Был солнечный и теплый августовский день, но новость, которую получила Татьяна, заставил ее внутренне похолодеть. В библиотеке внезапно позвонил телефон, и дрожащий от слез голос племянницы сообщил, что мама в больнице, что она умирает и просит, чтобы сестра срочно приехала попрощаться.
- Что ты выдумываешь? Как это « умирает»? Может, просто заболела? И давно она в больнице?- не поверила новости Татьяна, внутренне укоряя себя за то, что уже давненько не бывала у сестры, ограничиваясь короткими телефонными разговорами.
Но в ответ услышала рыдание девочки.
Поняв, что дело серьезное, срочно оформила отпуск за свой счет, отдала распоряжение на время отсутствия мужу и сыновьям, и уехала в город, где проживала сестра. Дома ее встретила заплаканная племянница Люся, которая поведала, что мама давно чувствовала себя неважно, а когда стало совсем плохо, обратилась в больницу, вскоре туда легла и больше оттуда не вышла, а вот теперь дело совсем плохо, и мама попросила позвонить и вызвать крестную.
- Что же ты раньше молчала? – возмутилась Татьяна.
- Мама не велела, сказала, что не надо беспокоить понапрасну, что у вас и так проблем непроворот: и работа, и семья, и хозяйство, зачем от дел отрывать? А потом добавила, что уже ничего изменить нельзя.
Татьяна поспешила в больницу.
Сестру она с трудом узнала : осунувшееся серое исхудавшее лицо, темные круги вокруг глаз, лежащие безвольно на покрывале худые руки с тонкими длинными пальцами, ничего не осталось от былой красоты. Но глаза смотрели ясно и спокойно.
- Ты приехала, Танечка? – слабым голосом проговорила она.- А я вот буду уезжать. Навсегда.
- Не выдумывай! Мы еще поборемся, - пыталась подбодрить ее Татьяна.
- Поздно. Онкология последней степени… Мне тут уколы делают, чтоб легче было…уезжать. Все правильно… Люся, выйди , пожалуйста. Мне с тетей Таней поговорить нужно…очень серьезно, нечего тебе бабьи разговоры слушать, - проговорила сестра слабым прерывающимся голосом. И когда девочка вышла, повернула к Татьяне страдальческое лицо. – Меня очень волнует судьба Люсеньки, одна она у меня останется, и я прошу тебя о ней позаботиться…
- Как иначе, ведь она моя крестница! – пыталась перебить ее Татьяна, но сестра остановила ее слабым движением руки.Помолчав немного , словно набравшись сил для последующих слов, она продолжила:
- Здесь не все так просто. Покаяться я перед тобой должна… Грех на мне большой… Вот Бог меня за него и наказал… Теперь у тебя прощения прошу, не могу иначе, как мне уходить с таким камнем на душе?... Ты всегда хотела наказать того, кто… Я не могла назвать тебе его имя… Я очень его любила, он ни в чем не виноват… Это все я…, хотелось урвать кусочек своего счастья, не мешая твоему… Это Захар. Но ведь ребенок ни в чем не виноват…
Татьяна закаменела. Помертвевшими губами прошептала:
- Захар знает, что это его дочь?
Сестра утвердительно кивнула и закрыла глаза. Лицо страдальчески сморщилось, говорить ей было все труднее.
- Знает. Я ему ничего не говорила… Сам догадался…
- А Люся ?
Сестра отрицательно покачала головой и добавила:
- Что ты !.. Нет… Зачем травмировать ребенка?.. Он для неё просто дядя Захар… Вот поэтому я тебе все рассказала. А там решай сама, как быть…
- Клянусь, я Люсеньку не брошу… А в остальном … Бог вам судья,- проговорила Татьяна и заплакала.
Никаких вопросов она уже не задавала, для нее нашлись ответы на вопросы, возникавшие некогда. От постели сестры она уже не отошла, а когда под вечер задремала и открыла глаза, сестры уже не стало, только на ее бледной щеке еще не высохла слеза, и эта слеза надолго оставалась в памяти Татьяны.
Потом были похоронные хлопоты при участии немногочисленной родни, почти беспамятное состояние Люси, потерявшей любимую мать, горький поминальный стол. Все вспоминали о том , какой красавицей, умницей и хозяйкой была Вера, сожалели о ее незаслуженной судьбе матери-одиночки. Захар, муж Татьяны, не проронил ни слова, сидел, словно каменный, опустошая одну рюмку за другой, но это его, похоже, не брало. Выходил покурить на балкон и долго стоял задумавшись. Когда ему Татьяна холодно заявила, что документы Люси из школы заберет и переведет ее в поселковую школу, не глядя жене в глаза, только пожал плечами, мол, решай сама. И непонятное для нее самой чувство заполнило ее душу.
