Никогда не забуду этого человека, хотя видел его живым от силы 10 минут. Он поступил в больницу в плановом порядке в 20 часов в палату повышенной комфортности, оплаченную накануне. Водитель привез его прямо из аэропорта, по возвращении из зарубежной командировки. Для начала он поднялся в отделение чтобы убедиться, что поместится на кровати. Потом отправил водителя в магазин за продуктами и тот привез два больших пластиковых пакета еды. Они вдвоем приступили к поеданию. Водитель, худощавый мужчина, рассказывал, что съел только бутерброд с колбасой. Утром на другой день меня назначили лечащим врачом. Мужчина 50 лет оказался одним из руководителей Пенсионного Фонда РФ. Рассказывая о нем, дежурный врач только всплескивала руками. Поэтому я подошел к палате, чтобы заранее получить представление о пациенте. В это время он приоткрыл дверь и сообщил медсестре, что у него в палате случилась авария. Я увидел страшное зрелище. Перед нами - довольно высокий человек неимоверной, чудовищной толщины. Крайняя степень ожирения, попросту - гора жира. Думаю, в нем было больше 200 кг веса. Маленькая, по сравнению с жутким туловищем, головка, жидкая шевелюра, желтоватое лицо. Завтрак еще не начался. Я немедленно отправился к «ведущему кардиологу» Александру Александровичу Агапову и сказал: «АА, я к этому больному пойду только вместе с Вами. Дело не в том, что он в физическом смысле настоящий монстр, а в том, что он, несомненно, психически больной человек и при этом - руководитель Пенсионного Фонда. Серьезного входного диагноза у него нет, зачем он поступил в стационар на самом деле неизвестно. Госпитализация платная, направительной меддокументации из поликлиники в истории болезни нет. Агапов согласился, мы быстро обсудили тактику поведения и пошли. Подходим к палате, оттуда выбегают сантехники, пришедшие устранять «аварию», и возбужденно сообщают - он умер, умер! Видим: в палате гора жира полулежит поперек кровати, ноги на полу, голова у стены, жидкая шевелюра оказалась париком-нашлепкой и отскочила. Пульса нет, дыхания нет, АД измерить невозможно, зрачки широкие, на свет не реагируют. Одним словом, внезапная смерть. Реанимационные мероприятия не имеют смысла - в такой позе проводить их невозможно, а сдвинуть тело с места нам не под силу. Кроме того, смерть наступила не менее 5 минут тому назад.
Сантехники доложили, что полотенцесушитель в санузле с корнем вырван из резьбового соединения со стояком. В холодильнике от двух пакетов с продуктами остался только десяток сырых яиц.
Пришло время отправлять труп в морг. Для этого обычно вызывали волонтеров с больничной автобазы. Приехали два водителя. Постояли, посмотрели и решили, что это дело им не под силу. Позвали на помощь. Приехали еще два механика. Посмотрели и вызвали еще двоих мужиков. И лишь вшестером удалось стащить тело на носилки и поднять на тележку.
Никто из сотрудников не появился в отделении и не позвонил. На следующий день возникла двоюродная сестра - единственная родственница умершего. Я сказал ей, что какая бы ни была болезнь, жир не возникает из воздуха, он образуется из пищи. И ее должно быть очень много. На вопрос - Замечала ли она, что брат ест слишком много, она ответила, что замечала. Но, добавила она, мы так редко встречались. После чего попыталась перейти в наступление, заявив - А почему ему не взяли при поступлении кровь на сахар?.. Я думал - как же жил этот человек? Как на него смотрели сослуживцы? Понимали ли они, что ими руководит психически больной? Вероятно, булимия была не единственным проявлением неадекватного восприятия жизни психически больным человеком. Вот он прилетел из зарубежной командировки. Он наверняка летал бизнес-классом. Но даже в кресле бизнес-салона он не мог поместиться, значит пенсионный фонд оплачивал два билета. Как будто так и надо...
На следующий день пошли мы на вскрытие. К нашему патологоанатому я всегда относился с некоторым опасением, мне казалось, что вот сейчас он полоснет себя по ладони, на которой лежит сердце, большим секционным ножом. Но обошлось и на этот раз. Патологоанатом, седовласый мужчина, разрезал миокард и, заметив три крохотные серые тоски в толстой стенке левого желудочка, облегченно выдохнул - Ну вот и причина смерти - мелкоочаговый инфаркт. Ему виднее, он специалист, но мы, конечно, думаем, что до конца вскрытия еще далеко. Всрывается желудок. Он большой и весь заполнен жидкой темной кровью. Не меньше литра крови. Но при этом не было рвоты кровью, нет крови и в кишечнике. Лопнул крупный венозный сосуд, желудок мгновенно наполнился кровью. Но дальше этого процесс не пошел, потому что больной тут же и умер. Но мгновенная смерть даже от такого кровотечения выглядит странно. Вижу, как на лице нашего патологоанатома озадаченность сменяется новой уверенностью - вот истинная причина смерти! Я видел как-то солдата, который возвращался в часть поездом и его в тамбуре саданули ножом в пах и бедро. Порезали бедренную артерию. Солдат потерял враз около трех литро крови. Он был бледен как бумага, но остался жив. А тут... Идем дальше. Вскрывается головной мозг.Оба (ОБА) желудочка мозга заполнены кровью. Это не просто кровоизлияние, Это - массивное (относительно) кровотечение. На специалиста было невозможно смотреть без сочувствия. Он даже не смог воскликнуть - вот она, причина смерти! Все было ясно, сеанс окончен, свечи погасли.
Анализируя ситуацию, я дуиаю - дело обстояло следующим образом. Больному не подходили стандартные, привычные для нормальных людей, размеры обстановки, в которой мы живем. Он попросту не смог встать с больничного унитаза, как это делают все, и ухватился за полотенцесушитель. Пытаясь поднять двухсоткилограммовую массу, он вырвал его из резьбы. В момент такого чудовищного усилия артериальное давление мгновенно подскочило до запредельного значения и пронизанные жировыми отложениями сосуды не выдержали, просто лопнув в самых слабых местах. И в желудке, и в сердце, и в мозге. Вот и все, финита ля комедия. Нельзя винить больного в том, что он болен. Но общество, люди, которые вынужденно были рядом, - другое дело...