Сокрушительная правда
- Да, мой сын, долгое время я вынужден был скрываться от тебя, но сейчас тебе все подробно расскажу, надеюсь, ты меня простишь, - тихим голосом говорил Мкртич-старший. Глаза его были переполнены чувств, щетинистое лицо и небольшая бородка значительно старили Сэйва. Пилот автолета прекрасно знал своего собеседника и в какой-то мере удивился появлению из-под маски именно данного персонажа.
- Что Вы здесь делаете, Вас должны были убить еще десять лет тому назад? – удивлялся капитан.
- Вам вообще нельзя находиться рядом со мной. Дэн! Дэн! Забери его с собой, - выкрикивал Сэйв. Добродушный старик явился незамедлительно и пригласил пилота прогуляться, на что тот не рискнул отказать.
Мкртич-старший крепко обнял своего сына. Сдержать слезы он не смог: слишком долго приходилось терпеть и ждать, хотя десять лет для него прошли довольно-таки быстро. Но Сэйв чувствовал вину, не отрицал того факта, что парня бросил на произвол судьбы, не приходил к нему домой, пусть даже тайно. Да, многое он обязан рассказать Гарри.
- Ты так вырос. Я тебя сначала не узнал, - размазал по всему своему лицу улыбку Генри. Да, его звали именно так, Сэйв – всего-навсего псевдоним. Он слегка взъерошил темные мягкие волосы сына, создал на них незначительный ночной шторм, но те приняли почти сразу же свое первоначальное положение.
Гарри сдерживал свои слезы, но радость скрыть с лица было ему не под силу. Мало-помалу он привыкал к сиротской жизни, когда родители покинули свой дом, но что-то внутри него снова родилось, семена любви дали ростки, вот-вот и цветочки появятся. Парень следил за каждым движением отца, теперь он время от времени боялся потерять его снова, поэтому запоминал все его привычки. Генри не любил жестикулировать, мысли он излагал спокойным и тихим голосом.
- Отец, расскажи, как ты выжил? Что вообще произошло? – Гарри задавал вопросы и одновременно с этим смотрел вглубь зеленых цветущих глаз, которые под сиянием солнца были бездонны, как черные дыры.
- В тот день, когда нас забрали, мол, на войну, по дороге к Ю я сумел каким-то невероятным способом вырваться из окружения. Скорее всего потому, что мне приходилось сидеть с краю, ближе к выходу. В меня не стреляли, оружия у людей императора при себе не имелось, это в какой-то мере очень даже странно. Маму спасти я твою, увы, не смог.
По телу Гарри пробежала дрожь. Никак он не мог ожидать того, что матери больше нет. Он думал раньше, что родители его сумели спастись, спрятались от власти на каком-нибудь острове, где достаточно пищи и воды, чтобы выжить. Не мог молодой человек себе даже на миг представить, что Ю настолько ничтожный человек, что убил не только отца Клэр, но и его собственную мать. Наивность переполняла парня, он не верил, отвергал систему, в которой жил, но думать никогда не смел о всей незаконности действий своего правителя.
- Кто мой отец? – этот вопрос Гарри задавал себе всегда и всюду, только сегодня он смог его огласить.
- Твой отец Хуа Ю, как бы слова мои странно ни звучали, - это чистой воды правда. Но ты всегда был для меня родным сыном.
- Я же не такой, как он, в нем слишком много злобы.
Как-никак Гарри не мог поверить в то, что его истинный отец – редкий злодей и шарлатан, который, подобно многим великим вралям, создал новую религию, где существует один бог – он сам. Именно Ю удалось переубедить весь свой народ, что от природы необходимо отказаться, книги - пустая трата времени, а войны – основа мирной жизни. Удивительно еще и то, что большая часть планеты поверила в эту чушь, в которой нет ни слова правды. Этому мастерству переубеждения следовало бы многим поучиться. Не всегда в истории возникают лжецы мирового масштаба. Душа у Ю давно протухла и дурно пахла. Этот человек срубил множество деревьев, сам себе перекрыл кислород. А все ради чего? Ради того, чтобы переманить на свою сторону себе подобных. Раньше его идеи разделяли единицы. Он создал собственную династию Ю. Естественно, убить императора - задача не из легких. Яд добудешь не везде, пришлось ехать за границу. Хуа Ю являлся одним из тринадцати подчиненных императора Ку Краха. Все недолюбливали Ю, все ученики считали его хитрым и назойливым. Он постоянно крутился возле Краха и всячески прислуживал ему. Ю всегда мечтал быть главой государства, мыслями витал где-то там, в будущем, в котором все ему подчиняются, преподносят различные дары, кланяются в пол, верят в его могущество. Хуа отличался от остальных ребят. Играл он обычно один с солдатиками в песочнице, где пластмассовые игрушки, внимательно выслушивая приказы, бежали в атаку со словами: «За Ю отдадим жизни! За Ю умрем с достоинством»! Все одноклассники смеялись над ним, когда проходили мимо:
- Никто тебе не будет подчиняться, ты слабак, - так ребята со двора постоянно над ним издевались, ломали солдатиков и убегали прочь.
