Вот, многие сейчас, ностальгируя, говорят, что в СССР мы все дружно жили, таких интриг, как сейчас не было, на работе был дружный коллектив, как одна семья, женщины были добрые, таких стервозных, как сейчас, не было и т. д. Возможно, так и было. Но у меня на этот счёт свой взгляд и свой опыт. О нем и расскажу.
Работала я как-то в одной проектной организации. Она была небольшая, занимала цокольный этаж жилого дома, занималась в основном небольшими проектами для сельского хозяйства. Взяли меня сюда переводом, на место руководителя группы, которая ушла в декретный отпуск.
В моем подчинении, оказалось, шесть человек, все молодые женщины. Новый коллектив принял меня настороженно, я бы даже сказала слегка враждебно. Вскоре стала понятна одна из причин такого отношения, наведалась из декрета в гости, а, скорее всего и на меня посмотреть, прежняя руководительница.
Коллектив встретил ее демонстративно восторженно, обнимались, целовались, чаи распивали, игнорируя меня. Попутно были и смотрины. По работе, я ненадолго ушла к смежникам, когда вернулась, гостьи уже не было, а в воздухе, кроме налета враждебности, появился запах уверенности в приближающемся победном сражении. То, что сражение неотвратимо, я тогда поняла, не знала только, когда начнется. Военные действия и так шли по всем фронтам.
Директор был мужчиной еще не старым, возможно, я ему понравилась и как женщина. А, вот главный инженер был предпенсионного возраста, так вот, он меня просто обожал, говорил, как дочку. Надо сказать, барышня я была симпатичная: яркая брюнетка с черными глазами, пышными волосами и красивой фигурой. Я всегда нравилась мужчинам, была молода, красива, поэтому была расслабленной и все принимала как должное.
Я была замужем и у меня были две дочки, дошкольного возраста. Весь коллектив лихорадило, немногочисленные мужчины с видимым удовольствием меня разглядывали и пытались как-нибудь себя проявить, а вот с женщинами было сложнее. У некоторых просто «крышу снесло», они с трудом сдерживали при мне эмоции, зато без меня, как говорится, вовсю «мыли кости».
Особенно усердствовали три дамы. Одна, начальница техотдела, красивая блондинка лет сорока, видно первая красавица была до моего появления, сдавать позиции ей явно не хотелось. Другая, председатель профкома, тоже крашеная блондинка, уже не такая красавица, но в меру симпатичная и очень энергичная женщина. Как я потом узнала, у нее были близкие отношения с директором. И, третья – кадровичка, Орешкина.
Чем этой я не угодила, не знаю, но лютовала она сильно. Может, для подруг старалась. Так вот от них троих шла такая мощная волна неприятия, почти ненависти, что я это чувствовала даже на расстоянии. Их просто трясло от одного моего присутствия. А я ещё и любила хорошо одеться, был хороший вкус, сама себе модельер, что еще добавляло раздражения, в общем, разворошила муравейник.
Мне устраивались во всем всевозможные мелкие препятствия в работе и не только, чудесным образом исчезали документы, оставленные на подпись или на копирование и так же чудесным образом иногда находились, когда я, проделав определенную, работу, восстанавливала их. По каждому поводу устраивалось разбирательство. Много чего неприятного от них было.
Я пыталась в новом коллективе найти хоть одного союзника, так сказать, отдушину, таким оказалась архивариус, пожилая женщина, ко мне она отнеслась поначалу нейтрально, а потом нас сблизила общая увлеченность книгами.
Я много читала и она тоже, мы делились впечатлениями о прочитанном, обменивались книгами и журналами, я заходила в архив, там немного отдыхала от постоянной необходимости обороняться.
Но, время шло, я постепенно осваивалась на новом месте, а так как до этого я работала в серьезном проектном институте, знания мои и умение работать были на высоте.
Вскоре и «высокое начальство» это оценило. Я вывела отстающий коллектив на первое место в соревновании. Руководство меня обожало, директор, и главный инженер просто таяли при моем появлении. Не преувеличиваю, так и было. В их лице у меня появилась хоть какая-то защита. Прошло, полгода и меня вдруг назначают начальником отдела.
Я не ожидала столь стремительного развития своей карьеры, видимо, не только я. Директор вызвал меня в свой кабинет, там уже сидели: приближенная дама из профкома с напряженным лицом и кадровичка Орешкина с почти перекошенным лицом, из чего я сделала вывод, что произошло что-то неприятное для них. А директор с довольной улыбкой мне сообщил, что он посоветовался с главным инженером и с «гипами» и все одобрили мою кандидатуру на место начальника отдела.
