Дочь

1. Звонок
Надежда пришла домой после работы. Дочери ещё не было. Мама не удивилась. Ира, студента, сейчас где-нибудь мотается по своим молодёжным делам. Вот и звонок от неё. Алло-алло. Как дела?
И вдруг:
- Мама, я сейчас сажусь в электричку, уезжаю, не вернусь. Ты меня не ищи. У меня всё хорошо. Правда. Я сама так решила.
- Куда ты едешь, зачем?
- Тебе это не интересно, пусть тебя это не волнует. Знай, что твоей дочери только хорошо. Всё. Повторяю, не ищи меня, иначе разрушишь моё счастье.
Разговор прервался.
Надя осталась в недоумении, в растерянности, в страхе. Что делать, куда бежать, что означают слова её дочери – она не понимала. Надя кинулась к друзьям дочери, но никто ничего не знал и вполне искренне, сами удивлённо, об этом говорили. Надя вспомнила о своём бывшем ухажёре. Кажется, он из милиции. Что он посоветует? Но бывший выслушал Надю и тоже развёл руками – не хватает материала для понимания ситуации. Все стали предполагать, что здесь замешана любовь. Однако Надя не могла ничего определенного на это сказать. Мальчики возле её симпатичной дочери мелькали, но чтобы так всё бросить – таких страстей Надя не замечала. Что же тогда? Оставалось смириться и ждать, что будет? Ведь дочка сказала: «Не ищи меня». И у неё всё хорошо.

