Глава пятая
Бой с ретиарием
1 марта 73- года до рождества Христова арена для боев гладиаторов была заполнена зрителями до отказа, в Римской республике в это время отмечался Новый год совмещённый с метроналиями, торжествами в честь богини Юноны, сестры и жены Юпитера, покровительницы Римской Империи, поэтому праздник всегда отмечался с размахом.
Арена, похожая на элипс, на которой происходили бои гладиаторов, была огорожена толстыми деревянными досками с металлическими решетками, две противоположные стены, над которыми, на трехметровой высоте, располагались сидения для знати и стоячие места для плебса, эта часть арены отделялись каменными блоками с выходом на площадку для зрителей.
По центру зрительских мест был установлен шатёр, в котором за ходом боев наблюдали самые богатые и влиятельные люди Римской Империи и города Капуи.
Главным человеком посетившем зрелище в этот раз, был римский сенатор Публий Сервилио Ватиа.
Престарелый сенатор приехал в Капую к своему племяннику Корнелиусу Батиату с целью закупить партию гладиаторов для своей новой школы в Падуе.
Свой приезд Публий Ватиа приурочил к празднику Юноны.
Сенатор сидел в деревянном кресла, одет он был, как все свободные граждане Рима, в белую тогу из овечьей шерсти с пурпурной полосой, на пухлых руках перстень с печаткой и два кольца с красными рубинами.
На круглом лице Публия выделялся нос -картошкой, оттопыренная нижняя губа придавала откровенное недовольство окружающими людьми, а мешки под глазами говорили о частых винных возлияниях.
Сенатор и правда дружил с Бахусом, но главной его страстью были красивые рабыни, тут он себя ничем не ограничивал.
- Слава Юпитеру, дорогой Лентул, - произнёс сенатор, - ты мне обещал показать нечто особенное, но ты знаешь, меня трудно удивить.
Лентул Батиат хитро улыбнулся, - знаю, дорогой дядя, поэтому тебя ждёт зрелище от которого ты прийдешь в полный восторг, - это бой ретиария с мирмиллоном, оба бойца, хотят получить деревянный меч из рук императора и кто-то один из них это сделает... со временем, - добавил племянник.
- А ты, что думаешь, прекрасная дона Ливия ? - обратился сенатор к жене Батиата.
Жена, стоявшая за спиной мужа, опешила от этого вопроса и растерялась.
Женщина уже час сидела молча, не проронив ни слова, чем удивила своего сына, восьмилетний мальчик дергал маму за руку, постоянно спрашивая ее о том, что происходило на арене.
Ливия молчала потому, что в это время в ней боролись два человека. Сознание Оксаны Колесник вытеснило сознание жены Ботиата и теперь пыталось освоится в реальной действительности.
«Где я нахожусь ?, - думала Оксана, - эти люди в туниках, мальчик, который все время держит меня ра руку, арена с гладиаторами, похоже, что я попала в Древний Рим, а как же Дымов, мы ведь стартовали одновременно, - женщина озабоченно смотрела по сторонам и в это время увидела, как на арену вышел Спартак.»
Вопрос консула застал Оксану врасплох, она вспомнила имя сенатора и хотела отделаться общими фразами.
- Уважаемый мессер Сервилио Ватие, я уверена, что раб с сеткой обречён, гладиатор с мечом убьёт его меньше, чем за минуту, это ясно по его движениям, видно, что перед нами более опытный воин.
Сенатор и Лентул удивленно переглянулись и перевели взгляд на арену.
Гладиатор опустил щит, воткнул меч в землю, засыпанную песком, выпрямился и начал показывать своему противнику какие-то знаки.
« Вот те раз, это же я придумала эти знаки, значит на арене Дымов...»
От волнения Оксана сжала руку мальчику, отчего тот закричал: «Мама, мне больно !» - чем привлёк внимание отца.
Лентул Батиат повернулся и с недовольным выражением лица сказал: «Ливия, отправь Корнелия с Вирселой на виллу, он начинает капризничать»
- Ничего я не капризничаю, мама мне чуть руку не сломала, - пожаловался мальчик отцу.
- Ну не сломала же, - заметила Ливия, не отрывая взгляд от происходящего на арене.