Так появилась у нее еще и дочь.
Приехав домой, попыталась сама разобраться в ситуации. Ни скандалов, ни выяснения отношений не устраивала, и внешне все было , казалось, по-прежнему в семье. Но только внешне. Захар терялся в догадках, знает ли она о его предательстве, а потом списал ее холодность на скорбь об умершей любимой сестре. Но все равно спокойствия не испытывал, зная ее сдержанный и даже скрытный характер. Мальчишки младшую сестру окружили заботой и вниманием, и ее сердечко начало оттаивать. Захар держался от нее обособленно.
А Татьяна погрузилась в воспоминания.
Когда ушли из жизни один за другим родители, Вера уже трудилась в швейной мастерской колхоза, а Татьяна, которая была моложе ее на пять лет, училась в школе, так что старшая сестра заменила ей мать, хотя в правлении ей предлагали сдать девочку в интернат в райцентре. Вера категорически отмела это предложение, убедив;что пенсию по утере родителей на сестру получает, зарплата, хоть маленькая, есть, в мастерской овладела специальностью швеи и в силах подзаработать, поэтому ни о какой жизни Тани среди чужих людей не может быть и речи. Сестер в колхозе уважали за трудолюбие и взаимовыручку, к тому же обе были настоящими красавицами, не удивительно, что у старшей от поклонников отбоя не было. Но ни одному она взаимностью не отвечала.
А потом после армии появился Захар и стал первым парнем на селе. Высокий, статный,с копной вьющихся русых волос и веселыми серыми глазами, да еще и баянист, он стал вожделенной мечтою сельских красавиц, крутил романы с многими девчатами, но не останавливался ни на одной. Несколько раз видела его Татьяна у своей калитки, где он беседовал с Верой после гулянки в сельском клубе, но на него внимания не обращала, она еще училась в десятом классе, а он был для нее стариком, старше почти на восемь лет. На выпускной вечер Вера сшила сестре такое нарядное платье, которое затмило наряд дочери председателя сельсовета, уложила короной на голове ее роскошные косы и подарила первые в жизни туфельки на каблучке, и стала Татьяна королевой школьного бала в клубе, куда пришли поглазеть и родители выпускников, и сельские зеваки, в числе которых была и молодежь. А когда шла домой в сопровождении свиты одноклассников, на тропе навстречу шел Захар, с удивлением остановил свой взгляд на Татьяне, пропустил компанию и внимательно посмотрел вслед . Больше у своей калитки Татьяна его с Верой не видела.
Хотя училась Татьяна хорошо, поступать после школы никуда не поехала, приняв предложение поработать в библиотеке клуба вместо уходящей на пенсию библиотекарши, резонно решив, что хватит сидеть на шее у сестры, пусть свою жизнь устраивает. У Веры после выпускного вечера заказы появились, а вместе с ними доход, но Татьяну сидение за швейной машинкой не устраивало, человеком она была подвижным и энергичным, что очень пригодилось в работе библиотекаря: нужно было выбивать новые бибфонды, приводить в порядок помещение, оформлять стенды заново.
Появилось немало помощников среди любителей литературы, организовался актив и увеличился контингент читателей. Среди них появился и Захар. Пока она заполняла карточку, куда вписывала его данные, он молча и внимательно ее рассматривал, набрал литературы и для сельхозработ( он к тому времени был уже передовым механизатором), и что-то из детективов, а потом стал появляться чаще, сидел в читальном зале, листал журналы, читал газеты, и Татьяне нравилось, что этот « старик» так относится к самообразованию. А потом начались странные проявления внимания: то яблоками угостит, то цветочки принесет. Цветочки ее насторожили, слава Захара в качестве первого бабника на селе ей была известна, и она не собиралась быть очередной жертвой или просто давать повод для сплетен, поэтому дала понять, что предпочитает цветочки видеть на клумбах, где они радуют взор, а не увядающими перед глазами в вазе. Не принимала и предложения совместного просмотра кинофильма или провожания после танцев. Ухаживания Захара заметили, удивлялись стойкости девушки перед парнем, о котором многие девчата мечтали,так что даже председатель колхоза предупредил его, что если обидит сироту, не сносить ему головы, на что Захар ответил , что не опустился до такого уровня и что нечего возводить напраслину. На вопрос Веры, что Таня думает о Захаре, та возмутилась :
- Откуда ты взяла, что я должна о нем что-то вообще думать?! Читатель он добросовестный, книжки вовремя сдает.