2. Семья
Мама у Иры была учителем русского языка и литературы в колледже. Папа – свободный художник.
У родителей в юности случился бурный роман. Надя была тогда вожатой в пионерском лагере, а будущий муж работал где-то рядом художником. Каждый вечер, даже в грозу, он мчался на велосипеде к очаровательной девушке, и они любили друг друга в тёплые летние ночи до упоения, прячась где-то в кустах, свободных комнатах, где получится.
Надя неожиданно забеременела. Сделала аборт. Скрыла от своей мамы. Когда та случайно увидела в карте запись об аборте, то, молча, швырнула этот документ в лицо дочери.
Надя продолжала встречаться со своим пылким художником. Видя такую привязанность, родители пригласили художника на обед,  на предмет знакомства. Жених пришёл раньше назначенного времени, молодые удалились в Надину комнату и стали целоваться. Когда шестилетний племянник пришёл их звать к столу, то увидел тётю и дядю «в сцепке», как потом рассказывала своим подругам Надя, ничуть не смущаясь.
В общем, она опять забеременела, и они поженились.
Молодожёны поселились в квартире у Надиной бабушки. Квартирка была хоть и небольшая, но трёхкомнатная, и все расположились в ней с комфортом: одна комната – для бабушки, другая – для молодожёнов, третья – общая, с телевизором.
Вскоре родилась прелестная девочка. Но столько сразу свалилось забот! Наде стало не до романтики. Годы перестройки, ничего не купишь, не достанешь. А на молодой жене — старая бабка и ребёнок. Художник – не добытчик. Надя звонким  голосом ему выговаривала, что он ничем ей не помогает. Он был возмущён. Ему показалось, что он уже не любит Надю. Они развелись.
Ирочка тогда была совсем маленькой. Папа приезжал, но редко. С ним было весело и интересно. Он затевал разные забавные игры. Девочка грустила, когда папа уходил, и начала думать, что она ему не нужна. Стала обижаться на папу. Но обиду свою научилась прятать глубоко в своём детском гордом сердечке – не хочет приезжать и не надо.
В питании семьи Надя рассчитывала всё очень скрупулёзно. Продукты – только полезные – свежести, молоко, яйца, сыр, мясо, рыба. Всё рассчитано до кусочка, до калории. В школу для Иры Надя заворачивала в салфетку бутерброд. Мама и дочка были очень стройные. Коллеги завидовали Наде – с возрастом не полнеет, а они уже стали набирать вес.
- Да она не жрёт ничего!– так охарактеризовала ситуацию колледжная медсестра, которая делала Наде витаминные уколы.
Помимо питания перед Надей стоял вопрос – как одевать свою дочь? Белоснежные кружевные воротнички и манжеты для школьной формы – ещё от бабушки, в качестве сменки – домашние войлочные тапочки. Ну и что, что все девочки ходят в туфельках? В тапочках удобней и практичнее. Нога растёт быстро, приходится часто менять обувь. А Наде ещё и себя надо одеть – работает на людях, и, главное, судьбу свою надо устроить.
Надя была красивая женщина, с образованием, работой и квартирой, и возле неё каждую пару лет появлялись молодые люди, согласные женится. Но когда всё шло к свадьбе, Надя передумывала. Она сравнивала претендентов со своим художником, не видела такой  же всепоглощающей любви и не понимала, зачем тогда выходить замуж. Воспитанная в приличной семье, она никогда не принимала от ухажёров дорогих подарков и возвращала их, если уже когда-то взяла (правда, спустя годы, об этом жалела). И продолжала искать настоящую любовь.
А дочка училась, успешно переходя из класса в класс. Девочка со строгой русой косой и в домашних мягких тапочках, соскальзывающих с ноги, когда она бегала с подругами по коридору, всегда знала, что они с мамой брошенные папой. Но всё её существо не желало с этим мириться  – нет, нет, так не должно быть!
Как-то папа позвонил и долго говорил с мамой. Расчувствовался. Вероятно, опять выпил. Рассказывал, как он любил Надю и как дорога ему дочь. А мама звонко с пионерским задором, который когда-то так нравился художнику, сказала:
- Если ты любишь дочь, перепиши на неё свою квартиру!
И очень собой гордилась в тот момент. Отец бросил трубку и опять надолго пропал.
Школа была рядом с домом, и все во дворе и в школе с интересом наблюдали за жизнью Нади, мамы Иры,– какие к ней кавалеры приходят и когда она возвращается домой.
Один из женихов подарил Наде маленькую собачку – симпатичную дворняжку. Кавалер растворился во времени, а собачка осталась. Надя с дочерью по очереди её выгуливали. Иногда собачка  убегала. Могла не появиться несколько дней. Соседки шутили, говоря Наде, что её собака – настоящая сука – всем даёт. А меж собой добавляли – такая же, как и её хозяйка. К сожалению, эта шутка и ей подобные, порой, доходили до ушей дочери.
Когда жива была Надина бабушка, она следила за своей правнучкой. Подогревала еду, смотрела, чтобы она делала уроки, рассказывала ей всякие интересные истории. Но когда она умерла, Надя выбросила всё из комнаты бабушки, даже старинный сундук, который так нравился Ире. В детстве она любила сидеть на нём, раскладывая игрушки. Сундук был большой с огромным ключом. Когда сундук открывали, то в нём играла музыка, как в сказке! Но мама выбросила сундук, сказав, что он занимает половину комнаты. Единственное, что Надя оставила от бабушки – это герани. Они так радостно горели на окнах, когда приходила весна!
В комнату бабушки Надя поселила подросшую Иру. Купила туда, по случаю, недорогую узкую железную кровать с белыми эмалированными спинками. Наде понравился их современный дизайн. Такие кровати тогда закупали в общежитие колледжа. Вторая комната была спальной Нади. А третья, как всегда, – общая.
Ире особенно хорошо давались гуманитарные предметы. Мама закончила филфак в МГУ, много хорошего рассказывала об университете, и дочери тоже захотелось туда поступать, но только на Факультет Журналистики. Это была тогда одна из самых актуальных профессий в стране. Все с интересом слушали телевизионных ведущих новых остросюжетных программ, читали захватывающие статьи в газетах и журналах – гласность, свобода.
Ира самостоятельно серьёзно подготовилась и поступила в МГУ на Журфак.
Первое что она сделала – отрезала свою косу. Ей повезло, её густые волосы понравились одному парикмахеру (теперь говорят – «стилисту»), и он пригласил Иру на конкурс в качестве модели. На её голове этот парикмахер сделал модную пышную стрижку и перекрасил волосы в радикально рыжий цвет. Глаза у Иры были чистого синего цвета, и с гривой огненных волос она стала похожа на рыжего клоуна. Но, может, такая у мастера и была задумка?
Ира внимательно сквозь очки смотрела на окружающих, не смеётся ли кто над ней? Она привыкла так наблюдать за людьми ещё со времён своих домашних тапочек в школе.
В университете начались практики. Ира с удовольствием рассказывала маме, а та, с гордостью за дочь, – своим коллегам, как Ира брала интервью у знаменитостей. Рассказывала, с какими сложностями, как нападающий на футбольном поле, Ира обходила все барьеры, всех охранников и, наконец, «совала в морду» знаменитости микрофон. На этом рассказ заканчивался. Дальше было интервью. А это с каждым днём становилось для Иры не так интересно.
А теперь Ира исчезла.

