Спектакль «Ода к Радости»
По мотивам романа Сюзанны Кейсен «Прерванная жизнь».
Режиссер Ярослав Дяченко.
В ролях:
Лиса Роув – Полина Диндиенко.
Сюзанна Кейсен – Полина Севастьянихина.
Дэйзи Рэндон – Елизавета Калинина.
Джиоржина Таскин – Надежда Некрасова.
Полли Кларк – Анастасия Смоляниченко.
Валери Маквелли – Татьяна Власова.
Вик Джонсон, Джим – Александр Машанов.
МРТ_Театр на сцене Театра «Кузница»
В спектакле «Ода к Радости» Ярослав Дяченко предлагает нам возможность осмысления пространства заключённого между понятиями свобода и несвобода, между нашим пониманием нормальности и ненормальности и влияние этих понятий на парадигму нашего существования. В этом спектакле фокусировка нашего взгляда сосредоточена на исследовании плоскости и границ этих понятий и это осуществляется в сценическом воплощении истории запечатлённой в романе Сюзанны Кейсен «Прерванная жизнь». В этом сценическом обращении к культовому произведению нашего времени Дяченко создаёт плоскость препарирования человеческого общества, которую он воплощает в визуальной проекции палаты психоневрологической клиники-стационара. В этом ограниченном пространстве Дяченко сосредоточивает наше внимание на реплике человеческого общества, в пределах которого мы осуществляем наше исследование этих понятий и их реальные проекции на персонажей романе Сюзанны Кейсен.
Палата психоневрологической клиники-стационара в спектакле «Ода к Радости» -это замкнутое пространство, изолированное от всего мира и фрагмент человеческого общества существующего в своей собственной системе жизненных координат по собственным законам. Его поверхность, заключённая в четырёх стенах палаты, открывает нам изучения различных тенденций понимания границ человеческой свободы и нормальности, которые доминируют в человеческом обществе сегодня. В этом сценическом воплощении реплики человеческого общества наше внимание сосредоточено на небольшом, разноликом сообществе компилированном в зависимости от их роли в этой истории, в этой форме сегментации этого сообщества условно выделяются три группы людей.
Первая группа нашего изучения представлена в виде пяти молодых женщин-пациенток, присутствие их в этой палате является следствием диагностированных у них серьёзных психических заболеваний. В их жизни эти факторы вторгаются в их жизни и экстрагирует их пространства обыкновенной жизни. В этой истории они – люди, которых в один день их жизни, болезнь свела в стенах этой палаты и это пространство, ограниченное больничным стенами является местом определенное им системой в качестве пространства их жизни на неопределённый отрезок времени. В этой плоскости их существование форматировано и жестко регламентировано правилами пребывания в клинике, в ней эти регламенты системы здравоохранения имеют авторитарный характер, осуществляющей тотальный контроль всех аспектов их жизни.
В нашем изучении понятия человеческой свободы и нормальности в людях этого пространства проекции двух, других групп людей-персонажей этой истории задают особые плоскости нашего познания и изучения. В ней вторая группа - это люди системы, они послушные её исполнители, которые выполняют роль шестерёнок и рычагов, приводящие в движение всю машину подавления человеческой свободы. Их понимание нормальности человека и границ здравомыслия определено системным трафаретом который является им универсальным мерилом, который они считают универсальным инструментом оценки человеческой индивидуальности. В истории пяти женщин - пациентов палаты мы видим, что их несоответствие этим трафаретам является фактором, определяющим их клинический диагноз который вешает на них ярлык безумия и сумасшествия и создаёт драматический излом в их судьбах.
В этой концепции восприятии людей не соответствующих трафарету нормальности мы видим что их восприятие этих людей полностью форматировано самой системой, которая определила за них модус операнде и создало его по своему образу и подобию, поэтому которой они слепо подчиняются системе и не подвергают сомнению системное мерило человеческой нормальности. В их опоре на системное понимание они полностью нивелирует пространство индивидуальной свободы обитателя палаты и превращает их в обезличенных объектов манипулирования. В нашем изучении персонажей этой группы мы видим в них сильно развитый синдром полубога, который определяет парадигму их существования, под влиянием которой они абсолютно уверены в своей правоте и в том, что они несут возможность излечения пациентам и палаты.