- Мы еще посмотрим, - все, что мог ответить им в спину маленький злодей.
Семья мальчика была весьма богата, зарабатывала на заводах по переработке радия. Именно благодаря им Хуа попал в лицей при дворе императора, в котором разрешалось учиться только тринадцати юношам. Учеба давалась ему крайне тяжело, временами он рыдал на коленях отца с просьбой прекратить обучение в столь элитном заведении, на что тот отвечал резким отказом.
- Когда я стану императором, сведу количество предметов до минимума. Незачем мучить детей всякой ерундой! – ворчал он постоянно на всех, на кого только можно.
Даже родители не верили всем его замыслам. Им казалось, что сын пока молод, амбиции зашкаливают, со временем все пройдет. Ю не похож был на своих родителей. Да, они были черствыми и малообразованными, но любили тот мир, в котором жили, не хотели ничего менять. Напротив, их единственный сын жаждал перевернуть всю существующую систему с ног на голову.
- Папа, зачем нам деревья, ведь они занимают много места? – спрашивал Хуа своего отца за завтраком.
- За счет них мы можем свободно дышать, - басистым голосом отвечал Ю-старший.
- Ты хочешь сказать, что без них мы не проживем?
- Сможем, конечно, сможем.
Хуа на занятиях истории империи Котая постоянно что-то рисовал, делал все, кроме записей и нужных пометок. В его тетрадях появлялись роботы, компьютеры, которыми управлял он сам, сидя на большом удобном троне. Когда преподаватель спрашивал мальчика: « Кто возглавил нашу Родину в 2*13 году, Хуа?», мальчик остро добавлял: «Не знаю, кто возглавлял, но уверяю вас в том, что знаю, кто возглавит». Такие редкие диалоги между учителем и учеником в основном заканчивались либо хохотом, либо приглашением отца на беседу с самим императором.
- Ваш сын ведет себя прескверно. Все его здесь считают шутом. Но я вижу в нем потенциал, он хочет быть императором и делает для этого все. Поговорите с мальчиком о скромности.
- Простите моего сына, прошу Вас. Я сделаю все, что Вы сказали, - умолял Ку Краха самый знатный человек в империи.
- Идите, - императорский голос эхом раздавался в огромном зале.
Беседы отца с сыном приносили мало пользы. Крах постоянно прощал хулигану все его проделки, видимо что-то ценное для общества он в нем находил. Хуа не любил кому-либо помогать, даже по дому все за него делали прислуги. В лицее он не поощрял никаких общественных работ, мальчик находил в них нечто гнусное и низкое. Пока все раздавали милостыню при дворе императора, Хуа вместо служанки прибирался в кабинете Краха. Сорванцу нравилось трогать статуэтки, сделанные из безопасных для здоровья пород осмия, прикасаться к столу, за которым подписывались указы, тайком сидеть на элитном императорском кресле, а порой и посиживать на троне его величества.
Порой Крах чувствовал себя неловко, видя мальчика, удобно расположившегося на его кресле.
- Опять ты сюда забрался, Хуа? Вам же велено учиться давать милостыню.
- Да, мой великий император, - низко в ноги кланялся мальчик, соединив свои ладони воедино, быстро спрыгнув с императорского кресла, - но могу ли я с Вашего позволения остаться здесь, чтобы протереть пыль и вымыть пол?
- Да, только потом немедленно отправляйся на занятия, - Краху нравилась настойчивость мальчика, улыбка при виде Хуа никогда не слезала с его лица.
Как только Ю оставался снова один, он сразу же принимался за уборку. Его радовало только свое присутствие в этой комнате. Временами он неловко вслух с самим собой бормотал:
- Да, этой статуэтки здесь скоро не будет, эту я оставлю, может быть. Служанок у меня будет в разы больше, как и денег.
