1.
Человеческие жаления есть основа спроса, поэтому и предложения. Желания — объект, изучаемый теорией рекламы. Желания нужно создать и вменить.
Любой товар или услуга обыграют желания в них. Товар чаще всего упакован, а упаковка — продукт, имеющий и эстетическую ценность. Товар должен быть привлекателен. Обещать больше, чем может дать. О товаре нужно мечтать.
Игрушка — изначальный товар. Мы играем в товары.
Потребитель должен работать на желания. Получать больше, чтобы больше тратить.
Есть в мире и обратное движение: не потреблять, обходиться самым необходимым, экологические манифесты. Человек, завороженный желанием материального, идёт против своей природы. Для жизни много не надо. Но увы, что в товары можно превратить всё. Сам человек — товар.
И всё бы хорошо. Но заветные желания экономика не предоставляет. Обложка товара пытается подделать и заветные желания. Реклама: вся семья в сборе, все радостны; они жрут мясо и улыбаются. Одинокий человек обращает внимание, потому что хочет создать семью, а домохозяйка учит свою роль с рекламы этой. Но семью не купишь. Никто за тебя не нарисует картины, не напишет стихотворение, не найдёт любовь, не воспитает ребёнка, не сделает доброе дело.
Я придерживаюсь средней позиции. Аскеза воспитывает свободу. Но принуждать к ней не честно: как можно приучить к свободе? Но и страсть к новым вещам говорит о пустоте. Чем хорошим её наполнить, я не скажу. Бог, Любовь. Свобода, Жизнь. Коллекционеры и путешественники порою важны и самодостаточны.
Часто упадок желаний связан с унынием. «Ничего не надо!» Например, плохой аппетит — не от лучшей жизни. Богатые богатеи часто не знают, чем жить дальше (от этого часто лезут в политику).
И всё же есть мечты, заветные желания. Да, идеальные, но тем лучше. Есть вектор. Мечты из книг и фильмов. Но и книги, и фильмы — бизнес. Учимся мы у классиков всей культуры прошлого.
Я обхожу тему желания в любви. Не хочу спорить и доказывать.
«Я не желаю того, чего не могу себе позволить».
Есть и дурные желания. Не берусь их определять.
Экономика рухнет, если все запишутся в аскеты. Имущественное расслоение, в свою очередь, вызывает недовольство масс.
Чистые, хорошие, добрые желания могли бы стереть все огрехи капитализма. Без наркотиков, без проституции, без социальной несправедливости. В этом отношении важно волонтёрское движение и информационная техника и наука.
Экономика должна беречь свою демографию. Ребёнок, родившись, сразу становится объектом экономики. Его надо кормить. «Прокормить», — главная экономическая мотивация. Но папа не только добытчик, важен он для общения и внимания жены, папа — радость детей. Лучше жить чуть победней, зато дружней. Семья — награда для всех её участников. Папино и мамино внимание не купишь и не продашь. Детские желания не такие уж и сложные.
Хозяйство для человека, а не человек для хозяйства. Самые заветные желания, искрении и чистые, должны сбываться. Желания и мечты формулируются как цель или связка целей. Им набрасывается смысл. Желание обладания непритязательны; желание становления себя в том или ином качестве сложнее для осуществления. Тут ценности образования, социальные лифты.
2.
Желания мотивируют личность. Ценности общества — установившиеся желания, их диапазон. Личность часто пытается что-то изменить в культуре, в науке и в обществе.
Чем отличается потребности от желаний? Потребности можно требовать, без них совсем плохо. Желания не обязательны к воплощению: как в данном обществе, так и в принципе: логически и физически. Я не берусь перечислять. Можно воспринять рождение детей как потребность родителя. А бывают желания невозможного, могут в этом качестве развиваться, находя иное воплощение. Например, желание развивать науку — не потребность, можно мириться с настоящим положением дел в науке.
Теории гуманитарного знания, определяющие механизмы в обществе, часто встают на костыли теории потребностей. «Рука голодной смерти» — это фантом из сказок, пролезший в теории социума. Желания кладут в фундамент, и фундамент этот шаткий.
Часто люди едят, чтобы жить. Но жить, чтобы есть, как минимум странно.
Часто люди едят, чтобы жить. А у жизни есть другие цели, задачи, интересы, ценности. И есть культура, например, того же питания. Я не кулинар, про важность покушать я не говорю.
Мы сами исполняем чьи-то желания (выздороветь, больше знать, съездить на Байкал, родить чадо и т.д. и т.п. ). Мы желаем исполнения чужих желаний. Люди помогают другим людям, и это не из-за одной зарплаты. Призвание помогать — настоящее призвание. Помогать в малом, видном и ясном, в адресном порядке, но и в большом, для всего общества, будущего и настоящего.
Угадать чужое желание... Да, важное умение. И для дружбы, и для любви. Мы не волшебники, но что в наших силах, мы способны воплотить. Нас ценят не за исполненные нами желания, не за исполнимые. Исполнить желание — знак внимания. Но друзья и любимые есть безусловно.
Без нужного якобы условия есть реалии в экономике, в политике. Часто всё объясняют задним числом, перевирая факты. Прошлое легко анализировать, сложно выдать синтетический вывод. История богата историями социальных экспериментов. Личности и цивилизации тоже чего-то очень хотели. Желание — это проект счастливого будущего. С позиции экономики желания важно отметить именно проекты. Пассионарность, пророк и его проект. За идею нужно поднять, мобилизовать ресурсы. В ХХ веке это происходило много раз, чем вызвало отторжение. Идея как маяк общества себя дискредитировала. Но принцип жадности остался. Больше зарабатывать, но не ясно для чего.
Принцип, «кто больше желает, тот больше получает», не работает. Многое попадает не в те руки. Кто-то может от чего-то отказаться, другой горит желанием о том же. «Мало, кто чего хочет!»
3.
Зло — от желания (есть такое утверждение на Востоке). Желание нарушает покой. Желание от эгоизма. Желание жестоко.
Просто так не действует злодей. У него на то имеется желание (те ложные гуманитарные теории, о которых было выше). И это его не оправдывает. Его желания разрушительны, и для него же — в первую очередь.
Некий автор утверждал, что «мы — это наши желания». Конечно, мы хотим везде всегда как лучше. Но сознание не равно желанию. Можно просто и ненавязчиво созерцать мир, свои вещи. Всё видимое и слышимое (плюс вкус наш и наш запах) — это наше достояние. Мир предстаёт нам во всём своём богатстве (пусть мы и лишены каких-то чувств).
Желания могут в нас противоречить. Мы можем быть лицемерами. Мы можем биться сами с собой. Победить себя — удел мудрецов. Достичь заветного жаления — удел счастливых.
И всё же желания нужны.