Как выяснилось в ночь на 17 мая, из резервации Сан-Карлос сбежали сто двадцать человек чирикауа под предводительством Джеронимо, Чиуауа, старика Наны и Найче. Триста человек этого племени уговорил остаться Чато, поскольку не одобрял действий Джеронимо и Найче, которые, по его мнению, провоцировали начало нового витка войны.
Чирикауа уходили из резервации группами по двадцать человек, в расчете на то, чтобы собраться вместе уже по ту сторону границы.
Лейтенант Бриттон Дэвис, офицер 3-го кавалерийского полка, командир двух рот разведчиков апачи, как только он обнаружил факт ухода из резервации нескольких групп чирикау, сразу же попытался телеграфировать генералу Круку, но «говорящие провода» оказались повреждены. Прежде чем сообщение дошло до Крука, чирикауа были уже далеко за железной дорогой, как говориться «в чистое поле».
Найче сказал правду, когда говорил Джимми, что они убежали из резервации, потому что боялись, что их запрут в тюрьму. По словам Найче, они знали, что их «пасут во все глаза» (наблюдают). И вопреки запретам генерала на производство в резервации алкоголя, апачи все равно производили его или получали от теневиков, за что постоянно подвергались наказанию со стороны администрации резервации.
Еще до прибытия генерала в резервацию из фортов Апачи, Томас, Боуи и Грант по следу беглецов выдвинулись «летучие отряды» преследователей – двести индейских разведчиков, призванных на протяжении последующих шести месяцев осуществлять поиск. Чато вступил в ряды разведчиков одним из первых.
Главной задачей «летучих отрядов» считалась сдерживание чирикауа, на подходах к границе, до момента организации там патрулирования американскими и мексиканскими войсками.
Тем временем, будучи фрахтовщиком вьючного обоза, Джимми, занимался своим делом в Форт-Боуи. Этот военный пост считался базой снабжения дислоцирующихся в Аризоне войск.
Том Мур, проходивший службу на севере в Департаменте Платт, был откомандирован генералом для службы в Департамент Аризона в качестве главного фрахтовщика. С собой он привез из Шайенна (штат Вайоминг) лучших вьючных мулов. Джимми и другие «старожилы» оказали ему в Боуи радушный прием.
Был издан приказ, обязывающий интендантов активизировать работу по поиску хороших мулов для Департамента Аризона с целью формирования вьючных обозов, которые к тому времени были расформированы. Из числа живой силы в распоряжение генерала Крука поступили сорок рот пехоты и столько же кавалерии.
Генерал наверняка что-то планировал. Он распорядился установить гелиографические станции на вершинах холмов по обе стороны границы для телеграфирования посредством зеркал. Затем он отправился в Вашингтон, для согласования вопроса о проведении совместной с Мексикой кампании против апачей.
Наступил короткий период затишья, если не считать той ежедневной тяжелой работы, которая заставляла Джимми, и других обозников шевелиться. К середине октября, период этого затишья подошел к концу. Однажды Джимми возвращался в Боуи из лагеря у границы, куда доставлял провиант и случайно, повернув голову, увидел солнечную вспышку – сообщение передаваемое гелиостатом со станции на юге.
Сигналы со стации шли по азбуке Морзе – точки и тире (длинные и короткие вспышки). До станции было не меньше десяти миль. Воздух был чистым, что позволило Джимми хорошо рассмотреть сигнал. Он остановился, чтобы прочесть. «Что это? – подумал он.– Никакого практического послания нет. Обычная рутина»? Первое слово, нет, даже первые три буквы, заставили его напрячься: «Гру-ппа враж-дебных дер-жит курс на север, в сто-рону гор Дра-гун. Быстро», – прочел он. – Ха! Очнись, Чикито! Что с тобой! – сказал Джимми, обращаясь к своему коню.
Сообщение указывало на то, что индейцы собираются что-то предпринять. Очевидно, чирикауа осмелели и становились более дерзкими.
Но казалось невозможным, чтобы рейд, замышляемый ими на территории, патрулируемой войсками, со всеми: телеграфом, железной дорогой, гелиостатами, бдительными и вооруженными поселенцами, мог иметь большое эффект.
Гелеостанции находились в 20-25 милях друг от друга, поэтому сообщение, скажем отправляемое из Накори, расположенного в горах северной Мексики, в Форт-Боуи доходило туда за час. А эта шайка налетчиков апачи двигалась так быстро, что к тому времени пока Джимми прибыл в Боуи, успела замести следы и пересекла границу или же затерялась где-то в Аризоне!