« Если этот негр убьёт Дымова, его сознание вернётся в своё тело, а вдруг он Диме отрежет голову..., - со страхом подумала женщина, - я останусь одна в этом мире.»
Как женщину, Оксану беспокоил ее собственный внешний вид, хотелось найти зеркало и всмотреться в него, с другой стороны, слишком много событий произошло за последнее время, она понимала, что это временная оболочка - но сейчас эта оболочка и есть ее жизнь.
Часть настоящей Ливии пробивалась и заявляла о себе, в первую очередь материнскими чувствами, Оксана поняла, что Ливия уже не любила своего мужа, тому достаточно было рабынь, Грей Лентул Батиат политик и ланиста, спал и видел себя новым консулом Рима.
Батисту шёл тридцать шестой год, умудрённый жизненным опытом, подковерными интригами, царившими в Республике, он построил рядом со своей виллой бестиарий, школу для гладиаторов, его ближайшим конкурентом был Марк Курий Лепид , хромой выходец из плебса, хитрый и беспринципный, коварный и жадный до денег.
Так вышло, что сознание Фрагобара Пятого, прилетевшего из будущего, по неведомой случайности вселилось в Марка Курия Лепида, владелец школы тоже сидел в ложе богачей и наблюдал за боями, где участвовали его гладиаторы.
Да, они умирали, но Курию Лепиду было все равно, за каждого раба ему щедро заплачено, даже если этим рабом и являлся доблестный гладиатор.
После переноса сознания, инопланетянин приходил в себя и осваивался, глядя по сторонам.
Фрагобару Пятому повезло, перед отправкой в его голову загрузили информацию об истории Земли, периода жизни Римской Республики до нашей эры.
Сознание клона инопланетянина вторглось в голову Лепида подобно тому, как авантюрист Генрих Шлиман раскапывал холмы Гассарлыка, добираясь до сокровищ Трои, беспощадно разрушая и игнорируя другие культурные слои.
Когда начался бой Спартака и ретиария Неро, Лепид услышал вокруг себя удивленные возгласы: «Что случилось со Спартаком, он стал себя по другому вести, он раньше никогда так не начинал бой...»
Так закралось первое сомнение в сознание инопланетянина.
« Надо присмотреться к этому Спартаку, хотя сознание землян может быть в ком угодно...»
На арене события развивались следующим образом:
Спартак, показав негру знаки и убедившись, что Оксаны в нем не было, мгновенно оценил стратегическую ситуацию и принял решение, как быстро победить врага.
Бой проходил во второй половине дня, яркое солнце вышло из зенита и начало ниже опускаться, Дымов решил, что тактически солнце должно быть у него за спиной, ему нужно вывести противника на такую позицию, спровоцировать на открытое действие и нанести удар.
До последнего удара Дмитрий Сергеевич решил действовать по обстоятельствам.
Спартак-Дымов оставил громоздкий щит стоять на месте, выхватил гладиус и боком, легко двигаясь, подобно боксеру, начал смещаться на середину арены.
Нгуру удивился, что его противник отказался от щита, негр слегка пригнулся, держа в левой руку сеть, с привязанными тяжелыми грузилами по краям, сеть покачивалась в готовности каждую секунду выброситься, подобно нападению змеи на свою жертву, Нгуру держа в правой руке трезубец, осторожно ступал по песку, опуская сначала носок ступни, как бы пробуя под собой опору.
Когда Дымов вышел на позицию, а яркое солнце начало светить в лицо противника, Дмитрий сделал ложный выпад, на который сразу прореагировал ретиарий.
Нгуру выбросил сеть таким образом, чтобы запутать Спартака.
Неважно, что негр запутает первым, руку или ногу, Дмитрий вынужден будет освобождаться от захвата, а значит отвлекаться и открывать уязвимые места для удара копья.
Неро, как настоящий охотник терпеливо наблюдал, пытаясь делать отвлекающие тычки трезубцем.
Один такой выпад Дима отбил и почувствовал, что его меч оказался тупой, лезвие скользнуло по древку копья и только отбило трезубец.
Дымов решил поменять тактику боя, поскольку ретиарий был без шлема, Дмитрий Сергеевич сосредоточился на голове противника, но прежде чем до неё добраться, следовало избавиться от трезубца.
