Другая женщина
Солнце начинало садиться. Ущелье Грома уходило в тень со всеми его жителями. Молодые и старые труженики собирались в свою огромную пещеру, в которой было множество посуды, различных трав как для пищи, так и для лечения, столовых принадлежностей, сделанных вручную из некоторых видов растений. Здесь всегда поддерживали огонь, деревьев на это уходило немного, да и громаньонцы сажали «зеленых друзей» постоянно для сохранения баланса.
День и ночь смешивались, образуя небесную борьбу цветов. Яркие краски в разных местах боролись за планетарные декорации. Розовый, серый и белый оттенки жаждали править миром, раздавать свою теплоту, спокойствие и нежность всем людям, независимо от их пола, расы, цвета кожи, наличия или отсутствия судимости.
Краски божественного художника врезались друг в друга, стремились побыть зеркалом земли еще хотя бы несколько мгновений. Вот уже в финале состязания осталось два оттенка: алый и серый. Первый готов был пролить свои последние капли крови, лишь бы властвовать, второй, напротив, отличался изумительным спокойствием и не хотел битв и жертв, согласен покинуть декорации в крайне жизнерадостном состоянии души при одном условии: «Пожить три минуты, чтобы легким ветром успеть раздуть в сердце каждого человека огонек любви и умиротворения».
Время вышло. Алый цвет, удивившись поступку серого, осознал всю глубину собственной оплошности и, попрощавшись с новым другом, постепенно начал таять, превращаясь в нежно-желтый. Он смотрел теперь сверху вниз уже не с гордостью, а с умилением. Оттенок был весьма рад появлению под собой каждого человека, который удивлялся виду небосвода: «До чего же красивое небо»! Цвет, постепенно, зная, что абсолютно все его любят и глубоко уважают, начал закрывать свои ярки краски, чтобы в течение нескольких часов выключить декорации, и дать актерам время выучить новые роли.
Гарри, отправляясь со своим отчимом в укромное место для сна, не мог не думать о своей маме, тело которой, как он полагал, лежит в каком-нибудь из городов Котая. Парень помнил ее плохо, отрывками в памяти остались ее некоторые черты и действия. Чувство ностальгии не покидало его, временами мамина улыбка рисовалась на закате в форме облачков, а моментами даже на лице отчима. Нежность рук бархатистых, добрые яркие глаза, теплые слова и заботу самой важной женщины в жизни Гарри грех забыть. Может, живя в прошлом, мальчик совершал огромную ошибку - настоящее уходило в небытие, отуманивая важное будущее. Но парня ничуть не тревожил завтрашний день. Он был более чем уверен в том, что будущее будет прекрасным и незабываемым. Гарри не волновался о проблемах грядущего дня, для него часы – испытание на прочность. А все трудности, возникающие на пути, решаются по мере возникновения. Углублять и все усложнять не его отличительная черта. Гарри предпочитает размеренную жизнь, где нет тревог и потрясений.
Мысль о маме давала о себе знать все больше и больше. Гарри не понимал причины и цели этой навязчивой идеи. Сначала он предположил, что мама жива, но находится в опасности и ее необходимо немедленно спасти. Затем молодой человек подумал о необходимости посетить могилу матери, потому что душа ее страдает уже более десятка лет. Позже мысль трансформировалась. Гарри сделал вывод, что все чувства и замыслы, так или иначе связанные с мамой, ввиду обычной сыновей обеспокоенности.
Юноша пошел с Генри по мягкой травке босиком, чтобы почувствовать стопами всю нежность и влажность природы, ее каждое прикосновение.
- Отец, расскажи мне немного о маме.
- Гарри, твоя мама была доброй и отзывчивой женщиной, именно поэтому я выбрал её
- А как вы встретились? – поинтересовался Гарри.
- Это произошло давным-давно. В этот год к власти пришел Хуа Ю. Мир стал меняться в худшую сторону. Я окончил с отличием императорский лицей, в котором был единственным брюнетом не азиатом. Сразу же начал свое дело, продавал научные журналы в центре города. Работа шла на ура.