Войска уже пришли в движение, пытаясь сомкнуться и остановить налетчиков. Сообщалось, что рейдовая группа составляла из одиннадцати воинов. Их так и не обнаружили, пока они не совершили внезапное нападение на лагерь соплеменников в резервации апачей Белой Горы, где убили двенадцать человек, уведя с собой шесть женщин и детей.
Так вот в чем заключалась цель налета на резервацию – отомстить проживавшим там соплеменникам за то, что они пошли служить разведчиками в американскую армию для того, чтобы воевать против чирикауа!
Во время боестолкновения разведчикам апачи Белой Горы удалось убить одного из рейдеров. Это был Хэл-зей, сводный брат Найче. Белогорцы отрубили ему голову в качестве трофея. Но десять других рейдеров успешно прошли весь круг, несмотря на блокпосты солдаты, поселенцев, телеграф, гелиостат и железную дорогу, и ушли обратно в Мексику.
– Никогда бы не поверил! – объявил главный фрахтовщик Том Мур, беседуя с Джимми, что генерал, перекрыв каждый подступ к водопою и установив слежку за каждым проходом, упустит их. Во всяком случае, теперь ясно, судя по оставленному ими свежему следу, откуда они вышли кратчайшим путем. Капитан Кроуфорд и капитан Дэвис отправятся «вниз» (т.е. на юг в Мексику) за их «мясом» (слэнг подразумевающий тела, т.е. за телами) и останутся там, пока не доберутся до Джеронимо или его скальпа. Я выбрал тебя помощником главным фрахтовщика во вьючном обозе, пойдешь с одним из них. Что скажешь? Шансы равны. Ты – босс.
– Думаю, Том, я пойду с Кроуфордом, если ты не возражаешь, – быстро ответил Джимми. Помощник главного фрахтовщика! Ух ты!
Капитан Кроуфорд и капитан Вирт Дэвис были хорошими офицерами, и, как заметил Том Хорн, исполнявший обязанности начальника индейских скаутов: «Кроуфорд – мой стиль бойца. Боец с волчьей челюстью»!
– В таком случае тебе лучше заняться отбором лучших мулов для обоза, – посоветовал Том. – Кроуфорд, если что пойдет не так, не станет смотреть больная ли спина или нога у мула, он скорее разобьет всех людей на группы и пойдет дальше один, но не позволит Дэвису превзойти его.
Когда15 ноября капитан Кроуфорд прибыл со своей колонной в Боуи из Форт-Апач, то Джимми – помощник главного фрахтовщика, уже был готов встретить его. Колонна же капитана Вирта Дэвиса должна была состоять из кавалерии и разведчиков, но капитан Кроуфорд брал только разведчиков.
Это была сотня апачей из числа групп чирикауа, Белых Гор и Теплых источников, которые проживали в резервации Форт-Апач, но основную массу составляли разведчики чирикауа, где лидировали Чато и Ка-и-тен-на. Микки Фри шел в числе разведчиков Сан-Карлос, которыми командовал капитаном Дэвис. Капитан Кроуфорд сделал ставку на разведчиков чирикауа по причине того, что его целью было проникновение в горнило хребта Сьерра-Мадре, а чирикауа, как известно хорошо знали всю эту местность.
Разведчики сформировали две роты под командованием первого лейтенанта Мариона П. Мауса из 1-го пехотного полка и бравого молодого «бритого хвоста», второго лейтенанта Уильяма Шиппа из 10-го кавалерийского, всего два года как окончившего училище в Вест-Пойнт.
Еще один «бритый хвост» – младший лейтенант Сэм Фейсон из 1-го пехотного полка, однокурсник лейтенанта Шиппа, выполнял функции на трех должностях: адъютанта, квартирмейстера и комиссионера, доктор Т. Б. Дэвис – походного доктора, Консепсьон – переводчика. Эла Сибера – «старого боевого коня», оставили присматривать за резервациями. Том Хорн возглавил индейских разведчиков и должен был показать себя первоклассным спецом.
В общем, Джимми почитал за честь служить под началом Кроуфорда в этой экспедиции, тем более что капитан добровольно взял на себя эту миссию – поход в горы Сьерра-Мадре, потому что она считалась самой опасной и сложной для выполнения, по сравнению с той, которую выполнял капитан Дэвис.
Генерал-лейтенант Фил Шеридан, командующий армией Соединенных Штатов, приехал в Боуи из Вашингтона, чтобы проводить колонны Кроуфорда и Дэвиса перед выступлением. По этому случаю в форту был устроен парад.
