Посвящается Eino Nieminen, молчаливому человеку.
Эйно проснулся в своей холостяцкой квартире от того, что в окно ярко светило апрельское солнце. «Сегодня я поеду на дачу и спилю наконец-то эту больную берёзу. Иначе ее неприменно повалит в бурю и сломает крышу» - составил он план действий на предстоящий день. Встал, заправил кровать, почистил зубы и включил кофеварку. С горечью отметил, что опять ошибся с дозировкой. После развода с Эйлой прошло уже 2 года, а он так и не научился варить одну кружку кофе вместо двух. Так и не смирился с разводом. Они прожили с женой 43 года, вырастили 4-х детей, дружно, в один год, вышли на пенсию и вдруг, неслыханное дело- развод!
Эйно сделал бутерброды, сел в машину и поехал на дачу. День был чудесный. Когда показался серый домик на берегу озера, то у него защемило сердце. Он любил это место, но теперь оно стало заброшенным. Детям дача была не нужна. После развода Эйно не раз клялся себе бывать здесь почаще. Собирался проредить лес, рыбачить, сделать пристройку. Но почему то он не мог ночевать здесь один, всё здесь напоминало Эйлу. От этого становилось тяжко, он уезжал вечером в город.
Эйно разжёг камин, чтобы наполнить жилым духом домик и просушить воздух. Глядя на огонь, он опять, в который раз, стал вспоминать былое. Детство Эйно прошло в эпоху звукового кино. Но иногда в сельском кинотеатре показывали старые немые фильмы. Билеты на них продавали с уценкой. Немые фильмы нравились ему куда больше. Было ощущение, что в новых фильмах, со звуком, артисты говорят не для того, чтобы что то сказать, а для того, чтобы создать шумовую завесу.
Он встретил Эйлу в мире звуков, в 1949 году, на танцах. Она была в своей стихии, но совсем не похожая на местных голубоглазых блондинок. Эйла была маленькая шатенка с карими глазами. Насмешливая, подвижная и бойкая на язык. Говорила она не сухо и монотонно, как здесь принято, а каскадам и трелями на восточном наречии. Мастерски танцевала буги-вуги в узких брючках и щебетала как птичка. Эйла была беженка из Карелии, родом из под Сортавала. Здесь считалось, что вроде как второй сорт. Но когда Эйно смотрел на неё, то радостью наполнилось его сердце. Через полгода ухаживания их обвенчали в лютеранской церкви. Родня Эйно дружно полагала, что видный жених мог найти себе получше, чем вертихвостка сомнительного происхождения.
Эйно работал машинистом локомотива на железной дороге. Гонял товарные составы, в основном брёвна. Работу свою он любил. Ему нравилось залезать по лесенке в чрево железного кита, слушать мерный шум дизеля, нравилось подчинять великана своей воле. Работа очень подходила Эйно. Ему тоже хотелось неспешно, без сюрпризов и инцидентов, пройти по жизни заранее намеченным маршрутом, передвигая за собой вагоны. Когда он смотрел с высоты тепловоза на бегущие рельсы, то возникало чувство уверенности и удовлетворения от того, что они с машиной делают нужное людям дело. Он курил, в депо его звали «Marlboro man», за внешнее сходство с рекламой. Было в облике Эйно что то от плакатного супермена-загорелого голубоглазого ковбоя, не знающего в жизни сомнений. И правда, Эйно был отличным профессионалом, надёжным мужем и заботливым отцом. Никогда не получал штрафов, вовремя платил все счета, не напивался, не поднимал ни на кого руки, не ругался, не лгал, не делал подлостей, не изменял жене, не филонил. Он даже не впадал в уныние, в самый обычный христианский грех. Просто молча делал своё дело: усердно и терпеливо тянул за собой вагоны: дом, детей, работу, налоги. И тем ни менее в конце пути что то пошло наперекосяк. Как будто отцепились вагоны и впереди разобрали рельсы.
В первый раз о разводе Эйла заговорила 4 года назад. Она не на шутку разошлась, махала руками, кричала. «Уж лучше бы ты меня поколотил, чем молчать как истукан. За 40 лет ты не сказал мне ни одного тёплого слова!»- от обвинительных слов у Эйно загорелись щёки. «Похоже, что в её жилах все же течет славянская кровь. Наши женщины такого не скажут»- подумал Эйно. Подумал, но не сказал.
Неприязнь к отцу как то передалась и детям. Не то что бы у них были претензии, или обиды. Но когда Эйно приходил в гости посмотреть внуков, то возникало ощущение, что он лишний, мешает, появляется скованность. Он ссылался на дела и тихо уходил.