Встреча произошла в один летний яркий день, когда высокие здания еще прятали под собой маленького желтенького ребенка - солнце, а люди спешили на работу. Все прохожие были изысканно одеты, чемоданы из кожзаменителя в те времена были в моде. Мужчины и женщины хвастали своими разноцветными сумками. У меня портмоне не имелось, с собой я брал льняную сумку-пакет, она была удобной и дешевой. Как и все остальные, мне безумно понравилась экоидея императора Краха. Зачем уничтожать животных и усугублять экологическую обстановку? Во многих странах свалки занимали целые города, а дерненцы поступили куда «умнее», переправили мусор со всей территории на Луну. Так вот, я отвлекся. Время двигалось к полудню, покупателей все еще не было. Подходит ко мне женщина в очках и в кожаном элегантном пальто, расстегнутом нараспашку. Медленно опустив оправу, ее карие глаза ослепили меня в разы сильнее солнца.
- У Вас есть журнал «Nature»?
- Да, сегодня лично привез, - я говорил и зомбированно смотрел на это нежное лицо, слегка покрытое светлыми тонами макияжа. Меня удивляло то, что женщины поголовно в каждом углу говорили: «Экоодежда, экопакеты, экообувь»… А эта, словно инопланетянка, шла против системы, что ли. Каждая ее черта была показной и отрицала существующие правила в обществе.
- Можно один, пожалуйста?
Сексуальный женский вежливый голос переманивал меня на свою территорию.
- Да. Я смотрю на Вас и восхищаюсь Вашему внешнему виду. Вы здешняя? –уточнил я и заметил, как ее маленькие ручки медленно сняли очки и положили их в огромную сумку из крокодильей кожи. Теперь это ласковое личико стало излучать страсть и власть.
- Да, но предпочитаю не поддаваться на провокации нынешнего императора, нужно быть готовым к новшествам. Все в один голос утверждают, что скоро к власти придет Хуа Ю.
- Такая женщина всего вероятней завоевана одним из знатных мужчин?
- Отнюдь. Я согласна встретиться сегодня в ресторане «Кимоно» в 19:00, - ее слова были весьма убедительными, хотя я еще не успел намекнуть на ужин.
Она легким движением элегантных ножек ушла прочь. Незнакомка не назвала своего имени и даже не купила журнал.
- Дядя Генри, Вы в нее тогда влюбились с первого взгляда? – Гарри оживился от такого подробного интересного рассказа, о такой стильной маме ему еще никто не рассказывал.
- Да. В такую женщину было грех не влюбиться. Весь ее наряд стоил тогда кругленькую сумму. Такое ощущение, что у твоей мамы в то время имелся очень прибыльный бизнес. Перейду к рассказу. В тот день я явился за десять минут до встречи. Решил подождать ее на улице. Прохожие мчались домой на всех видах транспорта. Спешащий город жил своей жизнью. Я, стоя у двери ресторана, поглядывал по сторонам в ожидании увидеть твою маму, чтобы пойти ей на встречу. На часах уже было семь часов вечера, тротуары редели, людей становилось меньше. Я уже было подумал, что она забыла или решила надо мной просто поиздеваться. Молодые роскошные пары заходили в дорогой ресторан, рисуя на моем лице незначительную зависть. Естественно, я чувствовал себя неловко, находясь в одиночестве. Изредка мои глаза поглядывали за стекла ресторана, где в уютных мягких креслах располагались богатые особы, они улыбались, пили французское красное вино, в общем, наслаждались жизнью, а мое тело…
- Дядя Генри, а у Вас до моей мамы были женщины? - Гарри узнавал о своей маме все больше, и от этого ему становилось легче. Парень погружался в прошлое с головой, и все детали, выдаваемые рассказчиком, он с точностью воспроизводил в своем воображении.
