Заняв место в кожаном кресле с высокой спинкой, пролистывая журнал Vogue, а он, сидя на диване, изредка поглядывая на меня, просматривал новости в безбрежной тишине. Мужчина, искусно чувствовавший колебания моего эмоционального состояния, не заметные чуждому взору, на вопрос: «Как тебе удается?», - всегда следовало: «Спустя столько лет я выучил тебя и читаю с огромным удовольствием». В тот вечер на мне было лишь белое итальянское кружевное белье, сорочка кремового оттенка и шелковый халат, облегающий аристократическую легкость стана. Заваривая травяной чай, незаметно подкравшись, он обнимает сзади, начиная нежно прикасаться губами к тонкой шее, использует самое мощное оружие, - мою слабость, он целовал волосы, плечи, спускаясь к предплечьям, дрожал от нетерпения, сдерживать которое ему доставляло огромное наслаждение. Прикасаясь к нежному красивому телу, им овладевала бурная страсть, приводившая в восторг. В спальне сквозь сумерки, занявшие комнату, в окно попадал луч света, светивший прямо на мою грудь, луна наблюдала и, если бы она умела смущаться, то обязательно бы «покраснела», что видела столь откровенность. Вовлекая в игру, мои губы были в миллиметре от его губ, но ненадолго, сдерживаться он не любил, обжигая ладони, приспускал лямки, целуя ключицы, слегка касавшись талии, остановился на груди, ей он всегда уделял особое внимание (слишком лично), опускаясь ниже, скользя по гладкой коже, я начинала царапать его плечи, отзываясь сладострастным стоном, - он считал это благодарностью, что его усилия не напрасны, ибо он любил доминировать, чередуя нежность и грубость. Он деспотически распоряжался мной, в свою очередь, подобный контраст приносил мне пленяющее удовольствие.
Когда мужчина подчиняет вас, но одновременно подчиняется вашим желаниям, исполняя их – это невероятно. Я обладала искусством эротизма, овладев знаниями сексуальных приемов и секретов, сводила его с ума, будоражила фантазию, оставляя в одиночестве. Я хранила свою откровенность и испорченность лишь для него, для остальных – холодная сдержанность.