В шумный город-мегаполис
Он попал, как в кутерьму,
Одинокой, словно в поле,
Показалась жизнь ему.
Непроглядною толпою,
Суетою окружён,
Будто встретился с тюрьмою,
Затаив душевный стон.
Лишь войдя, совсем усталый,
В келью – голое жильё,
Оживился, исчезало
Одиночество его.
А излив, как отклик счастья,
На синодик свет очей,
Стал молитвенно общаться
Сразу с сотнями людей.