- Я воспитывался отцом, мать моя ушла к одному бизнесмену, когда мне было всего десять. Нравы не позволяли кокетничать с женщинами. Да, у меня были знакомые женского пола, но ничего серьезного. Я продолжу свой рассказ?
- Да, конечно. Очень познавательная история, - улыбался Гарри.
- Педантизм подталкивал меня вернуться домой, когда как чувство любопытства заставляло ждать. На часах высвечивались цифры: 19-55. Я мысленно сказал себе, что подожду еще пять минуть и пойду домой. Вдруг, медленно поднимая свою голову, мое внимание заострилось на милой леди в роскошном зеленом платье. На шее лаконично располагалась подвеска с желтым бриллиантом, а в руке она держала кетч из кожи варана. Туфли на высоком каблуке подчеркивали ее упругие икры. И вообще, в тот день твоя мама была сногсшибательна! В тот момент, когда эти красоты возникли передо мной, я мгновенно выбросил из головы то, что мне пришлось ждать ее целый час.
- Извините, шопинг продлился дольше, чем я планировала, - говорила она с ноткой вины в голосе.
Многие века существовала мысль о том, что все женщины одинаковые в своих предпочтениях. Бриллианты, стильная одежда, роскошь – это они любят. Мужчины совершают непростительную ошибку, утверждая, что они земные существа. Женщины правят миром – да, хорошо ли, плохо ли, но это чистейшая правда. Один каприз любимой, и мы у ее ног. Хочешь в Европу? Пожалуйста. Хочешь маленькую уродливую собачку, которая дороже машины, смешнее кошки, и которую ты боишься задавить своей огромной ногой? Держи. Хочешь, чтобы тебя носили на руках, хотя все весы, купленные нарочно, давно сломались под тобой? Без проблем. В итоге оказывается, что работать на опасных предприятиях – бессмысленная забава. Со своей женщиной ты итак умрешь раньше. Скорее всего, эти инопланетные существа появились на Земле задолго до нас. Бог, исходя из соображений, Свет - женщина, а Дьявол – мужчина. Все, что мы сейчас имеем, мужчины, создано не нами. Представители сильного пола с давних времен проделывали дьявольскую работу: убивали мамонта, разделывали шкуру, носили ее на себе, потому что женщинам не нравилось, что наше тело нагое. Все грехи мы брали на себя, лишь бы угодить любимой женщине, насытить ее желудок. Пока мужчины тратили свое драгоценное время на поиски пищи, инопланетянки привносили новшества, усложняя жизнь всему окружающему миру. Увидела женщина в лесу волка. Подумала: «Хочу, чтобы и у меня дома была такая зверюшка»! Рассказала перед сном своему «хозяину», когда тот уставший пришел в пещеру, чтобы выспаться, что, мол, одомашненные животные могут принести пользу семье. Мы, как тупые, кивали и на следующий же день шли приручать волка. Как только в семье произошло прибавление, потребности в еде увеличились. Кто пойдет на охоту уже не за одним мамонтом, а за двумя? Мужчины, кто ж еще? На следующий день мы приходим в пещеру, а наши женщины нам говорят: «Я устала за день, кормила животных, спала, ела, хочу расслабиться». Полудохлому добытчику до третьего пота в тот же вечер приходилось заниматься сексом. Меньше чем через год в семье еще одно чадо. И так всю жизнь, эти женщины грызут нашу печень. Прогресс – результат женских мозгов и мужских рук. Мы под ними – так было, есть и будет. Однако нельзя забывать, что мир намного сложнее, чем кажется, на поверхности всегда всё выглядит очень просто и закономерно.
Генри обрадовался тому, что так же, как и все, сможет замечательно провести свое время со столь эпатажной леди.
- За маленьким столиком твоя мама заказала бутылку самого дорого красного вина. Благо я взял в тот день все свои сбережения, иначе пришлось бы по завершении ужина, отпросившись, якобы в уборную, уносить ноги. Макияж на ее лице подчеркивал линии и придавал яркости. Заметна проявлялась ловкость ее шелковых рук, взгляд игриво заманивал в свои сети. Мне не до конца ясна была ее цель визита. «Чего она хотела?» - спрашивал я себя постоянно. Я ей понравился или эта женщина просто решила поиграть в кошки-мышки?