Хуа не смел обманывать главу империи. По завершении уборки он заходил на окончание занятия математики, которую он ненавидел больше всего. Ю не находил в этих цифрах ничего дельного, лишь считал, что существует три группы чисел: мало, много и ничего. Остальные каракули в виде палочек и кружочков являлись для него жалкой и никому не нужной формальностью. Все предметы Ю при любом возможном случае презирал. Он был крайне убежден, что главное в человеке – это не ум, а умение бороться физически и духовно за собственные права, за свою свободу, за свои убеждения. В отличие от остальных Хуа спал крайне мало, будучи человеком весьма творческим, любил создавать рисунки техники будущего, машины, летающие по небу, заводы, новую военную форму, стиль одежды при дворе императора, оружие, срубленные деревья, являющиеся для него удобным и дешевым источником энергии. Проще говоря, ночами, когда ему никто не мешал, он создавал план своего видения нового мира, который он воплотит в жизнь совсем скоро, несмотря ни на что. Также Хуа любил заниматься боевыми искусствами, которые первое время давались ему, признаться, очень тяжело. Вес его некоторое время был преградой для занятий. Но через несколько месяцев, к удивлению ребят, родителей и даже самого императора, он сумел сбросить десять килограммов, что позволило ему заниматься тем, чем хотел задолго до успешного поступления в лицей. Преподавателями являлись лучшие мастера кунг-фу. Личным учителем Хуа был мудрый Кзэ, который видел в душе мальчике много злобы и ненависти и порой приходил к императору с личным обращением.
- Император, занимаясь с Вашим учеником, Хуа, я вижу в нем огромную силу, но эта мощь исходит вовсе не от сердца, эта ненависть к сему миру может уничтожить всех нас.
Крах никогда не слушал маленького бородатого старика, наверное, потому, что сам был полон сил в возрасте двадцати трёх лет. Обычно он отвечал учителю кунг-фу так:
- Займитесь своим делом, Кзэ, я сам во всем разберусь.- Император на такие мелочи обычно махал рукой, он мыслил глобально и редко предавался мыслям о своих учениках. Крах создал этот лицей лишь потому, что был бесплоден, жениться не хотел, но зато служанок менял, как перчатки. Занимался с ними любовью днем и ночью в любом месте, от туалета до своего кабинета. Своими серо-зелеными глазами он сам себе присматривал прислугу, а выбор был велик. Каждый месяц император полностью менял подчиненных, все они были представителями женского пола. Иногда ученики ненароком во время занятий слышали стоны на верхнем этаже, преподаватель чувствовал себя в такие минуты немного неловко, скорей всего потому, что несколько дней назад с ним происходило тоже самое. Бывали дни, правда редко, когда Крах забирал к себе «на важный разговор» того или иного преподавателя. Нельзя сказать, что глава Котая ненавидел какую-то группу женщин, но в постели он предпочитал худеньких молодых азиаток.
Политика его мало интересовала, экономика шла в упадок. Больше времени Ку уделял внимание экопредприятиям, основанным на чистых ресурсах и стоящих неоправданно дорого. Многие предприниматели, подобно Ю-старшему, прекрасно зная все слабые места императора, предвзято завышали цены на подобного рода инфраструктуры. Любил также Крах прилюдно сажать деревья, подавая пример всему миру. Ку любил природу, заставлял заводы перерабатывать собственные отходы для повторного использования, создавал заповедники, охранял чистейшие источники. Правителя все любили. Правда, за границей все считали его глупцом.
Как таковая империя являлась по территории мизерной, возможностей имела крайне мало. Выхода в море не было. Соседи считали эту империю когда-то великой, но после прихода к власти Краха-младшего, правитель роздал все завоеванные его отцом земли, не желая войны. Многие годы спустя, Ю, укрепляя свои позиции в должности нового главы, будет при всяком удобном случае вспоминать его «смешную» политику.
Ю рос быстро, но никогда не отказывался от своих целей. Сумев сдать экзамены, он отправился за границу, чтобы понять, каково живется там. В иных странах его удивлял полнейший отказ от «эко», нигде он не находил следов, схожих с политикой нынешнего императора. Мода на «любовь» к природе, животным и чистой воде во многих государствах прошла еще во второй половине двадцать первого века. Ю объездил почти весь мир, пожалуй, единственное место, где он не сумел побывать, так это в Ромперии. Туда не вхож никто, кроме коренных ромперийцев. Развивались они сами по себе, и ходили слухи, что они создали протоновое оружие, способное уничтожить одной боеголовкой всю планету. Соседние страны всегда боялись Ромпирии, никто не знал, чего от нее можно ожидать.