3. Фермерское счастье
В то время в стране стали бурно расцветать фермерские хозяйства, и на летней практике в Воронежской области Ире было поручено взять интервью в одной фермерской семье.
Семья состояла из мужа, жены и двоих сыновей. Польщённые вниманием журналистов, фермеры, что есть мочи, расхваливали себя, успехи в своём пока ещё небольшом, но перспективном хозяйстве. Все улыбались, безмятежно и счастливо, сытно угощали натуральными продуктами и, вообще, у них Ире очень понравилось. Она подумала, как повезло этим мальчишкам, её ровесникам, родиться и жить в этой чудесной семье, где все так любят друг друга, где у каждого есть своё дело в доме! Все связаны общими заботами по хозяйству, все стоят друг за друга горой – они едины, они – семья.
У Иры такой семьи не было, и она с невероятной тоской об этом подумала. Мать вся в поисках принца. Отца вообще не видит. Есть ещё родные бабушка и дедушка. Но они старенькие, живут почти всегда на даче, заняты своими болезнями, им не до внучки. Есть родной дядя – полковник, всегда в отъезде. Когда он звонит им домой, то вся его речь сводится к ругани сестры, что она не уделяет должного внимания родителям. А те болеют и ждут её. В общем, не семья, а раздрай какой-то.
А тут – одни улыбки, вкусно, тепло и спокойно. Размягчившись, Ира  сказала хозяевам, что ей у них очень хорошо. Хозяйка, в свою очередь, сказала, что она всегда мечтала о дочке, такой, как она. Хозяин подтвердил. А ребята сказали:
- Приезжай к нам жить, если тебе в Москве не нравится.
Девушке даже показалось, что они говорили вполне искренне.
Ира взяла интервью у этих фермеров, они обменялись телефонами, и она уехала.
Сдала работу преподавателю, но всё время вспоминала ту свою поездку. В Москве задождило, а в Воронеже было так тепло! Ей очень хотелось вернуться в то лето и в ту добрую семью. Она позвонила одному из парней и с грустью сказала ему об этом.
- Так приезжай, – сказал он, – лишние руки нам не помешают.
И уточнил:
- А ты не боишься трудностей, москвичка?
- Нет, не боюсь.
- Ну, ты подумай.
- Хорошо.
Она недолго думала. Бросила всё – университет, маму, а больше у неё толком ничего и не было. В выбранной профессии она уже успела разочароваться. А мама  и не заметит её исчезновения, занятая своими женихами и собой. Ира очень любит маму, пусть у неё всё будет хорошо, она ей мешать не будет, но и сама хочет пожить так, как хочет.
Позвонила маме, сказала ей о своём решении и села в электричку – сожгла все мосты.

4. Хорошо там, где нас нет
Фермеры приняли Иру радушно, как и обещали. Выдали новый полушубок и пока слишком грязной работой не загружали, жалели городскую. А она старалась. Азартно хваталась за всякую работу, какую видела, какую давали. Ира не была хилой девушкой. Наоборот. Выросшая на рациональном питании и в нормальном режиме, обладала отменным здоровьем. Поэтому со всеми крестьянскими делами справлялась хорошо и ночью, намаявшись, спала крепко.
Хозяйка была в недоумении. Она не совсем поняла цель приезда девушки. Ей подумалось, что она приехала к одному из их сыновей, влюбившись в него. Но Ира относилась ровно хорошо к обоим, не выделяя какого-то одного. И, скорее, вела себя с ними по-сестрински. Сказала, что всегда мечтала о братьях. Хозяйка, хоть и говорила, что мечтала о дочке, но это ведь лишь слова. Мало ли что скажешь за хмельным столом? Она стала волноваться за своих сыновей. Что за девушка к ним приехала, почему она так легко бросила свою семью? И мальчишки, как матери стало казаться, с интересом стали поглядывать на симпатичную девушку, да ещё москвичку (мало ли какие могут быть перспективы?). Хозяйка поделилась своими волнениями с мужем. Он сказал, что ему тоже не совсем понятно поведение этой ветреной девушки, бросившей свой дом. И предложил такой план – надо отослать сыновей на заработки в Воронеж, а девушку отправить с ними. Здесь сыновья пока не очень нужны. А живые деньги, заработанные в городе, им не помешают. Так и сделали.
Молодые уехали в Воронеж. Сняли квартиру, ребята устроились на какую-то работу, Иру же оставили «на хозяйстве». Она должна была убираться, стирать, покупать продукты и готовить еду. Ребята приходили поздно, уставшие, голодные. Приносили какие-то деньги и немного из них выделяли лично Ире. Ира вслух удивилась, насколько это мало. Но ребята сказали:
- Здесь тебе не Москва. Здесь и таким деньгам радоваться надо.
Ира вдруг накушалась такой жизни. Ради чего она бросила всё?  Ради такого прозябания на съёмной квартире, обслуживая, как прачка и кухарка, в своём юном цветущем возрасте чужих здоровых лбов? Не видя свежего воздуха. Вообще, ничего хорошего не видя.
И ей это сразу страшно надоело. Она захотела к маме.

5. Мама
Ира примчалась домой. Мама протянула к ней руки. Дочка кинулась к ней в объятья. Надя гладила тельце дочери и говорила какие-то ласковые слова. Ира почувствовала знакомый запах маминой туалетной воды (хорошие духи дорого стоили) и такое родное мамино тепло!
Они ели-пили на кухне, каждая на своём традиционном месте. Ира сидела на табуретке, заботливо покрытой мамой для тепла ковриком, когда-то связанным прабабушкой. Чай Ира налила в свою любимую чашку, которой пользовалась только она одна. И чайная серебряная ложечка у неё была своя – с котёнком на конце – подарок «на зубок» от бабушки с дедушкой. Дома было так хорошо, как нигде! А, главное, рядом была хорошая, любимая, единственная мама! Надя так смотрела на Иру, что, похоже, не могла насмотреться на дочку, глаза её сияли. 
Ира с Надей ещё долго говорили друг с другом, рассказывая, как они переживали – каждая о своём. Они плакали, жаловались, извинялись, жалели и понимали друг друга, как это могут только мать и дочь.

P.S. Автор картины Эрик К. Уолис (Eric K.Wallis)