– Итак, – доводил начальник разведчиков Хорн после совещания у генерала Крука, – задача следующая. Мы должны спуститься в Мексику и пробыть там шесть месяцев, если понадобится. Когда нападем на след враждебных, то должны идти по нему до тех пор, пока на тропе не останется ни одного оттиска их мокасин или копыт их пони. Сечете? После того как мы перебьем всех этих «зверей» (враждебных апачи – И.К.), а тех, которые не сдадутся, захватим в плен со всеми их женщинами и детьми, то лишь только тогда мы сможем вернуться домой. Понято? Потом расскажу, что будем делать дальше.
Походные колонны, выйдя из форта, повернули на запад и двинулись через горы Драгун, в надежде выйти на тропу и следовать по ней вверх, а потом вниз. Но недавно прошедшие в этих местах проливные дожди смыли все следы, что заставило их идти прямо на юг, в страну Сьерра-Мадре. Чирикауа должны были находиться там, если вообще они там находились.
В течение всего декабря работа во вьючном обозе была довольно-таки напряженной, под стать той, которую Джимми испытал в 1883 году – вверх по склону, вниз по склону, скользя, карабкаясь, падая, подворачивая голени, ушибая копыта и ноги, среди ужасных каньонов, колючих кустарников, острых скал, высоких утесов, солнца и дождя, жары и холода.
Том Хорн с несколькими отборными разведчиками ушел далеко вперед. Капитан, офицеры, отважный доктор и старый переводчик Консепсьон шли вместе с основным отрядом. Джимми – помощник главного фрахтовщика подгонял своих пятьдесят вьючных мулов, стараясь, каждый вечер вовремя доставлять провизию к месту походного лагеря.
Шла первая неделя января. Капитан Кроуфорд оставил за собой только один вьючной обоз, двое других под командованием лейтенанта Фейсона, приказал отправить обратно к границе, за двести миль для пополнения провианта. Джимми с одним обозом остался с Кроуфордом, обозы же Чилино Джона и Сэма Вайзера отправил с Фейсоном.
Начальника скаутов Хорна не было уже две недели, но он постоянно направлял к Кроуфорду вестовых. Обнаружив свежие следы от недавно оставленного лагеря, где находились разбросанные туши скота, оставленные враждебными чирикауа, Хорн отправил к Кроуфорду Ка-и-тен-ну и Чато. Разведчики сообщили капитану Кроуфорду о том, что Хорн ожидает его там, поскольку чирикауа находятся неподалеку. Кроуфорд приказал немедленно выступать и послал за Джимми.
– Дружище, – обратился капитан к Джимми, – полагаю, нам придется сократить часть обоза, чтобы не замедлял движение, будет форсированный марш. Возьмешь четырех самых сильных мулов и двенадцатидневный паек на восемьдесят человек. Личное имущество сократи до одного одеяла на каждого солдата. Мулов расковать, чтобы избежать лишнего шума. Те, кто не могут быстро передвигаться останутся здесь с остальной частью отряда и будут стеречь твоих мулов. Кого из твоих фрахтовщиков направишь со мной?
– Джимми Данна, капитан, – улыбнулся Джимми.
– Пойми, идти придется быстро. Выдержит ли такие нагрузки твоя нога?
– Мы ударим по враждебным, капитан? – ответил вопросом на вопрос Джимми.
– Разумеется, а как иначе, – ответил Кроуфорд весьма убедительно.
– Это все, что нужно моей ноге, – засмеялся Джимми, хотя чувствовал себя не лучшим образом, впрочем, как и сам капитан, да и все остальные, изнуренные этим походом.
Сообщение, которое доставили Чато и Ка-и-тен-на, озадачило индейских разведчиков, от чего те весьма впечатлились и выказывали довольно-таки серьезный вид. Они сразу же приступили к изготовлению разных снадобий. При свете небольшого костра старик по имени Но-ва-зе-та развернул полоску священной оленьей шкуры, которую носил при себе и произвел ритуал. Один за другим разведчики становились перед ним на колени, Но-ва-зе-та что-то бормотал над ними, подносил священную оленью шкуру к их губам, а когда окончил, то все они провели совет между собой.
– Некоторые военачальники в Боуи говорили, что ты не будешь сражаться против своих чирикауа, – сказал Джимми, обернувшись в одеяло и присев рядом с Чато. – Они говорили, что, может быть, ты сделаешь вид, что сражаешься, но все это время будешь посылать весточку Джеронимо, чтобы он держался подальше.
– Это неправда, – заявил Чато. – Мы будем сражаться. Мы готовы.
Около полуночи Кроуфорд и его передовая команда покинули походный лагерь. Сквозь холод и темноту дорогу прокладывали Чато и Ка-и-тен-на. Каждый офицер и солдат шли в мокасинах вместо сапог и несли при себе кроме оружия по одному одеялу. Джимми же вел четырех мулов.