Наверное, он думал, что я обрадуюсь и буду его благодарить, а я сказала, что отказываюсь, это решение несвоевременно и, для меня и моего отдела нет принципиальной разницы в какой должности я буду работать. Но мои возражения в расчет не принимались, издали приказ и всё! Работайте, Элина Николаевна!
Так прошел год, я в новой должности, нехотя стали привыкать ко мне мои соперницы и уже не так явно проявляли себя, но неприязнь все же осталась. А руководство, тем временем, души во мне не чаяло, чем очень раздражало многих.
Уже вовсю шла, горбачевская перестройка и, разрешили на предприятиях ввести аккордную оплату труда, что я вскоре и претворила в жизнь.
То есть, весь фонд заработной платы, причитающийся на наш отдел, мы забирали себе, и сроки исполнениия работ устанавливали сами. Быстрее сделаешь-больше получишь, прямая материальная заинтересованность.
Я объявила своим сотрудникам: вот обьем работ, вот сроки, можете отпрашиваться в садик, в поликлинику, хоть куда – отпущу. Но! Работа должна быть выполнена в срок! Спрошу жестко, но и в зарплате выиграете.
Сначала выслушали настороженно, но работать стали мощнее, а так, как я никогда не сидела сложа руки, а работала наравне со всеми, да еще и руководила, так сказать была «играющим тренером», то постепенно отношение ко мне стало теплее. Работу выполнили досрочно, наступил день зарплаты. Разнесся слух, что сметчики мешками деньги получают!
Всем хотелось посмотреть. А мы действительно из бухгалтерии выходили с полиэтиленовыми мешками денег. Купюры были мелкие, «пятерки», «трешки», «рубли», а зарплату, например, мне начислили тысячу двести рублей.
Теперь представьте, сколько было дензнаков, какое количество, поэтому нам и складывали в мешки. Что тут началось! Просто истерика с некоторыми приключилась! Все стояли, что называется, «на ушах».
Все смотрели как на шоу. Опять я помахала «красной тряпкой». А, девчонки, когда получили впервые такую зарплату, были так рады, они верили и не верили. У нас уже начался складываться почти дружный коллектив, они уже не так фанатично относились к своей прежней руководительнице.
Хотя, она иногда наведывалась. Надо, наверное, ее описать. Это была приятная на первый взгляд, улыбчивая женщина, средних лет, с всегда прищуренными улыбающимися глазами, с ржавым оттенком волос. Замужем, ребенок у нее появился поздно, по общепринятым меркам.
Умная, умеющая сплотить вокруг себя людей, как говорится, приятная во всех отношения. И фамилия у нее была благозвучная, Ласточкина. Мне она тоже всегда улыбалась, мы уже все вместе пили чай и беседовали в ее визиты. Был у нее один талант, иначе не назову.
Как-то ловко умела она все повернуть в свою, нужную ей сторону, например, однажды она рассказывала какую-то смешную для них историю про какую-то женщину, как та, выпив вина, смешно головой упала в сугроб и её шапка там застряла. Все смеялись и, тут она ловко так вставила, что шапка точь в точь как у Элины Николаевны, т.е. меня.
Вроде, ничего такого не сказала, но все невольно посмотрели на меня, на мою чернобурую шапку и, поскольку ассоциация уже возникла, расхохотались еще больше. Виртуозно, походя, могла смахнуть кого угодно. Этим своим талантом она еще воспользуется, чтобы окончательно «смахнуть» меня с дороги.
Так вот, получили мы зарплату «мешками», выполнили работу досрочно и заняли первое место в соревновании. За первое место полагалась премия. Помню, директор уехал в командировку, председатель профкома срочно созывает всех начальников отдела на собрание, по пересмотру результатов по присвоению первого места в соревновании.
Моему отделу вменяли в вину, что обнаружились рекламации, которые были у нас за прошлогодние объекты. Я стала защищаться, объяснять, что эти рекламации были за объекты, выполненные за прошлые годы, при прежнем руководстве. Мы же победили в этом году и, за прошлый год рекламаций не было. Но, нет! Вопрос поставили на голосование, опять пять голосов против трех, за нас.
