Благовещенье. Великий двунадесятый (один из двенадцати) христианский праздник. Посвящен воспоминанию Благовещенья, то есть, благой вести о непорочном зачатии, которую принес Деве Марии Архангел Гавриил, сообщивший, что у нее родится сын Божий, Иисус.
Само название праздника с греческого переводится как "благая весть". Согласно богословским толкованиям, слова Архангела стали первой радостной вестью для человечества после изгнания Адама и Евы из Рая и первым шагом к воплощению божественного замысла, который завершился воскресением Иисуса из мертвых. Тем самым всем людям открылся путь в Царствие Божие, откуда они были изгнаны.
Праздник выпадает на Великий пост, но церковный устав предусматривает в этот день послабления. Верующим дозволяется употреблять в пищу рыбу, растительное масло, вино.
В Народном календаре Благовещенье - Третья встреча весны, Бабий праздник. В этот день девушки кос не плетут, под дымом не сидят. Те, кто убирается, удачи год не увидит, а те, кто бранятся, всего лишатся.
Считается, как проведешь Благовещенье, так и весь год пройдет. Даже птицы гнёзд не вьют, а устраивают птичьи базары. Отмечается Праздник Птиц, которых выкупают у ловцов и выпускают из клетки. Считается, что птица станет ходатаем, предстоятелем перед Богом за своего освободителя.
Существовал обычай ставить в кадку с водой икону Благовещенья и молить ее об урожае. Принято было освящать семена и вместе с благовещенскими просфорами хранить их вплоть до начала сева как знак видимого Господнего благословения, предвестника хорошего урожая.
Со стародавних времен в честь древнего праздника "Перунова неделя" долго сохранялся обычай сжигать перед домом старые соломенные тюфяки и лапти и прыгать через очистительный огонь. Эти обряды должны были победить тёмные силы зимы.
И еще любопытный обычай. Была вера, что на Благовещенье открывается небо можно было «выпросить себе от Бога славу, счастье и богатство. Поэтому в вечер на Благовещенье надо выходить на улицу смотреть на небо, в поисках на нем бездны с большой звездой. В эту минуту, как открывается небо, надо было крикнуть: «Боже, дай мне великую славу!»