Ю, проведя целый год в путешествии, сделал важный вывод - пора реализовывать в жизнь свои давние мечты. В одном королевстве Хуа узнал, что сквозь века популярностью пользуется такое лекарство, как КН, которым лечат сердечный недуг. Если с дозой «слегка перестараться», можно добиться остановки сердца, в итоге причина смерти неизвестна, и дело в шляпе.
На территории Котая данное лекарство как такового не существовало, на рынке был спрос на более качественные и действенные. В аэропорту Ю, как и все остальные, проходил проверку, когда у него нашли этот препарат и спросили о его предназначении, молодой человек спокойно ответил: «Это обычное удобрение для моих цветов». Как бы странно это ни звучало, ему поверили, даже выкупили у него одну баночку по выгодной цене.
Оказавшись дома, Хуа принялся создавать план под названием «Крах Краху». Парень тщательно изучал все действия и манеры императора, расписание встреч и вылетов на переговоры. Ю прекрасно знал, что через несколько месяцев выпускники элитного лицея встретятся вместе при дворе императора – этот день был наиболее подходящим для завершения остроумной операции.
Он вертелся в свете до третьего пота. Хуа не любил встречи, любезничать с различными особами, но связи с близким окружением императора были как никогда кстати. Он даже сумел отыскать бывшую служанку при дворе, с которой Крах коротал часы во всех компрометирующих местах. Молоденькая девушка за кругленькую сумму рассказала о правителе все до мелочей. Едва ли она успела потратить полученные деньги: через день после смерти Ку ее нашли мертвой в реке.
Все быстрее приближался тот день, когда Ю возьмет быка за рога и, в конце концов, поставит на колени большую часть планеты. Каждая секунда встречи выпускников была расписана в операции посекундно. Зная манеры каждого лицеиста, Хуа с высокой вероятностью предположил все их действия в этот роковой час. Ничто не могло помешать свершению великого замысла.
В этот день солнце светило куда сильнее прежнего. Огромная толпа поклонников императора поджидала его величество возле золотых ворот. Крах был как никогда прекрасен. Стильные узкие туфли из качественного кожзаменителя сверкали под лучами солнца, желтый костюм из льна удобно сидел на его высоком худом теле. Ордена на груди придавали императору стать и мужественность. После Краха постепенно подъехали и все знаменитые лицеисты. Жители империи знали их всех наизусть. Каждый из тринадцати представителей приближенных к императору в этот день не имели никакого права привносить что-либо новое в свой костюм. Единственным отличием было отсутствие орденов.
За столом император лично расставил именные карточки. Все присутствующие уселись за огромный пышный стол. Был несколько удивителен тот факт, что по краям сидели Крах и Ю. Всем это не нравилось по той простой причине, что такое расположение гостей говорило о том, что император желает в случае своей смерти передать трон именно Хуа, а ни кому-либо другому. Лицеисты приехали на эту встречу именно за этим: узнать будущего правителя. Новый император, узнав о таком известии, решил ускорить процесс смены власти. Подкупив одну из самых сексуальных служанок, Ю, пока лицеисты обсуждали вопросы политики, а Крах отвлекся своей приближенной, - опустошил пузырек чудодейственного лекарства в бокале изысканного красного вина с выдержкой более полувека.
- Товарищи, какой вопрос вас нынче интересует? – внедрился Ю в беседу со своими бывшими лицеистами.
- Нас интересует все, - отвечал один темноволосый европеец.
- Ты теперь станешь новым правителем, - слышалось из-за стола.
- Серьезно? Откуда вы это знаете? – лживо удивлялся Ю.
- Догадались. Мы, в отличие от тебя, учили этикет, - последовали злобные возгласы.
Неожиданно в зал вошел император. Во мгновение ока воцарилась тишина. Крах выглядел немного уставшим, но на лице его отчетливо прослеживалось удовольствие.
- Друзья мои, так давайте же выпьем за нашу прекрасную империи! – поднял бокал Крах.
- Нет, подождите! – вскрикнул единственный европейской внешности брюнет-лицеист. Хуа смотрел только на бокал, в котором находилось зелье от всех проблем, как он сам считал. Ю сильно озлобил тот факт, что самый немощный, но умный лицеист мог разрушить все его старания. Несколько секунд ожидания привели изменника в панику, глаза начали бегать из стороны в стороны.
