Грезы любви. Глава 1

               
             Я хочу описать свою жизнь. Без утайки, правдиво, не пытаясь скрыть или завуалировать некоторые свои поступки. Это все равно, что встать обнаженной перед тысячной толпой под ярким светом прожекторов; раскрыть свою душу, куда каждый, кому не лень, может бросить камень осуждения. Но мне ли, прошедшей все ужасы ада, бояться людского осуждения, мне, которая скоро предстанет перед другим, Высшим, судом. И сейчас, пройдя свой жизненный путь, на пороге смерти, я понимаю, что жила чужой жизнью, и реальным в ней была только встреча с Ним – моим единственным и незабвенным, которого моя завистливая судьба подарила мне и тут же отняла; все остальное – обман, иллюзия, морок…
          Я родилась в обычной, среднего достатка семье. Я не знала излишеств, но и недостатков особых тоже не испытывала. Все было, как у всех. У моих родителей не было ни машины, ни роскошной дачи, была лишь обыкновенная хрущевка, двушка, и больше ничего. Кроме меня была еще сестра, младше меня на четыре года. Одевались мы скромно, но в добротные вещи; питались же неплохо по меркам того времени, когда все было дефицитом; но моя мать работала в столовой, поэтому недостатка в продуктах у нас не было. У моих родителей, видимо, начисто отсутствовало воображение, так как они назвали нас с сестрой самыми обыкновенными именами:  меня – Таней, а ее – Олей.  Я всегда завидовала девочкам с необычными именами: Эльвира или, например, Диана. Или вот еще – Анжела, Анжелика. Сразу представляешь какое-то эфемерное воздушное создание в легких развевающихся одеждах. Но нет. Мне не суждено было покорять ничье воображение  ни именем своим, ни внешностью. Потому как внешность моя тоже была самая обыкновенная.  Серая мышка, одним словом.
          Заурядная внешность, заурядная жизнь – вот что предназначил мне Господь. Закончить школу, получить профессию, выйти замуж за какого-нибудь столь же заурядного парня, нарожать детей и всю жизнь тянуть лямку, думая лишь о том, как накормить свою ораву. При мысли о таком будущем все во мне восставало: нет, не этого я хотела. Превратиться в тягловую лошадь, которая привычно тянет свой воз, подгоняемая бичом, - нет, ни за что!
          Еще в детстве, когда я была маленькой девочкой, я, ложась спать, представляла себя принцессой, живущей в неприступном замке. Я – необыкновенно хороша, и мой избранник, прекрасный принц, просто с ума сходит от любви ко мне. В своем воображении я представляла наши встречи, разговоры, как он, встав на одно колено, просит меня стать его женой. Родители думали, что я думаю о куклах или каком-нибудь плюшевом мишке, а я мечтала о любви. Со временем я так сроднилась с этим образом, что он стал для меня как бы реальным,  и мне казалось, что именно там, в этом замке, моя настоящая жизнь, а здесь я вроде как временно, отбываю наказание что ли.
            Вероятно эта жажда любви, которая горела во мне с раннего детства, явилась причиной того, что я так  рано влюбилась. Причем это не была какая-то легкая влюбленность, это была именно любовь – сильная, страстная, способная испепелить того, кто любит. Любовь не на жизнь, а на смерть.
          Избранника моего звали Владислав, и жил он в нашем дворе, но в другом доме. Был он года на три – четыре старше меня, и когда я в него втюрилась (мне было 14), он уже закончил школу. Но Ромео и Джульетты из нас не получилось, так как он не желал даже смотреть в мою сторону. Он, так же, как и я, жил в обычной двушке и имел обычных родителей, то есть ничем не выделялся из той среды, в которой мы жили. Был он довольно красив, но дело даже не в этом, а в том особом шарме, необыкновенном обаянии, свойственном ему, что просто гипнотически действовало на окружающих. Я же начисто была лишена всякого обаяния. К тому же сразу после школы он поступил в институт  и не какой-нибудь, а Торговый – самый престижный институт времен всеобщего дефицита. И сразу зазнался. Он и раньше был высокого мнения о себе, а теперь вообще: задрал голову и ходит, ни на кого не смотрит. А мне оставалось, как Золушке, сидеть и ждать своего превращения в прекрасную принцессу, чтобы покорить своего принца. Но ведь фея могла и не прилететь. Что если у нее там, в ее королевстве, какие-то неотложные дела, и она не сможет явиться на мой отчаянный зов? Умом я понимала, что ему нужна не такая девушка, как я, более красивая, более успешная, но только умом. А сердце страстно хотело любви, мечтало о ней, Жило одной надеждой.
          Не верьте, если вам скажут, что детская любовь – это только прелюдия любви; нет, это – любовь, самая чистая и самая пылкая, которую не забывают и помнят о ней всю жизнь.