- Какао. Здесь, с собой.
- Здесь? Или с собой?
Собираю остатки разума, смотрю в добродушно смеющееся лицо, и поправляюсь:
- Здесь.
- Пожалуйста, присаживайтесь, - официант с улыбкой делает приглашающий жест. Растерянно осматриваюсь. Официант подходит, помогает снять пальто. Пальто отправляется на одинокую, пустую вешалку. Её, как и официанта, я вижу впервые.
«Вот это галантность, бывает же» - сажусь за деревянный стол у окна. Смотрю на экран телефона, перечитываю сообщение, которое выучила уже наизусть: «Вещи забери завтра, в воскресение улетаю. Ключи консьержу отдай.»
В глазах жжёт.
Откладываю телефон в сторону, погружаю лицо в ладони и стискиваю зубы. «Только не реви, только не реви», - уговариваю себя. Пальцы становятся влажными. Горло перехватывает.
- Простите, вам какао какой? Средний? Маленький? – голос вкрадчивый, почти нежный.
Отрываюсь от ладоней. Смотрю на официанта. Волосы у него светлые, в глазах тёмные искорки, улыбка рисует в краешках век лукавый узор, кожа на лице гладкая, загорелая, из-за чего возраст определить сложно. Может, сорок?
- Девушка, – он вежливо выдёргивает меня из мыслей. - Какой какао вам принести?
«А он ничего. Мужа бы себе такого.»
- Большой.
- Очень большой?
- Да.
- Вот такой? – он широко разводит ладони, делая предельно серьёзный вид. Губы сами собой растягиваются в кривую улыбку, пока солёная вода срывается с ресниц и расплывается на моих щеках чёрными кляксами. Киваю.
Пододвигает ко мне салфетки в высоком стакане.
- Сделаю самый большой, - обещает он, и уходит.
Когда он возвращается с огромной белой чашкой в руках, я уже не плачу.
- Скажете потом, как вам? - подмигивает он мне, - Это моя первая чашка в жизни.
«Точно, новичок.»
Какао горячий и сладкий. Пахнет шоколадом, молоком и корицей. Отпиваю, жмурюсь. Ещё глоток. И ещё. Бросает в жар, начинаю жалеть, что одела шерстяное.
Оглядываюсь. В кофейне никого. Тихо играет музыка. Коричневый и бежевый цвета переплетаются между собой, будто лучшие друзья. Подвесные лампочки без абажуров на длинных проводах отливают оранжевым. Слева за стеклянной стеной сыпет снег. Справа, на расстоянии нескольких метров, грустно смотрит деревянный стеллаж с пустыми бокалами, книгами и самоваром.
Подхожу к стеллажу. Книги взирают на меня измученными, обтрепанными корешками. Здесь в основном классика. Ремарк, Хемингуэй, Толстой, Чехов…
- Вот эту возьмите, - рядом вновь вырастает официант. В руках у него томик Бунина. «Тёмные аллеи».
- Вы романтик, - замечаю я.
- Есть такое, - комично морщится. – Только не говорите никому.
- Не скажу, если угостите меня ещё одной чашкой какао.
- Как, уже уходите? – говорит он мне через полчаса, когда я подхожу, чтобы отдать книгу и оплатить заказ.
- Да, пора. Дела.
- Жаль. А я вот люблю просто посидеть, хоть на чуть-чуть остановится, а то бежишь всё время, так жизнь и проходит, - изрекает он, протягивая терминал для оплаты.
- Я здесь каждую пятницу бываю, успеется ещё. – прикладываю карточку.
- Но меня то в следующую пятницу, к сожалению, здесь не будет. – смотрит на медленно выползающий из аппарата чек. Отрывает его и я успеваю заметить, что на правой руке нет обручального кольца.
- Я думала, вы новый сотрудник. Я здесь часто бываю, но вас вижу впервые.
Тихий смех разливается по небольшому помещению, словно музыка, и резко прерывается где-то в районе моего солнечного сплетения.
- У вас есть карточка клиента?
- Нет.