Около полудня команда добралась до того места, где Том Хорн обнаружил следы чирикауа – это была тропа на которой валялись трупы забитого индейцами скота. К вечеру вышли к месту, которое Ка-и-тен-на назвал «Эспиноса дель Диабло». «Может, обойдем, – сказал он. – Это плохая страна».
Эспинасо-дель-Диабло в переводе с испанского означало «Хребет дьявола», который представлял частокол из высоких зазубренных скал.
Поутру в стан Кроуфорда прибыли еще двое вестовых от Тома Хорна. Они, указав вдаль, обратили внимание всех на отблески света на небе. Отблески являлись отражением света индейских костров, и более того, говорили о том, что Том Хорн, призывает капитана поторопиться.
Команда, совершив короткий марш-бросок, встала на привал до вечера, и после непродолжительного отдыха, ночью снова двинулось в путь. Местность по мере движения становилась все хуже, кругом обступали глубокие темные каньоны, крутые скалистые хребты, густой кустарники и извилистая река, которую постоянно приходилось форсировать. Мокасины на ногах у солдат промокли и вскоре были изрезаны в клочья.
Лагерь не разбивали до полуночи. Разрешалось разводить только небольшие костры из сухих дров, и под одним тонким одеялом от холода никто не мог заснуть до самого восхода солнца. На самом деле это было самое ужасное время, какое Джимми когда-либо испытывал.
От Тома Хорна пришло еще несколько сообщений. Он обнаружил присутствие чирикауа по запаху мескаля и костры, на которых они его готовили. Хорн просил капитан ускорить движение, и сообщал, что с ним осталось только двое разведчиков.
Капитан Кроуфорд принял решение идти всю ночь и еще половину дня. Некоторые из разведчиков апачей, несмотря на свою природную выносливость, начали уставать, у многих появилась хромота. Доктор Дэвис и старый переводчик Консепсьон едва ковыляли.
На закате 9-го января появился Датчи, еще один из разведчиков Хорна. Датчи сказал, что лагерь чирикауа находится всего в двенадцати милях. Они с Томом и другим разведчиком провели разведку и видели, как чирикауа гнали лошадей. Они даже не подозревали, что поблизости есть враги.
Датчи рассказал, что у Тома и другого разведчика нет ни одеял, ни еды, кроме небольшого количества мяса, и что у них троих не было ничего уже на протяжении десяти дней. Теперь он, Датчи, должен немедленно привести капитана, пока те вдвоем ведут наблюдение за лагерем чирикауа.
Ура! Эта новость указывала на то, что конец похода приближался к концу. Очевидно, Джеронимо даже не предполагал, что его найдут. Капитан Кроуфорд быстро отдал приказ.
– Двадцать минут отдых. Никаких костров. Пусть солдаты едят хлеб и сырой бекон. Внимательно всем осмотреть оружие. Вьючные мулы останутся здесь, вместе с фрахтовщиком, доктором Дэвисом и переводчиком. Все остальные должны быть готовы к ночному броску и атаке на рассвете.
Джимми не повезло, но доктор Дэвис и Консепсьон были совершенно измотаны, и кто-то должен был остаться с мулами, чтобы в один миг отогнать их, когда за ними пришлют.
Ровно через двадцать минут ведомая Датчи команда отправилась в путь. В половине шестого, в сумерках они поднялись по каменистой узкой тропе. Джимми увидел, что лейтенант Маус помогает капитану Кроуфорду. Даже при этом капитану пришлось раз или два остановиться и опереться на карабин. Он был измотан и использовал свой карабин в качестве опорной палки.
– Его несгибаемая воля – вот все, что поддерживает капитана, – заметил доктор Дэвис.
- Muy hombre (Много людей), – простонал старый Консепсьон.
Темнота быстро сомкнулась. Ночь была очень холодная, от чего даже мулы стонали. Зубы доктора стучали от холода, а Джимми, завернувшись в свое единственное одеяло, дрожал как суслик. Кустарник шевелился от крадущейся поступи ночных животных, время от времени где-то по близости пронзительно рычала пума. Всех обжигал неподвижный холодный воздух.
Мгновения тянулись. Доктор и Консепсьон, казалось, наконец, заснули, но и в этом беспокойном сне они тот и дело содрогались от холода. Это был самый неприятный период ночи, как раз на рассвете. С первыми проблесками рассвета Джимми встал, выпрямился и прислушаться. Он понимал, что атака горной ранчерии чирикау неизбежна.