А сама почему-то стала к нему присматриваться тоже, очень уж он был похож на ее любимого артиста Тихонова, всегда аккуратен, потянут и, главное, музыкален. Сменил баян на аккордеон, и на сельских концертах в клубе его исполнение песен вызывали бурные овации.Голос у него был замечательный, душевный, теплый, не может быть такой голос у плохого человека. А как лихо верхом ездит во время соревнований! И вообще собеседник интересный, много знает. И не такой уж он и старый, подумаешь, двадцать шесть лет!
Целый год добивался Захар взаимности строптивой девчонки, арсенал его умений охмурения был неисчерпаем ,а сопротивление вызывало азарт, и в конце концов так влюбился, что потерял голову. И светом в окошке стала независимая тоненькая девчонка , черноглазая и с замечательными тугими косами. В свободное время ноги сами несли его в библиотеку. Заметил, что девчонка мягче стала, улыбаться в ответ начала, позволила проводить после работы. Однажды набрался решимости , решил предложить ей руку и сердце, и с замиранием ждал ответа. Решил, что если откажет, то уедет от позора из села. А она вдруг взяла и согласилась. Счастью его не было предела. Пошел к председателю колхоза и попросил выделить ему домик для переселенцев: к себе домой вести не хотел, там еще дети были, а у маменьки характер такой, что молодую жену надо заранее пожалеть. С другой стороны – не дело жить в одном доме с двумя девчатами, разговоров не оберешься. Как мог отказать председатель лучшему механизатору?
Теперь поняла Татьяна, о чем плакала Вера на ее скромной свадьбе, почему печальная была. Она думала, что из-за расставания с младшей сестрой( многие матери плачут на свадьбах) или от радости за ее счастье, а оно видишь что!
Благоустроил и утеплил новый дом Захар, обставил, домой летел после работы как на крыльях.Да и Татьяна на удивление хозяйкой хорошей оказалась, несмотря на молодость. Пригодились навыки, полученные под присмотром старшей сестры.
Через год сынишка родился, а вскоре и второй. И снова поддерживала Татьяну старшая сестра, полюбила ее детей, как своих. Расцвела она необыкновенно, но почему-то замуж не выходила, а ведь были предложения. Татьяне объяснила, что не понимает брак без любви, не хочет быть просто обслуживающим персоналом нелюбимому человеку. Захар держался с сестрой приветливо, но устранялся от прямого общения, удалялся заниматься своими делами.
Теперь Татьяна знала, когда он ее предал. Для того, чтобы не было ей по работе претензий, поступила она заочно в библиотечный техникум.Однажды уехала на завершающую сессию, а сестру попросила присмотреть за семьей, мальчишек в садик отводить и забирать ,а после у себя оставлять до нового дня, потому что у Захара в это время посевная проходила. Весна поздней была, и надо было наверстывать утраченное время и работать с утра до вечера. Вера согласилась, чувство материнства в ней сильно развито было.
Вскоре Татьяна уже с дипломом возвратилась домой и продолжила работу. Она заметила, что сестра была чем-то подавлена, но та от ее расспросов отмахивалась. А буквально через три месяца вдруг рассчиталась и уехала в соседний город, объяснив, что хочет устроить свою личную жизнь. Там устроилась на работу в ателье, а через некоторое время Татьяна узнала от односельчан, что Вера беременна. Она была потрясена этим сообщением и помчалась к сестре узнать, кто виновник этой, с ее точки зрения, трагедии.
Вера сказала, что пошла на этот шаг осознанно, потому что хочет нянчить не чужих, а своего собственного ребенка, коль уж не повезло со встречей своей половины, и эту проблему ни с кем обсуждать не собирается. Когда родилась девочка, она обрушила на нее редкую для матери-одиночки любовь, а Татьяна теперь сама решила ей помогать, как сестра помогала ей всю жизнь. Захар ничего против ни разу не сказал, за что она была ему благодарна, зная, что сестре и за съемную квартиру платить надо, и ребенка содержать, Но вскоре сестра от ее помощи отказалась, объяснив, что по-прежнему у нее много заказов. В село не приезжала, что Татьяна объяснила нежеланием встречи с человеком, который стал отцом Люси, а что это был односельчанин, не сомневалась, ибо не успела сестра на новом месте с кем-либо познакомиться, да и по срокам не совпадало.