- Изысканное вино, не так ли? – начала она.
- Да, осадка нет и вкус спирта не чувствуется – уже хорошо, - мои слова об осведомленности в области вин несколько удивили ее. Впервые деликатная улыбка высветилась на кругленьком сладком лице красавицы.
- Что Вы думаете о нашем новом императоре?
Твоя мама в тот день не желала раскрывать все свои козыри, а лишь жаждала узнать мое мнение.
- Его политика неоправданно жестока. Он хочет создать культ самому себе. Изымает книги, чтобы поместить насильно в дом каждого собственную библию. Вот-вот мою лавку закроют, придется искать новую работу. - И здесь я понял, что не знаю ее имени. – А как мне к Вам обращаться?
- Называйте меня Мари. Могу ли я узнать, как зовут Вас?
Деликатные вопросы, Гарри, были сильным местом твоей мамы.
- Так вот, Мари. Я прекрасно знаю манеры Хуа Ю, мне приходилось с ним учиться в лицее.
- Правда?! Какая честь с Вами общаться!
Эти слова были в какой-то мере напускными, преувеличенными. Мне тогда показалось, что твоя мама знала о моем вхождении в число тринадцати выпускников императорского лицея. Это должен был иметь в виду каждый второй котаец.
Наш разговор набирал обороты. Твоя мама становилась более раскрепощенной, может, от изысканного вина, будоражащего не только ее кровь.
- Я думаю, Хуа Ю достойный император, он сможет стать примером для каждого из нас. Его действия оправданны. Ум ясен и трезв. Вот-вот наш правитель направит свои войска на соседние страны. Чего плохого в расширении собственных границ?
- Ничего, только это нужно делать с умом, моя Мари, - неловко вырвалось у меня с языка.
- Ммм… Я уже Ваша? Мне это нравится, - медленно ее белоснежные зубы выплыли из-под волнистых губ, - так что же именно нужно делать с умом Ю?
- Внешняя политика должна вестись с учетом человеческих потерь. Император хочет насильно отправить свой полк на юг завоевывать новые земли. Будет ли это оправданно, когда каждый второй солдат ненавидит правителя и систему в целом в глубине своей души? В войска стоит брать приверженцев идеологии. Когда таковой аспект не учитывается, погибают не только чужие, но и свои.
- Зато численность населения значительно уменьшится, станет меньшей бомжей, не так ли?
- Погибают мирные солдаты, стремящиеся привнести в этот мир добро. От их смерти бомжей меньше не станет, - утверждал я.
Твоя мама всячески не хотела ничего рассказывать о себе. Переводила разговор на политику, которую можно обсуждать вечно.
Вечер закончился благополучно. Мари тогда не разрешила мне проводить ее до дома. Сев в ближайшую машину, она растворила в переулке свой силуэт и красивые волосы, расположившись на заднем сидении. Возвращение домой было одухотворенным. Я прыгал от счастья. Такая женщина! Столько стати в ней! А глаза, которые она впервые обнажила возле моей лавки, я никогда не забуду.
- Гарри, женщины могут нас осчастливить, придать душе покоя, - изумлялся рассказчик темному небу в сиянии чистой Луны.
Ночь пробудилась, ходила по полям и разбрасывала по спокойному небосводу маленькие хлопья звезд. Точечные фонарики зажигались с разной яркостью. В кого ночь вложила больше любви, те сияли значительнее, а кому теплых чувств не хватило, те хлопья тускнели на бескрайнем потолке Земли. Оркестр насекомых не прекращал своего выступления. Скрипачи-кузнечики старались солировать, все же остальные поддерживали общий фон симфонии. Бог, стоя на подставке, махал палочкой, регулируя ритм в три четверти, дабы избежать какофонии. Помогала ему в этом Луна, в которой были расписаны все партии. Некоторые насекомые и паукообразные ошибались порой, играя вместо одной ноты другую. Тогда дирижер кивал музыканту, чтобы тот успел исправиться и войти в ритм успешно. Бог никогда никого не ругал. Он был достаточно терпелив и не злопамятен. Вывести Его из себя можно, только нужно изрядно попотеть для этого. Но когда терпению Бога приходил конец, начинались необъяснимые катаклизмы.