- Эх, точно уволю всех! Да шучу, шучу, - вздрогнувшей официантке, единственной в зале, убирающей чашки с моего стола, - Возьмите, - мне. Карточка клиента ложится в мою ладонь. Она приятно холодит воспаленную кожу, её отчаянно хочется сжимать в руке.
- Ну, до свидания?
Он провожает меня улыбкой. Той улыбкой, что врезается в память навсегда.
* * *
- Слушай, ну я погорячился, я ж не думал, что ты и правда вещи заберёшь. Ну Ленчик, ну хорош дуться…
Смотрю в монитор, перевожу взгляд на заваленный бумагой стол, который закрывает меня с головой от внешнего мира. Правой рукой щёлкаю мышкой по таблице, где цифры не сходятся уже как пятый день. А в левой руке сжимаю телефонную трубку, мечтая разбить её об стену.
- Миш, давай ты пойдёшь уже лесом, а, - прошу устало. – У меня работы вал, я ничего не успеваю, у меня нет времени привозить к тебе вещи и увозить обратно, когда ты снова начнёшь горячиться. И желания, честно говоря, нет.
- Лен, ну прости, я тебя отвлекаю, да, но речь ведь о наших отношениях…
- Какие отношения, Миш? Это психушка, это не отношения.
- Лена, я отчёт долго буду ещё ждать, скажи на милость?!
Над столом нависает начальница. Лицо у неё похоже на острый клюв, а сама она, как ворона, вся в чёрном. На руках и в ушах блестят камни.
- Всё, Миш, мне пора, - жму отбой. – Мария Степанна, я уже заканчиваю!
- Чтобы через пятнадцать минут отчёт лежал на моём столе!
- Да чёрт бы вас всех побрал, - бурчу под ритмично удаляющийся стук каблуков. Шумит принтер. Рядом очередной клиент что-то доказывает администратору.
Чем больше я вглядываюсь в экран, тем сильнее расплываются ненавистные цифры перед глазами. Мышка под рукой дрожит и дергается.
Жму «сохранить». Закрываю файл.
- Хватит! Пусть увольняют, – парой смелых движений отправляю файл на почту начальницы.
- Лен, ты куда? – испуганно спрашивает коллега через стол, когда я подхожу к шкафу, достаю оттуда пальто и начинаю одеваться.
Стремительно застёгиваю пуговицы, натягиваю шапку, хватаю сумку и письма для отправки.
- На почту!
* * *
Через час письма отправлены. Рабочий день подходит к концу. Кафе через улицу, идти недолго. Еще несколько минут и я наконец попаду в рай.
Над дверью звякает колокольчик. Рай, как и обычно, в бежевых оттенках, окутан горько-сладким запахом кофейных зёрен. Как и всегда, девственный, благоговейно пустой зал. Бросаю взгляд на витрину, сегодня за ней молоденькая девушка.
- Капучино, будьте добры.
«А неплохо бы водки.»
Сажусь, по традиции, за столик у окна. В ожидании заказа, смотрю на уже знакомый стеллаж. Чувствую, как суета отпускает, когда вижу среди прочих книг томик Бунина. Встаю, беру его в руки, сажусь обратно. Обложка шершавая, страницы жёлтые, плотные. В книге закладка. Поля исписаны мелким, неразборчивым почерком. Пытаюсь прочитать написанное, но не выходит.
Краем глаза замечаю движение рядом. Тихий стук чашки о стол. Ещё один. Шуршание. Кто-то сел напротив. Улавливаю запах шоколада и чего-то свежего, густого, похожего на мужской гель для душа. Уже зная, что увижу ту самую улыбку, закрываю книгу и поднимаю глаза.
- Учительница русского всегда меня ругала за почерк, - сообщает доверительно, и глаза его смеются.
- Вы всё-таки здесь.
Сегодня он не официант. На нём белая рубашка и джинсы. Чёрные часы поблёскивают на левом запястье. Он снимает их и кладёт на стол циферблатом вниз.
Кивает на чашки с какао, протягивает руку, дотрагивается до моих пальцев.
- Просто посидим?
И мир за окном исчезает.