Родительский дом по предложению Татьяны оформили на Люсю, потому что после смерти родителей он был записан на Веру, а у младшей сестры уже был свой дом. Временно пустили в опустевшее помещение молодых специалистов.
И тут Захар не возражал, Татьяна была горда его благородством.Значит, это и не благородство вовсе… Может быть, не раз изменял ей муж и с сестрой, и с другими женщинами, успехом он по-прежнему у них пользовался, и Татьяна не раз замечала, что даже при ней с ним флиртуют, а он отшучивается да улыбается. Было и больно, и обидно. Ну почему, почему она не слушала благоразумных людей, которые остерегали ее от общения с этим человеком?! Как верить ему теперь? Может, лучше сразу уйти в родительский дом? А как мальчишки, они так любят отца?! Да и сама она уже жизни без Захара не представляла. Но на выяснение отношений не отваживалась, помнила прощальные слова сестры.
Прошел год. Отметили годовщину смерти Веры. Начала оттаивать Люся, окруженная теплом семьи. Захар к себе ее близко не подпускал, наблюдал издали. Присматривалась к ней и Татьяна. Девочка была очень похожа на сестру , те же черные глаза и густые волосы, те же интонации голоса, тот же спокойный и уравновешенный характер. А вот улыбка Захара, и поворот головы, и походка, и взгляд тоже его. Татьяна, младшая сестра Веры и жена Захара, хорошо их знающая, замечала то, чего пока не замечали односельчане: Люся становилась похожей на двоюродных братьев. А что будет дальше? Это не давало ей покоя. И еще заметила, что с появлением Люси в их доме стали они с Захаром как-то отдаляться друг от друга, пропало у нее к нему доверие и уважение, и он это чувствовал, домой теперь не спешил, его веселость и открытость сменились молчаливостью и замкнутостью, меньше стал уделять внимания сыновьям, больше возился в гараже. Да и она не могла уже носить в себе боль, нужно было в конце концов выплеснуть ее из себя.
- Послушай, - сказала она ему однажды вечером, когда дети ушли спать,- давай усыновим девочку , пусть заслуженно носит свое отчество и фамилию.
Захар оторвал от газеты глаза и застыл.
- Что ты смотришь, как баран на новые ворота,- не удержалась она.- Ведь Люся – твоя дочь. И в ней наполовину и моя кровь, ведь Вера – моя родная сестра! - и зарыдала впервые, не стесняясь горючих слез, выплескивающих из нее эту боль.- Как ты мог?! Ведь скольким людям ты жизнь испортил. И мне, и Вере, и Люсе!
- И себе,- глухим голосом заговорил Захар.- Ты думаешь, мне легко ? Как это случилось, до сих пор не пойму, словно наваждение было. И ведь всего один единственный раз! Приехал с работы поздно, устал до чертиков, рухнул, как подкошенный, на кровать, ночью почувствовал, что рядом ты, а проснулся окончательно – она рядом. Понимаешь? А я еще удивился ночному ощущению, давно ты
такой не была…горячей, что ли .Я потом ни ей, ни тебе в глаза смотреть не мог. А уехала, думал, легче станет, но нет, не полегчало, особенно когда узнал, что ребенка ждет. Я ее умолял не рождать его, нашу семью не рушить. Она сказала, что рушить ее не собирается, что любила меня одного и ребенок нужен ей самой, а ты никогда об этом не узнаешь. Как ей в голову такое пришло, вот таким образом его заполучить?! Вся жизнь моя после этого изменилась… Ты-то хоть спокойно годы прожила, а я мысленно терзался, и сказать тебе честно не мог ничего, ведь это было просто невозможно, боялся тебя потерять, вдруг ты мне не поверишь… И не мудрено, кто бы поверил… Вот и живу я годы со своим грехом…Пойми и прости, я и виноват вроде, и не виноват тоже. Ведь я люблю и любил только тебя, хоть далеко не безгрешен. Но все это до тебя было, поверь. А ты стала особенно дорога, когда мальчишек мне подарила.
Он замолчал, охватив голову руками. Тогда Татьяна села с ним рядом, уткнувшись головой ему в плечо, и рыдала, оплакивая несчастливую судьбу сестры, и потерю матери Люсей, и вину Захара, изливая все свои невыплаканные за год слезы, пока она носила в себе свою беду. Захар обнял ее за плечи и молча гладил по голове. Он готов был на все, что предлагала ему жена, чтобы возвратить ей чуть было не утраченную любовь, которой так дорожил.