Громаньонцы и их гости легли спать на мягкую траву. Клэр радовалась своему пребыванию в столь интересном месте. Весь день она гуляла по лугам, помогала по хозяйству: сорняки вырывала, воды принесла, коней накормила, баранов выпустила, – это далеко не все ее заслуги. Она хотела принести жителям ущелья Грома как можно больше добра и пользы. Весь этот мир казался ей сказочным и необъятным. Ее давняя мечта побывать в стране, где много животных, чистой воды, свежего воздуха и отзывчивых людей свершилась. Клэр не хотела возвращаться в Котай, уж очень ей не нравился действующий император. Она его считала чопорным, бесчувственным роботом. Смерть отца сильно потрясла ее, но, оказавшись здесь, в живом Раю, Клэр верила, что когда-нибудь он вернется к ней навсегда. Девушка знала, скоро в ущелье родиться мальчик и отцовская душа переселится в него. Власти Котая отвергали реинкарнацию, но с раннего детства родители рассказывали Клэр о ее родстве с красивой синей бабочкой.
- Папа, расскажи мне сказку, - просила она перед сном.
- Давным-давно, когда еще не было на свете человека и все живые существа наполняли нашу планету, все букашки и таракашки безумно любили одну синюю бабочку, которая садилась только на самые яркие цветочки. Ее обожали и боготворили. Все поклонники этой нежной красавицы с красивыми небесными крылышками просыпались прежде времени, чтобы встать под самым замечательным цветочком. Как только бабочка подлетала, они изумлялись ее плавным движениям… - обычно Клэр засыпала раньше окончания сказки. Эту сказку она вспоминала и сегодня, чтобы как можно скорее увидеть во сне луга, букашек и замечательный прототип самой себя.
Гарри закрывал глаза, думая о своей маме. Слишком мало он знал о ее прошлом. Сложно сейчас даже предположить род занятий до той роковой встречи с Генри Мкртичем.
Может, она являлась сиротой и не хотела об этом рассказывать? Именно информация о таком важном человеке, как мама, покрыта была многослойной плотной завесой тайны. Неужели она имела проблемы с законом и скрывалась от властей и именно поэтому ничего не говорила моему отчиму? Единственный, кто может что-то знать о моей маме, - это император Хуа Ю. Судя по дневнику отчима, у них были связи. Есть вероятность того, что взаимоотношения родителей не ограничивались половыми. Да, последняя надежда узнать о маме побольше – поговорить с Хуа Ю. Но станет ли он со мной разговаривать? Он скорее меня убьет, чем что-либо поведает о прошлой жизни мамы. С завтрашнего дня буду искать способы приблизиться к правителю Котая. Решено.
Гарри перестал думать о маме, к тому же время было совсем позднее. Укрывшись под теплым одеялом, парень крепко обнял отчима в знак благодарности. Дядя Генри привнес огромный вклад в развитие Гарри, дал ему те знания, которых были лишены остальные ребята. Отчим рисковал своей жизнью, но каждый день читал мальчику книги и затем прятал их в потайной ящик. Проверка не заподозрила о наличии фолиантов в пробоине стены. Но если бы это ненароком произошло, Мкртичу-старшему пришлось бы гнить на площади Смерти. Мари не занималась воспитанием сына. Целыми днями она сидела за компьютером, выполняя все поручения своего главнокомандующего. По закону империи все должны были хранить в тайне род своих занятий. Потому что в одной семье один член мог быть генералом, а другой - солдатом. Родители Гарри были оба генералами. Генри всегда рассказывал жене о своей работе, советовался с ней при тяжелых поручениях. Мари являлась единственной женщиной-генералом. Все остальные двенадцать – выпускники лицея. Ю, имея полномочия, не дал бы такие звания своим знакомым. Но закон, который переписать не имел права никто, кроме Краха, являлся тяжелым бременем для императора. Хуа ненавидел лицеистов и постоянно давал им тяжелые задания. В то время как Мари большую часть времени сидела дома за компьютером. Генри приходил домой изнуренным, но находил время, чтобы дать хоть какие-то знания Гарри. И не зря. Мальчик вырос благодарным.