Дымов начал раскачиваться со стороны в сторону, затем подпрыгивать сначала на левую ногу, потом на правую.
В очередной раз, когда Нгуру копьем сделал глубокий выпад, Дима левой рукой перехватил древко, сразу за трезубцем, гладиусом резко нанёс рубящий удар и фактически перебил древко.
Трезубец с куском древка остался в руке Дымова.
Негру ничего не оставалось, как попытаться набросить сетку и сбить противника, он бросил сетку под ноги Спартаку, но Спартак-Дымов резким движением трезубца, пригвоздил край сетки через песок в землю арены.
Нгуру попытался сдернуть сетку, но этой секунды хватило Дымову, он перекинул меч в левую руку, подскочил, правой ногой ударил негра в пах, людоед согнулся и тут же Дима ударил противника правым крюком снизу в челюсть.
Удар оказался мощным и точным, по боксерским меркам это был нокдаун, а по реакции негра накаут, полный ноль, Дымов выключил лампочку в мозгу Неро, противник упал на живот, уткнувшись лицом в песок.
Боковой в челюсть, или апперкот, который красиво провёл Дима, трибуны встретили гулом приветствий, ведь удар кулака напоминал удар хлыста, энергия от хлесткого удара попала в мозг Неро, от сотрясения мозг замкнуло, а сместившиеся шейные позвонки усугубили ситуацию для представителя племени каннибалов.
Секунды давались Дымову, чтобы принять решение, что делать дальше, все зрители были уверены, что Спартак приставит гладиус к горлу ретиария и будет ждать команды, как ему велят поступить с подверженным противником.
Дмитрий Сергеевич увидел спину Нгуру, всю покрытую шрамами от бича и сразу понял, что не будет убивать негра.
Дымов отбросил меч, резко сел на спину ретиария, двумя руками захватил голову, задрав подбородок вверх, охватив шею Неру, начал душить, считая до пятнадцати, Дима знал - если передержать, от недостатка кислорода мозг умрет.
Все это Дымов проделал в полной тишине, зрители сидели и молчали, для них действия гладиатора оказались не понятны.
Спартак встал, поднял руку, в знак победы, затем развернулся к трибуне с шатром, опустил руку и снял шлем.
Два раба выскочили на арену, схватили за руки Нгуру и выволокли в боковую пристройку, туда, куда уволокли мертвого носорога.
Уже на выходе негр очнулся, поднял голову и посмотрел на Спартака, он понял, что гладиатор специально оставил ему жизнь,
нарушив правило арены, где жизнь каждого раба принадлежит хозяину, только хозяин может решать - жить рабу, или умереть.
Когда Дымов снял шлем и помахал им зрителям, те вскочили со своих мест и принялись орать, оказалось, что у Спартака были свои фанаты.
Дима поднял гладиус, забрал щит и ушёл с арены.
За его действиями пристально наблюдала Оксана и инопланетянин.
Фрагобар Пятый сидел и размышлял.
« Надо приставить к Спартаку своего раба и следить за ним, если это землянин, он обязательно выйдет на контакт с Оксаной Колесник.
Странные эти люди, они приветствуют смерть больше чем рождение, люди прошлого не отличаются от людей будущего, прошло две тысячи лет, а существенного прогресса ни в уме, ни в отношениях между ними не произошло, им всем нужен взрыв эмоций, кому-то это может заменить наркотик, кому-то алкоголь, но, как показывает история, людям самым интересным оказывается вид действий, когда других особей лишают жизни, по видимому, им щекочет нервы сознание, что это происходит не с ними»
Ливия, жена Батиата, вернее теперь уже Оксана, напряжённо решала вопрос, как ей встретится с Дымовым, обсудить их дальнейшую судьбу.
Находясь рядом с сенатором, Ливия слышала разговор мужа с его дядей.
- Мне понравился твой раб, Гней Корнелий, пожалуй, я его заберу, ты же знаешь, что в середине лета в Риме широко отмечаются нептуналии, в Колизее пройдут игры в честь Нептуна, рабов принесут в жертву, бои на арене будут кровавым праздником, отвлекающим чернь от проблем, уже сейчас в Африке отлавливают львов и гиен, из Галии везут волков и медведей, я представлю семьдесят гладиаторов для участия в театральном действии битвы за Карфаген, умрут тысячи рабов, растерзанные дикими зверями и убитые гладиаторами.»
