейчас.
- Где она? Я хотел бы написать ей строчку.
- О, она остановилась у друзей.
- Не могли бы вы сообщить мне адрес?
- Дело в том, Лорд Уитли, что Беатрис остановилась у ... у
миссис Хэмлин.
- О, миссис Хэмлин! У вас есть родственники, Миссис Хипгрейв?
- Ну да. На самом деле тетя нашего общего друга.
- А, тетя нашего общего друга, - и я улыбнулся. Миссис Хипгрейв
благородно сопротивлялась, но в конце концов тоже улыбнулась. После небольшой паузы
Я заметил:
- Я сам собираюсь жениться, Миссис Хипгрейв.
Миссис Хипгрейв снова посерьезнела и заметила::
- Я слышала кое-что о ... о леди, Лорд Уитли.
- Если бы вы все это слышали, то слышали бы о ней очень много.
На лице Миссис Хипгрейв появилось смущение.
-Мы старые друзья, Лорд Уитли, - сказала она наконец. Я поклонился в
знак благодарного признания. - Я уверен, вы не будете возражать, если я буду говорить с
вами откровенно. Так вот, она из тех людей, на которых тебе стоило бы
жениться? Не забывай, что твоей женой будет Леди Уитли.
-Я не забыл, что это произойдет, - сказал я.
- Мне говорили, - продолжала Миссис Хипгрейв несколько презрительным тоном, - что
она очень хорошенькая.
- Но тогда это не имеет особого значения, не так ли? - Пробормотал я.
Миссис Хипгрейв посмотрела на меня с легким подозрением, но храбро продолжала:
:
- И было сказано несколько очень любопытных вещей.
-Не для меня,- заметил я с бесконечной любезностью.
- Теперь ее семья ...
- Ее семья, конечно, была недостатком, но их больше нет.,
Миссис Хипгрейв.
- Потом кто-то сказал мне, что у нее была привычка носить ...
- Боже мой, Миссис Хипгрейв, в наши дни все так делают ... более или
менее, знаете ли.
Миссис Хипгрейв печально вздохнула и добавила, слегка вздрогнув::
- Говорят, у нее был кинжал.
- Они скажут все, что угодно, - напомнил я ей.
-Во всяком случае, - сказала миссис Хипгрейв, - она совершенно не привыкла к
светским порядкам.
-О, мы научим ее, мы научим ее, - весело сказал я.
- В конце концов, это всего лишь разница в методах. Когда люди в Неопалии
раздражаются, они вонзают в тебя нож ...
- Боже милостивый, Лорд Уитли!
-Вот, - продолжал я, - вас поздравляют, но
принцип тот же. Не пожелаете ли вы мне счастья, Миссис Хипгрейв?
- Если ты действительно хочешь этого, то, наверное, я должна.
- И вы расскажете об этом милым детям? - С тревогой спросил я.
-Милые дети? - повторила она; теперь она определенно подозревала меня.
- Ну да. Ваша дочь и Беннет Хэмлин, вы же знаете.
Миссис Хипгрейв оглядела меня с головы до ног. Вид у нее был очень суровый;
затем она произнесла следующее замечание::
- Я никогда не смогу быть достаточно благодарной, - сказала она, подняв глаза
к небу, - что моя бедная девочка вовремя поняла свою ошибку
.
-Я очень уважаю Мисс Беатрис, - возразил я, - но не стану
возражать вам, миссис Хипгрейв.
* * * * *
Я должен снова перенести сцену на остров, который я любил. Для своего
Милосердие Его Величества оправдывало веру посла в это, и
Неопалия была возвращена Фрозо и мне. Мы отправились туда
весной следующего года, оставив безутешного Денни, но
в сопровождении старого Хогвардта и Уоткинса. На этот раз мы отправились прямо
морем из Англии, и новый экипаж моей яхты был более
надежен, чем когда Спиро и Димитрий (Ах, я чуть не написал
"бедный Димитрий", когда этот парень был убийцей!) были посланы
хитростью Константина Стефанопулоса, чтобы сочинить его. Мы высадили это
время не встречать угрожающих взглядов. Песнь смерти, что одноглазый
Александр писал не поднимаясь, когда мы вошли в старый серый дом на
холме, глядя на голубые воды. По легенде поэта, Улиссу
-ну, проще говоря-наскучил мир
Итака. Не знаю, докажу ли я в этом Улисса и
буду ли сожалеть о новорожденном спокойствии Неопалии. Откровенно говоря,
первые бурные дни имеют большое притяжение, и я люблю оглядываться на
них в памяти. Это чувство было так сильно во мне, что оно вело меня.
отказать в просьбе моей жены-только ее, я
встретились еще в том, что мода; ибо, когда мы были два или три дня в
остров-я проводила одна, кстати, в посещении могилы моего умершего
друзья и враги, а самые любопытные и успокаивающее занятие-я увидел,
когда я шел с ней через зал нашего дома, инструменты каменщика и
миномета лежал недалеко от места, где лестница вела вверх, тяжело секретная дверь;
и Фрозо сказал мне::
[Иллюстрация: назад к НЕОПАЛИИ.]
- Я уверен, Чарли, что ты захочешь, чтобы этот ужасный потайной ход был перекрыт
. Он полон ужасных воспоминаний.
-Мой дорогой Фрозо, замуровать проход?
-Теперь он нам не понадобится, - сказала она со смехом и еще чем-то.
- Это правда, - признал я, - что я намерен, насколько это возможно, править
конституционным путем в Неопалии. До сих пор никто не знает.
Дорогая моя, неужели у тебя нет романтики?
-Нет,- бесстыдно ответил Фрозо. - Хватит с меня романтики. Я хочу
жить спокойно и не хочу никого толкать в ту ужасную
лужу, где упал бедный Кортес.
Я стоял, глядя на доски под лестницей. Вскоре я опустился
на колени и коснулся пружины. Доски откатились, проход зиял.
перед нами, и я обнял Фрозо, говоря::
- Боже упаси, чтобы я наложил свою кощунственную руку на
тайну Стефанопулой! Ибо мир делает много кругов,
Фрозо, - иногда вперед, иногда назад, - и надо знать
, что здесь, в Неопалии, мы готовы, и что если кто-нибудь посягнет на нашу
власть, то пусть ищет тайну
Стефанопулой! В определенном настроении, Фрозо, я мог бы
вернуться из пропасти-один!
Поэтому Фрозо, по моей просьбе, пощадил проход; и даже теперь, когда
тени среднего возраста (чума на них) сгущаются, и дикие
поступки покупателя Неопалии становятся золотыми в далекой памяти, я
люблю дойти до конца пропасти и вспомнить все, что она видела.:
состязания, темные фокусы, внезапные смерти, да, чтобы вернуться
от ужасной борьбы Кортеса и Константина на летающем
мостике к тому давнему времени, когда барону д'Эзонвилю так повезло, что его пустили по течению в рубашке, в то время как безголовый хобот Стефана Стефанопулоса был сброшен в тусклую воду, а одноглазый Александр бард написал песнь смерти.
Ах, это было двести лет назад!
***
Конец книги Энтони Хоупа "Фрозо"