Дача...
( В. Исаков)
Весна в этом году задалась. Солнце нещадно припекало наши бледные лица. Полугодовая зима выбелила их под цвет своего снежного наряда. Мы сидели на лавках за деревянным столом, что дремал за домом: здесь не было пронизывающего все живое на свете нашего северного ветра. Стол был еще в реанимации: его серые ноги-столбики еще были наполовину вмерзшими в лед. Лучи желтого жгучего Ярила выжимали из полотна снега последнюю влагу. Он спал с лица и вмиг стал серым, скучным. Сугробы за неделю уменьшились на раз. Наше солнышко - оно такое… Даже почти не заходило за горизонт, если только на чуть-чуть: отдохнуть, попить чайку и опять на работу...
Запах шашлыков завораживал все живое вокруг. Он тянулся вдоль поверхности скромной узкой речки возле дачи друзей. На противоположном берегу собаки отчаянно завидовали нам, вдыхая чернотой носа ароматный дым с немой просьбой…. Они бы и поплыли к заветному мясу, но вода была ледяной, весенней. А бессовестная река под вниманием тепла сняла себя ледовые одежды и показала себя во всей красе. Даже затопила автомобильный мост и участки прибрежных дач, в том числе и участок друзей. Потом, стыдливо опомнившись и увидев, что натворила, утихомирилась. Взяла себя в русло и стала степенной, а не распущенной красавицей с ручьями-волосами по берегам…
Участок мы тщательно убрали граблями от приплывшего в половодье мусора. Все сложили в кучу и подожгли. Дым белой завесой медленно побрел вокруг нас, потом незаметно утренним туманом стал растворяться в тишине весны. Шашлыки были почти готовы, когда на крыльцо дачи вышла Елена с хрустальным графином в руке. Колокольчиком в звенящей тишине блаженствующего от чистоты участка крикнула нам: «У меня на столе осталась святая вода ещё с прошлого года! Что будем делать с ней, люди?!»
Мужской половиной за столом единогласно решили вылить содержимое графина в колодец. Мы достали из него весь мусор, но вода была коричневой и мутной. Ей нужен был еще месяц, чтобы отстояться…
Лена прошла павой к колодцу. Торжественно, наигранно вылила святую воду в его зев. И, смеясь в лицо теплому дню, пошла по доскам к мангалу, проверить правильность готовки шашлыка: как все жены, она сомневалась в способностях мужа…
Она ещё не подошла к столу - месту священнодействия, как вдруг за её спиной раздался взрыв. Я по привычке, на автомате, за доли секунды дёрнул за рукав малыша десяти лет и кинул его на землю, прикрыв собой. Собаки на другом берегу не залаяли - испуганно затявкали, а через минуту и вовсе дружно завыли. Все замерли. Лена как остановилась от испуга столбиком, так и осталась стоять с зажмуренными глазами. Гриша подбежал к ней и схватил в охапку, растормошил. Она заплакала и тут же впопыхах стала искать фигурку сына. Успокоилась, увидев, как я веду его за руку к месту событий.
Мы осторожно подошли к колодцу. Все было как всегда: голубое небо, потрескивающий костер, речка. Вот только одно но: вокруг колодца кругом лежала чёрная грязь...
Тихонько заглянули в тишину колодца. Там переливалась прозрачная как горный хрусталь вода, просвечивалась лучами света и можно было увидеть илистое дно!..
В наступившем недоумении услышал тонкий плаксивый голосок жены Григория. Шмыгая носиком-курносиком, вытирая с глаз слёзы, она громко шептала:
- ГОСПОДИ, прости меня за мою слабость, видишь же, какая жизнь! Уверовала, ГОСПОДИ! Ты везде и всюду. Прости мя грешную, что засомневалась в тебе!
Она плюхнулась коленями на землю и стала неистово креститься, приговаривая.
- ИСУСЕ ХРИСТЕ, сын БОЖИЙ, прости мя грешную, что усомнилась в ТЕБЕ! Заступись, помоги!