У Лентула Батиата загорелись глаза, - «вот она возможность заработать сестерции и прославить себя, пробить дорогу в политике,» - племянник сенатора понимал, что хитрый дядя хочет от племянника получить под видом взятки, лучших бойцов его школы, включая Спартака.
- Дядя, а сколько денег выделено на этот праздник?, - начал издалека Лентул Батиат
Сенатор сразу понял, куда клонит Батиат, он поднял подбородок, закатил глаза, развёл руками и произнёс:
- Корнелий, ты же знаешь, казна пуста, война на юге, Митридат вступил в Вифинию, убил наместника, неудачная осада Кизика , легионы воюют в Азии, на восток, с пятью кагортами, усмирять Митридата отправлен Лукулл.
- Я все понимаю, дядя, но кто я такой, чтобы финансировать
летние игры и тем более нептунарии в Колизее. Один Спартак стоит пятнадцать тысяч сестерций.
Публий Сервилий Ватиа прекрасно знал все цены на рабов и гладиаторов, но предпочитал торговаться со своим племянником.
- Ладно Корнелий, вот, что я тебе скажу, Лукулл отправился на войну с Митридатом, есть вероятность того, что в Рим он уже не вернётся, скорее всего его принесут на щите, вот тогда я сделаю все, чтобы ты занял его место.
- Надеюсь не на щите, - пошутил Батиат.
Вечером в бестиарий пришла Ливия и на правах хозяйки потребовала, чтобы ее отвели к Спартаку.
Войдя в маленькую комнату, в которой находился Спартак с ещё одним гладиатором, матрона знаком приказала второму рабу выйти.
Глядя на Спартака женщина подняла две руки, левую зажала в кулак, а правую ладонь оставила открытой.
- Здравствуй Дима, - произнесла Оксана, - как я рада тебя видеть.
Дмитрий улыбнулся, они бросились в объятия друг другу, как старые друзья.
- А я все гадаю, куда ты перенеслась, - произнёс Дымов, - ума не приложу, что мне делать ?
- Я тоже, Дима, не знаю, вот принесла два кинжала, мы можем убить друг друга, тогда наше сознание вернётся в наши тела, но не факт, что эти кенгурятники нас там ждут, куда они нас направят когда мы вернёмся.
- Ты права, Оксана, наша жизнь там не стоит ни копейки, впрочем, как и тут тоже. Кстати ты историю помнишь, помнишь чем закончилось восстание Спартака ?
- Дима, честно тебе скажу, я историю не очень помню, было какое-то восстание, кажется в Греции...
- А ты не видела фильм «Спартак» с Кирком Дугласом в главной роли ?
Ливия печально посмотрела на Диму и развела руками.
- Ясно, из истории следует, что Спартак поднял восстание, хотел даже захватить Рим, затем решил переплыть на Сицилию, но не получилось, пираты его обманули, в итоге Красс его тоже обхитрил, короче, в битве настоящего Спартака убивают, оставшихся живых шесть тысяч распинают на крестах, вдоль Апиевой дороги, ведущей в Рим, - поведал Дымов.
- Ясно Дима, но над тобой сгущаются тучи, Ботиат продал тебя сенатору, тот приказал тебя и ещё пятьдесят бойцов перевезти на повозках в Рим, летом в Колизее всем будет кирдык, они тут Нептуну всех в жертву приносят.
- Хорошо, что сказала, Оксана, знаешь, жизнь прекрасна в своём многообразии, мы должны жить, как нам живётся, давай не будем торопиться умирать, хотя я бы с большим удовольствием вернулся и всем кенгурятникам перерезал глотки.
- Ну, ты и кровожадный Дима, - улыбнулась Лидия, - но в этом я с тобой солидарна. Они нас выкрали, чтобы заработать на нашей жизни, а мы заработаем на их смерти.
Дымов смотрел на древнюю итальянку, видел, какая она стройная и красивая, ее классическая красота выражалась точеными чертами лица, стройной фигурой на которую надета белая, шерстяная тога, длиною до пят с длинными рукавами, а сверху она накинула открытый до колен плащ, называемый люцерна, расшитый золотом с серебряной застежкой, фибулой на груди.