Одновременно наше изучение людей этой группы позволяет нам наблюдать и изучать проявление влияния самой системы на человека, существующего в её рамках и приводящего её в работу. В сюжетных ситуациях воплощенных в спектакле мы наблюдаем процесс превращения этих людей в обезличенный системный инструмент, слепо следующий указаниям системы. В этой форме их существования они подобны пациентам палаты психоневрологической лечебницы, так как в своём слепом следовании ей они полностью пренебрегают своей индивидуальностью и пространством своей собственной свободы и таким образом нивелируют узкую полосу, отделяющих их от пациентов палаты.
В спектакле «Ода к Радости» в третье группе людей мы получаем возможность изучения проекции мира вокруг обитателей этой лечебницы. В этом направлении нашего взгляда мы видим многоликое сообщество персонажей, взаимосвязь которых с людьми системы и пациентами палаты психоневрологической лечебницы имеет сложный разнонаправленный характер. В этом сообществе сосредоточены образы людей жизненного пространства женщин, люди, сыгравшие значимую роль в трагедии их жизни. Наше изучение их образов и фрагментов их отношений с пациентами открывают нам возможность проникновения в пространство трагических историй пяти женщин в период их жизни до принудительной госпитализации в психоневрологическую лечебницу.
В этом направлении нашего изучения сюжетного пространства наше знакомство с этими людьми этой группы создаёт пять индивидуальных проекций человеческой драмы, в которых мы добираемся до первопричин этих трагедий и выводим единый паттерн драмы человеческой жизни. Пять проекций человеческой драмы сильно различаются в своих первопричинах и структурных основах, но все они едины в своей финальной части в которой мы видим человека в высшей точке накала эмоций и чувств, от которого отвернулся весь мир и он наедине с трагедией своей жизни. В каждой из этих историй, жизнь женщин оказывается в эпицентре трагедии человеческих отношений, на перекрёстке конфликтов и жизненных катаклизмов и в этой экстремум точке они абсолютно беспомощны и не в состоянии самостоятельно найти выход из этого драматического тупика своей жизни. В этой трудной жизненной ситуации их история доходят до высшей точки эмоционального накала, в которой нервная система женщин более не может выдержать подобных перегрузок и этот процесс концентрации эмоций на коротком временном отрезке их жизни приводит к нервному срыву, который провоцирует их к поступкам и действиям. Эти действия и поступки являются результатом их отчаяния и абсолютного одиночества в циничном мире полного безразличия и невозможность их самостоятельно найти выход из патовой ситуации их жизни.
Сюжетное пространство спектакля «Ода к Радости» представляет нам проекцию финальной главы их жизни, в которой палата в психоневрологической лечебнице является единственным местом прибежищем их измученных неразрешимыми проблемами душ. Этот островок жизни в океане человеческого безразличия является зоной отчуждения, в которую общество поместило их для того чтобы скрыть эти нелицеприятные лики жизни нашего времени, так как в них запечатлены реальные симптомы и доказательства психического нездоровья окружающего нас мира. В этом пространстве человеческой жизни мы видим в них личностей, которые вопреки усилиям системы, безразличию и цинизму людей окружающего мира продолжают искать выход из тупика своей жизни, пытаются найти возможность оставаться людьми во всех смыслах этого слова и сохранять пространство личной свободы. В этом противостоянии их шансы, устоять под напором системы и людей окружающего мира, невелики и это соотношение сил предопределяет финал их истории.
В нашем двадцать первом веке история под названием «Ода к Радости» продолжает жить в реалиях нашей повседневной жизни, так как лики этой трагедии рассказывают нам истории индивидуальностей, искореженных и разрушенных в шестерёнках машины нашего цинизма и безразличия. Наше нежелание видеть эти уродливые лики времени и стыдливое игнорирование их существования напитывает системный механизм машины подавления и определяет каждому из нас роль- удел в этой драме человеческой жизни. В ней наша роль дискретно описана в трёх проекциях людей зоны отчуждения, в которой мы можем быть людьми системы, определяющие мерило нормальности человека, людьми внешнего мира, подписывающие финальный приговор неугодным, во благо своего собственного благополучия или теми для которых система и человеческое общество создало эту зону отчуждения. В этом пространстве человеческой жизни «Ода к Радости» великого Фридриха Шиллера обретает мрачное звучание и напоминание нам всем о других реалиях человеческой жизни, которым недозволенно было случиться и не было дозволено познания обыкновенных радостей человеческой жизни и элементарного счастья.
Анализ спектакля и видео фрагмент на моём авторском YouTube канале:
https://youtu.be/9REUOFb65Vs