Эдуард Бочкин «По следу пещерного медведя» Улан-Удэ: Нова-Принт, 2020 (тир. 300 экз.)
В моей жизни очень часто встречались люди, которым нравилось ходить в дебрях в одиночку, встречать рассветы вдали от людей, и они некомфортно чувствовали себя в социуме. При этом они очень неохотно брали в свой таежный мир попутчиков, насмехались над ними, и, как следствие после бывали недовольны, и считали поход неудавшимся.
С творчеством Эдуарда Савельевича Бочкина я познакомился достаточно давно. Будучи еще молодым юношей, я видел его материалы в совершенно специализированном издании «Охота и рыбалка» за 2008 год, даже не подозревая, что эти суровые строки о поисках реликтового медведя написаны моим земляком. Всему виной оказалось то, что большую часть жизни автор связал с севером, проходя дорогами Арсеньева, штурмуя вены рек на резиновой лодке, или шагая по сугробам, обдуваемый ветрами, несущими свои песни от Охотского моря. Я читал осколки его записей, будучи юным, я читал их уже, будучи повзрослевшим, и вот, наконец, я читаю их седовласым мужем, в наиболее достойном виде, но, к сожалению, как дань памяти ушедшему безвременно человеку.
Аскетичный в повседневности, раздраженный человеком нового типа, он шагал по тайге и редколесью, оставаясь поэтом и аристократом духа на страницах своих полевых дневников, выдержки из которых стали основой для небольших рассказов. Настигая и преследуя неуловимого реликтового хищника, сражаясь с его более мелкими собратьями, и выискивая двуногих подлецов среди кедрового стланика и стелющихся берез, он писал о величественном единении человека примордиального с природой и ее обитателями, чувствуя, что названному им новому виду человека – оротуканусу нет места под сенью этих последних неизведанных далей, где полновластным хозяином пока что остается неведомый доисторический арктос-медведь.
В своих крупных повестях все меньше остается места научной терминологии. Здесь восхищение трепещущими лиственницами, и бегом горностая по снегу достигает своего апогея, оставляя высокий научный слог для изысканий, которым еще только предстоит быть опубликованными в научных изданиях. Здесь северные зори предстают перед глазами в дымке дотлевающего костра и в серебре ожерелий таежных рек. Здесь нелюдимый первобытный мир, наконец, встречает одинокого странника так, как и подобает местам, которые никого не ждут и не прощают.