Ливия была обута в кожаные сандали, желтого цвета, с плетёнными ремнями до колен, с нашитыми крупными жемчужинами.
Дима физически ощутил, как в теле Спартака проснулась тяга к женщине, ему захотелось обладать ею, он настолько остро испытал это чувство, что на мгновение забыл о том, что перед ним Оксана Колесник.
« Черт, как она прекрасна, - подумал Дима, - эти древние итальянки умели быть соблазнительными, эх, сколько той жизни...»
Мысли Дымова передались Оксане, она смотрела на Спартака, видела высокого мужчину с мощным телом, боевыми шрамами от ударов мечей и копий, сознавая, что в этом теле близкий ей человек, женщине захотелось подойти, обнять и поцеловать Дмитрия.
На миг Оксане показалось, что именно в объятиях Спартака-Дымова она почувствует себя счастливой женщиной, ей так остро захотелось получить кусочек женского счастья, что она сделала шаг навстречу Дмитрию.
Дима прочитал в глазах Ливии страстное желание и сам бросился к ней, но в этот момент за стенкой послышался какой-то грохот, мужской голос грубо выругался, в ответ прозвучал звук, похожий на удар кулака и снова грохот падающего тела, по видимому гладиаторы выясняли отношения, хотя драки в школе были под запретом.
Дымов обнял Оксану и поцеловал ее губы.
- Я влюбился в тебя ещё тогда, в коридоре башни кенгурятников, но не позволял себе допускать мысли, что выживание будет зависеть от моих чувств к тебе, надежда жила во мне, она теплилась и согревала, словно лучина в закрытых ладонях, не знаю, что с нами будет дальше, давай жить и радоваться, милая Ксюша.
Дима первый раз так назвал девушку, это прозвучало, как признание в любви, Оксана поняла и расценила сказанное Дымовым именно так.
«Как приятно сознавать, что ты любима и любишь сама», - подумала теперь уже Ливия.
За стенкой снова послышался грохот и грубая ругань.
- Мне пора, - сказала Оксана, положила обе руки на грудь Спартака, - береги себя дорогой, раз уж мы решили выживать в этом мире настолько это возможно, давай это сделаем, в конце концов вся наша жизнь - это арена, кажется арена по итальянски значит песок, похоже вот ещё одна ассоциация связанная с нашей жизнью, раз уж мы здесь оказались, давай покажем этим итальяшкам как умеют веселится севастопольцы.
Дима улыбнулся, последняя фраза прозвучала, как елей на душу, он подумал о том, каким идиотом был, когда мечтал о том, чтобы его похитили инопланетяне.
Оксана вышла из коморки, прошла коридором и попала во внутренний двор школы.
Из темноты к ней навстречу шагнул высокий, широкоплечий, бывший гладиатор, а теперь наставник школы, Тит Аврелий.
- Ты кто ? - спокойно спросила Оксана.
- Ливия, ты, что меня не узнала, дона, это я, Тит, вот уже полгода ты приходишь ко мне в день Луны и Венеры, мы с тобой кувыркаемся как...- на лице наставника появилась самодовольная ухмылка, - наставник школы не успел договорить.
Оксана подошла вплотную, резко выдернула кинжал, торчащий за поясом Тита, тут же женщина мгновенно приставила оружие к горлу любовника Ливии.
- Слушай сюда, Тит, и запомни, забей в свою тупую башку, здесь я решаю, что делать, с кем кувыркаться, а кого послать на смерть, и запомни - кто не со мной, тот против меня, а ты должен сидеть и ждать команды, выступишь против меня, зарежу как цыплёнка, понял... говори ! - Оксана надавила лезвием на горло Тита.
- Понял я, понял госпожа, больше такого не повториться.
- И ещё, Тит, если хочешь выжить, слушай меня и Спартака, это мой приказ, наступают лихие времена, узнаю, что ты переметнулся на сторону Лентула Ботиата, умрешь страшной смертью, будешь служить мне, получишь свободу и деньги и никогда не стой у меня на пути...
Оксана бросила кинжал на землю, левой рукой отпихнула в сторону Тита и вышла из школы, оставив стоять удивленного наставника, пытавшегося сообразить: «Что это было ?»
Продолжение следует:
http://proza.ru/2021/04/11/1070