Мари слишком много скрывала. Разговаривала с сыном по утрам о том, что император прекрасен, надо его уважать, любить, чтить законы. Мальчику не нравились разговоры мамы, но он молча кивал, потому что Генри хотел этого. Отчим понимал, что жена на стороне власти. Он ее любил безумно и только ради своих тёплых чувств к ней не говорил в её присутствии о своем мировоззрении. Дневник, который он вел, создавался в тайне даже от жены. Чувства между Генри и Мари были весьма не платоническими, они ругались постоянно из-за одного Ю, а потом ночами прощали друг друга в океане ласки.
Много веков назад женщины казались неоправданно скрытными. Все из-за их чересчур самолюбивой природы. Каждый день, несмотря ни на что, пусть даже она шла выбрасывать мусор, ей нужно было накраситься, надушиться, надеть новое платье, стильную пару обуви. У женщин естественный отбор задействован куда сильнее. Борьба не на жизнь, а на смерть. Она не накрасилась? За ее спиной начали шептать недобрые слова, если завтра на девушке не будет макияжа, заподозрят неладное. Но этих милых лапочек нужно все равно любить, они такие ранимые. Любят прыгать и скакать, их везде должно быть много – это нормально. В душе каждой женщины живет ребенок.
О наших любимых женщинах можно говорить бесконечно. Казалось бы, мы знаем о них все. Исключением из правил является Мари. Что мы вообще о ней знаем? Интересный вопрос, не так ли?
Фамилия? Неизвестно.
Достоверная информация о ее родителях и детстве? Почти ничего.
Как она оказалась в Котае? Непонятно.
Что она скрывала так долго от своего любимого мужа?
Насколько важна была та информация, которую она всячески старалась не разглашать?
Некоторые люди в наши дни ведут параллельную жизнь, за которую им приходится дорого платить. Когда человек обманывает, ему обязательно нужно запоминать свою ложь, чтобы при случае ненароком себя не скомпрометировать. Честному человеку в этом плане жить проще. Говоришь то, что думаешь, и в то же время думаешь, прежде чем что-либо сказать. Лжецы часто запутываются в своих же сетях. Одним говорят правду, вторым - лгут. Запутавшись в собственных словах, враль начинает врать близким и раскрывать свои сокровенные тайны врагам. Поняв, что обман был не оправдан, бегут к родным с извинениями, и перестают общаться с недругами. В итоге говорить неправду больше некому: с друзьями и родственниками такой номер обошелся очень дорого, а с остальными они больше не беседуют.
Так что же было в словах Мари правдой, а что ложью за ужином с Генри? Неужели она вышла за него не по любви? Нет, она не такая женщина. В ее душе живут только теплые чувства, зло такой леди не к лицу. Мари всегда любила своего сына, никогда не ругала его, но и не поощряла - поддерживала нейтралитет. Ей нравилось рассказывать Гарри о всех плюсах действующей власти, в которой она сама находило убежище. Наивная - простушка. Такие женщины не умеют врать и тем более предавать. Ко всему прочему Мари - душа компании. Что еще хочется добавить? Нет, она не злая и не лживая. Или все вышеперечисленные характеристики могли говорить и о противоположной ее сущности? Странная женщина, согласитесь. Но всё же кто Мари на самом деле?