- Давайте выпьем лучше за Вас, наш всеми любимый император! - продолжил торжественно отличник.
- Да здравствует император! Ура! Ура! Ура! – подхватили все.
Опустошив бокал, Крах рухнул на землю. Через несколько минут император скончался.
Многие газеты писали об отравлении Краха, но никто не смел даже предположить, что причиной всем являлся Хуа Ю. Сразу же после передачи власти новый император велел срубить все деревья на собственной территории, отдал чертежи своей летающей машины в передовые лаборатории, приказал сжечь все книги, внедрил новую форму в ряды армии и многое другое, что он хотел изменить.
Популярность правителя по сравнению с предыдущим значительно снизилась. Ю расторгнул все внешнеполитические связи. Создал указ, по которому все, кто имеет хоть какие-либо знания в области химии и техники, занимались только в двух сферах: выработка протоновой бомбы и новых технологий для совершенствования общества.
В первый же год правления нового деспотичного императора, в один осенний дождливый день Ю-старший отправил сыну электронное письмо: «Умираю. Приезжай». Император незамедлительно прилетел на личном автолете. Охрана, которая насчитывала семь человек, вместе с Хуа вошла в дом, который и по тем временам являлся элитным.
Оставив свою мощную защиту за дверью, император вошел в спальню. Седовласая женщина, мать правителя Котая, рыдала перед постелью мужа. Слезы ее неустанно лились из глаз, двумя руками она сжимала кисть умирающего. Миллиардер Ю-старший неподвижно лежал в своей широкой постели. Глаза его приоткрылись при появлении сына.
- Хуа, дорогой, подойди поближе, - медленно говорил отец, пытаясь языком облизать сухие губы. Молодой правитель выполнил просьбу, сделав два шага по направлению чахнущего отца.
- Ты хотел о чем-то со мной поговорить? – подбирал слова Ю-младший.
- Да, и это крайне важно. Пока я жив, ты должен знать кое-что.
- Умоляю, не говори ему, прошу тебя, - проглатывала слова жена умирающего.
- Что я должен знать, отец мой?
- Замолчи, - хотел вскрикнуть Ю-старший, но получилось тихим обращение к жене.
- Сын мой, 30 лет тому назад, когда тебя не было еще на свете…
- Отец, продолжай, - юный император хотел успеть услышать из уст отца какую-то тайну, которую всячески хотела скрыть мать.
- …твоя мама была замужем за другим богатым мужчиной. Она тогда выглядела привлекательно, и я приложил все усилия, чтобы жениться на ней.
Хуа Ю недоумевал. Больше всего его удивляло не то, что его мать являлась женой другого мужчины, а то, что неясна была суть тайны, существовала ли она вообще.
- Отец, у меня и без тебя много проблем. Чего ты хотел?
- Родной, видишь, сын не хочет тебя слушать, не рассказывай, - просила мать.
- У твоей мамы есть сын…
- И что? – злобно вопрошал Хуа, терпению которого приходил конец.
- Он тебя старше…
Ю-младший пришел в ярость. Новые обстоятельства семьи говорили о том, что по закону лицея, если человек получал право на трон, единственный, кто мог у него отобрать власть – это старший брат от двух или одного родителей.
- Как его зовут?! – кричал на всю спальню император, будучи в дикой злобе на свою мать.
Рыдающая женщина продолжала укрывать своего сына.
-Кто это, я спрашиваю?! – ворчал правитель, не сдерживая собственных чувств. Он поднял с колен обессиленную мать, а затем принялся трясти ее что есть мочи.
Женщина не поддавалась провокациям.
- Ты мне скажешь или нет?! – Ю-младший совсем потерял над собой контроль, он бил свою родную мать головой об стену. Только крики ужаса и боли бедная женщина успевала издавать.
У отца начались судороги, одеяло вместе с телом прыгало то вверх, то вниз. Хуа бросил свою мать на землю и подбежал к умирающему.
- Кто он?! – кричал на ухо правитель своему отцу. Молчание не давало покоя правителю, который еще вчера был уверен в том, что является единственным сыном в семье. Но вдруг он услышал какие-то несвязные звуки, исходящие из сухого маленького рта отца. Ю-старший, уже задыхаясь, отправляясь в иное измерение, успел произнести эти роковые слова:
- Генри Мкртич.