Голосовали три раза, так как два раза голосование было в нашу пользу, что их не устраивало. Театр абсурда! Филиал из пригорода по телефону голосовал за нас, с которым у нас сложились дружеские отношения.
Но, «профкомша» и «бывшая красавица» железно голосуют против и иже с ними. Третий раз перевес в один голос-против. Цирк! В какой-то момент я встаю и говорю,-"ну, вы тут продолжайте, а я цирк не люблю",- и ушла.
Это было в пятницу, а в понедельник приехал директор из командировки, «вставил пистон» кому надо, особенно «профкомше» и первое место вернулось к нам. Но, меня уже зацепили, они мне уже так надоели со своим инфантильным мышлением трудных подростков, что я решила премию, полагающуюся нам за первое место перевести в фонд афганцев.
Посоветовалась с девочками, они не возражали. И, вот, торжественное собрание, праздник 8 марта, все женщины нарядные, я тоже. Директор произносит торжественную речь, оглашает результаты соревнования, поздравляет нас с первым местом и премией. Недруги криво улыбаются, перешептываются.
Мне дают слово и, я говорю, что мы посовещались и решили всю премию перечислить в фонд афганцев. Что тут началось, директор в восторге, недруги позеленели, друзья аплодируют! Все красиво.
Я сделала свой ход, теперь следовало ожидать от кого-то из них. И, они не заставили себя долго ждать. Как я уже говорила, главный инженер был добродушный человек, ко мне относился очень тепло, по-отечески. Всегда помогал и поддерживал, всегда был на моей стороне и, я его очень уважала.
Если нам приходилось пересекаться, то он всегда улыбался, спрашивал, как дела и восхищался мной, говорил комплименты. Это знали все. И, в один момент, мы столкнулись с ним в коридоре, я заулыбалась, как всегда, увидев его, но наткнулась на ледяной взгляд. Я остановилась, поздоровалась, он прошел молча, не останавливаясь.
Я опешила, подумала, может, что у него случилось. Однако, он продолжал меня игнорировать и я лишилась поддержки в его лице. Я не знала, что и подумать, однажды, не выдержав, зашла к нему в кабинет и прямо спросила его, что произошло, почему он так переменился. Он долго смотрел на меня, взгляд был холодный, ответом было,- "Идите, работайте".
Видела, что он тоже переживает, но что? Жесть, враги множились. Как же я устала, дома я плакала по ночам, нервы были на пределе. Мужу ничего не говорила, просто варилась сама. Я уже не выдерживала напряжения и решила уволиться, тем более, организация наконец-то достроила собственное здание.
Правда, находилось оно далеко, ехать через весь город, но я, возможно и осталась бы и ездила при других отношениях. Директор долго уговаривал меня, главный молчал, в какой-то момент мне показалось, что его взгляд вновь стал прежним, но он так же со мной не разговаривал.
И, я уволилась, проработав около двух лет. И, вот, в последний день, когда мы с девочками уже выпили чай с тортом, мою отходную, я узнала причину. Проболталась Вера, женщина из моего отдела, я как-то ее поддержала в то время, когда она разводилась с мужем и у нее была затяжная депрессия.
Она мне рассказала, что Ласточкина, всё время говорила про меня гадости и сказала главному инженеру, что я, якобы смеялась над ним и называла его старым дураком.
Вот так просто и в самое попадание. Не знаю, так ли было на самом деле, но я и он стали жертвами клеветы и оговора. Я достаточно закрытый человек и не терплю фамильярности, я никогда не могла бы так раскрыться и кому-то сказать подобное. Не мой это стиль.
Я долго думала, как люди порой бывают, жестоки из-за какой-то малости, анализировала, чем я им не угодила. Из-за должности? Но, Ласточкина не думала выходить на работу, у нее родился болезненный ребенок и, она долго сидела дома. Я, по-видимому, для них представляла угрозу как женщина.
Так я и не нашла ответа для такого группового «абьюза», как сейчас говорят. Вот они меня и дружно уничтожали. Они на меня еще и настоящую порчу наводили, но это уже другая история. Так как этот пережитый мной кошмар заслуживает отдельной истории.
Близкие помнят. Возможно, сейчас еще хлеще и циничнее бывают отношения на работе, но я рассказала про то время, для меня тогда это было настоящим испытанием. Так что, клевета, действительно страшная сила. А причина, в зависти, зависть разъедает человека.
(продолжение следует)