Неужели катастрофа произошла потому, что он не умел говорить о своих чувствах? Был у Эйно с детства один секрет, который он скрывал не только от людей, но даже от себя самого. Боялся про это думать, осознать, а уж тем более говорить про это. Внутри Эйно давно жил голос, который давал ему толковые советы и отговаривал от дурных и лишних поступков. В детстве, благодаря ему, он избежал многих неприятностей. Благодаря голосу Эйно стал почти идеальным ребёнком. Когда тихий и послушный Эйно сомневался в чём то, то он терпеливо ждал подсказки. Если внутренний голос молчал, то это означало зелёный свет. Тогда Эйно шел вперед и никогда не проигрывал. Встретив Эйлу, он робко спросил Его: Это она? Голос промолчал. Демиург напоминал самого Эйно внутри тепловоза. Он говорил внушительным баритоном и Эйно относился к нему со страхом и уважением. В молодости он думал, что с ним говорит сам Господь Бог. Даже примкнул к секте пятидесятников, чтобы разобраться с этим явлением. Ответа он не получил, но в секте уверяли, что Эйно живет правильно, жизнью праведного христианина. Позже Эйно стал называть баритон внутри себя «Машинистом». Он знал, что Машинист слушает Эйно и попусту не болтает. В конце концов Машинист приучил и самого Эйно не бросать слов на ветер.
Вспомнился ему один случай. Когда Эйла вдруг решила купить акции перспективной компании. Машинист ясно сказал ему «нет». А вместо этого Эйно сказал жене «делай как хочешь». Авантюра на бирже вместо доходов принесла семье ощутимые убытки. Еще был один случай, когда Эйла собралась ехать в Индию. Голос проскрежетал в ухо: «Зачем?», но Эйно сказал ей: «поезжай, если так хочется». Из той поездки Эйла привезла гепатит и долго болела. Неужели Эйно наказан теперь за то, что хранил свою дружбу с голосом от всех в секрете? Может быть этот голос хотел публичности, хотел помогать не только ему, но и другим людям? И теперь он наказан за то, что молчал, когда нужно было кричать, говорить, шептать, на худой конец?
Этой зимой Эйно был у врача. Тот советовал бросить курить. Доктор подтвердил, что давление высокое, растёт холестерин и велик шанс умереть от инфаркта. От новых таблеток Эйно отказался, сказал, что боится попасть в дом престарелых. И что бросать курить ему нет смысла: ему 69 и он никому не нужен. Доктор не настаивал, посмотрел на него с уважением.
Поленья догорали, Эйно решил наконец взяться за дело. За лето наколотые дрова высохнут, может он будет приезжать сюда осенью или зимой. Жалко пилить деревья весной, когда они оживают. И больно смотреть, как из пня поднимаются соки. Корни толкают их вверх, не зная, что дерево уже пало. Зато позже из корней вылезут пасынки, целая роща. Бороться с ними, скорее всего, предстоит уже не ему, а новым хозяевам дачи. Эйно достал из сарая старую Husqvarna. «Если не заведется, то оставлю эту березу до осени. Пусть порадуется и поживет ещё одно лето» -разрешил он себе. Внезапно его память пронзило еще одно яркое воспоминание. Он вспомнил, как Эйла, беременная вторым ребёнком, обнималась с этой берёзой. Задумчиво смотрела на воду, слившись со стволом воедино. На ней было белое платье и нежно зелёная косынка. Ветер ласкал их, играл и косынкой и зелёными листьями. «Они как сёстры с этой берёзой» - подумал с замирающим сердцем Эйно. Подумал, но не сказал. А ведь как было бы приятно ей это услышать!
Со второго раза пила завелась, испустив облачко сизого дыма. «Прости меня берёза, за то что я тебя убиваю. Уж очень серьёзно ты заболела»- сказал вслух, это оказалось нетрудно. Он провёл по стволу рукою. Прикинул где делать клин, чтобы валить дерево в сторону озера. Цепь жадно впилась в белую сочную плоть дерева. Эйно поменял сторону и пошёл делать косой надрез к озеру. Дерево ухнуло и пошло медлено, винтом, валиться в нужную сторону. Эйно кинжалом укололо в сердце. Перехватило дыхание, бензопила выпала из рук, он стал оседать на влажную землю. «Неужели инфаркт?»- мелькнуло в голове. В глазах появились красные круги и он увидел перед собой мелькающие шпалы и полотно железной дороги. Когда красные круги совсем расступились, он обнаружил, что эти рельсы ведут в бездну....